герою несуществующие добродетели; сейчас же все, что она увидела, напол-
нило ее душу смятением. Вспомнив, как он зверски убил голландского капи-
тана, она сразу же убедилась в справедливости слов, сказанных ее братом
об этом человеке, и на лице ее отразились ужас и отвращение.
- Ну, что ты, моя дорогая? Что с тобой? - говорил Левасер, приближа-
ясь к ней.
Сердце девушки болезненно сжалось. Продолжая улыбаться, он подошел к
ней и с силой притянул ее к себе.
- Нет... нет!.. - задыхаясь, закричала она.
- Да, да! - передразнивая ее, смеялся Левасер.
Эта насмешка показалась ей ужаснее всего. Он грубо тащил ее к себе,
умышленно причиняя боль. Отчаянно сопротивляясь, девушка пыталась выр-
ваться из его объятий, но он, рассвирепев, насильно поцеловал ее, и с
его лица слетели последние остатки маски героя.
- Глупышка, - сказал он. - Именно глупышка, как назвал тебя твой
брат. Не забывай, что ты здесь по своей воле. Со мной играть нельзя! Ты
знала, на что шла, поэтому будь благоразумна, моя кошечка! - И он поце-
ловал ее снова, но на сей раз чуть ли не с презрением и, отшвырнув в
сторону, добавил: - Чтоб я больше не видел таких сердитых взглядов, а то
тебе придется пожалеть об этом!
Кто-то постучал в дверь каюты. Левасер открыл ее и увидел перед собой
Каузака. Лицо бретонца было мрачно. Он пришел доложить, что в корпусе
корабля, поврежденного голландским ядром, обнаружена течь. Встревоженный
Левасер отправился вместе с ним осмотреть повреждение. Пока стояла тихая
погода, пробоина не представляла опасности, но даже небольшой шторм сра-
зу же мог изменить положение. Пришлось спустить за борт матроса, чтобы
он прикрыл пробоину парусиной, и привести в действие помпы...
Наконец на горизонте показалось длинное низкое облако, и Каузак
объяснил, что это самый северный остров из группы Виргинских островов.
- Надо поскорей дойти туда, - сказал Левасер. - Там мы отстоимся и
починим "Ла Фудр". Я не доверяю этой удушливой жаре. Нас может захватить
шторм...
- Шторм или кое-что похуже, - буркнул Каузак. - Ты видишь? - И он
указал рукой через плечо Левасера.
Капитан обернулся, и у него перехватило дыхание. Не дальше как в пяти
милях он увидел два больших корабля, направлявшихся к ним.
- Черт бы их побрал! - выругался он.
- А вдруг они вздумают нас преследовать? - спросил Каузак.
- Мы будем драться, - решительно сказал Левасер. - Готовы мы к этому
или нет - все равно.
- Смелость отчаяния, - сказал Каузак, не скрывая своего презрения, и,
чтобы еще больше подчеркнуть его, плюнул на палубу. - Вот что случается,
когда в море выходит изнывающий от любви идиот! Надо взять себя в руки,
капитан! Из этой дурацкой истории с голландцем мы так просто не выкру-
тимся.
С этой минуты из головы Левасера вылетели все мысли, связанные с ма-
демуазель д'Ожерон. Он ходил по палубе, нетерпеливо поглядывая то на да-
лекую сушу, то на медленно, но неумолимо приближавшиеся корабли. Искать
спасения в открытом море было бесполезно, а при наличии течи в его ко-
рабле и небезопасно. Он понимал, что драки не миновать. Уже к вечеру,
находясь в трех милях от побережья и намереваясь отдать приказ гото-
виться к бою, Левасер чуть не упал в обморок от радости, услыхав голос
матроса с наблюдательного поста на мачте.
- Один из двух кораблей - "Арабелла", - доложил тот. - А другой, на-
верно, трофейный.
Однако это приятное сообщение не обрадовало Каузака.
- Час от часу не легче! - проворчал он мрачно. - А что скажет Блад по
поводу нашего голландца?
- Пусть говорит все, что ему угодно! - засмеялся Левасер, все еще на-
ходясь под впечатлением огромного облегчения, испытанного им.
- А как быть с детьми губернатора Тортуги?
- Он не должен о них знать.
- Но в конце концов он же узнает.
- Да, но к тому времени, черт возьми, все будет в порядке, так как я
договорюсь с губернатором. У меня есть средство заставить д'Ожерона до-
говориться со мной.
Вскоре четыре корабля бросили якоря у северного берега Вихрен Магра.
Это был лишенный растительности, безводный, крохотный и узкий островок
длиной в двенадцать миль и шириной в три мили, населенный только птицами
и черепахами. В южной части острова было много соляных прудов. Левасер
приказал спустить лодку и в сопровождении Каузака и двух своих офицеров
прибыл на "Арабеллу".
- Наша недолгая разлука оказалась, как я вижу, весьма прибыльной, -
приветствовал Левасера капитан Блад, направляясь с ним в свою большую
каюту для подведения итогов.
"Арабелле" удалось захватить "Сантьяго" - большой испанский двадцати-
шестипушечный корабль из Пуэрто-Рико, который вез 120 тонн какао, 40 ты-
сяч песо и различные ценности стоимостью в 10 тысяч песо. Две пятых этой
богатой добычи, согласно заключенному договору, принадлежали Левасеру и
его команде. Деньги и ценности были тут же поделены, а какао решили про-
дать на острове Тортуга.
Наступила очередь Левасера отчитаться в том, что сделал он; и, слушая
хвастливый рассказ француза, Блад постепенно мрачнел. Сообщение ком-
паньона вызвало резкое неодобрение Блада. Глупо было превращать дружест-
венных голландцев в своих врагов из-за такой безделицы, как табак и ко-
жи, стоимость которых в лучшем случае не превышала двадцати тысяч песо.
Но Левасер ответил ему так же, как незадолго перед этим Каузаку, что
корабль остается кораблем, а им нужны суда для намеченного похода. Быть
может, потому, что этот день был удачным для капитана Блада, он пожал
плечами и махнул рукой. Затем Левасер предложил, чтобы "Арабелла" и зах-
ваченное ею судно возвратились на Тортугу, разгрузили там какао, а Блад
навербовал дополнительно людей, благо сейчас их уже было на чем перевез-
ти. Сам Левасер, по его словам, хотел заняться необходимым ремонтом сво-
его корабля, а затем направиться на юг, к острову Салтатюдос, удобно
расположенному на 11° северной долготы. Здесь Левасер был намерен ожи-
дать Блада, чтобы вместе с ним уйти в набег на Маракайбо.
К счастью для Левасера, капитан Блад не только согласился с его пред-
ложением, но и заявил о своей готовности отплыть немедленно.
Едва лишь ушла "Арабелла", как Левасер завел свои корабли в лагуны и
приказал разбить на берегу палатки, в которых должна жить команда кораб-
ля на время ремонта "Ла Фудр".
Вечером к заходу солнца ветер усилился, а затем перешел в сильный
шторм, сопровождаемый ураганом. Левасер был рад тому, что успел вывезти
людей на берег, а корабли ввести в безопасное убежище. На минуту он за-
думался было над тем, каково сейчас приходилось капитану Бладу, попавше-
му в этот ужасный шторм, но тут же отогнал эти мысли, так как не мог
позволить себе, чтобы они долго его беспокоили.
Глава XV
ВЫКУП
Утро следующего дня было великолепно. В прозрачном и бодрящем после
шторма воздухе чувствовался солоноватый запах озер, доносившийся с южной
части острова. На песчаной отмели Вихрен Магра, у подножия белых дюн,
рядом с парусиновой палаткой Левасера разыгрывалась странная сцена.
Сидя на пустом бочонке, французский пират был занят решением важной
проблемы: он размышлял, как обезопасить себя от гнева губернатора Торту-
ги.
Вокруг него, как бы охраняя своего вожака, слонялось человек шесть
его офицеров; пятеро из них - неотесанные охотники в грязных кожаных
куртках и таких же штанах, а шестой - Каузак. Перед Левасером стоял мо-
лодой д'Ожерон, а по бокам у него - два полуобнаженных негра. На д'Оже-
роне была сорочка с кружевными оборками на рукавах, сатиновые короткие
панталоны и на ногах красивые башмаки из дубленой козлиной кожи. Камзол
с него был сорван, руки связаны за спиной. Миловидное лицо молодого че-
ловека осунулось. Здесь же на песчаном холмике в неловкой позе сидела
его сестра. Она была очень бледна и под маской высокомерия тщетно пыта-
лась скрыть душившие ее слезы.
Левасер долго говорил, обращаясь к д'Ожерону, и наконец с напускной
учтивостью заявил:
- Полагаю, месье, что теперь вам все ясно, но, во избежание недоразу-
мений, повторяю: ваш выкуп определяется в двадцать тысяч песо, и, если
вы дадите слово вернуться сюда, можете отправляться за ними на остров
Тортуга. На поездку я даю вам месяц и предоставляю все возможности туда
добраться. Мадемуазель д'Ожерон останется здесь заложницей. Вряд ли ваш
отец сочтет эту сумму чрезмерной, ибо в нее входит цена за свободу сына
и стоимость приданого дочери. Черт меня побери, но мне кажется, что я
слишком скромен! Ведь о господине д'Ожероне ходят слухи, что он человек
богатый.
Д'Ожерон-младший, подняв голову, бесстрашно взглянул прямо в лицо пи-
рату:
- Я отказываюсь - категорически и бесповоротно! Понимаете? Делайте со
мной, что хотите. И будьте вы прокляты, грязный пират без совести и без
чести!
- О, какие слова! - усмехнулся Левасер. - Какой темперамент и какая
глупость! Вы не подумали, что я могу с вами сделать, если вы будете
упорствовать в своем отказе? А у меня есть возможность заставить любого
упрямца согласиться. И кроме того, советую помнить, что честь вашей
сестры находится у меня в залоге. Ну, а если вы забудете вернуться с
приданым, то не считайте меня нечестным, если я забуду жениться на Мад-
лен.
И Левасер, осклабясь, подмигнул молодому человеку, заметив, что лицо
брата Мадлен передернулось от ужаса. Д'Ожерон бросил дикий взгляд на
сестру и увидел в ее глазах отчаяние.
Отвращение и ярость снова овладели молодым человеком.
- Нет, собака! Нет! Тысячу раз нет!
- Глупо упорствовать, - холодно, без малейшей злобы, но с издева-
тельским сожалением заметил Левасер. В его руках вилась и дергалась бе-
чевка, по всей длине которой он механически завязывал крепкие узелки.
Подняв ее над собой, он произнес: - Знаете, что это такое? Это четки бо-
ли. После знакомства с ними многие упрямые еретики превратились в като-
ликов. Эти четки помогают человеку стать благоразумным, так как от них
глаза вылезают на лоб.
- Делайте, что вам угодно!
Левасер швырнул бечевку одному из негров, который на лету поймал ее и
быстро закрутил вокруг головы пленника. Между бечевкой с узлами и голо-
вой он вставил небольшой кусок металла, круглый и тонкий, как чубук
трубки. Тупо уставившись на своего капитана, негр ожидал его знака начи-
нать пытку.
Левасер взглянул на свою жертву. Лицо д'Ожерона стало свинцово-блед-
ным, и на лбу, пониже бечевки, выступили капли пота.
Мадемуазель д'Ожерон вскрикнула и хотела подняться, но, удерживаемая
стражами, со стоном опустилась на песок.
- Образумьтесь и избавьте свою сестру от малопривлекательного зрели-
ща, - медленно сказал Левасер. - Ну что такое в конце концов та сумма,
которую я назвал? Для вашего отца это сущий пустяк. Повторяю еще раз: я
слишком скромен. Но если уж сказано - двадцать тысяч песо, пусть так и
останется.
- С вашего позволения, я хотел бы знать, за что вы назначили сумму в
двадцать тысяч песо?
Вопрос этот был задан на скверном французском языке, но четким и при-
ятным голосом, в котором, казалось, звучали едва приметные нотки той
злой иронии, которой так щеголял Левасер.
Левасер и его офицеры удивленно оглянулись.
На самой верхушке дюны на фоне темно-синего неба отчетливо вырисовы-
валась изящная фигура высокого, стройного человека в черном камзоле,
расшитом серебряными галунами. Над широкими полями шляпы, прикрывавшей
смуглое лицо капитана Блада, ярким пятном выделялся темно-красный плюмаж
из страусовых перьев.
Выругавшись от изумления, Левасер поднялся с бочонка, но тут же взял
себя в руки. Он предполагал, что капитан Блад, если ему удалось выдер-
жать вчерашний шторм, должен был находиться сейчас далеко за горизонтом,
на пути к Тортуге.
Легко скользя по осыпающемуся песку, в котором по щиколотку провали-
