Педро. Не очень-то хороший парнишка, судя по тому, что мне приходилось
слышать.
Я вздрогнул, но Джип, все еще погруженный в свои мысли, казалось,
ничего не заметил:
- Так что да, похоже, что погром вам устроил кто-то из
ребят-вудуистов. Но вот кто - и какое это это имеет отношение к той ночи -
этого я не пойму, Стив! Не могу сообразить. Случись это где-нибудь здесь,
тот налет, я сказал бы - да, наверно, это Волки кого-то предупреждают или
решили немного позабавиться. Эти ублюдки оттуда и приезжают - как и почти
весь груз с "Искандера"; и они пойдут за любым богом, если только он такая
же вонючка, как они сами. Но в другой стороне города - каждодневной, в
Сердцевине? Нет, черт побери! Просто поверить не могу! Стая никогда не
зашла бы так далеко - никогда! Что могло бы их заставить? Жадность и страх
- вот что главное в их характере, а ведь это было ни то, ни другое. А ты -
ты можешь что-нибудь придумать?
- Насчет моего налета - нет, Джип, но вот насчет твоего - да. И его
причины - помнишь, ты не мог ее найти? Что если ты был просто прикрытием?
В этот раз Джип поперхнулся по-настоящему. Но когда он отдышался и
очистил нос от пива, я рассказал ему о своих предположениях, и, слушая, он
начал кивать, сначала возбужденно, потом - мрачно.
- Вот это класс! - наконец, произнес он. - Изобразить ограбление,
чтобы прикрыть свои грязные делишки, и оставить труп для пущей
убедительности. Так могло быть, Стив, очень даже могло быть! Правда,
что-то уж очень умно для Волков, но, может, у них тоже кровь к мозгам
приливает - иногда. Г-м-м. Но если и так, чего пороть горячку? У них же
ничего не вышло, правда? Благодаря тебе. А ты себя накручиваешь, и сидишь
теперь весь, как взмыленная лошадь...
- До тебя что, не доходит? - рявкнул я так громко, что на мгновение
гомон в заведении прекратился. Я понизил голос: - Меня просто удивляет,
что они выждали целую ночь! Что бы они там ни затеяли, это все еще не
сделано! И если там что-то не то с этим грузом, это так и осталось.
Что-то, что должно быть там, а его нет. Или, наоборот, есть, но его не
должно быть. А что это может значить? Ставлю десять к одному, это значит,
ЧТО ОНИ ВЕРНУТСЯ...
Джип с минуту сидел молча. Затем стукнул себя ладонью по виску, так,
что его рыжие волосы разлетелись:
- Им пришлось выждать ночь, - пробормотал он, - чтобы устроить тебе
эту штуку.
- ЧТО? Но как они могут знать что-то обо мне?
Джип фыркнул:
- У них свои способы. Может, они следили за тобой - хотя можно это
сделать и другими путями. Волки, они именно так и думают. Не могли
поверить, что ты просто свалился на них как гром среди ясного неба - нет,
тем более, ты стал разнюхивать про "Искандер". По крайней мере, мозги у
меня хоть наполовину работают - иосафат!
Он проглотил пиво, затем выпрямился.
- Спасибо, Стив... хотя "спасибо" - это явно недостаточно. Похоже, ты
только что еще раз спас мне жизнь. - Он ухмыльнулся. - У тебя это вроде
как входит в привычку, а? Но давай-ка еще подумаем вместе - и скоренько:
точно они придут или нет? Понимаешь, о том налете пошли разговоры. Наутро
половина народу, у кого там были вещи, прискакали, как ошпаренные, и все
хорошенько проверили на месте - со мной. Ничего странного. Стой, дай
подумать, что там осталось? Не так чтоб много. Половина дров, только в
этих досках - они там свободно валяются - ничего не спрячешь. Что же там
еще есть такое большое, куда легко что-нибудь сунуть?
Джип что-то пробормотал про себя и вдруг прошипел:
- Корни! Чертова прорва здоровых бесформенных тюков с корнями - вот
куда можно загнать что угодно! - Он снова забормотал. - Я, правда, не могу
взять и просто так разорвать их, чтобы взглянуть. Не могу без
грузополучателя. А он - в Аллее Дамбалла, далековато от доков, в ту
сторону, за Балтийской набережной...
Аллея Дамбалла? Мы переглянулись. Даже я где-то слышал это название.
- О'кей, правильно, Дамбалла - это вудуистский божок, - с некоторым
беспокойством, словно защищаясь, проговорил Джип, так, будто ему не очень
было по душе то, куда все это ведет. - Но он-то как раз из добрых ребят,
источник жизни - даже близко ничего общего с этим Д.Педро. И то, что
"Искандер" возит всякое добро для этих парней из Аллеи, - что может быть
естественней? Плывет-то он из тех мест. Это ничего не доказывает. И
все-таки, конечно, - надо бы вытащить грузополучателя и пойти взглянуть, -
неожиданно лицо Джипа стало суровым, словно вспышка гнева напрочь прогнала
неуверенность. - Черта с два это ничего не доказывает! Самая лучшая
ниточка, какая у нас есть. Сходится, все сходится, и даже слишком хорошо,
разрази меня гром! И если старина Фредерик пытается выкинуть какую-то
штуку, я самолично заставлю его переворошить каждый корень - до
последнего! Правда, времени у нас маловато, до дальнего конца мили две;
быстрее всего - на лодке, если удастся найти ее в такой час...
- Послушай, Джип, - предложил я, довольно робко, - моя машина тут
неподалеку... я думаю...
Лицо Джипа осветилось:
- Твоя машина! Ух, здорово! Поехали! Поехали же! - Он снова
подпрыгнул, возбужденный, как мальчишка-школьник; я торопливо проглотил
пиво, что было просто позорно - пиво было выше всяких похвал - и
последовал за ним. В смятении я не приметил улицы, где припарковался, не
помнил даже названия той сомнительной пивнушки, но Джип все сразу понял из
описания и провел меня назад, как мне показалось, более коротким путем.
Когда мы проходили мимо пивной. Джип просунул голову в дверь, где его
встретил приветственный рев, и крикнул "спасибо"; а уж с того места, где
была пивная, я нашел дорогу без проблем.
Когда мы вышли из боковой улочки, я поразился: темнота уже сгустилась
по-настоящему, в воздухе слегка ощущалась влага, и место полностью
преобразилось. Теперь свежая краска и претенциозное оформление поглотил
мрак, казавшийся еще более густым из-за сверкающих очагов уличных фонарей.
Создавалось впечатление, что ряды ярких шаров и сияющие вывески повисли в
воздухе перед суровыми неприкосновенными тенями-зданиями; их крыши,
остроконечные и украшенные башенками, на фоне сияющего неба казались
вечными, существовавшими вне времени силуэтами. На секунду у меня
появилось сомнение - а стоит ли там еще моя машина?
Однако машина оказалась на месте. Когда мы добрались до нее. Джип
обошел автомобиль, завороженный, не в силах оторвать пальцы от гладкого
покрытия, и когда я открыл дверь, он неловко залез внутрь:
- Мне еще ни разу не доводилось сидеть в этих шикарных закрытых
машинах, - со смущенной улыбкой признался он, а потом его просто заворожил
люк в крыше.
Казалось, такое же впечатление на него произвело то, что я завел
стартер, но когда я мягко стал набирать скорость, отъезжая по булыжной
мостовой, я услышал, как у него перехватило дыхание. Набрав тридцать миль,
я бросил взгляд вбок и увидел, что он, прямой, как палка, и напряженный,
сидит, уставившись перед собой и крепко упершись ногами в пол. Я поступил
несколько жестоко, разогнавшись до сорока, когда сворачивал на Дунайскую
улицу, однако здесь эффект оказался совершенно противоположным: как только
Джип уразумел, что мы летим, не теряя управления, он взбрыкнул ногами и
завопил:
- Эй, а ты можешь из нее выжать больше?
- Пятьдесят пять тебя устроит?
Как только я стал разгоняться дальше. Джип подпрыгнул на сидении и
заорал:
- Сма-а-атываемся!! БЫСТРЕЕ! - эй, чего это ты замедляешься?
- Вон та развязка, о которой ты говорил, и потом в этом городе
существует такая вещь, как ограничение скорости. И светофоры! - Хотя если
посмотреть, во что я вляпался, остановившись на одном таком светофоре... -
Так куда нам отсюда, штурман?
Джип, обиженно плюхнувшийся было на сидение, быстро выпрямился, как
возбужденный ребенок, чтобы поглазеть на яркие огни и ослепительные
магазины Харбор Уок. Давненько он тут не бывал, заявил Джип. Мне бы
следовало поинтересоваться, как давно он здесь не был, но, как ни странно,
мне не пришло в голову спросить его об этом - тогда не пришло. К счастью,
похоже, расположение зданий и улиц здесь изменилось мало. Джип выбрал
какой-то поворот совершенно неправдоподобного вида и стал давать мне
четкие указания, как ехать по кружившим боковым улицам. Съехав с главной
дороги, я слишком быстро проехал один-два поворота, просто, чтобы
порадовать Джипа.
Наконец, скрипя шинами, мы свернули на более широкую улицу - мягко
закруглявшуюся террасу, где стояли каменные дома с высокими фронтонами,
украшенными полуколоннами. Деловых зданий здесь не было; должно быть,
когда-то это были городские резиденции торговцев, откуда рукой подать было
до их верфей и бухгалтерий. В те времена дома, по-видимому, выглядели
по-настоящему внушительно, с их высокими окнами и резными дверными
перемычками, возвышавшимися над широкими ступенями и отделанными прекрасно
отесанным песчаником. Теперь же ступени износились, перемычки
потрескались, раскрошились и были усеяны птичьим пометом, окна в основном
были либо заколочены, либо безглазы. Почерневший камень был залеплен
рваными афишами и надписями, разбрызганными краской. Горели всего два-три
уличных фонаря, но все было таким безжизненным, что, похоже, они были и не
нужны. Я затормозил у крошившегося бордюра, и Джип выскочил из машины чуть
ли не раньше, чем я успел поднять ручник. Что-то стукнуло о дверную раму
машины.
- Пошли!
Я заморгал. Каким-то образом я раньше не заметил этого "что-то".
- Джип... не лучше ли тебе все же быть поосторожнее? Этот... э-э-э...
меч, который на тебе... ты не хочешь оставить его в машине?
Джип коротко рассмеялся:
- Здесь-то? Черта с два! Мешочники, Воскресшие люди - никогда не
знаешь, на кого налетишь. Только не волнуйся! Никто не заметит, будто его
и нет совсем. Люди ведь видят только то, что хотят увидеть, по большей
части, а если что-то и не сходится, они просто не обращают на это
внимания. - Зубы Джипа сверкнули в темноте. - А ты сам-то сколько
странного видел краем глаза? Пошли!
Я поспешно запер машину и двинулся вслед за Джипом. Угнаться за ним
было делом нелегким, и я не хотел, чтобы меня оставили позади в этом
мраке. Я недоумевал, что такое может быть Мешочник, но спрашивать у меня
просто не хватало дыхания, и когда машина исчезла из виду, мне пришло в
голову, что я и не горю желанием узнать об этом.
Джип направился не к какому-нибудь крыльцу, но свернул в узкий и
неприветливый разрыв где-то в середине террасы - в улочку, где когда-то,
наверно, находились стойла и стоянки экипажей, а теперь остались
полуразвалившиеся бесформенные груды. В конце старые конюшни резко
сворачивали вправо, и когда мы свернули туда, создалось ощущение, что
окружавший нас воздух стал теплее и темнее. Впереди были огни, и когда мы
приблизились, я увидел, что это старомодные уличные фонари, укрепленные на
стенах и освещавшие фасады ряда маленьких магазинчиков. Свет был теплым и
желтым; когда мы проходили мимо первого фонаря, я услышал шипение и поднял
голову: это был настоящий газовый фонарь. Я подумал, интересно, сколько их
еще используется. Под фонарем на табличке времен королевы Виктории, сильно
растрескавшейся и поблекшей, было написано "Данборо Уэй". Читая Надпись, я
проговорил ее про себя, и звук названия заставил меня остановиться и на
минуту задуматься.
Сами магазинчики казались такими же причудливыми: все они выглядели
странно, в одном или двух оконные стекла были из бутылочного стекла, хотя
