начала рабочего дня, я решительно вошел в офис, и когда я подошел к своему
столу, ароматно пахнущему свежим полиролем, я уселся в свое кресло с
глубоким вздохом. Когда вошла Клэр с почтой, я уже погрузился в работу.
Клэр пристально посмотрела на меня:
- У тебя усталый вид, - заявила она обвиняющим тоном. - Ты уверен,
что не слишком перенапрягаешься, Стив? Я хочу сказать... - она пожала
плечами. Сегодня вид у нее был менее уверенный, менее хозяйский.
Я отмел ее слова с невозмутимой улыбкой:
- Эй, это еще что? Все суетишься? Послушай, я же в своей стихии, ты
меня знаешь. Я здесь, как рыба в воде.
- Что ж, ладно, - обиженно отозвалась она, теребя локон. - Я все
поняла! Только... ты ведь будешь беречь себя и после работы? Постараешься
немного расслабиться? Я хочу сказать, ты же знаешь, что говорят о том,
чтобы приносить домой стресс...
Я ободряюще кивнул. Клэр заслуживала того, чтобы ее принимали
всерьез.
- Я буду осторожен, - пообещал я, и вполне серьезно. После вчерашней
ночи я намеревался придерживаться своего привычного образа жизни так
строго, что меня можно будет ставить на рельсы. Вчерашняя ночь? При одной
мысли о ней у меня начинала кружиться голова. Может, я напился или
накачался наркотиками и выдумал все это? Или что похуже? Маловероятно. Что
бы там ни ударило мне в голову сегодня утром, это было не похмелье. И я не
прикасался ни к чему такому, что могло вызвать такую галлюцинацию, как
события прошлой ночи. Каков бы ни был мой вкус, наркотикам в моем багаже
не было места. Я стал вспоминать отрывки из той статьи в воскресном
приложении, где говорилось о шизоидных фантазиях - или о паранойе? В любом
случае я не хотел в этом участвовать. Что же это было, первые признаки
того, что у меня поехала крыша? Психоаналитик мог бы сказать мне, но я был
не готов к тому, чтобы бежать к врачу, - пока не готов, в данной ситуации.
Но могло ли мне присниться нечто столь фантастическое? Клэр уже собиралась
идти мне за кофе, когда я позвал ее.
- Э... э, один вопрос. - Я вовсе не был уверен, что мне хочется
спрашивать именно Клэр, но, в конце концов, кого еще мне было спрашивать?
- Послушай, я знаю, что это прозвучит глупо, но... Ты бы могла сказать,
что у меня слишком сильно развито воображение? Что я вроде как фантазер?
Ведь нет?
С минуту она пристально смотрела на меня, широко раскрыв глаза. Затем
она как бы задрожала с ног до головы и снова поднесла к губам костяшки
пальцев. На пороге возник Дэйв, разевая рот, как рыба. Его лицо
сморщилось, он согнулся пополам, хлопая себя по колену и просто завывая от
смеха. Это окончательно доконало Клэр. Она отчаянно затрясла головой и
вылетела из офиса с трясущимися плечами, немилосердно хихикая. Дэйв
выпрямился, по его темным щекам катились слезы.
- Премного благодарен, - сухо сказал я. Он собирался что-то спросить,
но я опередил его. - Тысяча благодарностей. Это все, что мне хотелось
знать. Совершенно.
Через минуту я уже снова погрузился в работу, выхватывая каждую
мельчайшую деталь, как всегда любил делать. Однако сейчас я проделывал это
намеренно. Я знал, что делал; я нарочно все крепче цеплялся за нормальную
жизнь, за реальные вещи. За надежные вещи - они были моим якорем, моим
причалом. Я боялся, что меня уведет в сторону.
Так и тянулся этот день. Но в течение всего дня воспоминания сидели
рядом со мной, постоянно теребя меня за локоть, неожиданно поднимаясь и
рассеивая мои мысли. Так же, как Клэр, она по-прежнему суетилась вокруг
меня, менее навязчиво, чем раньше, пожалуй, но, похоже, она твердо решила
меня опекать. Она постоянно приходила с какими-то вопросами, требовавшими
моего личного внимания и сидела рядом со мной, пока я разбирался с ними.
Каждый раз, поднимая голову, я встречал ее взгляд, изучающий меня. Почему
всегда считается, что темные глаза непроницаемы? Глаза Клэр были ясными и
веселыми, как безоблачное небо, но столь же непостижимы.
- Жаль, что вокруг меня она так не бегает, - заметил Дэйв, провожая
ее взглядом.
- Не жалей слишком сильно, - неодобрительно отозвался я, - не то этот
- как его там? - Стюарт-Столб прибежит сюда по твою душу.
Дэйв ухмыльнулся:
- Чуточку отстал от жизни, а? Большой Стюарт - это уже устарело. Она
дала ему отставку много месяцев назад!
- Да? Ну, и кто же у нее теперь?
Дэйв задумчиво моргнул, разглядывая дым своей сигареты:
- Не знаю, сейчас, по-моему, никого конкретно. Эй! Раз уж зашла речь,
в прошлый уик-энд я встретил на танцах потрясающую девушку...
У Дэйва был редкий дар: он мог в мельчайших подробностях описывать
несметное количество девушек, и при этом все описания были одинаковыми. В
этом он, пожалуй, был прав. Я позволил ему продолжать урок анатомии - это
была еще одна привычная вещь, а мне сейчас необходимо было все привычное,
что только возможно. Я не мог прогнать прошедшую ночь. Она отказывалась
исчезать; напротив, мелкие детали все время всплывали в моей памяти, ясно
и отчетливо: поблескивающая вода и ее переплетающиеся мачты, тяжелый запах
корней, легкое позвякивание украшений женщины, когда она вытащила из ножен
меч, скрытая дрожь в голосе Джипа. От этого никуда было не деться. Либо
что-то произошло прошлой ночью, что-то было выпущено на свободу - мне не
хотелось думать о том, что именно, либо я медленно, но верно сходил с ума.
И я не знал, какая из этих альтернатив меня больше пугала.
Наконец, Дэйв отправился на поиски кофе и оставил меня наедине с моей
дилеммой. А с ней надо было разобраться. Почему я не мог просто позволить
ей раствориться в памяти, как это случилось в первый раз? Или это тоже
было просто безумием? Я мог еще раз проверить ту же информацию в
компьютере, но что мне это даст? Неужели я не мог вспомнить какие-нибудь
другие твердые факты, помимо названия одного корабля? Тут я заколебался.
Что-то ведь было... Позвякивание женских драгоценностей, драгоценностей
Молл... ее голос, приказывавший Волкам убираться прочь, отправляться на
свой...
Совершенно очевидно, что она презрительно выплюнула название корабля
Волков, того, что был просто забит ими. А что если я...
Поспешно, тревожно оглядываясь, чтобы убедиться, что ни Клэр, ни
кого-то еще нет поблизости, я снова вызвал реестр гавани и набрал название
так, как примерно представлял себе его написание. "Сарацин"...
Экран замер всего на секунду или две. Затем мигнул и развернул
обычную регистрационную карточка.
"САРАЦИН" каперское торговое судно, 630 тонн, 24 пушки.
Гданьская верфь, причал 4
Порт отправления: Эспаньола, порты Запада
Капитан: Рук, Азазел
Транзит: ремонт, пополнение продовольствия, неопр.
Водоизмещение: указано
Назначение: Восток
Я закрыл глаза. Что дальше? Если я наберу "Летучего Голландца", что
мне ответят? Капитан Вандердекен, просрочка в Европорт-Шельдт с грузом
эктоплазмы?
Но запись осталась на месте, когда я открыл глаза. В этот раз уже
невозможно обманывать себя, списывая все на пьяное романтическое
воображение или кошмары. После вчерашней ночи я слишком хорошо знал
разницу между ними.
Я даже не сошел с ума. А если я в здравом уме, то и многие другие
люди - тоже. Под простой и очевидной поверхностью вещей, должно быть,
имеются темные подводные течения; и, по-видимому, они так же, как и я,
слепо нырнули в эти течения и были унесены, брыкаясь, в их глубины.
Джип был прав, когда выставил меня. Я был существом с поверхности, с
мелководья; у меня не было ресурсов, чтобы справиться с этим. Неожиданно
мне стало страшно встретиться с миром, который я знал, с которым, как мне
казалось, заключил некое подобие перемирия. И даже не важно, буду ли я
придерживаться повседневной жизни, двигаться по накатанной дорожке -
теперь я не осмелюсь верить даже в это, больше не смогу. Как мог я теперь
верить обычному внешнему виду вещей? Откуда я знаю, не проглядывает ли под
ним в глубине какое-то другое, более сильное течение, готовое смести меня.
На моем столе зазвонил телефон. Вообще-то у него негромкий, нежный
звонок, но я подскочил и сел, уставившись на него с бьющимся сердцем,
словно услышал треск гремучей змеи. Тут вернулся Дэйв, и я, фыркнув,
поспешно выключил одной рукой монитор, а другой снял трубку.
- Некто м-р Питерс желает поговорить с тобой, Стив, - сказала Клэр. -
Он сказал только, что это по вопросу о какой-то частной перевозке, так что
ему нужен ты лично. Ты как, настроен побеседовать?
- А, ладно, соедини, - вздохнул я. В каждой компании, ведущей с нами
дела, имеется определенное число индивидуумов, желающих переправить в
Америку или еще куда-нибудь тетушкино кресло или старинные часы дедули;
обычно мы направляем таких личностей к специалистам по переездам. Однако
когда на проводе зазвучал ровный голос, я изменил свое мнение.
- М-р Стивен Фишер? Ну, разумеется! - его английский язык был слишком
безупречен, кроме того, у него был акцент. Адвокат, была моя первая
реакция, или брокер или какой-нибудь агент. - Меня зовут Т.Дж.Питерс.
Примите мои извинения за то, что мешаю вам, вы, очевидно, очень заняты.
Однако у меня вопрос о значительной партии товара, которую я хотел бы
ввезти. Я предпочел бы не раскрывать его характера...
- В таком случае прошу прощения... - начал я.
Время от времени мы привлекаем к себе внимание пронырливых типов,
стремящихся воспользоваться нашей репутацией, чтобы перевозить крупные
анонимные партии товаров, не привлекая при этом внимания таможни; в таких
случаях мы поспешно ретируемся.
- По телефону, я хотел сказать. Вам лично, разумеется; здесь не будет
необходимости хранить коммерческую тайну. Но дело не терпит отлагательств.
Могу ли я взять на себя смелость посетить вас попозже, во второй половине
дня, скажем, около половины пятого. Я смогу вас застать?
Разумеется, сможет. Больше я практически ничего не мог прибавить.
Однако по мере того, как тянулся день, я все больше жалел, что не
отложил эту встречу. Мелкий дождь на улице прекратился, но чем ближе к
вечеру, тем более тяжелым, серым и грозовым становилось небо. Ощущение
было такое, что ты задыхался, но еще хуже было растущее чувство
подавленности, повисшее в тяжелом воздухе. Казалось, это чувствовали все в
офисе: люди кидались друг на друга, делали глупейшие ошибки или просто
прекращали работу и сидели, уставившись в пространство. Дэйв замолчал;
Клэр приготовила мне три чашки кофе за двадцать минут. Джемма ушла домой с
головной болью. В этом было что-то почти угрожающее. Я мечтал о хорошем
громе и дожде, чтобы прекратить это наваждение. Благодаря м-ру Питерсу я
не мог просто взять и удрать домой, и в каком-то смысле меня это даже
радовало. Я не стремился сейчас к одиночеству. Мысль о встрече заставляла
меня работать, хотя я и не слишком продвинулся. Наконец, примерно в
пятнадцать минут пятого я решил, что мне необходимо немного подышать
свежим воздухом, чтобы проснуться к тому времени, когда явится клиент, и
выскользнул из офиса через задний коридор.
Стекольщики уже закончили с дверью черного входа, и я распахнул ее и
вышел на балкон, ведущий к металлической лестнице. Здесь ощущалось легкое
движение воздуха, освежаемого деревьями, растущими у стены, окружавшей
стоянку автомобилей. Мелкие капли дождя брызнули мне в лицо. Я несколько
раз глубоко вдохнул воздух, подумал, не подняться ли еще на этаж и выйти
на крышу, но потом передумал. М-р Питерс должен был прийти через десять
минут, и я хотел причесаться, поправить галстук и всякое такое. Я был рад,
