единый организм. Они были Пчелой, посланницей духов, что ког-
да-то отметила его самого.
Мальчик напился из ручья и сел на корточки, внимательно
оглядываясь по сторонам, ожидая, что будет дальше. В какой-то
миг в посадке головы мальчика Катсуку открылся намёк на чело-
века, что был отцом этого человеческого создания: из мальчи-
шеских глаз выглядывал взрослый, взвешивая, оценивая, планируя.
Мысль о присутствующем здесь мужчине-отце заставила
Катсука на какой-то миг нервничать. Ведь отец уже не был Не-
винным. Он обладал всякими премудростями хокватов. У него мог-
ли быть какие-то особенные силы: добрые и злые, которые позво-
ляли хокватам главенствовать над более примитивным миром. Сле-
дует заставить этого типа держаться в тени, подавить его ак-
тивность.
Только как это сделать? Плоть мальчика нельзя было отде-
лить от того, кто дал ему жизнь. Следовало призвать силу ду-
хов. Но каких духов? Каким образом? Удастся ли исключить муж-
чину- отца с его собственными провинностями и недостатками?
Катсук подумал: Мой отец пришел бы, чтобы помочь мне в
подобной ситуации.
Он попытался вызвать образ отца, но пришёл не облик, а
голос.
Внезапно Катсук почувствовал, как в нём проклёвываются
семена паники.
Его отец был здесь. Человек, который существовал. Он при-
шёл от своих берегов, рыбалки, воспитания двух детей. Но он
избрал путь пьянства, обращенной вовнутрь ярости и смерти в
воде. Разве хокваты отвечали за это?
Где было его лицо, его голос? Он был Хобухетом, Речным
человеком, чьё племя жило на этой земле два раза по тысяче
лет. И он был отцом своего сына.
Катсук продолжил свои размышления: Но ведь я уже не Чарлз
Хобухет. Я - Катсук. И отец мой - Пчела. Я призван, чтобы сот-
ворить ужасное. Пока я Ловец Душ, мне следует призывать на по-
мощь только духов.
Теперь он беззвучно молился, увидав, как блеснули глаза
мальчика отражением своего мужчины-отца. Нет, в этом месте ни-
какая сила не может сравниться с Ловцом Душ. Это успокоило
Катсука. Не может сомневаться величайший из духов! Нет в этой
плоти хокватского отца, он изгнан. Остался один Невинный!
Катсук поднялся и прошёл вдоль края обрывистого склона,
слыша, что мальчик идёт за ним. Не нужно было никаких слов,
никаких команд. Похититель Душ создал в воздухе невидимую
нить, по которой следовал мальчик, будто привязанный крепким
ремнём.
Катсук сошёл с тропы и углубился в поросшие мхом заросли
тсуги. Где-то здесь был гранитный уступ, опоясывающий всю реч-
ную долину. Ноги сами несли его. К первому выходу камня он вы-
шел где-то через час, продираясь через заросли черники. Маль-
чик следовал за ним, протискиваясь через кусты, как делал это
Катсук. Они вышли на голую каменную поверхность, к югу от них
развернулась вся долина с сочными травами и пасущимися на по-
лянах лосями.
Внимание индейца привлек выводок жирных перепелок, под-
нявшихся в воздух ниже того места, куда они вышли с Хокватом.
Птицы напомнили ему о голоде, который чувствовало его тело,
когда он позволял ему это. Но сейчас он голода не чувствовал,
зная, что тело его уже успело приспособиться к суровой жизни.
Мальчик растянулся на нагретом солнцем камне. Катсуку бы-
ло интересно, хочет Хокват есть или станет это отрицать. Маль-
чишка тоже успел приспособиться к суровой жизни. Вот только,
каким образом? Или в каждый момент бытия он погружался
настолько глубоко, что потребности воздействовали на его орга-
ны чувств только лишь в каждом отдельном случае. Подъем наверх
утомил мальчика, и он сейчас отдыхал. Это был самый правильный
выход. Но что еще изменится в теле Хоквата?
Очень тщательно Катсук стал изучать своего пленника. Пот
сделал тёмными волосы на шее мальчика. на штанинах бурая
грязь. На полотняных туфлях сохли комья глины.
Катсук унюхал запах пота мальчика: молодой, мускусный за-
пах напомнил ему закрытые школьные помещения. Он продолжал
размышлять:
Земля, отмечающая нас внешне, оставляет свои следы т
внутри нас.
Может прийти такое время, когда мальчик будет настолько
крепко связан с этой природой, что уже не сможет расстаться с
нею. Если связь эта будет налажена как следует, невинность
останется и ней будет столько силы, чтобы бросить вызов любому
духу.
1На мне метка его мира. А теперь мой мир метит его.
Сейчас борьба шла в двух плоскостях - желание не упустить
жертву и желание жертвы сбежать, только борьба эта происходила
в сфере духов. И знаком этого была происходящая в природе
борьба.
Катсук поглядел на другую сторону долины. На дальнем
склоне рос старый лес, с окутанными серебристой паутиной мёрт-
выми деревьями.
Мальчик перевернулся на спину, прикрыв глаза рукой.
- Сейчас мы пойдём дальше, - сообщил Катсук.
- Разве нельзя хоть чуточку переждать, - не отнимая руки
от глаз спросил Хокват.
- Ты что, представляешь, будто я не знаю, что нам делать
дальше?
Мальчик убрал руку, поглядел на индейца.
- Что ты...?
- Ты тянул время, когда мы пересекали поляну, специально
застрял в камнях, когда переходили реку вброд, потом ты
просил, чтобы я развёл костёр. Ты думаешь, я не знаю, почему
ты жаловался, когда мы сошли с лосиной тропы?
У мальчика покраснели щеки.
- А теперь погляди, где мы сейчас. - Катсук указал в не-
бо. - Мы совершенно открыты для разыскивающих нас дьявольских
машин. Или же для людей, которые могут увидеть нас из долины.
В бинокль нас можно узнать очень легко.
Мальчик поглядел на него7
- Почему ты называешь вертолёты дьявольскими машинами ?
Ведь ты же знаешь, что это такое.
- Правильно, мне известно, что думаете о них вы. Но раз-
личные люди видят различные вещи по-разному.
Дэвид отвернулся. Он чувствовал упрямую решительность
продолжить этот момент откровенности. Голод и усталость помо-
гали ему. Да, они истощали его жизненные силы, но подпитывали
его ярость и ненависть.
Внезапно Катсук рассмеялся и сел рядом с мальчиком.
- Ладно, Хокват! Я покажу тебе силу Ворона. Пока тепло,
будем отдыхать здесь. Если хочешь, можешь следить за небом.
Ворон спрячет нас, даже если дьявольские машины будут лететь
прямо в нашу сторону.
Дэвид подумал: Он и вправду верит в это.
Катсук перекатился на бок, изучая своего пленника. Как
странно, что Хокват до сих пор ничего не понял про Таманавис.
Мальчишка будет ждать, надеяться, молиться. Но Ворон дал своё
обещание.
Камень под ним был тёплым и гладким. Катсук перекатился
на спину, осмотрел окружающее. На освещённой солнцем стороне
склона росла осина с дрожащими листьями. Отблески солнечных
лучей в листве навели его на мысль о жизни Хоквата:
Действительно, Хокват очень похож на осиновый лист: тре-
пещет от каждого дуновения, то отблескивая ярко на солнце, то
прячась в тени. Он и Невинный, он и злой. Самый подходящий для
меня Хокват.
- Но ведь ты взаправду не веришь во всю эту чушь про во-
ронов, - сказал мальчик.
- Увидишь сам, - мягко отвечал Катсук.
- Один парень из лагеря говорил, что ты ходил в универси-
тет. А там тебя должны были учить, что это глупости.
- Да я посещал хокватский университет. Там учили плевать
на всё это. Но я не выучился плевать, хотя каждый там этому и
учился. Возможно, я глуп.
Катсук усмехнулся в небо, его взгляд бесцельно следил за
хищной скопой, кружащей высоко над ними.
Дэвид, прикрыв глаза, наблюдал за своим похитителем, ду-
мая - как этот человек похож на большого кота, которого он ви-
дел в зоопарке Сан Франциско: растянулся на камне, притворно
расслабившись, смуглая кожа стала матовой от покрывающей её
пыли, глаза моргнут, вспыхнут, снова закроются...
- Катсук?
- Да, Хокват.
- Ведь тебя собираются схватить и наказать.
- Только если позволит Ворон.
- Наверное, ты был таким глупым, что тебя не оставили в
университете!
- Как я могу знать, что им взбредёт в голову?
- Что ты вообще знаешь?
В голосе мальчика Катсук ощущал одновременно и злость и
страх, и думал, каким сыном был этот парень. Здесь, на этом
месте, легко было рассуждать о его прошлой жизни - ведь всё
уже сделано. Этот мальчик уже никогда не станет взрослым, не
превратится в морщинистого старика. Он и так впитал в себя не-
мало лжи. Но даже и без Катсука он никогда бы не дошёл до спо-
койнрого, обеспеченного будущего.
- Ни о чём ты не знаешь! - настаивал мальчишка.
Катсук отвернулся от него, выбрал травянистый стебель,
росший из расщелины в камне, очистил от грубой оболочки и стал
высасывать сладкий сок.
Дэвид почувствовал, как сосёт в желудке.
- Ты глупый, глупый!
Катсук очень медленно повернул к нему голову, оценивающе
поглядел на мальчика.
- Здесь, Хокват, я профессор, а ты - глупец.
Мальчик обиженно отвернулся и стал глядеть в небо.
- Можешь выглядывать сколько угодно, - сказал Катсук. -
Ворон укроет нас от искателей.
Он очистил еще один стебель и принялся его жевать.
- Как же, профессор! - рассмеялся Дэвид.
- Зато ты учишься слишком медленно. Ты голоден, хотя вок-
руг полно еды.
Глаза мальчика уставились на траву в зубах у Катсука.
- Да, взять хотя бы эту траву. В ней много сахара. когда
мы переходили реку, ты видел, как я вырывал корни тростника,
мыл их и жевал. Ты видел, как я ел жирных личинок, а ты только
спрашивал, как нам наловить рыбы.
Дэвид чувствовал, как горят в его сознании эти слова.
Трава росла рядом с камнем, рядом с его головой. Он потянул
стебель и вырвал его вместе с корнем.
Катсук поднялся, подошел к нему, выбрал молодой побег и
показал, как надо очистить его от кожицы - осторожно, но уве-
ренно - не трогая корней.
Дэвид положил кусочек на пробу в рот. Почувствовав сла-
дость, он перемолол стебель в зубах. Желудок от голода бук-
вально скрутило. Он схватил следующий стебель, еще один...
- Один урок ты выучил, - заметил Катсук. - А теперь идём.
- Ты боишься, что твой Ворон не укроет нас?
- Хочешь провести окончательный научный эксперимент, так?
Ладно, остаёмся на месте.
Катсук отвернулся от мальчика, пригнул голову, вслушался.
Его поза обострила и чувства Дэвида. Он услыхал шум воз-
душной машины и решил, что Катсук слышал его уже давно. Так
вот почему он хотел идти отсюда!
- Услышал? - спросил Катсук.
Дэвид затаил дыхание. Звук становился всё громче. Сердце
мальчика забилось сильнее.
Катсук лёг на камень и не двигался.
Дэвид подумал: Если я стану подпрыгивать и размахивать
руками, он меня прибьет.
Катсук закрыл глаза. Мысленно он ощущал в себе другое,
внутреннее небо, всё багровое от пламени. Это испытание было
решающим. Это я, Катсук... Шум вертолёта забил все его
чувства.
Дэвид глядел на юго-запад, на верхушку осины, затенявшей
их камень. Звук исходил оттуда, становился громче... громче...
Катсук лежал с закрытыми глазами, даже не шевелясь.
Дэвиду хотелось крикнуть ему: " Беги!", хотя это было и
глупо. Но ведь Катсука схватят, если он останется здесь. Поче-
му же он не вскакивает и не бежит, чтобы спрятаться среди де-
ревьев?
Мальчика била дрожь.
Что-то согнуло верхушку осины...
Дэвид глядел, замерев на месте.
Вертолёт был высоко, но летел в планирующем полёте.
Взгляд мальчика следовал за машиной - огромной, летящей в яр-
ко-синем небе среди облаков. Она летела справа налево на
расстоянии в милю от того места, где стоял Дэвид. Её пассажи-
рам было достаточно одного взгляда, чтобы увидать две челове-
ческие фигуры на высокой каменной гряде.
