о своей жизни, о своем желании жить. Черт возьми, я становился сентимен-
тальным. Но разве не растворилось уже в дымке нежности то, что было до
сих пор ошеломляющим приключением, захлестнувшим меня, разве все это уже
не захватило меня глубже, чем я думал и хотел, разве сегодня, именно се-
годня, я не почувствовал, как сильно я переменился? Почему я ушел, поче-
му не остался у нее? Ведь я желал этого. Проклятье, я не хотел больше
думать обо всем этом. Будь что будет, пусть я сойду с ума от горя, когда
потеряю ее, но, пока она была со мной, все остальное казалось безразлич-
ным. Стоило ли пытаться упрочить свою маленькую жизнь! Все равно неиз-
бежно настанет день, когда великий потоп смоет все.
- Выпьешь со мной, Фред? - спросил я.
- Как всегда, - сказал он.
Мы выпили по две рюмки абсента [5]. Потом бросили жребий, кому зака-
зать следующие. Я выиграл, но меня то не устраивало. Мы продолжали бро-
сать жребий, и я проиграл только на пятый раз, но уж зато трижды кряду.
- Что я, пьян, или действительно гром гремит? - спросил я.
Фред прислушался:
- Правда гром. Первая гроза в этом году.
Мы пошли к выходу и посмотрели на небо. Его заволокло тучами. Было
тепло, и время от времени раздавались раскаты грома.
- Раз так, значит, можно выпить еще по одной, - предложил я.
Фред не возражал.
- Противная лакричная водичка [6], - сказал я и поставил пустую рюмку
на стойку. Фред тоже считал, что надо выпить чего-нибудь покрепче, -
вишневку, например. Мне хотелось рому. Чтобы не спорить, мы выпили и то
и другое. Мы стали пить из больших бокалов: их Фреду не надо было так
часто наполнять. Теперь мы были в блестящем настроении. Несколько раз мы
выходили на улицу смотреть, как сверкают молнии. Очень хотелось видеть
это, но нам не везло. Вспышки озаряли небо, когда мы сидели в баре. Фред
сказал, что у него есть невеста, дочь владельца ресторана-автомата. Но
он хотел повременить с женитьбой до смерти старика, чтобы знать совер-
шенно точно, что ресторан достанется ей. На мой взгляд, Фред был не в
меру осторожен, но он доказал мне, что старик - гнусный тип, о котором
наперед ничего нельзя знать; от него всего жди, - еще завещает ресторан
в последнюю минуту местной общине методистской церкви. Тут мне пришлось
с ним согласиться. Впрочем, Фред не унывал. Старик простудился, и Фред
решил, что у него, может быть, грипп, а ведь это очень опасно. Я сказал
ему, что для алкоголиков грипп, к сожалению, сущие пустяки; больше того,
настоящие пропойцы иной раз начинают буквально расцветать и даже жиреть
от гриппа. Фред заметил, что это, в общем, все равно, авось старик попа-
дет под какую-нибудь машину. Я признал возможность такого варианта, осо-
бенно на мокром асфальте. Фред тут же выбежал на улицу посмотреть, не
пошел ли дождь. Но было еще сухо. Только гром гремел сильнее. Я дал ему
стакан лимонного сока и пошел к телефону. В последнюю минуту я вспомнил,
что не собирался звонить. Я помахал рукой аппарату и хотел снять перед
ним шляпу. Но тут я заметил, что шляпы на мне нет.
Когда я вернулся, у столика стояли Кестер и Ленц.
- Ну-ка, дыхни, - сказал Готтфрид.
Я повиновался.
- Ром, вишневая настойка и абсент, - сказал он. - Пил абсент, свинья!
- Если ты думаешь, что я пьян, то ошибаешься, - сказал я. - Откуда
вы?
- С политического собрания. Но Отто решил, что это слишком глупо. А
что пьет Фред?
- Лимонный сок.
- Выпил бы и ты стакан.
- Завтра, - ответил я. - А теперь я чего-нибудь поем.
Кестер не сводил с меня озабоченного взгляда.
- Не смотри на меня так, Отто, - сказал я, - я слегка наклюкался, но
от радости, а не с горя.
- Тогда все в порядке, - сказал он. - Все равно, пойдем поешь с нами.
В одиннадцать часов я был снова трезв как стеклышко. Кестер предложил
пойти посмотреть, что с Фредом. Мы вернулись в бар и нашли его мертвецки
пьяным за стойкой.
- Перетащите его в соседнюю комнату, - сказал Ленц, - а я пока буду
здесь за бармена.
Мы с Кестером-привели Фреда в чувство, напоив его горячим молоком.
Оно подействовало мгновенно. Затем мы усадили его на стул и приказали
отдохнуть с полчаса, пока Ленц работал за него.
Готтфрид делал все как следует. Он знал все цены, все наиболее ходкие
рецепты коктейлей и так лихо тряс миксер, словно никогда ничем иным не
занимался.
Через час появился Фред. Желудок его был основательно проспиртован, и
он быстро приходил в себя.
- Очень сожалею, Фред, - сказал я, - надо было нам сперва что-нибудь
поесть.
- Я опять в полном порядке, - ответил Фред. - Время от времени это
неплохо.
- Безусловно.
Я пошел к телефону и вызвал Пат. Мне было совершенно безразлично все,
что я передумал раньше. Она ответила мне.
- Через пятнадцать минут буду у парадного, - сказал я и торопливо по-
весил трубку. Я боялся, что она устала и не захочет ни о чем говорить. А
мне надо было ее увидеть.
Пат спустилась вниз. Когда она открывала дверь парадного, я поцеловал
стекло там, где была ее голова. Она хотела что-то сказать, но я не дал
ей и слова вымолвить. Я поцеловал ее, мы побежали вдвоем вдоль улицы,
пока не нашли такси. Сверкнула молния, и раздался гром.
- Скорее, начнется дождь, - сказал я.
Мы сели в машину. Первые капли ударили по крыше.
Такси тряслось по неровной брусчатке. Все было чудесно - при каждом
толчке я ощущал Пат. Все было чудесно - дождь, город, хмель. Все было
так огромно и прекрасно! Я был в том бодром, светлом настроении, какое
испытываешь, когда выпил и уже преодолел хмель. Вся моя скованность ис-
чезла, ночь была полна глубокой силы и блеска, и уже ничто не могло слу-
читься, ничто не было фальшивым. Дождь начался по-настоящему, когда мы
вышли. Пока я расплачивался с шофером, темная мостовая еще была усеяна
капельками-пятнышками, как пантера. Но не успели мы дойти до парадного,
как на черных блестящих камнях уже вовсю подпрыгивали серебряные фонтан-
чики - с неба низвергался потоп. Я не зажег свет. Молнии освещали комна-
ту. Гроза бушевала над городом. Раскаты грома следовали один за другим.
- Вот когда мы сможем здесь покричать, - воскликнул я, - не боясь,
что нас услышат! - Ярко вспыхивало окно. На бело-голубом фоне неба
взметнулись черные силуэты кладбищенских деревьев и сразу исчезли, сок-
рушенные треском и грохотом ночи; перед окном, между тьмою и тьмой,
словно фосфоресцируя, на мгновение возникала гибкая фигура Пат. Я обнял
ее за плечи, она тесно прижалась ко мне, я ощутил ее губы, ее дыхание и
позабыл обо всем.
Наша мастерская все еще пустовала, как амбар перед жатвой. Поэтому мы
решили не продавать машину, купленную на аукционе, а использовать ее как
такси. Ездить на ней должны были по очереди Ленц и я. Кестер с помощью
Юппа вполне мог управиться в мастерской до получения настоящих заказов.
Мы с Ленцем бросили жребий, кому ехать первому. Я выиграл. Набив кар-
ман мелочью и взяв документы, я медленно поехал на нашем такси по горо-
ду, чтобы подыскать для начала хорошую стоянку. Первый выезд показался
мне несколько странным: любой идиот мог меня остановить, и я обязан был
его везти. Чувство не из самых приятных.
Я выбрал место, где стояло только пять машин. Стоянка была против
гостиницы "Вальдекер гоф", в деловом районе. Казалось, тут долго не за-
держишься. Я выключил зажигание и вышел. От одной из передних машин от-
делился рослый парень в кожаном пальто и направился ко мне.
- Убирайся отсюда, - сказал он угрюмо.
Я спокойно смотрел на него, прикидывая, что если придется драться, то
лучше всего сбить его ударом в челюсть снизу. Стесненный одеждой, он не
смог бы достаточно быстро закрыться руками.
- Не понял? - спросило кожаное пальто и сплюнуло мне под ноги окурок
сигареты. - Убирайся говорю тебе! Хватит нас тут! Больше нам никого не
надо!
Его разозлило появление лишней машины, это было ясно; но ведь и я
имел право стоять здесь.
- Ставлю вам водку, - сказал я.
Этим вопрос был бы исчерпан. Таков обычай, когда кто-нибудь появляет-
ся впервые.
К нам подошел молодой шофер:
- Ладно, коллега. Оставь его, Густав...
Но Густаву что-то во мне не понравилось, и я знал, что. Он почувство-
вал во мне новичка.
- Считаю до трех...
Он был на голову выше меня и, видимо, хотел этим воспользоваться.
Я понял, что слова не помогут. Надо было либо уезжать, либо драться.
- Раз, - сказал Густав и расстегнул пальто.
- Брось глупить, - сказал я, снова пытаясь утихомирить его. - Лучше
пропустим по рюмочке.
- Два... - прорычал Густав.
Он собирался измордовать меня по всем правилам.
- Плюс один... равняется...
Он заломил фуражку.
- Заткнись, идиот! - внезапно заорал я. От неожиданности Густав отк-
рыл рот, сделал шаг вперед и оказался на самом удобном для меня месте.
Развернувшись всем корпусом, я сразу ударил его. Кулак сработал, как мо-
лот. Этому удару меня научил Кестер. Приемами бокса я владел слабо, да и
не считал нужным тренироваться. Обычно все зависело от первого удара.
Мой апперкот [7] оказался правильным. Густав повалился на тротуар, как
мешок.
- Так ему и надо, - сказал молодой шофер. - Старый хулиган. - Мы под-
тащили Густава к его машине и положили на сиденье. - Ничего, придет в
себя.
Я немного разволновался. В спешке я неправильно поставил большой па-
лец и при ударе вывихнул его. Если бы Густав сразу пришел в себя, он
смог бы сделать со мной что угодно. Я сказал об этом молодому шоферу и
спросил, не лучше ли мне сматываться.
- Ерунда, - сказал он. - Дело с концом. Пойдем в кабак - поставишь
нам по рюмочке. Ты не профессиональный шофер, верно?
- Да.
- Я тоже нет. Я актер.
- И как?
- Да вот живу, - рассмеялся он. - И тут театра достаточно.
В пивную мы зашли впятером - двое пожилых и трое молодых. Скоро явил-
ся и Густав. Тупо глядя на нас, он подошел к столику. Левой рукой я на-
щупал в кармане связку ключей и решил, что в любом случае буду защи-
щаться до последнего.
Но до этого не дошло. Густав пододвинул себе ногой стул и с хмурым
видом опустился на него. Хозяин поставил перед ним рюмку. Густав и ос-
тальные выпили по первой. Потом нам подали по второй. Густав покосился
на меня и поднял рюмку.
- Будь здоров, - обратился он ко мне с омерзительным выражением лица.
- Будь здоров, - ответил я и выпил.
Густав достал пачку сигарет. Не глядя на меня, он протянул ее мне. Я
взял сигарету и дал ему огня. Затем заказал по двойному кюммелю. Выпили.
Густав посмотрел на меня сбоку.
- Балда, - сказал он, но уже добродушно.
- Мурло, - ответил я в том же тоне.
Он повернулся ко мне:
- Твой удар был хорош...
- Случайно... - Я показал ему вывихнутый палец.
- Не повезло... - сказал он, улыбаясь. - Между прочим, меня зовут
Густав.
- Меня - Роберт.
- Ладно. Значит, все в порядке, Роберт, да? А я решил, что ты за ма-
мину юбку держишься.
- Все в порядке, Густав.
С этой минуты мы стали друзьями.
Машины медленно подвигались вперед. Актер, которого все звали Томмии,
получил отличный заказ - поездку на вокзал. Густав отвез кого-то в бли-
жайший ресторан за тридцать пфеннингов. Он чуть не лопнул от злости: за-
работать десять пфеннингов и снова пристраиваться в хвост! Мне попался
редкостный пассажир - старая англичанка, пожелавшая осмотреть город. Я
разъезжал с ней около часу. На обратном пути у меня было еще несколько
мелких ездок. В полдень, когда мы снова собрались в пивной и уплетали
бутерброды, мне уже казалось, что я заправский таксист. В отношениях
между водителями было что-то от братства старых солдат. Здесь собрались
люди самых различных специальностей. Только около половины из них были
профессиональными шоферами, остальные оказались за рулем случайно.
Перед вечером, в довольно растрепанных чувствах, я въехал во двор
