требовать поединка и просить единоборства, и крикнула: "Есть ли боец,
есть ли противник? Пусть же не выходит ко мне в сей день ленивый или
слабый! Пусть выходят ко мне только богатыри врагов веры, чтобы напоила
я их из чаши позорной пытки! О поклонники идолов, обладатели нечестия и
непокорства, сегодня день, когда побелеют лица людей веры и почернеют
лица тех, кто не верит во всемилостивого". И когда царь увидел, что его
старший сын убит, он стал бить себя по лицу и разорвал на себе одежду и,
кликнув своего среднего сына, сказал ему: "О Бартус, о прозванный
Хар-ас-Сус, выезжай, о дитя мое, скорее на бой с твоей сестрой Мариам!
Отомсти ей за твоего брата Бартута и приведи ее ко мне пленницей, пос-
рамленной, униженной". И Бартус отвечал: "О батюшка, слушаю и повину-
юсь!"
И он выступил против своей сестры Марнам и понесся на нее, и Мариам
встретила его и понеслась на него, и они начали сражаться сильным боем,
сильнее, чем первый бой. И ее второй брат увидел, что он слаб для боя с
нею, и захотел убежать и удрать, но не мог из-за ее сильной ярости, ибо
всякий раз, как он хотел положиться на бегство, Мариам приближалась к
нему и подъезжала вплотную и теснила его. И потом она ударила Бартуса
мечом по шее, и меч вышел, сверкая, у него из глотки, и послала его
вслед его брату, и проскакала по боевому полю, на месте боя и сражения,
и крикнула: "Где витязи и храбрецы, где кривой и хромой витязь, облада-
тель искривленной веры? И тогда царь, отец ее, закричал, с израненным
сердцем и оком, слезами разъеденным: "Она убила моего среднего сына,
клянусь Мессией и истинной верой!" И потом он кликнул своего меньшего
сына и сказал ему: "О Фасьян, о прозванный Седьхас-Сыбьян, выходи, о ди-
тя мое, на бой с твоей сестрой и отомсти за твоих братьев! Сшибись с
нею, и счастье либо тебе, либо против тебя. И если ты ее одолеешь, убей
ее наихудшим убиением".
И тут выступил против Мариам ее меньшой брат и понесся на нее, и Ма-
риам пошла на него с превосходным искусством, и понеслась на него с
прекрасным уменьем, смелостью, знанием боя и доблестью, и крикнула: "О
проклятый, о враг Аллаха и враг мусульман, я отправлю тебя вслед твоим
братьям, а плох приют нечестивых!" И затем она вытащила меч из ножен и
ударила своего брата, перерубив ему шею и руки, и отправила его вслед
братьям, и поспешил Аллах послать его душу в огонь (а скверное это оби-
талище!)
И когда патриции и витязи, которые поехали с отцом царевны, увидели,
что три его сына убиты (а они были самые храбрые люди своего времени), в
их сердце запал страх перед Ситт-Мариам, и ошеломила их боязнь, и они
свесили головы к земле и убедились в своей смерти, уничтожении, унижении
и гибели. И сгорели их сердца от гнева в пламени огня, и они повернули
спину и положились на бегство. И когда увидел царь, что его сыновья уби-
ты и войска побежали, взяло его недоумение и оторопь, и сгорело его
сердце в пламени огня, и он сказал себе: "Поистине, Ситт-Мариам нас
уничтожила, и если я подвергну себя опасности и выступлю к ней один,
она, может быть, меня одолеет и покорит, и убьет меня гнуснейшим
убийством, и изувечит самым скверным образом, как она убила своих
братьев, ибо не осталось у нее на нас надежды, и нечего нам желать ее
возвращения. И, помоему, надлежит мне сберечь мою честь и вернуться в
мой город".
И потом царь отпустил поводья коня и вернулся в свой город" и когда
он оказался у себя во дворце, в его сердце вспыхнул огонь из-за убиения
его трех сыновей, бегства его войска и позора его чести. И, не просидев
получаса, он потребовал к себе вельмож правления и больших людей царства
и пожаловался им на то, что сделала с ним его дочь Мариам, которая убила
своих братьев, и на горе и печаль, им перенесенную, и спросил у вельмож
совета. И они все посоветовали ему написать письмо преемнику Аллаха на
земле его, повелителю правоверных Харуну арРашиду, и осведомить его об
этом деле. И царь написал ар-Рашиду письмо такого содержания: "После
привета повелителю правоверных: у нас есть дочь по имени Мариам-кушачни-
ца, и испортил ее против нас пленник из пленных мусульман по имени
Нур-ад-дин Али, сын купца Тадж-ад-дина, каирца, и похитил ее ночью, и
вышел с нею в сторону своей земли. И я прошу милости владыки нашего, по-
велителя правоверных, чтобы он написал во все мусульманские земли приказ
отыскать ее и прислать к нам с верным посланцем..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Восемьсот девяносто третья ночь
Когда же настала восемьсот девяносто третья ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что царь Афранджи написал халифу, повелителю
правоверных Харуну ар-Рашиду письмо, в котором умолял его, прося о своей
дочери Мариам, и ходатайствовал о милости написать во все мусульманские
страны приказ, чтобы Мариам разыскали и отослали с верным посланием из
слуг его величества, повелителя правоверных. И между прочим в письме
заключалось: "А за помощь нам в этом деле мы назначим вам половину горо-
да Румы великой, чтобы вы строили там мечети для мусульман, и будет вам
доставляться его подать".
И после того как царь написал это письмо, по совету знатных людей
своего царства и вельмож правления, он свернул его и позвал везиря, ко-
торый был назначен везирем вместо кривого везиря, и приказал ему запеча-
тать письмо царской печатью, и вельможи правления тоже припечатали его,
поставив на нем сначала подпись своей руки. А потом царь сказал своему
везирю: "Если ты приведешь ее, тебе будет от меня надел двух эмиров, и я
награжу тебя одеждой с двумя нашивками". И он отдал везирю письмо и при-
казал ему отправиться в город Багдад, Обитель Мира, и вручить письмо по-
велителю правоверных из рук в руки.
И везирь выехал с посланием и ехал, пересекая долины я степи, пока не
достиг города Багдада. И, вступив в город, везирь провел там три дня,
устраиваясь и отдыхая, а потом он спросил, где дворец повелителя право-
верных Харуна ар-Рашида, и ему указали его. И, достигнув дворца, везирь
попросил у повелителя правоверных разрешения войти, и халиф разрешил
ему. И везирь вошел к ар-Рашиду и, поцеловав перед ним землю, подал ему
письмо от царя Афранджи и с ним диковинные подарки и редкости, подходя-
щие для повелителя правоверных. И когда халиф развернул письмо и прочи-
тал его и понял его содержание, он тотчас же велел своим везирям напи-
сать письма во все мусульманские страны, и они это сделали, и изъяснили
в письмах облик Мариам и облик Нур-аддина, и обозначили его имя и ее
имя, и упомянули, что они беглецы, так что всякий, кто их обнаружит,
пусть схватит их и отошлет к повелителю правоверных. И они предостерегли
наместников, чтобы те не оказали в этом промедления, беспечности или
небрежения. И затем письма запечатали и разослали с гонцами к наместни-
кам, и те поспешили с исполнением приказа и принялись искать во всех го-
родах тех, у кого был указанный облик.
Вот что было с этими правителями и их подчиненными. Что же касается
Нур-ад-дина каирского и Мариам-кушачницы, дочери царя Афранджи, то после
бегства царя и его войска они в тот же час и минуту сели на коней и нап-
равились в страны Сирии, и покрыл их покрывающий, и они достигли города
Дамаска. А объявления о розыске, которые разослал халиф, опередили их в
Дамаске на один день, и эмир Дамаска узнал, что ему приказано схватить
обоих беглецов, когда он их найдет, и доставить их к халифу.
И когда был день их прибытия в Дамаск, подошли к ним соглядатаи и
спросили их, как их имена, и беглецы сказали правду и рассказали свою
историю и все, что с ними случилось, и их узнали, и схватили, и взяли, и
привели их к эмиру Дамаска, и тот отправил их к халифу в город Багдад,
Обитель Мира.
И по прибытии туда, попросили разрешения войти к повелителю правовер-
ных Харуну ар-Рашиду, и тот позволил, и прибывшие вошли, и поцеловали
землю меж его руками, и сказали: "О повелитель правоверных, эта девушка
- Мариам-кушачница, дочь царя Афранджи, а это - Нур-ад-дин, сын купца
Тадж-ад-дина каирского, пленник, который испортил ее против воли ее отца
и украл ее из его страны и царства и уехал с нею в Дамаск. Мы нашли их,
когда они вступили в Дамаск, и спросили их, как их зовут, и они ответили
нам правду, и тогда мы привели и доставили их к тебе".
И повелитель правоверных взглянул на Мариам и увидел, что она стройна
ростом и станом, говорит ясной речью, красавица среди людей своего вре-
мени, единственная в свой век и столетие, и обладает сладостным языком,
твердым духом и сильным сердцем. И когда Мариам подошла к халифу, она
поцеловала землю меж его руками и пожелала ему вечной славы и счастья и
прекращения бед и напастей. И халифу понравилась красота ее стана, неж-
ность ее речи и быстрота ее ответов, и он спросил ее: "Ты ли - Мари-
ам-кушачница, дочь царя Афранджи?" И Мариам ответила: "Да, о повелитель
правоверных и имам единобожников, охранитель в боях веры и сын дяди гос-
подина посланных". И тогда халиф обернулся и увидел, что Али Нур-ад-дин
- красивый юноша, прекрасно сложенный, подобный светящейся луне в ночь
ее полноты, и спросил его: "Ты - Нур-ад-дин, пленник, сын купца
Тадж-ад-дина каирского?" И Нур-ад-дин ответил: "Да, о повелитель право-
верных и опора всех к нему направляющихся". - "Как ты похитил эту женщи-
ну из царства ее отца и убежал с нею?" - спросил халиф. И Нур-ад-дин
принялся рассказывать ему обо всем, что с ним случилось, с начала до
конца, и, когда он кончил свой рассказ, халиф удивился всему этому до
крайней степени, и его охватил от удивления великий восторг, и он воск-
ликнул:
"Сколь много приходится терпеть мужам!.."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Восемьсот девяносто четвертая ночь
Когда же настала восемьсот девяносто четвертая ночь, она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что когда халиф Харун ар-Рашид просил
Нур-ад-дина о его истории и тот рассказал ему все, что с ним случилось,
от начала до конца, халиф до крайности удивился этому и воскликнул:
"Сколь много приходится терпеть мужам! - а потом обратился к СиттМариам
и сказал ей: - О Мариам, знай, что твой отец, царь Афранджи, написал нам
о тебе. Что ты скажешь?" - "О преемник Аллаха на земле его, поддерживаю-
щий установления его пророка и предписания его! - ответила Мариам. - Да
увековечит Аллах над тобою счастье и да защитит тебя от бед и напастей!
Ты - преемник Аллаха на земле его! Я вступила в вашу веру, ибо она есть
вера твердо стоящая, истинная, и оставила религию нечестивых, которые
говорят ложь о Мессии, и стала верующей в Аллаха великодушного, и считаю
правдой то, с чем пришел его милосердый посланник. Я поклоняюсь Аллаху
(слава и величие ему!), объявляю его единым богом, падаю перед ним ниц,
в смирении, и прославляю его, и я говорю, стоя меж руками халифа: "Сви-
детельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммед
- посол Аллаха; послал он его с наставлением на правый путь и верою ис-
тинной, чтобы поставил он ее превыше всякой веры, хотя бы было это отв-
ратительно многобожникам. И разве дозволено тебе, о повелитель правовер-
ных, внять письму царя еретиков и отослать меня в страну нечестивых, ко-
торые предают товарищей владыке всезнающему и возвеличивают крест, и
поклоняются идолам, и веруют в божественность Исы, хотя он сотворен? И
если ты сделаешь со мной это, о преемник Аллаха, я уцеплюсь за твою полу
в день смотра перед Аллахом и пожалуюсь на тебя сыну твоего дяди, пос-
ланнику Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует!), в тот
день, когда не поможет ни имущество, ни сыновья, никому, кроме тех, кто
пришел к Аллаху с сердцем здравым".
