нят очень важным делом.
- Конечно, я приду в другой раз, - любезно заверил их И Пын, ничем не
выдавая своего огорчения и разочарования по поводу того, что сделка была
прервана в ту самую минуту, когда деньги были почти в его руках.
Но уходил он с великой неохотой. Здесь было полное раздолье для его
деятельности. Самый воздух, казалось, кишел секретами. Он чувствовал се-
бя жнецом, которого изгоняют с земли Ханаанской, не дав снять богатый
урожай. Если бы не усердие слуг индейцев, И Пын непременно спрятался бы
где-нибудь за углом дома и хоть одним глазком глянул бы на вновь прибыв-
ших. Но волей-неволей приходилось повиноваться и уходить; на полпути,
чувствуя, как тяжело повисла на нем старуха, он остановился и, чтобы
подбодрить свою спутницу, влил ей в рот двойную порцию бренди.
Энрико снял Леонсию с мула прежде, чем она успела спрыгнуть сама, -
так не терпелось ему поскорее прижать ее к сердцу. Несколько минут слы-
шались лишь шумные приветствия: это братья Леонсии, обступив девушку со
всех сторон, бурно выражали ей свою радость и любовь. Немного успокоив-
шись, они увидели, что Френсис уже помог другой женщине сойти с мула и
теперь стоит с ней рядом, держа ее руку в своей и ожидая, пока на них
обратят внимание.
- Это моя жена, - представил Френсис незнакомку. - Я отправился в
Кордильеры за сокровищем и вот что нашел. Видали вы когда-нибудь челове-
ка, которому бы так везло?
- Но и она пожертвовала огромным сокровищем, - храбро пробормотала
Леонсия.
- Она была королевой в маленьком королевстве, - пояснил Френсис, бро-
сив на Леонсию благодарный и восхищенный взгляд.
И та поспешила объяснить:
- Она спасла всем нам жизнь и пожертвовала своим маленьким коро-
левством.
И Леонсия в порыве великодушия обняла королеву за талию и, оторвав ее
от Френсиса, повела в асьенду.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
В великолепном средневековом испанском костюме, сшитом с учетом вку-
сов Нового Света, - такие костюмы и по сей день можно видеть на знатных
плантаторах Панамы, - Торрес ехал по дороге вдоль берега, направляясь к
дому Солано. Рядом с ним упругими прыжками - видно было, что при необхо-
димости он может обогнать лучшего из коней Торреса, - мчался тот самый
огромный белый пес, что плыл с ним по подземной реке. Торрес как раз
сворачивал на дорогу, вившуюся вверх к асьенде Солано, когда ему
повстречался И Пын, - китаец остановился на перекрестке, чтобы дать нем-
ного передохнуть своей дряхлой спутнице. Однако Торрес обратил на эту
странную пару не больше внимания, чем на дорожную грязь. Маска чванливой
важности, которую он надел на себя вместе с роскошным костюмом, не поз-
воляла ему проявлять к ним интерес, и он лишь скользнул по их лицам от-
сутствующим взглядом.
Зато И Пын как следует рассмотрел его своими раскосыми глазками, не
упустив ни единой мелочи, и подумал: "Он, должно быть, очень богатый. Он
друг этих Солано. И едет к ним в дом. Возможно, это даже возлюбленный
сеньориты Леонсии или отвергнутый ею поклонник. В любом случае он безус-
ловно не откажется купить тайну рождения сеньориты. Да, по виду он чело-
век богатый, очень богатый".
В это время в гостиной асьенды собрались все, кто участвовал в поис-
ках сокровища, и все члены семейства Солано. Королева, решив внести свою
лепту в рассказ об их приключениях, сверкая глазами, описывала, как Тор-
рес украл у нее драгоценные камни и как затем упал в водоворот, испугав-
шись ее собаки. Вдруг Леонсия, стоявшая вместе с Генри у окна, громко
вскрикнула.
- Вот черт, легок на помине! - сказал Генри. - Смотрите-ка, сам
сеньор Торрес изволил к нам пожаловать.
- Я первый! - крикнул Френсис, сжимая кулаки и многозначительно нап-
рягая бицепсы.
- Нет, - заявила Леонсия. - Он удивительный лгун. Мы все имели воз-
можность убедиться, что лжет он поистине удивительно. Давайте немного
позабавимся. Вот он сейчас сходит с лошади. Спрячемся все четверо. А вы,
- она жестом обвела отца и братьев, - сядьте-ка в кружок и сделайте вид,
будто горюете о моей гибели. Этот мерзавец войдет сюда. Вы, конечно, за-
хотите узнать у него, что произошло с нами. Он наврет вам с три короба.
А мы пока спрячемся вон за той ширмой... Ну, пойдемте же!
Она схватила королеву за руку и бросилась к ширме, приказав взглядом
Френсису и Генри следовать за ними.
Когда Торрес вошел, глазам его представилась весьма мрачная картина.
Энрико и его сыновья еще совсем недавно пребывали в таком горе, что им
ничего не стоило разыграть это сейчас. При виде гостя Энрико поднялся
было со своего места, чтобы его приветствовать, но тут же снова бес-
сильно опустился в кресло. Торрес обеими руками схватил его руку и изоб-
разил на лице величайшее сочувствие, притворяясь, что от волнения не мо-
жет вымолвить ни слова.
- Увы! - наконец, произнес он трагическим тоном. - Они погибли. И ва-
ша прекрасная дочь Леонсия погибла. И оба Моргана тоже. Рикардо ведь,
наверно, рассказал вам, что они погибли в недрах горы майя. Это какое-то
заколдованное место, - продолжал он, выждав, пока уляжется первый взрыв
горя у Энрико. - Я был с ними, когда они умирали. Если б они послушались
меня, - сейчас все были бы живы. Но даже Леонсия не захотела послушать
старого друга! Нет! Она предпочла послушаться этих двух гринго. А я,
преодолев неописуемые опасности, выбрался из пещеры, спустился вниз в
Долину Затерянных Душ, а когда вернулся, они были уже в агонии...
В этот миг в комнату влетел белый волкодав, за которым бежал слуга
индеец. Дрожа и повизгивая от возбуждения, он обнюхал комнату, учуяв в
ней запах, говоривший о присутствии его хозяйки. Но пес не успел подбе-
жать к ширме, за которой скрывалась королева: Торрес схватил его за шею
и передал в руки двум слугам индейцам, чтобы они подержали его.
- Пусть собака побудет здесь, - сказал Торрес. - Я расскажу вам о ней
после. А сначала взгляните-ка вот на это. - И он вытащил из кармана це-
лую пригоршню драгоценных камней. - Я постучался в двери мертвецов - и
смотрите: сокровище майя - мое. Я теперь самый богатый человек не только
в Панаме, но и в обеих Америках. Я буду могуществен.
- Вы ведь были с моей дочерью, когда она умирала, - прервал его Энри-
ко с рыданием. - Неужели она не просила ничего передать мне?
- Да, - тоже с рыданием ответил Торрес, и в самом деле взволнованный
сценой смерти Леонсии, которую нарисовала ему его богатая фантазия. -
Она умерла с вашим именем на устах. Ее последние слова были...
Но тут он вытаращил глаза и замер, не докончив фразы: Генри и Леонсия
с самым естественным видом неторопливо проходили в этот момент по комна-
те, занятые разговором. Не замечая Торреса и продолжая беседовать, они
подошли к окну.
- Вы говорили мне, что она велела вам передать мне перед смертью... -
напомнил Энрико.
- Я... я солгал вам, - запинаясь, произнес Торрес, выгадывая время,
чтобы как-то выпутаться из неприятного положения. - Я был убежден, что
они все равно умрут, никогда уже не выберутся из той пещеры, - и я хотел
смягчить для вас удар, сеньор Солано, сказав то, что, несомненно, сказа-
ла бы, умирая, ваша дочь. А потом еще этот Френсис, который так полюбил-
ся вам... Я решил, что лучше вам считать его умершим, нежели узнать, ка-
ким трусом оказался этот гринго.
Тут собака радостно залаяла, рванулась к ширме, и слугам стоило ог-
ромного труда удержать ее. А Торрес, не подозревая правды, на свою беду
продолжал рассказ:
- В Долине Затерянных Душ есть слабоумное, придурковатое существо,
которое утверждает, будто может читать будущее при помощи всякой чертов-
щины. Это страшная, кровожадная женщина. Не стану отрицать, что она хо-
роша собой. Но это красота сколопендры, которая может понравиться лишь
тому, кто любит сколопендр. Теперь я понимаю, как все произошло: она по-
казала Генри с Леонсией какой-то потайной ход, по которому они выбрались
из долины, а Френсис предпочел остаться и жить с ней во грехе, - ведь
иначе как грехом не назовешь эту связь, раз в долине нет католического
священника, который мог бы благословить их союз. О, не думайте, что
Френсис влюблен в эту ужасную женщину, - отнюдь нет! Он влюблен в ее бо-
гатства! Вот каков ваш гринго Френсис! Вы пригрели змею на своей груди!
Ведь он даже прекрасную Леонсию осмеливался осквернять своими влюбленны-
ми взглядами. О, я знаю, что говорю. Я сам видел...
Радостный, заливистый лай собаки заглушил его голос, и в тот же миг
Торрес увидел Френсиса и королеву: как и предыдущая пара, они вышли
из-за ширмы и, беседуя о чем-то, пошли через комнату. Королева останови-
лась и приласкала собаку; пес был так велик, что, когда положил лапы на
плечи своей хозяйки, голова его оказалась выше ее головы. А Торрес, об-
лизывая вдруг пересохшие губы, тщетно ломал голову над тем, как ему вы-
вернуться из такого ужасного положения.
Энрико Солано первый разразился смехом. Сыновья вторили ему - они хо-
хотали до слез.
- Я бы сам мог на ней жениться, - с ядовитой усмешкой заметил Торрес.
- Она на коленях умоляла меня об этом.
- Ну, хватит, - сказал Френсис, - я избавлю вас всех от грязной рабо-
ты и собственноручно вышвырну этого подлеца за дверь.
Но Генри, быстро подойдя к нему, сказал:
- Я тоже люблю иногда грязную работу, а эту выполню с особенным удо-
вольствием.
Оба Моргана уже приготовились наброситься на Торреса, но тут королева
подняла руку.
- Сначала, - сказала она, - пусть вернет мне кинжал, который торчит у
него из-за пояса. Он украл его у меня.
- Кстати, - сказал Энрико, когда это было выполнено, - а не должен ли
он также вернуть вам, прелестная леди, и те драгоценные камни, которые
он у вас украл?
Торрес не стал мешкать: сунув руку в карман, он вытащил пригоршню
драгоценностей и высыпал их на стол. Энрико взглянул на королеву, но та
продолжала стоять, не говоря ни слова, - она ждала.
- Еще! - сказал Энрико.
Торрес выложил на стол еще три прекрасных неграненых камня.
- Вы, может, станете обыскивать меня, как обыкновенного воришку? - со
страхом и злобой спросил он, выворачивая пустые карманы брюк.
- Ну, теперь я возьмусь за дело, - сказал Френсис.
- Нет, я! - сказал Генри.
- Ладно, хорошо, - согласился Френсис. - Давай вместе. Так он у нас
дальше пролетит по ступенькам.
Они вдвоем схватили Торреса за шиворот и за ноги и поволокли к двери.
Все, кто был в комнате, бросились к окнам, чтобы посмотреть, как Тор-
рес будет вылетать из дому; проворнее всех оказался Энрико, который пер-
вым подбежал к окну. Когда же, удовлетворившись интересным зрелищем, они
снова вернулись в глубь комнаты, королева сгребла в кучку разбросанные
по столу драгоценности и, захватив две полные пригоршни, передала Леон-
сии со словами:
- От Френсиса и меня - свадебный подарок вам и Генри.
Между тем И Пын, оставив старуху на берегу, подкрался обратно к
асьенде и, укрывшись в кустах, стал наблюдать за тем, что происходит в
доме. Увидев, как богатого кабальеро сбросили вниз по ступенькам с такой
силой, что он растянулся во всю длину на песке, И Пын удовлетворенно хи-
хикнул. Однако он был слишком умен, чтобы высунуться из своего укрытия и
показать, что он все видел. Вместо этого он помчался вниз с холма и был
уже на полпути к берегу, когда Торрес на своей лошади нагнал его.
Сын неба смиренно обратился к нему, но разъяренный Торрес замахнулся
хлыстом с явным намерением наотмашь хватить его по лицу. Однако И Пын не
растерялся.
- Сеньорита Леонсия... - быстро произнес он, и хлыст замер в руке
Торреса. - У меня есть большой секрет. - Торрес ждал, не опуская хлыста.
- Вы бы не хотели, чтобы другой мужчина женился на прекрасной сеньорите
Леонсии?
Торрес опустил хлыст.
- Ну, выкладывай, - резко приказал он. - Что у тебя там за секрет?
