кое-что еще можно. Уже привыкнув в воображении считать величественный
"Синко Льягас" своим, он отнюдь не был расположен отказаться от облада-
ния этим кораблем.
Губернатор д'Ожерон, со своей стороны, также, по-видимому, считал,
что к сказанному можно еще кое-что добавить, и сделал это, когда Истер-
линг скрылся за дверью.
- Дурной и очень опасный человек Истерлинг, - заметил он. - Советую
вам, мосье Блад, учесть это.
Но Питер Блад отнесся к предостережению довольно беспечно.
- Вы меня ничуть не удивили. Даже не зная, что этот человек - пират,
с первого взгляда видно, что он негодяй.
Легкое облачко досады затуманило на мгновение тонкие черты губернато-
ра Тортуги.
- О мосье Блад, флибустьер не обязательно должен быть негодяем, и,
право же, вам не стоит с чрезмерным высокомерием относиться к профессии
флибустьера. Среди них немало людей, которые сослужили хорошую службу и
вашей родине, и моей, ставя препоны алчному хищничеству Испании. А ведь,
собственно говоря, оно-то их и породило. Если бы не флибустьеры, Испания
столь же безраздельно, сколь и бесчеловечно хозяйничала бы в этих водах,
где ни Франция, ни Англия не могут держать своего флота. Не забудьте,
что ваша страна высоко оценила заслуги Генри Моргана, почтив его рыцарс-
ким званием и назначив губернатором Ямайки. А он был еще более грозным
пиратом, чем ваш сэр Френсис Дрейк, или Хоукинс, или Фробишер и все про-
чие, чью память у вас на родине чтят до сих пор.
И вслед за этим губернатор д'Ожерон, извлекавший очень значительные
доходы в виде морской пошлины со всех награбленных ценностей, попадавших
в гавань Тортуги, в самых торжественных выражениях посоветовал мистеру
Бладу пойти по стопам вышеупомянутых героев. Питер Блад, бездомный изг-
нанник, объявленный вне закона, обладал прекрасным судном и небольшой,
но весьма способной командой, и господин д'Ожерон не сомневался, что при
недюжинных способностях мистера Блада его ждут большие успехи, если он
вступит в "береговое братство" флибустьеров.
У самого Питера Блада также не было на этот счет никаких сомнений;
тем не менее он не склонялся к такой мысли. И, возможно, никогда бы и не
пришел к ней, сколько бы ни пытались склонить его к этому большинство
его приверженцев, не случись тех событий, которые вскоре последовали.
Среди этих приверженцев наибольшую настойчивость проявляли Питт, Хаг-
торп и гигант Волверстон, потерявший глаз в бою при Сегморе. Бладу, ко-
нечно, легко мечтать о возвращении в Европу, толковали они. У него в ру-
ках хорошая, спокойная профессия врача, и он всегда заработает себе на
жизнь и во Франции и в Нидерландах. Ну, а они - моряки и ничего другого,
кроме мореходства, не знают. Да и Дайк, который до того, как погрузиться
в политику и примкнуть к бунтовщикам, служил младшим офицером в английс-
ком военном флоте, держался примерно того же мнения, а Огл, канонир,
требовал, чтобы какой-нибудь бог, или черт, или сам Блад сказали ему,
есть ли во всем британском адмиралтействе такой дурак, что решится дове-
рить пушку человеку, сражавшемуся под знаменами Монмута.
Было ясно, что у Питера Блада оставался только один выход - распро-
щаться с этими людьми, с которыми сроднили его перенесенные вместе опас-
ности и невзгоды. Именно в этот критический момент судьбе и было угодно
избрать своим орудием капитана Истерлинга и поставить его на пути Питера
Блада.
Три дня спустя после свидания с Бладом в доме губернатора капитан Ис-
терлинг подплыл утром в небольшой шлюпке к "Синко Льягас" и поднялся на
борт. Грозно шагая по палубе, он поглядывал своими острыми темными глаз-
ками по сторонам. Он увидел, что "Синко Льягас" не только отменно пост-
роенный корабль, но и содержится в образцовом порядке. Палубы были над-
раены, такелаж в безупречном состоянии, каждый предмет находился на по-
ложенном месте. Мушкеты стояли в козлах возле грот-мачты, и все медные
части и крышки портов ослепительно сверкали в лучах солнца, отливая зо-
лотом. Как видно, эти беглые каторжники, из которых Блад сколотил свою
команду, были не такими уж рохлями.
А вот и сам Питер Блад собственной персоной - весь в черном с сереб-
ром, что твой испанский гранд; он снимает свою черную шляпу с тем-
но-красным плюмажем и отвешивает такой низкий поклон, что локоны его
черного парика, раскачиваясь из стороны в сторону, как уши спаниеля,
почти закрывают ему лицо. Рядом с ним стоит Натаниель Хагторп, очень
приятный с виду господин, примерно такого же возраста, как сам Блад; у
него чисто выбритое лицо и спокойный взгляд благовоспитанного человека.
Позади них - еще трое: Джереми Питт, молодой, светловолосый шкипер из
Сомерсетшира; коренастый здоровяк Николае Дайк, младший офицер морского
флота, служивший королю Якову, когда тот был еще герцогом Иоркским, и
гигант Волверстон.
Все эти господа отнюдь не походят на оборванцев, какими поспешно на-
рисовало их себе воображение Истерлинга. Даже дородный Волверстон облек
свои могучие мышцы для такого торжественного случая в испанскую мишуру.
Представив их своему гостю, Питер Блад пригласил капитана "Бонавенту-
ры" в капитанскую каюту, огромные размеры и богатое убранство которой
превосходили все, что Истерлингу приходилось когдалибо видеть на судах.
Негр-слуга в белой куртке - юноша, взятый в услужение на корабль с
Тортуги, - подал, помимо обычных рома, сахара и свежих лимонов, еще бу-
тылку золотистого канарского вина из старых запасов судна, и Питер Блад
радушно предложил непрошеному гостю отведать его.
Помня предостережение губернатора д'Ожерона, Питер Блад почел за луч-
шее принять опасного гостя со всей возможной учтивостью, рассчитывая от-
части на то, что, почувствовав себя свободно, Истерлинг, быть может,
скорее раскроет свои коварные замыслы.
Развалившись в изящном мягком кресле перед столом из черного дуба,
капитан Истерлинг щедро воздавал должное канарскому вину, столь же щедро
его похваливая. Затем он перешел к делу и спросил Питера Блада, не пере-
менил ли он по зрелом размышлении своего решения и не продаст ли он суд-
но.
- А если согласитесь продать, - добавил он, скользнув взглядом по ли-
цам четырех товарищей Блада, - так увидите, что я не поскуплюсь, пос-
кольку эти денежки вам придется поделить на всех.
Если капитан Истерлинг рассчитывал таким способом произвести впечат-
ление на остальных собеседников, то следует отметить, что невозмутимое
выражение их физиономий несколько его разочаровало.
Питер Блад покачал головой.
- Вы напрасно утруждаете себя, капитан. Какое бы мы ни приняли реше-
ние, "Синко Льягас" останется у нас.
- Какое бы вы ни приняли решение? - Густые черные брови на низком лбу
удивленно поползли вверх. - Значит, вы еще не решили отплыть в Европу?
Что ж, тогда я сразу перейду к делу и, раз вы не хотите продать судно,
сделаю вам другое предложение. Давайте-ка вы с вашим кораблем присоеди-
няйтесь к моему "Бонавентуре", и мы сообща сварганим одно дельце, кото-
рое будет не безделицей. - И капитан, очень довольный своим плоским ка-
ламбуром, оглушительно расхохотался, блеснув белыми зубами в обрамлении
курчавой черной бороды.
- Благодарю вас за честь, но мы не собирались заниматься пиратством.
Истерлинг не обиделся, но и бровью не повел. Только взмахнул огромной
ручищей, словно отметая нелепое предположение.
- Я вам не пиратствовать предлагаю.
- Что же тогда?
- Могу я вам довериться? - спросил он, и его взгляд снова обежал все
лица.
- Как вам будет угодно, но боюсь, что при любых условиях вы только
даром потратите время.
Это звучало не слишком обнадеживающе. Тем не менее Истерлинг присту-
пил к делу.
Известно ли им, что он плавал вместе с Морганом? Совместно с Морганом
он проделал большой переход через Панамский перешеек, и ни для кого не
секрет, что когда подошло время делить добычу, унесенную ими из разграб-
ленного испанского города, она оказалась куда меньше, чем рассчитывали
пираты. Поговаривали, что Морган произвел дележку не по чести, что он
успел заранее припрятать у себя большую часть захваченных сокровищ. Так
вот, все это говорили недаром: он, Истерлинг, может поручиться. Морган в
самом деле припрятал тайком жемчуга и драгоценных камней из Сан-Фелипе
на баснословную сумму. Но когда об этом поползли слухи, он струсил. По-
боялся, что припрятанные у него сокровища найдут, и тогда ему крышка. И
однажды ночью, когда они шли через перешеек, он где-то на полпути зарыл
в землю присвоенные им драгоценности.
- И только один человек на свете знал об этом, - заявил капитан Ис-
терлинг напряженно внимавшим ему слушателям (а подобное сообщение могло
заинтересовать кого угодно). - Знал тот, кто помогал ему все это зары-
вать, - одному-то ему во век бы не справиться. Так вот, этот человек был
я.
Истерлинг помолчал, дабы грандиозность сделанного им сообщения пог-
лубже проникла в сознание слушателей, и заговорил снова.
Он предложил беглецам отправиться вместе с ним на "Синко Льягас" в
экспедицию за сокровищами, которые они потом поделят между собой по за-
конам "берегового братства".
- Морган зарыл там ценностей самое малое на четыре миллиона реалов.
Подобная сумма заставила всех слушателей широко раскрыть глаза. Всех,
даже самого капитана Блада, впрочем, совсем по иной причине.
- Право же, это очень странно, - задумчиво произнес он.
- Что кажется вам странным, мистер Блад?
Капитан Блад ответил вопросом на вопрос:
- Сколько у вас людей на борту "Бонавентуры"?
- Да что-то около двух сотен.
- И несмотря на это, двадцать человек моей команды представляют для
вас такой интерес, что вы нашли для себя возможным обратиться ко мне с
подобным предложением?
Истерлинг загоготал прямо ему в лицо.
- Я вижу, что вы ничего не понимаете. Люди мне не нужны, мне нужно
хорошее крепкое судно, чтобы надежно поместить на нем наше сокровище. В
трюме такого корабля, как ваш, оно будет спокойненько лежать себе, как в
крепости, и тогда плевать я хотел на все испанские галионы, пусть они
лучше ко мне не суются.
- Черт побери, теперь мне все понятно, - сказал Волверстон, а Питт,
Дайк и Хагторп согласно закивали головами.
Но холодные синие глаза Питера Блада все так же, не мигая, смотрели
на грузного пирата, и выражение их не изменилось.
- Это понять нетрудно, как заметил Волверстон. Но в таком случае, ес-
ли делить на всех поровну, на долю "Синко Льягас" придется одна десятая
всей добычи, а это ни в коей мере не может нас удовлетворить.
Истерлинг надул щеки и сделал широкий жест своей огромной лапищей.
- А какую дележку предлагаете вы?
- Мы должны это обсудить. Но, во всяком случае, наша доля не может
быть меньше одной пятой.
Лицо пирата осталось непроницаемым. Он молча наклонил повязанную
пестрым платком голову. Потом сказал:
- Притащите этих ваших приятелей завтра ко мне на "Бонавентуру", мы
пообедаем вместе и составим соглашение.
Секунды две Питер Блад, казалось, был в нерешительности. Затем он
принял приглашение, учтиво за него поблагодарив.
Но когда пират отбыл, капитан поспешил охладить пыл своих сподвижни-
ков.
- Меня предупреждали, что Истерлинг - человек опасный. Думаю, что ему
польстили. Опасный человек должен быть умен, а капитан Истерлинг этим
качеством не обладает.
- Сдается мне, ты что-то блажишь, Питер, - заметил Волверстон.
- Я просто стараюсь разгадать, зачем понадобилось ему заключать союз
с нами, и раздумываю над тем объяснением, которое он этому дал. Вероят-
но, он просто не мог придумать ничего лучшего, когда ему был поставлен
вопрос в упор.
- Так оно же проще простого, - решительно вмешался Хагторп. Ему каза-
лось, что Питер Блад зря усложняет дело.
- Проще простого! - Блад рассмеялся. - Даже чересчур просто, если хо-
