окружавший их лес скрытой опасностью.
Они прошли мимо зарослей морошки, но ягоды были еще нез-
релыми. Дэвид увидал, как Катсук остановился, внимательно изу-
чая заросли, как зашевелились листья, будто это были язычки,
рассказывающие индейцу об этом месте. Ягоды, деревья, озеро -
все вокруг разговаривало, но только один Катсук понимал их ре-
чи.
А вдруг здесь есть какие-то другие туристы?
Дэвид споткнулся на выступающем из земли корне. В нем од-
новременно появились и страх, и надежда.
Тропа вилась наверх по склону, за кустиками морошки. кат-
сук слышал, как мальчик споткнулся, но удержался на ногах; он
вслушивался в тягостное молчание леса, в журчание ручья, бегу-
щего слева от тропы. Из-за росы штанины джинсов убитого боро-
дача совершенно вымокли. Катсук кожей впитывал холод и думал,
что неплохо бы сейчас иметь дубленку.
Осмысление пронизало его будто молния, будто сам лес пос-
лал предупреждение. Катсук даже на месте застыл. Хокватская
дубленка! Он знал, что уже никогда не сможет даже увидеть дуб-
ленку, почувствовать ее тепло. И вообще, все это хокватская
чушь! До него дошел смысл предупреждения: это хокватская одеж-
да делала его слабым. Нужно как можно быстрее избавиться от
нее, иначе ему не гарантировалась безопасность.
Медленно-медленно индеец поднялся на склон, слыша, как
следом идет мальчик. Деревья стояли слишком густо, чтобы уви-
дать, что творится на поляне, но Катсук знал, что опасность
находится именно там. Он опустился на землю, чтобы ветки не
закрывали обзор.
Тропа раздваивалась, одна ее часть вела прямо на поляну.
Деревья росли вроде бы и не густо, но все же поляну увидать не
удавалось. Катсук спустился со склона, обошел елку и очутился
на поляне. После лесного полумрака яркий свет подействовал на
него будто взрыв. Ручей черной лентой пересекал всю поляну,
поросшую высокой травой, болотными лаврами и синими незабудка-
ми. Лоси протоптали тропу через всю поляну, потом она сворачи-
вала на глинистую насыпь, почти перегораживающую поток.
Катсук почувствовал, что мальчик встал позади него, но
продолжал изучать поляну. Внезапно он схватил мальчика за ру-
ку, оба застыли на месте. На поляне, у ручья лежал мертвый ло-
сенок. Его голова была вывернута под неестественным углом к
телу. На шкуре были видны следы громадных клыков: алые на ко-
ричневом.
Сейчас двигались только глаза индейца, разыскивая громад-
ную кошку, что натворила это. Непохоже, чтобы она ушла просто
так, оставив добычу. Что ее встревожило? Катсук просмотрел всю
поляну по длине, внезапно осознав диссонирующее напряжение
присевшего рядом мальчика. Хокват не мог долго обходиться без
звука. И он мог привлечь внимание того, что встревожило кошку.
катсук почувствовал, как желудок его натянулся будто кожа на
барабане.
В дальнем конце поляны по траве пошла волна движения,
причем невозможно было заметить, как она возникла. Катсук за-
метил очертания хищника через стебли высокой травы. Движущаяся
волна перемещалась по диагонали к тому месту, где ручей исче-
зал в стене деревьев. Сердце в груди индейца билось гулко и
тяжело.
Но что напугало хищную тварь?
Катсук чувствовал, как просыпается в нем страх. Почему он
не заметил здесь никакого знака, говорящего об опасности? Ин-
деец покрепче схватил Хоквата за руку и стал отползать назад,
к тропе, таща мальчика за собой и не обращая внимания на ост-
рые сучья и ветки.
Где-то далеко за ними, на холме затоковал тетерев. Катсук
сконцентрировался на этом звуке и направился в ту сторону.
Сейчас деревья частично скрывали их от поляны. Теперь Катсук
уже не мог видеть волну в траве. Его мысли были теперь одной
цепью неуверенности и боли: на поляне что-то не в порядке и
что-то неладное в нем самом. Он все время облизывал губы,
чувствуя, как те холодеют и лопаются.
Дэвид, перепуганный молчаливым исследованием и внезапным
отступлением, двигался как можно тише, позволяя тянуть себя к
вершине холма, где токовал тетерев. Острый шип расцарапал ру-
ку. Мальчик зашипел от боли, но Катсук лишь тянул его за со-
бой, заставляя поспешить.
Они обежали вздыбленные корни дерева-кормилицы - длинню-
щей тсуги, из ствола которой уже росли молодые деревца.
Катсук толкнул мальчика в яму за деревом. Оба одновремен-
но высунули головы наружу.
- Что это? - прошептал Дэвид.
Катсук приложил палец к губам мальчика, приказывая молчать.
Дэвид отпихнул руку, и в этот миг резкий треск выстрела
из охотничьего ружья прокатился по долине и отразился эхом от
стены деревьев.
Катсук пригнул голову мальчика за ствол и лег рядом, нап-
ряженно вслушиваясь. Дыхание его стало неглубоким и прерывис-
тым. Браконьер? Ну конечно же! Здесь нельзя охотиться.
Укрытие за деревом-кормилицей было затенено ореховым кус-
том. Его листья отфильтровывали солнечный свет, что отразился
от паука, растянувшего свою ловчую сеть между двумя ветками
рядом с головой Катсука. Проворный охотник в своей шелковис-
той паутине разговаривал со своего места с индейцем. Браконьер.
Здесь, в этой долине, браконьерствовать мог только кто-то из
его соплеменников. А кто еще мог рискнуть охотиться здесь? Кто
еще мог знать о припасах в закопанных железных бочках, о за-
маскированных сторожках, о пещере, что раньше была шахтой?
Но почему это его соплеменники находятся здесь?
Сам он был уже освящен всеми основными духами. О его дея-
ниях уже можно было петь песни. Образцы для этих песен уже на-
ходились в его мыслях, отпечатанные там Ловцом Душ. Задание
его было той татуировальной иглой, что запечатлеет его деяние
на коже всего мира!
Так будут его соплеменники пробовать остановить его?
О подобной попытке не может быть и речи. Путешественник
Винс был убит. Кровь его была обещанием Катсука лесу. Возмож-
но, тело никогда не обнаружат, но как умер юноша, как текла
его кровь, видел Хокват. Так что Хоквата теперь нельзя было
оставлять в живых.
Катсук потряс головой, направив глаза сквозь пятна света,
видя-и-не-видя серебряное колесо паутины.
Нет!
Он не мог думать о мальчике как о свидетеле убийства.
Свидетеле? Так могли бы рассуждать хокваты. Что такое свиде-
тель? Смерть Винса вовсе не была убийством. Он умер, потому
что это было частью большого замысла. Его смерть была отпеча-
тана на Совершенном Невинном, подготавливая почву для жертво-
приношения.
Этот взгляд вовнутрь себя потряс Катсука. Он чувствовал,
как позади него ежится Хокват - маленькое лесное создание,
вцепившееся в свою паутинку, уже решило вопрос о его жребиию
* * *
ШЕРИФ МАЙК ПЭЛЛАТ:
Понимаете, несколько месяцев назад этот индеец потерял
свою младшую сестру. Он очень любил эту девочку. Он один был
ее семьей, понимаете? После смерти родителей он поставил ее на
ноги практически сам. Банда пьяных подонков изнасиловала ее, и
она покончила с собой. Это была хорошая девочка. Я не удив-
люсь, если крыша у Чарли поехала из-за этого. Вот что случает-
ся, когда индейца посылают в колледж. Там он учил, как мы по-
садили бы этих типов на кол. Вот так случится что-нибудь... и
человек превращается в дикаря.
* * *
Дэвид открыл глаза в совершенную темноту. Он дрожал и от
холода, и от страха. Мальчик силой заставлял себя не трястись,
выискивая хоть что-нибудь, что помогло бы ему найти свое мес-
то в мире, какой-нибудь ощутимый ориентир в ускользающей
реальности. Где он находился?
Он понял, что его разбудило. Это был сон, отрезавший его
от действительности. Этот сон подвел его к черному камню, за-
тем к зеленой воде и растрескавшемуся стеклу. Его насторожил
запах протухшего жира. Что-то выискивало его, охотилось за
ним. Нечто до сих пор гналось за ним и было уже совсем близко,
тихо напевая о вещах ему известных, но о которых ему не хоте-
лось слышать. Даже осознание заключенного в песне смысла пуга-
ло его.
Дэвид со всхлипом втянул в себя воздух. Страх, пахнувший
потом, страх догоняемого с басовитым гулом кружил над ним, на-
поминая о сне. Он чувствовал бело-золотой пульс бога, а может
это было пламя костра. Ужасное нечто придвинулось еще ближе.
Оно было за самой его спиной. Мальчик почувствовал, как наряг-
лись его мышцы, чтобы сбежать отсюда. Во рту был привкус ржав-
чины. Горло спазматично пыталось издать какие-то звуки, но из-
влечь их никак не удавалось. Это создание за спиной пыталось
схватить его! Слова его песни царапались о мысли мальчика, на-
полняя их молочно-серым шепотом, гладеньким будто стекло, обе-
щая спокойствие и счастье, в то время как сам Дэвид представ-
лял это нечто воплощением ужаса.
Песня из сна звучала все настойчивей.
Дэвид слушал ее и ощущал в горле кислую горечь. Ужас из
сонных видений кружил над ним вместе со звуками песни. Мальчик
задрожал, дивясь - возможно, все это лишь сон, а его пробужде-
ние было только иллюзией.
В темноте вспыхнула искра оранжевого огня. Мальчик услы-
хал, что возле огня что-то движется. Очень осторожно он вытя-
нул вверх левую руку. пальцы нащупали шершавую поверхность де-
рева.
К Дэвиду вернулась память - это подземелье со стенками из
неошкуренных бревен. катсук привел его сюда на закате, идя
напрямик, в то время как сам мальчик запутался в тенях. Это
было тайное место, которым пользовались соплеменники индейца,
когда им случалось нарушать законы хокватов и охотиться в этих
горах.
Оранжевые искры были остатками костерка, который Катсук
разводил у самого входа. Мелькнул силуэт темной руки - Катсук!
Только пение никак не кончалось. Может это Катсук? Нет...
песня звучала где-то далеко-далеко, ее слова были непонятны
мальчику - визгливая флейта и медленный, в ритм шагов, такт
ударных. Катсук играл на флейте только раз, вечером, а эти
звуки были всего лишь отдаленной пародией на его игру.
Страх понемногу уходил от Дэвида. Это было настоящее пе-
ние, настоящий барабан и флейта, похожая на ту, что была у
Катсука. И еще там было несколько голосов.
Браконьеры!
С наступлением темноты Катсук ушел на разведку, а когда
довольно-таки поздно вернулся, сказал, что узнал людей, раз-
бивших стоянку в деревьях на дальнем конце поляны.
Возле огня раздался тяжелый вздох. Это Катсук? Дэвид нап-
ряг слух, чтобы выяснить, что тот делает. Стоит ли давать ему
понять, что я уже проснулся? Почему он вздыхает?
Дэвид прочистил горло.
- Ты уже проснулся? - громко спросил Катсук от самого вы-
хода.
Дэвид почуял безумие в его словах. У него не было отваги
ответить.
- Ведь я знаю, что ты уже проснулся, - произнес Катсук
уже спокойней и ближе. - Скоро взойдет солнце, и мы будем вы-
ходить.
Дэвид почувствовал, что индеец стоит рядом, черное в чер-
ном. Он попытался сглотнуть пересохшим горлом.
- И куда мы пойдем?
- К людям моего племени.
- Так это они... поют?
- Никто здесь не поет.
Дэвид прислушался. Лес рядом с пещерой был наполнен
только лишь ветром, гуляющим в листве деревьев, скрипом вет-
вей, какими-то шевелениями. Катсук подсунул под бок Дэвиду
что-то горячее: нагретый в костре камень.
- А я слышал песню, - сказал мальчик.
- Тебе приснилось.
- Я слышал!
- Сейчас это прекратится.
- Но что это было?
- Это те мои соплеменники, кого съели духи.
- Что?
- Попробуй еще немного поспать.
Дэвид вспомнил про свой сон. - Нет. - Он прижался к брев-
нам. - А где эти твои соплеменники?
- Они везде вокруг нас.
- В лесу?
- Повсюду! Если ты будешь спать, съеденные духами могут
