ник. - Если бы она тебя увидела, мы бы, наверное, погибли. Но побудь у
меня, пока она не придет на следующей неделе, ты ее увидишь и насмот-
ришься на нее досыта". - "О господин мой, - сказал Ибрахим, - у меня
есть деньги, и я за них боюсь. Со мной люди, и я боюсь, что они найдут
мое отсутствие слишком долгим". - "О дитя мое, - сказал садовник, - мне
тяжело с тобой расстаться!"
И он обнял его и простился с ним, и Ибрахим отправился в хан, в кото-
ром он стоял, и встретился с привратником хана, и взял свои деньги. И
привратник хана спросил его: "Добрые вести, если хочет того Аллах?" И
Ибрахим ответил ему: "Я не нашел пути к тому, что мне нужно, и хочу
возвратиться к моим родным". И привратник хана заплакал, и простился с
ним, и понес его вещи, и довел его до корабля, и потом Ибрахим направил-
ся к тому месту, о котором ему говорила Джамила, и стал ее там ждать.
И когда спустилась ночь, девушка вдруг подошла к нему в облике му-
жественного человека с круглой бородой, и ее стан был перехвачен поясом,
и в одной руке у нее был лук и стрела, а в другой - обнаженный меч. "Ты
ли сын аль-Хасыба, правителя Египта?" - спросила она. И Ибрахим ответил:
"Это я". И она воскликнула: "Какой же ты негодяй, что пришел портить
царских дочерей! Иди поговори с султаном!"
"И я упал, покрытый беспамятством, - говорил Ибрахим, - а матросы -
те умерли в своей коже от страха. И когда девушка увидела, что меня пос-
тигло, она сняла с себя эту бороду, бросила меч и развязала пояс, и я
увидел, что это госпожа Джамила, и сказал ей: "Клянусь Аллахом, ты раз-
рубила мне сердце!" И затем я сказал матросам: "Ускорьте ход корабля!" И
они распустили паруса и ускорили ход, и прошло лишь немного дней, и мы
достигли Багдада. И вдруг я увидел, что у берега стоит корабль. И когда
матросы, которые были там, увидели нас, они закричали матросам, бывшим с
нами: "О такой-то и такой-то, поздравляем вас с благополучием!" И они
направили свой корабль к нашему кораблю, и мы посмотрели и вдруг видим -
в нем Абу-ль-Касим ас-Сандалани! И, увидев нас, он воскликнул: "Это то,
чего я хотел. Идите под охраной Аллаха, а я хочу отправиться по одному
делу". А перед ним стояла свечка, и он сказал мни: "Хвала Аллаху за бла-
гополучие! Исполнил ли ты свое дело?" И я ответил "Да". И ас-Сандалани
приблизил к нам свечку, и когда Джамила увидела его, ее состояние изме-
нилось, и цвет ее лица пожелтел, а ас-Сандалани, увидев ее, воскликнул:
"Идите в безопасности, хранимые Аллахом, а я пойду в Басру по делу сута-
на. Но подарок следует тому, кто пришел".
И он велел принести коробку с халвой и бросил ее на корабль (а в хал-
ве был бандж), и Ибрахим сказал: "О прохлада моего глаза, поешь этого!"
И Джамила заплакала и спросила: "О Ибрахим, знаешь ли, кто это?" - "Да,
это такой-то", - сказал я. И Джамила молвила: "Это сын моего дяди, и он
раньше сватал меня у моего отца, но я не согласилась на него, и он отп-
равляется в Басру и, может быть, осведомит моего отца о нас". - "О гос-
пожа, - ответил я, - он не достигнет Басры, пока мы не достигнем Мосула.
И мы не знали, что скрыто для нас в неведомом". И я съел немного халвы,
и не успела она опуститься мне во внутренности, как я ударился головой
об землю. А когда наступило время рассвета, я чихнул, и бандж выпал у
меня из ноздрей, и я открыл глаза и увидел, что я голый и брошен в пус-
тынном месте. И я стал бить себя по лицу и сказал в душе: "Поистине, это
хитрость, которую сделал со мной ас-Сандалани" И я не знал, куда пойду,
и на мне были одни подштанники. И я встал, и прошел немного, и вдруг ви-
жу, подходит вали и с ним несколько человек с мечами и дубинками. И я
испугался и, увидев разрушенную баню, спрятался в ней, и я наткнулся на
что-то ногой и положил на это руку, и она выпачкалась в крови. И я вытер
руку о подштанники, не зная, что это такое, а затем протянул руку второй
раз, и она попала на убитого, и его голова оказалась у меня в руке. И я
бросил ее и воскликнул: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха высокого,
великого!" А затем я вошел в одну из комнаток бани, и вдруг вали остано-
вился у дверей бани и сказал: "Войдите в то место И затем я вскрикнул
единым криком и упал без памяти, и сердце палача смягчилось ко мне, и он
сказал: "Клянусь Аллахом, это не лицо того, кто убил!" - "Отрубите ему
голову", - сказал вали. И меня посадили на ковер крови и завязали мне
глаза повязкой, и палач взял меня, и спросил у вали разрешения, и хотел
отрубить мне голову. И я закричал: "Увы мне на чужбине!" И вдруг прибли-
зились всадники, и кто-то сказал: "Оставьте его! Убери руку, о палач!" И
была этому удивительная причина и диковинное дело. А именно, аль-Хасыб,
правитель Египта, послал своего придворного к халифу Харуну ар-Рашиду с
подарками и редкостями и послал с ним письмо, в котором говорил: "Мой
сын вот уже год, как исчез, и я слышал, что он в Багдаде, и хотел бы ми-
лости от преемника Аллаха, чтобы он расследовал, что с ним, и постарался
бы его разыскать и отослал бы его ко мне с этим придворным".
И когда халиф прочитал письмо, он приказал валя узнать истину об этом
деле, и вали с халифом не переставали расспрашивать об Ибрахиме, пока им
не сказали, что он в Басре. И когда халифу рассказали об этом, он напи-
сал письмо и отдал его египетскому придворному и велел ему отправиться в
Басру, взяв с собой отряд из приближенных везиря, и от усердия в поисках
сына своего господина придворный выехал тотчас же и нашел юношу на ков-
рике крови, у вали.
И когда вали увидел придворного и узнал его, он сошел для него с ко-
ня, и придворный спросил: "Что это за юноша и каково его дело?" И вали
рассказал ему, что случилось, и придворный сказал (а он не знал, что это
сын султана): "Лицо этого юноши - лицо того, кто не убивает". И он велел
развязать его узы, и вали развязал его, и тогда придворный сказал: "При-
веди его ко мне!" И вали подвел Ибрахима к придворному, а красота Ибра-
хима пропала из-за тех ужасов, которые он перенес.
"Расскажи мне о твоем деле, о юноша, и о том, что у тебя произошло с
этой убитой", - сказал придворный. И когда Ибрахим посмотрел на этого
придворного, он узнал его и воскликнул: "Горе тебе! Или ты меня не узна-
ешь? Разве я не Ибрахим, сын твоего господина? Может быть, ты пришел,
разыскивая меня?"
И придворный внимательно посмотрел на Ибрахима и узнал его, как
нельзя лучше, и, узнав юношу, он припал к его ногам, и когда вали уви-
дел, что произошло с придворным, у него пожелтел цвет лица. "Горе тебе,
о жестокосердый, - сказал придворный, - неужели ты хотел убить сына мое-
го господина аль-Хасыба, правителя Египта?" И вали поцеловал подол прид-
ворного и сказал: "О владыка, откуда мне было знать? Мы увидели его в
таком виде и увидели рядом с ним убитую девушку". - "Горе тебе, ты не
годишься для того, чтобы быть вали, - сказал придворный. - Этому мальчи-
ку пятнадцать лет жизни, и он не убил даже воробья, так как же он убьет
человека? Но дал ли ты ему срок и спрашивал ли ты его об его обстоя-
тельствах?"
И затем придворный и вали сказали: "Ищите убийцу девушки!" И люди
вошли в баню еще раз, и увидели ее убийцу, и, схватив его, привели его к
вали.
И вали взял его, и отправился с ним во дворец халифата, и сообщил ха-
лифу о том, что случилось, и арРашид приказал убить убийцу девушки, а
затем он велел привести Ибн аль-Хасыба. И когда юноша предстал перед
ним, ар-Рашид улыбнулся ему в лицо и сказал: "Расскажи мне о твоем деле
и о том, что с тобой случилось".
И Ибрахим рассказал ему свою историю, с начала до конца, и она пока-
залась халифу значительной, и он позвал Масрура, меченосца, и сказал:
"Ступай сию же минуту, ворвись в дом Абу-ль-Касима ас-Сандалани и приве-
ди его вместе с девушкой".
И Масрур сейчас же отправился и, ворвавшись в дом, увидел, что девуш-
ка связана своими волосами и находится в гибельном состоянии. И Масрур
развязал ее и привел вместе с ас-Сандалани к халифу, и, увидев девушку,
ар-Рашид удивился ее красоте, - а затем он обернулся к ас-Сандалани и
сказал: "Возьмите его, отруби ему руки, которыми он бил эту девушку, и
распните его и отдайте его деньги и владения Ибрахиму".
И это сделали, и когда это было так, вдруг Абу-льЛейс, правитель Бас-
ры, отец госпожи Джамилы, явился, взывая к халифу о помощи против Ибра-
хима, сына альХасыба, правителя Египта, и жалуясь, что он взял его дочь.
И ар-Рашид сказал ему: "Он был причиной ее освобождения от пыток и убие-
ния". И халиф велел привести Ибн аль-Хасыба, и когда тот пришел, сказал
Абу-ль-Лейсу: "Разве не согласен ты, чтобы этот юноша, сын султана Егип-
та, был мужем твоей дочери?" - "Внимание и повиновение Аллаху и тебе, о
повелитель правоверных!" - сказал Абу-ль-Лейс.
И халиф призвал судью и свидетелей и выдал девушку замуж за Ибрахима
ибн аль-Хасыба. Он подарил ему все деньги ас-Сандалани, снарядил и отп-
равил в его страну. И Ибрахим жил с Джамилой в совершеннейшей радости и
полнейшем счастье, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений и
Разлучительница собраний. Да будет же хвала живому, который не умирает!
Рассказ об Абу-ль-Хасане из Харасана
Рассказывают также, о счастливый царь, что аль-Мутадид биллах [662] был
возвышен помыслами и благороден душой, и было у него в Багдаде шестьсот
везирей, и ничто из дел людских не было от него скрыто. И пошел он од-
нажды с Ибн Хамдуном [663], чтобы посмотреть на подданных и послушать, что
есть нового в делах людей, и их стал палить зной и жара. А они дошли до
маленького переулка на площади и, войдя в этот переулок, увидели в конце
его красивый дом, высоко построенный и возглашавший о своем обладателе
языком хвалы. И они присели у ворот отдохнуть, и из дому вышли двое
слуг, подобных луне в четырнадцатую ночь, и один из них сказал своему
товарищу: "Если бы какой-нибудь гость попросил сегодня разрешения войти!
Мой господин не ест иначе, как с гостями, а мы дождались до этого време-
ни и никого не видим". И халиф удивился их словам и сказал: "Вот доказа-
тельство щедрости владельца этого дома! Мы непременно войдем в его дом и
посмотрим на его благородство, и это будет причиной милости, которая
придет к нему от нас". И затем он сказал слуге: "Попроси у своего госпо-
дина позволения войти нескольким чужеземцам (а халиф в то время, если он
хотел посмотреть на подданных, переодевался в одеяние купцов)". И слуга
вошел к своему господину и рассказал ему, я хозяин дома обрадовался и
вышел к гостям сам, и оказалось, что он прекрасен лицом и красив обли-
ком, и на нем нисабурская рубашка и расшитый золотом плащ, и он пропитан
духами, и на руке его - перстень с яхонтами. И, увидев пришедших, он
сказал им: "Приют и уют господам, оказывающим нам крайнюю милость своим
приходом!"
И, войдя в этот дом, они увидели, что он заставляет забыть близких и
родину и подобен кусочку райских садов..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до девятисот шестидесяти
Когда же настала ночь, дополняющая до девятисот шестидесяти, она ска-
зала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда халиф и те, кто был с
ним, вошли в дом, они увидели, что он заставляет забыть близких и родину
и подобен кусочку райских садов, и внутри его был сад со всевозможными
деревьями, и он ошеломлял взоры, и все помещения в нем были устланы рос-
кошными коврами. И вошедшие сели, и альМутадид стал рассматривать дом и
ковры.
"И я посмотрел на халифа, - говорил Ибн Хамдун, - и увидел, что его
лицо переменилось (а я различал на его лице выражение милости или гне-
ва), и, увидев это, я сказал себе: "Посмотри-ка! Что это с ним, что он
рассердился". И принесли золотой таз, и мы вымыли руки, и затем принесли
шелковую скатерть и столик из бамбука, и когда с блюда подняли крышки,
