ки, продолжил полет, надеясь вырваться на форсаже плазменных двигате-
лей. Разумеется, я понимал, что попираю все местные законы, если тако-
вые существуют, но как хотите, а есть во мне некая изначальная злона-
меренность, Герой-всегда-остающийся-в-живых просто обязан быть немного
злонамеренным, иначе пресно. Как и следовало ожидать, я попался, ока-
зав сопротивление при аресте. Груз был конфискован в пользу здешней
Империи, звездолет, получивший серьезные повреждения, продан на слом,
а я был приговорен к смертной казни, милостью Верховного Распорядителя
замененной пожизненной каторгой на радиоактивных рудниках отдаленной
планеты, имеющей странное название - Бражник.
Следовало признать, что влип я основательно. Империя, в чьи владения я
вломился без приглашения, давно торчала костью в горле всего прогрес-
сивно настроенного человечества и пыталась распространить свои фео-
дальные порядки на всю обитаемую Вселенную. Назревала война. Империя
накапливала силы, и все большие массы рабов и проштрафившихся вассалов
сгонялись на Бражник, находившийся на краю владений Империи и являв-
шийся ее главной сырьевой базой.
Как не замедлило выясниться, Бражник не имел постоянного солнца и рас-
полагался в тесном звездном скоплении. Эта обобществленная планетка
кочевала от звезды к звезде, двигаясь по сложной незамкнутой траекто-
рии, что обусловливало резкие изменения климата и отсутствие сколь-
ко-нибудь специализированных форм жизни. Зато гигантские тектонические
разломы, явившиеся следствием чудовищных приливных сил, сделали плане-
ту богатейшей кладовой разнообразнейших руд редких элементов. Какую-то
из этих руд мне и предстояло ломать в неведомой радиоактивной шахте
всю оставшуюся жизнь, то есть (или я уже говорил об этом?) - недолго.
Когда нынешнее белое светило, поиграв Бражником и раскрутив его, как
метатель молота раскручивает дурацкий свой снаряд, запустит планету в
неизвестном направлении, начнется многомесячная ледяная ночь и большая
часть каторжников попросту вымрет от холода. Если до того времени не
сдохнет от радиации. Потому-то так торопят охранники, привала не дают
- жми, пока солнышко светит. Кто там опять отстал? Трах!
...Это был убийственный марш. После полудня, когда одолели перевал,
число людей в колонне уменьшилось на треть. Несмотря на то, что самая
трудная часть пути осталась позади и начался монотонный спуск, заклю-
ченные едва волочили ноги. Орк чувствовал, что сильно устал, но не
позволял себе расслабиться. Мысль о том, что с рудников бежать невоз-
можно, держала его в напряжении. Оставалось либо смириться, либо
предпринять отчаянную попытку побега раньше, чем колонна достигнет
рудников. Следовало лишь дождаться удобного случая...
Я начинаю звенеть своей цепью, вызванивая гарпийским кодом: "Побег,
побег, побег..."- в расчете на то, что среди моих соседей по колонне
найдутся люди с Гарпии IX. Мне может не повезти, и один раз я едва не
срываюсь на вульгарный тюремный код, тюремный код знают многие, но на-
верняка он известен и охранникам. И я продолжаю названивать по-гар-
пийски.
Наконец один откликается. Он идет впереди меня, и, когда оборачивает-
ся, будто бы невзначай, я вижу его лицо, квадратную и мясистую ряшку
типичного гарпийца с трехнедельной щетиной до поросячьих глаз. На нем
нет цепей. Он едва заметно кивает и выщелкивает пальцами ответ: "Сам
ты кретин!" Он не верит. Пальцы у него короткие, но щелкают что надо,
даже слишком громко, потому что ближайший охранник обращает на него
внимание, берет карабин наизготовку и нехорошо усмехается. Будет стре-
лять или нет?
Ну вот, теперь он смотрит на меня, смотрит с прищуром, и мушка его ка-
рабина ползет в мою сторону. Почему в мою? Зачем это нужно Автору? Вот
гад, сейчас ведь выстрелит. Пока не поздно - усыпить его бдительность!
Вот та-ак. Ноги заплетаются, голова безвольно поникла. Вот я спотыка-
юсь, чуть не падаю и всем своим видом выражаю животный страх и томле-
ние души. Охранник доволен. Он презрительно сплевывает и отворачивает-
ся. Тем временем мои ноги, отчаянно заплетаясь, начинают дрейф в его
сторону. Через минуту я уже нахожусь на правом фланге колонны, теперь
один хороший прыжок, и... Неужели ласточкой с обрыва?
...Обломок скалы качнулся под ногой охранника и, едва тот успел отско-
чить, рухнул вниз, увлекая за собой камни помельче. Секунду спустя за
кромкой обрыва уже грохотала лавина катящихся вниз камней, и Орк в
мгновение ока понял, что в этом месте под дорогой нет пропасти с от-
весными стенами, а есть каменная осыпь. Это давало надежду на спасе-
ние.
Но что если он ошибся? Тогда на дне ущелья останется исковерканный
труп. Орк не колебался ни секунды. Неожиданно для конвоя...
У моего Автора всегда "неожиданно". Или "вдруг". Иногда - "внезапно".
Это непременный атрибут жанра. "Неожиданно" на моем пути встает пре-
пятствие, "вдруг" я вижу прекрасную незнакомку и замираю в стойке,
"внезапно" - ой! - я проваливаюсь в люк, и т.д...
...предостерегающий крик. Орк прыгнул на ближайшего охранника, вложив
в удар весь остаток сил. Цепь, сковывающая его руки, опустилась на че-
реп конвойного...
А я еще терялся в догадках: зачем меня с попущения Автора сковали та-
кой длинной цепью? Оказывается - вот зачем.
...Охранник дернулся всем телом и осел в пыль, но не успел он упасть,
как Орк завладел его карабином. Закрываясь охранником как щитом, он
успел отстегнуть от его пояса патронную сумку, сорвал тяжелый солдатс-
кий нож в ножнах и, отпустив обмякшее тело...
В одно мгновение я обобрал охранника до нитки и, прежде чем ошарашен-
ный конвой успел что-либо предпринять, изо всех сил прыгнул...
...вниз с обрыва. Ему казалось, что падению не будет конца.
Удар. Переворот через голову. Орк успел ухмыльнуться: здесь все-таки
была осыпь. Потом ему стало не до ухмылок. Камни рвали его одежду, а
он продолжал катиться по почти отвесному склону, пытаясь прикрыть го-
лову скованными руками. Следом с рычанием и яростными проклятиями,
цепляясь за все подряд, катился гарпиец. Орк, сжавшись, ждал сокруши-
тельного удара о дно ущелья, но удар неожиданно оказался менее силь-
ным, чем он думал: камни на дне густо поросли толстым слоем мха и ли-
шайника...
В этом весь Автор. Когда Ему нужно, Он и соломки подстелит. Помню,
как-то раз я был выброшен из летящего на границе тропосферы флаера, и
что бы вы думали - упал в пруд и выплыл.
Я не люблю моего Автора. Он много на себя берет. Например, Ему кажет-
ся, что Он умеет писать. Это заблуждение. Он умеет выдумывать сюжеты,
и, честное слово, мне жаль, что я обязан Ему своим рождением. А ведь
встречаются, встречаются люди, достойные зависти, имеющие порядочных
родителей - взять хотя бы добрейшего старину Ийона или, к примеру...
Черт, где это я?
Снова в воздухе и стремительно падаю вниз. Все понятно. Автору поче-
му-то не нравится предыдущий кусок, и, значит, мне предстоит дубль но-
мер два. Скомканный лист летит на пол, а я лечу к осыпи и готовлюсь
повторить номер "катится-катится Колобок..." Позади снова рычит и
сквернословит гарпиец, но теперь его ругательства звучат куда как
внятно. Вот оно что: Автору захотелось колоритных выражений. Гм...
длинно и как-то не по-русски. Ну, естественно. Пока проговоришь такую
фразу, пролетишь полкилометра. И вот еще что интересно: как Автор со-
бирается вставить эти проклятия? Акцент сосредоточен на мне, следова-
тельно, гарпийский фольклор нужно давать через мое восприятие - а что
можно воспринять, кубарем катясь по откосу? Я злорадно ловлю Его на
несообразности, втайне надеясь, что Он ее не заметит - иначе, чего
доброго, последует дубль номер три.
Однажды Он заставил меня выдержать девять дублей. Сцена была проста: я
душил за толстую шею здоровенного четырехглазого монстра, а монстр
кинжалом, выхваченным у меня же из-за пояса, выпускал мне кишки. К
концу девятого дубля кишки кончились, и Автор вернулся к первоначаль-
ного варианту. В довершение всего какая-то неопрятная монашка из орби-
тального монастыря зашивала мне живот пять раз подряд. Пять! И разуме-
ется, без наркоза, взамен которого весь клир с воодушевлением тянул
псалмы в честь Мирового Разума с поминанием пророка Гегеля и неизвест-
ного мне великомученика Хубилайнена. Задушенный-таки монстр оказался
слабым утешением, но эту подачку Автора я принял. А что мне оставалось
делать?
Справедливости ради должен сказать, что такое с Ним случается редко.
Вряд ли Он привык задумываться над тем, что пишет.
...Лежа за валуном, Орк прислушался. Сверху доносилась стрельба: кон-
вой расправлялся с теми несчастными, кто рискнул последовать примеру
беглецов. Это не заняло много времени. С обрыва на осыпь не прыгнул
больше никто, Орк и гарпиец оказались единственными спасшимися. Спас-
шимися ли? Сжимая до боли зубы, Орк осторожно выглянул из-за валуна, и
тут же в валун ударила первая пуля. Над кромкой обрыва появились фигу-
ры охранников. Перекатившись к противоположному краю валуна, Орк вски-
нул карабин и выстрелил. Град пуль был ему ответом. Он выстрелил сно-
ва, не целясь. Часть охранников залегла, остальные рассредоточились по
обрыву, стараясь свести к минимуму непростреливаемый участок за валу-
ном. Это им удалось, и вскоре пули стали плющиться о камни совсем ря-
дом с беглецами. Неожиданно выглядывая из своего укрытия каждый раз в
новом месте, Орк вел беглый огонь...
Я не особенно целился. Все равно мои пули полетят туда, куда их напра-
вит Автор. Пока что Он направлял их довольно точно: трое охранников
скатились вниз и остались лежать среди каменных глыб. Я мельком взгля-
нул на гарпийца - тот лежал, скорчившись, как эмбрион, за своим валу-
ном шагах в двадцати от меня. По нему тоже постреливали, но как-то ле-
ниво. Им займутся позже, когда разделаются со мной.
А дальше что? Вот так мы и будем лежать до вечера? У меня не хватит
патронов, чтобы продержаться до темноты. Или Автор вдруг решил дать
охранникам меня поймать?
...При этой мысли Орк покрылся холодным потом. Лучше было не думать о
том, что они сделают с пойманным беглецом. Он в отчаянии пробежал
взглядом по голым скальным стенам ущелья. На противоположном склоне в
тени скалы - должно быть, поэтому Орк заметил его не сразу! - темнело
неровное пятно.
Пещера!
Спасение. Жизнь.
Но до пещеры еще нужно добраться...
Он выстрелил трижды подряд и, пригибаясь, кинулся к соседнему валуну,
надеясь только на внезапность своего броска. Ошарашенные охранники
открыли огонь слишком поздно, когда Орк уже был в новом укрытии. Гар-
пиец следил за ним непонимающим взглядом.
- Прикроешь! - крикнул Орк, указывая на пещеру. - Лови! - Точно расс-
читав, он перебросил карабин гарпийцу. Теперь оставалось рассчитывать
только на собственную ловкость...
И на меткость гарпийца. Гарпийцы все неплохие стрелки, а этот, пожа-
луй, из лучших... В одном из предыдущих рождений я не поладил с абори-
генами Гарпии и был превращен ими в решето. В благодарность я спас их
планету от нападения эскадры космических каннибалов и основал на Гар-
пии школу снайперов имени Орка Великодушного, с девизом, взятым из ши-
роко изданного на планете цитатника Ури Орка: "Разуй глаза и смотри, в
кого стреляешь".
Я перебегаю за соседний валун. Теперь моя очередь прикрывать, и гарпи-
ец бросает мне карабин. Он летит, мотая ремнем и крутясь в воздухе,
как палка. Я ловлю. Делая короткие перебежки, мы все ближе подбираемся
к пещере. Остается последний бросок. Охранники нервничают и в который
уже раз промахиваются. Институтки. Если я правильно понимаю, сейчас
мне нужно снять вон того долговязого, что торчит столбом на правой
скале, не давая мне прорваться в пещеру, и тщательно целится - но, ко-
