отпрыгнул в сторону, упал на плечо и откатился. Джим, Олли и Майрон все
еще стояли неподалеку, словно застывшие восковые фигуры из музея мадам
Тюссо, с бледными лицами и блестящими глазами. Джим и Майрон замерли по
обеим сторонам двери в генераторный отсек.
-- Включайте генератор! -- закричал я.
Никто не двинулся с места. Они, не отрываясь, словно загипнотизиро-
ванные, продолжали смотреть в проем загрузочной двери.
Я пошарил по полу, схватил первое, что попалось под руку (коробка от-
беливателя "Снежный") и швырнул ее в Джима. Попал ему в живот, прямо над
пряжкой ремня, и он, охнув, схватился за ушибленное место. Какое-то подобие
нормальности вернулось в его взгляд.
-- Включай этот чертов генератор! -- заорал я так громко, что заболело
в горле.
Он не двинулся с места и принялся оправдываться, решив, видимо, что
теперь, когда какая-то сумасшедшая тварь вылезла из тумана и почти съела
Норма живьем, наступило время выяснять, кто в этом повинен.
-- Я не виноват,-- визгливо заговорил он.-- Я не знал... Откуда я, черт
побери, мог знать? Ты сказал, что слышал что-то, но я не понял, что ты имеешь
в виду... Надо было лучше объяснить. Я думал... Не знаю... Может, птица ка-
кая...
Олли, опомнившись, оттолкнул его плечом в сторону и бросился в ге-
нераторный отсек. Джим споткнулся о коробку с отбеливателем и упал, как я
тогда, в темноте.
-- Я не виноват,-- повторил он.
Его рыжая челка сбилась на лоб. Щеки стали белыми словно сыр, а в
глазах застыл ужас маленького ребенка. Через секунду генератор кашлянул и
заревел.
Я повернулся к загрузочной двери. Норма почти не было видно, но он
все еще упорно цеплялся одной рукой. Щупальца буквально кипели вокруг не-
го, а на бетон падали капли крови величиной с десятицентовую монету. Голова
его все еще болталась из стороны в сторону, а глаза, глядящие в туман, лезли из
орбит от ужаса. Новые щупальца подползли ко входу и забрались внутрь поме-
щения. Около кнопки, включающей дверной механизм, их оказалось так много,
что туда страшно было подойти. Одно из них обвило поллитровую бутылку
пепси и унесло с собой. Другое скользнуло вокруг картонной коробки и сдави-
ло ее. Картон лопнул, и из коробки фонтаном взметнулись рулоны туалетной
бумаги, упакованные в целлофан, попадали на пол, раскатились. Щупальца
расхватали их мгновенно.
Одно из самых больших заползло дальше других, чуть приподнялось
кончиком от пола, словно принюхиваясь, и двинулось в сторону Майрона. Тот,
бешено вращая глазами, отпрыгнул, и из безвольных губ его вырвался истош-
ный визг.
Я поискал глазами что-нибудь длинное, чем можно дотянуться до кноп-
ки на стене над ищущими щупальцами, потом заметил прислоненную к штабе-
лю ящиков с пивом швабру.
Норм не выдержал и, разжав пальцы свободной руки, упал на бетонную
платформу, лихорадочно пытаясь уцепиться за что-нибудь еще. Взгляды наши
на секунду встретились: глаза его горели, но я видел, что он понимает, какой
конец ждет его. И через мгновение клубок щупалец, подпрыгивая и перекатыва-
ясь, потянул Норма в туман. Он издал последний полузадушенный крик и ис-
чез.
Я нажал кнопку рукояткой швабры, мотор взвыл, и дверь заскользила
вниз. Коснулась сначала самого толстого щупальца, того, что ползло в направ-
лении Майрона, сдавила его кожу, или что у них там; потом прорезала. Из по-
реза брызнула черная жижа. Щупальце бешено забилось, заметалось по складу,
словно огромный неприличной толщины кнут. Потом вдруг сплющилось,
скользнуло под дверь и исчезло. Остальные тоже начали отползать.
Одно из них тянуло за собой пятифунтовую упаковку собачьих консер-
вов и никак не хотело ее оставлять. Опускающаяся дверь разрубила его надвое
и с тяжелым стуком встала на место. Отрубленный кусок щупальца конвульсив-
но сжался, раздавив пачку, и по складу во все стороны разлетелись коричневые
куски собачьего концентрата. Щупальце забилось на полу, словно рыба, вы-
брошенная на берег. Оно сжималось и раскручивалось, но с каждым разом все
медленнее, до тех пор, пока не замерло совсем. Я ткнул его рукояткой швабры,
и трехфутовый кусок щупальца хищно сжался вокруг нее, потом обмяк и упал
среди рулонов туалетной бумаги, собачьей кормежки и пакетов с отбеливате-
лем.
Все стихло, только генератор продолжал гудеть, и плакал за фанерной
перегородкой Олли. Через открытую дверь я видел, что он сидит на стуле, за-
крыв лицо руками.
Затем я осознал, что слышу еще какой то звук. Мягкое скользящее шур-
шание, которое я слышал раньше, только теперь оно стало в десять раз сильнее.
Кишащие щупальца за загрузочной дверью, пытающиеся проникнуть внутрь.
Майрон сделал несколько шагов в мою сторону.
-- Послушай...-- начал он.-- Ты должен понять...
Я ударил его кулаком в лицо, и от неожиданности он даже не попытал-
ся защититься. Удар пришелся под нос, верхнюю губу расплющило об зубы, и
из разбитой губы потекла кровь.
-- Ты убил его! -- закричал я.-- Ты хорошо видел, что произошло? Ты ви-
дел, что ты наделал?
И я принялся бить его, нанося удары и левой, и правой, но не так, как
учили меня когда-то в секции бокса в колледже, а просто наотмашь. Он отсту-
пал, отбивая часть ударов и принимая другие в каком-то оцепенении, вызван-
ном, может быть, отрешенностью и чувством вины. От этого я злился еще боль-
ше. Я расквасил ему нос и посадил синяк под глазом, который, почернев, дол-
жен смотреться просто великолепно. Я ударил его в челюсть, после чего его гла-
за затуманились и потеряли осмысленное выражение.
-- Послушай...-- продолжал твердить он.-- Послушай, ну послушай же...
Я ударил его в живот, и он, резко выдохнув, замолчал. Не знаю, как
долго я лупил бы его, но тут кто-то схватил меня за руки. Я вырвался и обер-
нулся, надеясь, что это Джим. Ему мне тоже хотелось врезать.
Но это оказался не Джим, а Олли. С круглым смертельно бледным ли-
цом и темными кругами под глазами, еще влажными от слез.
-- Не надо, Дэвид,-- сказал он.-- Не бей его больше. Это ничего не изме-
нит.
Джим с ошарашенным пустым лицом стоял неподалеку. Я пнул ногой
коробку с чем-то в его сторону. Она ударилась о его ботинок и отскочила.
-- Ты и твой приятель -- глупое дерьмо,-- сказал я.
-- Хватит, Дэвид,-- сказал Олли устало.-- Успокойся.
-- Вы, два дурака убили этого парня.
Джим смотрел себе под ноги. Майрон сидел на полу, держась за свой
"пивной" живот. Я тяжело дышал, кровь стучала в висках, и меня била дрожь.
Я сел на пару картонных коробок, уронив голову между колен, и обхватил ру-
ками лодыжки. Какое-то время я сидел, не двигаясь, чувствуя, что я или поте-
ряю сознание, или меня стошнит, или еще что-нибудь.
Потом это ощущение стало проходить, и я поглядел на Олли. Его розо-
ватое кольцо блестело сдержанным огнем в тусклом свете аварийных ламп.
-- Ладно,-- тупо сказал я.-- Все.
-- Хорошо,-- сказал Олли.-- Надо придумать, что делать дальше.
В помещении снова запахло дизельным выхлопом.
-- Выключить генератор для начала.
-- Да, и давайте сматываться отсюда,-- добавил Майрон, глядя на меня
виновато.-- Мне жаль, что так получилось с этим парнем. Но ты должен по-
нять...
-- Ничего не хочу понимать. Вы с приятелем идите обратно в магазин,
но ждите нас прямо тут, у пивного охладителя. И никому ничего не говорить.
Пока.
Они пошли, не споря, и, прижавшись друг к другу, протиснулись в
дверь. Олли заглушил генератор, и за секунду до того, как свет погас, я увидел
брошенную на ящик с пустыми бутылками стеганую тряпку вроде тех, что груз-
чики обычно подкладывают под хрупкие предметы, и прихватил ее с собой.
Шаркая ногами и на что-то натыкаясь, Олли выбрался из генераторно-
го отсека. Как большинство людей с лишним весом, он дышал тяжело и чуть с
присвистом.
-- Дэвид? -- Его голос немного дрожал.-- Ты еще здесь?
-- Здесь, Олли. Осторожней, тут кругом эти коробки с отбеливателем.
Я наводил его голосом, и через полминуты или около того он протянул
в темноте руку и схватил меня за плечо, судорожно, с облегчением вздохнув.
-- Черт. Давай выбираться отсюда. Здесь темно и... паршиво.
-- Да уж,-- сказал я.-- Но подожди минуту. Я хотел поговорить с тобой,
только без этих двух идиотов.
-- Дэйв, они ведь не заставляли его. Ты должен это помнить.
-- Норм мальчишка, а эти двое взрослые люди. Но ладно, хватит об
этом. Нам придется рассказать им, Олли. Людям в магазине.
-- Если будет паника...-- с сомнением проговорил Олли.
-- Может, будет, может, нет. Но по крайней мере они дважды подумают,
прежде чем выходить на улицу, чего как раз и хотят большинство из них. Поч-
ти у всех дома кто-то остался. У меня тоже. Надо заставить их понять, чем они
рискуют, выходя наружу.
-- Ладно,-- сказал он, крепко сжимая мою руку.-- Только я не перестаю
себя спрашивать... Все эти щупальца, как у осьминога или... Дэвид, чьи они?
Чьи могут быть такие щупальца?
-- Не знаю. Но я не хочу, чтобы те двое разболтали все сами. Тогда точ-
но начнется паника. Пошли.
Я осмотрелся и через несколько секунд нашел тонкую вертикальную ли-
нию света между двумя половинками двери. Мы двинулись вперед, скользя но-
гами по полу, чтобы не споткнуться о разбросанные коробки. Олли продолжал
держаться за мою руку. Только в этот момент я сообразил, что мы потеряли все
наши фонари. Когда мы уже дошли до самой двери, Олли сказал растерянно:
-- То, что мы видели... Это невозможно, Дэвид. Ты ведь согласен? Даже
если бы, скажем, грузовик из Бостонского Океанариума вывалил позади мага-
зина какое-нибудь чудовище типа тех, что описаны в "Двадцать тысяч лье под
водой", оно бы умерло. Просто умерло.
-- Да,-- сказал я.-- Согласен.
-- Так что же случилось, а? Что произошло? И что это за чертовщина?
-- Олли, я не знаю,-- сказал я, и мы вернулись в магазин.
Глава 5
Спор с Нортоном. Дискуссия у охладителя пива. Подтверждение.
Джим и его приятель Майрон стояли сразу за дверями, и каждый де-
ржал в руках по банке "Бадвайзера". Я посмотрел на Билли, увидел, что он еще
спит, и укрыл его стеганой подстилкой. Он зашевелился во сне, но потом снова
затих. Я взглянул на часы: было 12:15. Невероятно. Мне казалось, что с тех
пор, как я пошел на склад искать что-нибудь укрыть Билли, прошло по крайней
мере часов пять. Но на самом деле все заняло не больше тридцати пяти минут.
Я вернулся к Олли, Джиму и Майрону. Олли тоже взял себе пива и пред-
ложил банку мне. Я одним глотком отпил половину, как утром, когда пилил де-
ревья. Стало чуть легче.
Джим оказался Джимом Грондином, а фамилия Майрона была Ляфлер.
Немного комично, но что поделаешь: на губах, подбородке и щеках Майрона-
цветка засыхала кровь. Подбитый глаз уже распухал. Девушка в красной коф-
точке, проходя мимо, бросила на него настороженный взгляд. Я хотел было
сказать ей, что он опасен лишь для подростков, которые пытаются доказать,
что уже повзрослели, но смолчал. В конце концов Олли был прав: они действи-
тельно хотели сделать, как лучше, хотя делали это слепо и скорее из страха, чем
для общего блага. А теперь эти двое будут нужны мне для того, что я считаю
правильным. Впрочем, я думал, что они не станут спорить: их обоих здорово
встряхнуло происшедшее, и оба они, особенно Майрон-цветок, какое-то время
будут еще не в себе. Что-то, что блестело в их глазах, когда они отправляли
Норма прочистить выхлопную трубу, теперь погасло.
-- Нам нужно будет сказать что-то людям,-- начал я.
Джим открыл было рот, собираясь возразить.
-- Мы с Олли не станем болтать о том, как вы посылали Норма наружу,
если вы подтвердите сказанное нами о том... О том, что его утащило.
-- Конечно,-- подобострастно произнес Джим.-- Если мы им не скажем,
кто-нибудь еще пойдет на улицу. Как та женщина... которая... он вытер ла-
донью губы и торопливо приложился к банке.-- Боже, что происходит?..
-- Дэвид,-- сказал Олли.-- А что...-- Он замолчал, потом заставил себя
