урока: когда земля трясется, беги наружу!
Но куда же здесь сбежишь?
Минуты две я проверял, набралось ли у меня достаточно адрена-
лина, чтобы прыгнуть на восемнадцать футов вместо двенадцати.
Оказалось, что нет. Но я продолжал заниматься этим еще полчаса,
потому что больше делать было нечего, кроме как грызть ногти.
И тут я услышал свое имя:
- Кип! Кип, где ты?
- Крошка,- завопил я.- Сюда! Сюда! Целую вечность длиной в
три удара сердца стояла тишина.
- Кип?
- Да здесь я, внизу!
- Кип? Ты здесь, в этой яме?
- Да! Да! Ты что, не видишь меня? - Ее голова показалась в
проеме потолка.
- Теперь вижу. Ой, Кип, как я рада!
- Так чего ж ты плачешь тогда? Я тоже рад.
- Я не плачу,- всхлипывала она.- Кип... Кип...
- Ты можешь вытащить меня отсюда? Она осмотрела отверстие и
сказала:
- Оставайся, где стоишь.
- Эй, не уходи! - Но она уже ушла. Прошло две минуты, но мне
они показались неделями. Наконец она вернулась с нейлоновой
веревкой. Умница!
- Хватайся! - крикнула Крошка.
- Погоди секунду. Как она закреплена?
- Я тебя вытащу.
- Нет, не вытащишь. Наоборот, мы окажемся в этой дыре оба.
Найди что-нибудь, за что можно ее зацепить.
- Я подниму тебя.
- Крепи веревку, тебе говорят! Живо! Она снова исчезла, ос-
тавив конец веревки у меня в руках. Вскоре я услышал издалека:
- Готово!
- Проверка! - завопил я в ответ и повис на веревке всем те-
лом. Она держала.- Лезу! - завопил я снова, что было мочи и выс-
кочил наверх вместе с "у".
Крошка бросилась ко мне, одной рукой обняла меня за плечи,
сжимая при этом другой мадам Помпадур. Я стиснул ее в объятиях.
Она стала еще меньше и тощее, чем раньше.
- О, Кип, было так ужасно!
Я потрепал ее по худеньким лопаткам.
- Знаю, знаю. Что будем делать? Где... Я хотел спросить, где
черволицые, но Крошка разразилась слезами.
- Кип, наверное, она погибла!
- Кто она? - спросил я, ничего не понимая, потому что содер-
жимое моей головы превратилось в кашу.
Крошка казалась не менее изумленной, чем я.
- Как кто? Материня!
- Вот оно что! - На меня вдруг нахлынула печаль.- Ты точно
знаешь? Она ведь говорила со мной до самой последней минуты, а я
жив.
- Что ты несешь... А, да нет. Кип, я не про прошлый раз. Я
про сейчас.
- Сейчас? Так она была здесь?
- Здесь, конечно, где же еще? Вопрос, прямо скажем, неумный,
учитывая масштабы Вселенной. Я-то давно уже решил, что Мате-
рини здесь нет, поскольку Джок ничего о ней не говорил. А я ду-
маю, что Джок либо сказал бы, что она здесь, либо придумал ка-
кую-нибудь изощренную ложь из чистого удовольствия поврать. Но
коль скоро он не делал ни того, ни другого, он просто не знал,
кто она и где. Может, он вообще видел ее только раз - как горб на
моем скафандре.
Я так был уверен в своей "логике", что очевидный факт до ме-
ня дошел не сразу.
- Крошка,- сказал я, задыхаясь,- у меня такое чувство, вро-
де я потерял собственную мать. Ты точно знаешь, что она погибла?
- Как будто, а не "вроде",- машинально поправила меня Крош-
ка.- Нет, не точно, но она там, снаружи, так что...
- Постой-ка. Если она там, то она должна быть в скафандре.
- С тех пор, как уничтожили ее корабль, скафандра у нее
вообще не осталось.
Я понимал все меньше и меньше.
- Как же они доставили ее сюда?
- Загерметизировали в камере и принесли. Что нам теперь де-
лать. Кип?
На это у меня было несколько ответов, и все неправильные - я
их уже обдумал во время заключения.
- Где Черволицый? Где они все?
- Мертвы, наверное.
- Надеюсь, ты права.- Я огляделся, ища какоенибудь оружие. В
жизни не видел более пустого помещения. Мой игрушечный кинжал ле-
жал всего лишь в восемнадцати футах от меня, но лезть за ним мне
не улыбалось.- А почему ты так считаешь?
Оказалось, у Крошки были веские причины так считать. Хотя с
виду у Материни не хватило бы силы, чтобы разорвать газету, она
восполняла недостаток мускулов качеством мозгов. Материня сдела-
ла то, о чем мечтал я - прихлопнула их всех одним махом. Спешить
она не могла, потому что требовалось сочетание многих обстоя-
тельств, некоторые были ей неподвластны, поэтому приходилось вы-
жидать их благоприятного стечения.
Прежде всего, требовалось дождаться момента, когда здесь ос-
танется минимальное количество черволицых. Мы действительно нахо-
дились на гигантской опорно-перевалочной базе-космодроме, но в
большом количестве персонала база не нуждалась. Необычное стол-
потворение, которое я здесь увидел в первый день, как раз и было
.вызвано прибытием нашего корабля.
Во-вторых, следовало выждать момент, когда базу покинут все
корабли, потому что справиться с кораблем Материня не смогла бы -
он оказался бы вне пределов досягаемости.
В-третьих, атаку следовало начинать в тот момент, когда чер-
волицые ели. Когда на базе их оставалось настолько мало, что сто-
ловая могла работать в одну смену, они обычно собирались все
вместе у большого корыта и лакали из него месиво - сцена, достой-
ная пера Данте. Таким образом, все враги сгрудились бы в одну
цель, за исключением, может, одного-двух вахтенных.
- Погоди-ка,- перебил я Крошку,- так они, говоришь, погибли
все?
- Ну, точно не знаю. По крайней мере, я никого не видела.
- Все отставить, пока я не найду какого-нибудь оружия.
- Но...
- Начнем с самого главного. Крошка! Сказать, что надо найти
оружие - это одно, а вот
действительно найти его - дело совсем другое. В коридоре не вид-
но было ничего, кроме отверстий в полу, похожих на то, куда сбро-
сили меня,- поэтому Крошка и не нашла меня сразу; в этом секторе
базы ей гулять не разрешали. Джок оказался права одном: Крошка и
Материня были почетными пленниками, которым предоставили все при-
вилегии, кроме свободы... в то время как Джок, Тим и я оказались
то ли третьесортными узниками, то ли запасным суповым набором, то
ли и тем, и другим вместе.
Это вполне соответствовало предположению, что Крошка и Мате-
риня считались скорее заложниками, чем просто пленными.
Заглянув в одно из отверстий, я потерял всякое желание загля-
дывать в другие, потому что увидел на полу человеческий скелет -
этому пленнику им, видно, бросать еду надоело.
Когда я выпрямился. Крошка спросила меня, почему я затрясся.
- Да так, ничего. Пошли дальше.
- Я хочу посмотреть.
- Крошка, у нас каждая секунда на счету, а мы только и де-
лаем, что треплемся. Пошли. Держись у меня за спиной.
Я не дал ей увидеть скелет - значительная победа над ее нена-
сытным любопытством, хотя весьма возможно, что скелет не произ-
вел бы на нее никакого впечатления. Крошка становилась чувстви-
тельной только тогда, когда это ее устраивало.
Приказ "держаться за моей спиной" звучал вполне по-рыцарски,
но был неразумным - я забыл, что напасть на нас могут и с тыла.
Мне следовало сказать: "Иди за мной и следи за коридором сзади".
Но она сама догадалась это сделать. Услышав ее вопль, я по-
вернулся и увидел черволицего, направившего на меня похожий на
фотоаппарат прибор. Хотя Тим однажды с его помощью сбил меня с
ног, я так и не знал толком, что он собой представляет. На мгно-
вение я застыл на месте.
Я, но не Крошка. Она прыгнула, выставив вперед руки и ноги,
отважно и безрассудно, как котенок.
Это меня и спасло. Ее прыжок никому не причинил бы вреда,
разве что другому котенку, но черволицый растерялся, не успев ни
убить, ни парализовать меня, и, споткнувшись о Крошку, рухнул на
пол.
А я прыгнул на него - обеими босыми ногами прямо на эту
страшную рачью голову.
Голова треснула. Жуткое было ощущение.
Она разлетелась на куски, словно я прыгнул на коробку из-под
клубники. Я даже скорчился от отвращения и страха, несмотря на
охватившее меня желание драться, убить его.
Растоптав червяков, я отпрыгнул в сторону; к горлу подкатыва-
ла тошнота. Склонившись над Крошкой, я оттащил ее в сторону с та-
ким же сильным желанием выйти из боя, как секунды назад начать
его.
Но врага я не убил. На один страшный миг мне показалось, что
придется броситься на него снова. Потом я понял, что хотя он и
жив, он больше не реагирует на нас. Он бился, как цыпленок, кото-
рому только что отрубили голову, затем стих и начал двигаться ос-
мысленно.
Но он ничего не видел. Я раздавил его глаза. Может быть, и
уши тоже, но уж эти жуткие глаза я раздавил точно.
Он тщательно ощупал пол вокруг себя, затем поднялся на ноги -
целехонький, если не считать продавленной головы. Он замер на
месте, опершись на все три ноги, и начал шарить руками в воздухе.
Я оттащил Крошку еще дальше от него.
Он зашагал. Слава Богу, не к нам, а то бы я заорал. Он ото-
шел в сторону, врезался в стенку, отлетел от нее, выпрямился и
пошел тем путем, которым раньше по коридору шли мы.
Дойдя до одного из люков в полу, он шагнул прямо в него и
провалился вниз.
Я облегченно перевел дух и только сейчас заметил, что так
сильно прижал к себе Крошку, что она не могла дышать. Я поставил
ее на ноги.
- Вот тебе и оружие,- сказала она.
- Где?
- На полу. Рядом с мадам Помпадур. Его приборчик.- Она по-
добрала куклу, стряхнула с нее обломки раздавленного черволицего,
затем подняла аппарат и протянула мне.- Только осторожно. Не нап-
равь его на себя. Или на меня.
- Крошка,- только и смог вымолвить я.- У тебя что, совсем
нервов нет?
- Есть, конечно. Когда я могу себе позволить вспомнить о
них. Но сейчас явно не время. Ты умеешь с ним обращаться?
- Нет. А ты?
- Как будто умею. Видела их в действии, и Материня кое-что
рассказывала.- Она взяла аппарат небрежно, но так, чтобы не нап-
равить ни на себя, ни на меня.- Вот, видишь, отверстия наверху?
Откроешь это - парализуешь, откроешь второе - убьешь. Чтобы вклю-
чить аппарат, нужно нажать вот здесь,- Она нажала, и из аппарата
на стену хлынул сноп ярко-голубого света.- Свет никакого эффекта
не производит,- добавила она.- Просто с его помощью легче це-
литься. Надеюсь, за стеной никого не было. То есть наоборот, на-
деюсь, что там кто-то был.
Я взял аппарат, очень осторожно прицелился и, по ошибке,
включил на всю катушку.
Стена, в которую угодил столб голубого света, раскалилась, от
нее повалил дым. Я поспешно выключил аппарат.
- Не трать энергию попусту,- упрекнула меня Крошка.- Еще
может пригодиться.
- Надо же было попробовать. Ладно, пошли.
Крошка посмотрела на свои детские часики с МиккиМаусом - и
мне даже стало обидно, что они выдержали все перегрузки, а
мои - роскошные - нет.
- У нас очень мало времени. Кип. Может, будем считать, что
черволицых здесь больше нет?
- Нельзя! Пока не удостоверимся, что этот был последний,
делать ничего нельзя. Пошли.
- Но... Ладно, я пойду впереди. Я знаю дорогу, а ты нет.
- Нет.
- Да! Пришлось подчиниться. Она шла впереди с оружием в ру-
ках, а я плелся сзади и жалел, что у меня нет третьего глаза
как у черволицых. Не мог же я доказывать, что у меня реакция луч-
ше, чем у нее, коль скоро это было не так, да и с оружием она
знакома лучше, чем я.
Но мне все равно было неприятно. База оказалась огромной, ее
коридоры и помещения пронизывали скалу не меньше, чем мили на
полторы. Мы шли очень быстро, не обращая внимания на вещи, кото-
рые выглядели в два раза интереснее и сложнее любых музейных эк-
спонатов, думая лишь о том, наткнемся на черволицых, или нет.
Крошка все меня подгоняла: оказывается, план Материни строился
еще на одном факторе - все должно было произойти до определенно-
