жатием, глядя прямо друг другу в глаза, как могут смотреть только чест-
ные, порядочные люди. И ни один из них не заметил, какое смятение отра-
зилось на лице Леонсии при столь неожиданной развязке. Та, Что Грезит
говорила правду: Леонсия была несправедлива как женщина, - она любила
двух мужчин и тем лишала Ту, Что Грезит ее законной доли счастья.
Дальнейшему обсуждению этой темы положило конец появление девочки из
Большого дома, которая вместе с женщинами принесла пленникам обед. Зор-
кий взгляд Торреса сразу приметил на шее у девочки ожерелье из драгоцен-
ных камней: это были рубины, и притом великолепные.
- Та, Что Грезит подарила мне это, - сказала девочка, радуясь, что
чужеземцам нравится ее новое украшение.
- А у нее есть еще такие камни? - спросил Торрес.
- Конечно! - был ответ. - Она только что показывала мне целый сундук,
полный таких камней. У нее там есть всякие, есть даже гораздо больше
этих, только те не нанизаны. Они лежат там грудой, как кукурузные зерна.
Пока все ели и беседовали, Торрес нервно курил, потом встал и заявил,
что есть он не хочет, - ему нездоровится.
- Вот что, - внушительным тоном начал он. - Я говорю по-испански луч-
ше вас обоих, Морганы. Кроме того, я уверен, что куда лучше вас знаю ха-
рактер испанских женщин. И, чтобы доказать вам свое дружеское расположе-
ние, я сейчас пойду к этой даме и попытаюсь убедить ее отказаться от
брака.
Один из копьеносцев преградил Торресу путь и пошел доложить о нем, но
вскоре вернулся и жестом пригласил его войти. Королева, полулежа на ди-
ване, милостиво кивнула Торресу и разрешила приблизиться к ней.
- Ты ничего не ел? - заботливо спросила она его; и когда Торрес зая-
вил, что у него нет аппетита, предложила: - А не хочешь ли выпить?
Глаза Торреса загорелись. Он почувствовал, что ему необходимо подкре-
питься: за последние дни он пережил столько треволнений, а тут еще
предстоит новая авантюра, в которой он решил любой ценой добиться успе-
ха. Королева хлопнула в ладоши и отдала распоряжение служанке, явившейся
на ее зов. И тотчас же слуга внес и откупорил небольшой деревянный бочо-
нок.
- Это очень старое вино, оно хранится уже не один век, - сказала ко-
ролева. - Да, впрочем, тебе, да Васко, это должно быть известно: ведь ты
сам привез его сюда четыре столетия назад.
Относительно того, что бочонок старинный, не могло быть никаких сом-
нений, и Торрес почувствовал, как от мучительной жажды у него сразу пе-
ресохло в горле: подумать только, целых двенадцать поколений родилось и
умерло с тех пор, как этот бочонок пересек Атлантический океан. Прислуж-
ница налила большой кубок, и Торрес, осушив его, был поражен мягкостью
напитка. Но очень скоро все его тело и мозг ощутили колдовскую силу че-
тырехсотлетнего вина.
Королева предложила ему присесть на край лодка у ее ног - так ей было
удобнее наблюдать за ним - и спросила:
- Ты пришел ко мне без зова. Ты что-то хочешь мне сказать или о
чем-то спросить?
- Я тот, на кого пал выбор, - ответил он, подкручивая ус и стараясь
принять возможно более бравый вид, какой и подобает настоящему мужчине,
пустившемуся в любовную авантюру.
- Странно, - сказала она. - Я не тебя видела в Зеркале Мира. Тут...
какая-то ошибка, наверное?
- Совершенно верно, ошибка, - охотно согласился он, поняв, что ее не
обманешь. - Это все вино наделало. В нем какая-то колдовская сила, кото-
рая заставляет меня открыть тебе свое сердце, - ведь я так жажду тебя!
Улыбнувшись одними глазами, она снова позвала прислужницу и велела
снова наполнить его глиняный кубок.
- Теперь, наверно, будет вторая ошибка, а? - поддразнивая его, заме-
тила она, когда он осушил кубок.
- О нет, королева! - отвечал Торрес. - Теперь в голове у меня полная
ясность. И я могу справиться со своим сердцем. Выбор пал на Френсиса
Моргана - того, кто целовал тебе руку; он и будет твоим мужем.
- Это правда, - торжественно сказала она. - Именно его лицо я видела
в Зеркале Мира и сразу поняла, что он предназначен мне.
Поощренный ее словами, Торрес продолжал:
- Я его друг, самый лучший друг. Ты, которая знаешь все, несомненно,
знаешь и то, что за невестой обычно дают приданое. И вот он послал меня,
своего лучшего друга, чтобы выяснить, какое приданое у его невесты, и
осмотреть его. Тебе должно быть известно, что он один из богатейших лю-
дей у себя в стране, где много богатых.
Королева так стремительно вскочила с ложа, что Торрес весь съежился
от страха, ожидая удара ножом между лопаток. Однако королева быстро
прошла, или, вернее, скользнула к двери, ведущей во внутренние покои.
- Пройди сюда! - повелительно сказала она.
Перешагнув через порог, Торрес сразу понял, что это ее спальня. Но
где уж: тут было рассматривать комнату, когда королева сразу подняла
крышку тяжелого, окованного медью сундука и жестом подозвала Торреса. Он
подошел и увидел нечто такое, от чего кто угодно мог остолбенеть. Да,
девочка сказала правду! Сундук был доверху полон бессчетным множеством
драгоценных камней - бриллиантов, рубинов, изумрудов, сапфиров, самых
редких, самой чистой воды и самых крупных, которые лежали грудой, точно
кукурузные зерна.
- Погрузи в них руки до самых плеч, - сказала королева, - и убедись,
что это не стекляшки, не плод фантазии и не обманчивый сон, а настоящие
драгоценные камни. И тогда ты сумеешь дать точный отчет своему богатому
другу, который должен жениться на мне.
И Торрес, чей мозг был воспламенен старым вином, сделал, как ему было
сказано.
- Неужели эти стекляшки такое для тебя диво? - подтрунивая над ним,
спросила королева. - Ты так на них смотришь, будто перед тобой чудеса
несказанные.
- Мне никогда и не снилось, что где-либо на свете может существовать
такое сокровище, - пробормотал он, совсем одурев.
- Им нет цены?
- Да, им нет цены.
- Они дороже доблести, любви и чести?
- Они дороже всего. Они могут свести с ума.
- И на них можно купить настоящую любовь женщины или мужчины?
- На них можно купить весь мир!
- Ну, что ты! - сказала королева. - Вот ты мужчина, ты держал женщин
в своих объятиях. Так неужели за эти камешки можно купить женщину?
- От сотворения мира женщин покупали и продавали за них. И ради них
женщины сами продавали себя.
- А могут они купить мне сердце твоего доброго друга Френсиса?
Только сейчас Торрес впервые посмотрел на нее, кивнул и что-то про-
бормотал; от выпитого вина и созерцания такого множества драгоценностей
глаза его блуждали и дико горели.
- Ты думаешь, твой славный друг Френсис будет так же, как и ты, высо-
ко ценить их?
Торрес молча кивнул.
- И все люди так высоко их ценят? Торрес снова многозначительно кив-
нул.
Королева рассмеялась серебристым смехом, в котором звучало презрение.
Она нагнулась и наудачу захватила пригоршню дивных камней, которым цены
не было.
- Пойдем, - приказала она. - Я покажу тебе, как я ими дорожу.
Она провела его через комнату и вышла вместе с ним на галерею, соору-
женную над самой водой. Галерея эта опоясывала дом с трех сторон, тогда
как четвертая стена его примыкала к скале. У подножия скалы бурлил водо-
ворот, - Торрес подумал, что здесь, видно, и находится то отверстие, че-
рез которое вода вытекает из озера, как это и подозревали Морганы.
А королева, поддразнивая его своим серебристым смехом, разжала руку и
швырнула бесценные камни в самую воронку водоворота.
- Вот как я ими дорожу! - сказала она.
Торрес был потрясен, он разом протрезвел при виде такого расточи-
тельства.
- И они уже никогда не вернутся ко мне! - со смехом продолжала она. -
Оттуда ничто не возвращается! Гляди!
И она бросила в воду букетик цветов, который стремительно завертелся,
словно двигаясь по спирали, и исчез втянутый водоворотом.
- Если ничто оттуда не возвращается, то куда же все исчезает? - хрип-
лым голосом спросил Торрес.
Королева пожала плечами, но Торрес понял, что ей известна тайна вод.
- Не один человек ушел этим путем, - задумчиво сказала она. - И ни
один из них не вернулся. Моя мать тоже ушла этой дорогой - ее бросили в
водоворот, когда она умерла. Я была тогда еще совсем ребенком. - Вдруг
она словно очнулась. - А теперь, человек в шлеме, уходи! И доложи обо
всем твоему господину, я хочу сказать, твоему другу. Расскажи ему, какое
у меня приданое. И если он хоть наполовину одержим такой же безумной
страстью к этим камешкам, как ты, то руки его очень скоро обовьются вок-
руг меня. А я останусь здесь и помечтаю, пока он придет. Я могу без кон-
ца любоваться игрою вод.
Получив приказание удалиться, Торрес прошел в спальню, но тут же на
цыпочках вернулся к двери, чтобы посмотреть, что делает королева. Она
опустилась на пол галереи и, подперев голову рукой, пристально глядела
на водоворот. Тогда Торрес бросился к сундуку, поднял крышку, схватил
полную пригоршню камней и высыпал их в карман. Но прежде чем он успел
снова запустить руку в сундук, за спиной его раздался язвительный смех
королевы.
Страх и ярость до такой степени овладели им, что он ринулся на нее;
она выскочила на галерею - он за ней, но в ту минуту, когда, казалось,
он готов был схватить ее, она вдруг вытащила кинжал и занесла над ним.
- Вор, - спокойно сказала она. - Бессовестный вор. А участь всех во-
ров в нашей долине - смерть. Я сейчас позову моих копьеносцев и велю
бросить тебя в пучину.
Такой неожиданный поворот событий заставил Торреса призвать на помощь
всю свою изворотливость. Взглянув на пенящуюся воду, в которую грозила
бросить его королева, он вскрикнул, точно увидел там что-то ужасное,
упал на одно колено и закрыл руками искаженное притворным страхом лицо.
Королева повернула голову и посмотрела в направлении его взгляда. Это
как раз и нужно было Торресу. Он, точно тигр, прыгнул на нее, схватил за
руки и вырвал кинжал.
Он отер с лица пот и прерывисто дышал, еще не сумев полностью овла-
деть собой. А королева с любопытством, но без всякого страха смотрела на
него.
- Ты исчадие ада, - злобно прошипел он, все еще трясясь от ярости, -
ведьма, промышляющая силами тьмы и всякой чертовщиной! Однако ты женщи-
на, рожденная женщиной, и потому смертна. Ты такая же слабая, как все
смертные и все женщины, а потому я предоставляю тебе право выбора: либо
ты будешь брошена в водоворот и погибнешь, либо...
- Либо что? - переспросила она.
- Либо... - Он помолчал, облизал пересохшие губы и выпалил: - Нет!
Клянусь божьей матерью, я не боюсь! Либо ты выйдешь за меня замуж сегод-
ня же! Выбирай!
- Ты хочешь жениться на мне ради меня самой или ради сокровищ?
- Ради сокровищ, - нагло признался он.
- Но в Книге Жизни написано, что я выйду замуж за Френсиса, - возра-
зила она.
- Ну так что же: мы перепишем эту страницу в Книге Жизни!
- Как будто это можно сделать! - рассмеялась она.
- Тогда я докажу, что ты смертная, и брошу тебя в этот водоворот, как
ты бросила цветы.
В эту минуту Торрес был положительно неустрашим - неустрашим оттого,
что старое крепкое вино горячило его кровь и мозг, а еще оттого, что он
был хозяином положения. К тому же, как истый латиноамериканец, он не мог
не наслаждаться такой сценой, где у него была возможность покрасоваться
и дать волю своему красноречию.
Внезапно он вздрогнул, услышав легкий свист королевы, - так латиноа-
мериканцы обычно зовут слуг. Он подозрительно покосился на королеву, по-
том посмотрел на дверь в спальню и снова перевел взгляд на нее.
На пороге, словно призрак, - Торрес смутно видел его краешком глаза -
появился огромный белый пес. В страхе Торрес невольно попятился. Но нога
его не нашла точки опоры, и, не удержавшись, он полетел вниз головой в
пучину. Торрес отчаянно закричал и уже из воды увидел, что пес прыгнул
