стену которой взорвал Френсис и которую лишь недавно стали заделывать
сами заключенные. Навстречу экспедиции попался Торрес, который нетороп-
ливо шел по улице; он только что получил очередную телеграмму от Ригана
и, увидев двух Морганов во главе целой партии, изумленно воззрился на
них.
- Куда это вы направляетесь, сеньоры? - крикнул Торрес.
Мгновенно, как будто заранее столковавшись и прорепетировав, Френсис
указал на небо. Генри - прямо в землю, пеон - направо, а его отец - на-
лево. Такая неучтивость взбесила Торреса, и он разразился грубой бранью,
но это только вызвало общий смех, - смеялись даже пеоны, погонявшие му-
лов.
Торреса ждал еще один сюрприз. Несколько позже, когда весь город спал
во время сиесты, он увидел Леонсию и ее младшего брата Рикардо верхом на
мулах; за ними на поводу шел третий мул, явно нагруженный снаряжением
для лагеря.
Третьей экспедицией была экспедиция самого Торреса, и народу в ней
было не больше и не меньше, чем в экспедиции Леонсии, ибо состояла она
всего-навсего из самого Торреса и некоего Хосе Манчено - известного в
тех местах убийцы, которого Торрес по каким-то соображениям избавил от
страшной смерти в Сан-Хуане. Однако, когда Торрес затеял эту экспедицию,
у него были куда более обширные планы, чем это могло показаться. Почти у
самого подножия Кордильер обитало странное племя кару. Оно вело свое на-
чало от рабов-негров, бежавших из Африки, и рабов-караибов с Москитового
Берега, осевших здесь и женившихся на женщинах, которых они похищали из
долины, и на беглых, как они сами, рабынях. Эта единственная в своем ро-
де колония, обосновавшаяся между верхними Кордильерами, населенными ин-
дейцами, и собственно Панамским государством в долине, сумела сохранить
почти полную независимость. Позже, когда в эту колонию влились беглые
каторжники-испанцы, произошло уже окончательное смешение рас и племен, и
обо всем народе кару пошла такая дурная слава, что, не будь тогдашнее
правительство по горло занято всякими политическими махинациями, оно
непременно послало бы войска, чтобы уничтожить этот рассадник порока.
Вот в этом-то рассаднике порока и родился Хосе Манчено от испанца-отца,
убийцы по профессии, и метиски-матери, занимавшейся тем же. И сюда-то и
вез Хосе Манчено Альвареса Торреса для того, чтобы тот мог выполнить
приказ, исходивший из уолл-стритовской конторы Томаса Ригана.
- Ну, и повезло же нам, что мы с ним встретились, - заметил Френсис,
указывая Генри на последнего жреца племени майя, ехавшего впереди них.
- Да, но уж очень он дряхлый, - сказал Генри. - Ты только посмотри на
него!
Старик, ехавший впереди, все время перебирал священную кисть и что-то
бормотал про себя.
- Будем надеяться, что старикан не искрошит ее, - от всей души поже-
лал Генри. - Можно было бы, кажется, прочесть один раз указания и запом-
нить их, а не теребить без конца кисть.
Они выехали из зарослей на поляну - по всей вероятности, кто-то выру-
бил здесь джунгли и заставил их отступить. Отсюда открывался вид на да-
лекую гору Бланке Ровало, вырисовывавшуюся на фоне залитого солнцем не-
ба. Старый индеец остановил своего мула, провел пальцем по нескольким
волокнам священной кисти и, указывая на гору, объяснил на ломаном ис-
панском языке:
- Тут сказано: "Там, где след от Стопы бога, жди, пока не вспыхнут
глаза Чиа".
И он показал на узелки одного из волокон, по которым он это прочел.
- Но где же этот след, старик? - спросил Генри, оглядывая непримятую
траву.
Не сказав ни слова, старик тронул своего мула и, подгоняя его ударами
голых пяток по бокам, рысцой пересек вырубку и въехал в расстилавшиеся
за нею джунгли.
- Он точно гончая идет по следу, и похоже, что по горячему, - заметил
Френсис.
Так они проехали с полмили; джунгли кончились, и перед всадниками
раскинулись крутые склоны гор, поросшие густой травой. Тут старик пустил
своего мула галопом и не сбавлял ходу до тех пор, пока они не добрались
до естественной впадины в почве фута три глубиной, удивительно напоми-
навшей по форме отпечаток гигантской ступни. Здесь вполне могло бы раз-
меститься двенадцать человек.
- След Стопы бога, - торжественно провозгласил старый жрец, слез с
мула и в молитве распростерся на земле. - "Там, где след от Стопы бога,
жди, пока не вспыхнут глаза Чиа", - так говорят священные узлы.
- Отличное место для завтрака! - заявил Генри. - В ожидании всяких
чудес недурно было бы подкрепиться.
- Если Чиа не возражает, - засмеялся Френсис.
И Чиа не возражала, - во всяком случае старый жрец не мог обнаружить
никаких возражений в своих узелках.
На опушке леса стреножили мулов, из ближайшего ручейка принесли воды
и посредине Стопы развели костер. Старик майя, казалось, ничего не видел
и не слышал - он все бормотал нескончаемые молитвы, снова и снова пере-
бирая свои узелки.
- Только бы он не спятил! - сказал Френсис.
- Мне еще там, в Хучитане, показалось, что у него какой-то дикий
взгляд, - признался Генри. - А посмотри сейчас, какие у него глаза.
Но тут в разговор вмешался пеон, который, хоть и ни слова не понимал
по-английски, однако почувствовал, о чем идет речь.
- Проникнуть в тайну древних святынь майя очень грешно и опасно. Это
путь к смерти. Уж кто-кто, а мой отец это знает. Много людей здесь умер-
ло. И умерло неожиданно и страшно. Среди них были и жрецы майя. Так умер
отец моего отца. Он тоже полюбил женщину из tierra caliente. И из любви
к ней за золото продал секрет майя: он прочитал по узелкам, где спрятано
сокровище, и повел к нему людей из tierra caliente. Он умер. Все они
умерли. Теперь, когда мой отец состарился, он уже не любит женщин из
tierra caliente. А в молодости он очень любил их и даже сам согрешил. Он
знает, как опасно вести вас к сокровищу. С тех пор как майя спрятали
его, прошло несколько веков, и многие люди за это время пытались его
найти. Из тех, кто дошел до тайника, ни один не вернулся. Говорят, что
конкистадоры и пираты англичанина Моргана все-таки добрались до него, но
оставили там свои кости.
- А после того, как твой отец умрет, - спросил Френсис, - ты унасле-
дуешь ему и тоже будешь верховным жрецом майя?
- Нет, сеньор. - И пеон отрицательно покачал головой. - Я ведь только
наполовину майя. Я не умею читать по узлам. Мой отец не научил меня это-
му, потому что я не чистокровный майя.
- А если бы он сейчас умер, есть среди майя еще кто-нибудь, кто умеет
читать по узлам?
- Нет, сеньор. Мой отец - последний из живых, кто знает этот древний
язык.
Разговор был прерван появлением Леонсии и Рикардо, которые, стреножив
своих мулов, пустили их пастись вместе с остальными, а сами подошли и
робко заглянули вниз. При виде Леонсии Генри и Френсис просияли от ра-
дости, но встретили они ее упреками и как следует разбранили: они требо-
вали, чтобы она вместе с Рикардо вернулась домой.
- Но не можете же вы отослать меня назад, не дав даже поесть! - воск-
ликнула она и, не дожидаясь ответа, соскользнула к ним в яму, с чисто
женской хитростью намереваясь продолжить беседу в условиях, располагаю-
щих к большей задушевности.
Их громкий разговор вывел старого жреца из молитвенного транса, и он
негодующе посмотрел на Леонсию и с не меньшим негодованием обрушился на
нее, перемежая свою гневную речь на языке майя испанскими словами и фра-
зами.
- Он говорит, что женщины - это зло, - перевел его сын, как только
жрец на минуту умолк. - Он говорит, что из-за женщин мужчины ссорятся,
пускают в ход нолей и убивают друг друга. Где женщины - там беды и божий
гнев. Они сводят с божьего пути и направляют человека к гибели. Он гово-
рит, что женщина - извечный враг бога и мужчины. Она всегда стоит между
мужчиной и богом. Он говорит, что женщина всегда заглушает поступь бога
и мешает мужчине приблизиться к нему. Он говорит, что эта женщина должна
уйти отсюда.
Френсис, внутренне давясь от смеха, только присвистнул в знак одобре-
ния этой гневной диатрибы, а Генри сказал:
- Будьте умницей, Леонсия! Вы слышите, что говорят индейцы про прек-
расный пол. Значит, вам здесь не место. Ваше место в Калифорнии. Там
женщины имеют право голоса.
- Вся беда в том, что старик еще не забыл ту женщину, которая принес-
ла ему столько горя в дни его молодости, - сказал Френсис и, повернув-
шись к пеону, добавил: - Попроси отца прочесть по узлам, сказано ли там,
что женщине нельзя ступить на след Стопы бога?
Тщетно дряхлый жрец перебирал священные узелки. Он не нашел в них ни
малейшего возражения против участия женщины в экспедиции.
- У него все перемешалось в голове - предания и события собственной
жизни, - победоносно улыбнулся Френсис. - Так что, мне кажется, все поч-
ти в полном порядке, Леонсия, и вы можете остаться и перекусить с нами.
Кофе уже готов. А потом...
Но то, что должно было произойти потом, произошло сейчас. Не успели
они усесться на землю и приняться за еду, как у Френсиса, приподнявшего-
ся было, чтобы передать Леонсии тортильи [18], пулей сбило с головы шля-
пу.
- Эге! - сказал он, быстро садясь. - Вот это сюрприз!
А ну-ка. Генри, погляди, кто там хотел подстрелить меня.
В следующую минуту все, кроме старого индейца, подкрались к краю впа-
дины и выглянули наружу. И вот что они увидели: со всех сторон к ним
ползли какие-то люди в неописуемых одеяниях; судя по лицам и цвету кожи,
они принадлежали не к одной определенной расе, а были помесью всех рас.
Вся человеческая семья, по-видимому, участвовала в лепке их черт и ок-
раске их кожи.
- Ну и твари! Отроду не видывал таких, - воскликнул Френсис.
- Это кару, - еле выдавил из себя пеон, всем видом своим изобличая
страх.
- А кто они такие, черт... - начал было Френсис, но тотчас спохватил-
ся: - Прошу прощения, скажи мне, во имя неба, кто они такие, эти кару?
- Это дети дьявола, - отвечал пеон. - Они свирепее испанцев и страш-
нее майя. Мужчины у них не женятся, а девушки не выходят замуж. У них
даже и жрецов-то нет. Они чертовы выродки, дети дьявола и даже еще хуже.
Тут поднялся старый майя и ткнул пальцем в сторону Леонсии, как бы
говоря этим обвиняющим жестом: "Вот, она - причина нашего несчастья!" В
ту же минуту пуля задела его плечо, и он покачнулся.
- Пригни его книзу! - крикнул Генри Френсису. - Ведь только он знает
язык узлов, а глаза Чиа - или что бы там ни было - еще не вспыхнули.
Френсис повиновался: он схватил старика за ноги и дернул вниз, - тот
упал, точно мешок с костями.
Генри же сорвал с плеча ружье и начал отстреливаться. В ответ посы-
пался град выстрелов. Через минуту к Генри присоединились Рикардо, Френ-
сис и пеон. А старик, перебирая свои узелки, смотрел немигающим взглядом
поверх впадины - туда, где торчал скалистый склон горы.
- Остановитесь! - воскликнул Френсис, но возглас его потонул в грохо-
те стрельбы.
Ему пришлось ползком пробираться от одного к другому, чтобы заставить
своих спутников прекратить огонь. И каждому в отдельности он объяснял,
что все их боеприпасы находятся на мулах и надо беречь патроны, еще ос-
тавшиеся в магазинах и в обоймах.
- Да смотрите, чтобы они не попали в вас, - предупреждал всех Генри.
- У них старинные мушкеты и аркебузы, которые могут проделать в вас дыру
величиной с обеденную тарелку.
Через час была выпущена последняя пуля, если не считать несколько за-
рядов, остававшихся в пистолете-автомате Френсиса, после чего те, кто
сидел в углублении, прекратили огонь, несмотря на беспорядочную стрельбу
кару. Хосе Манчено первым догадался, в чем дело. Он осторожно подполз к
краю ямы, чтобы удостовериться в правильности своих предположений, и
знаком дал понять своим, что у осажденных вышли все патроны и, следова-
тельно, их можно взять голыми руками.
- Недурно мы вас поймали, сеньоры, - злорадно заявил он оборонявшим-
