И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот девяносто седьмая ночь
Когда же настала семьсот девяносто седьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что мать Хасана стала плакать в часы ночи и
части дня из-за разлуки со своим сыном и его женой и детьми, и пот то,
что было с нею.
Что же касается до ее сына Хасана, то когда он приехал к девушкам, те
стали его заклинать, чтобы он провел у них три месяца, а после этого они
собрали для него денег и приготовили ему десять тюков - пять с золотом и
пять с серебром, - и приготовили один тюк припасов и отправили его и вы-
ехали с ним. И Хасан стал заклинать их воротиться, и они начали обни-
маться на прощанье, и младшая девушка подошла к Хасану и обняла его и
плакала, пока ее не покрыло беспамятство, а потом она произнесла такие
два стиха:
"Угаснет когда огонь разлуки вблизи от вас,
И страсть успокою я, и будем мы вместе вновь?
Страшит меня день разлуки с вами я мучает,
Прощанье же лишь сильней, владыки, ослабило".
И подошла к нему вторая девушка и обняла его и сказала такие два сти-
ха:
"Прощаться с тобою, - как с жизнью прощаться,
Тебя потерять-потерять всех друзей!
Отъезд твой мне душу огнем прожигает,
А близость твоя - в ней скрывается рай!"
И подошла к нему третья девушка и обняла его и произнесла такие два
стиха:
"Мы прощанье оставили в день разлуки
Не по лени, и нет дурной здесь причины,
Ты - мой дух ведь, поистине, несомненно,
Как мне с духом хотеть моим распрощаться?"
И подошла четвертая девушка и обняла его и произнесла такие два сти-
ха:
"Заставляет плакать рассказ меня о разлуке с ним,
Рассказал его потихоньку мне при прощанье он,
Он - жемчуг тот, что доверила я ушам моим,
И я выпила в виде слез его из очей моих".
И потом подошла пятая девушка и обняла Хасана и произнесла такие два
стиха:
"Не трогайся, - ведь без вас не будет мне стойкости,
Проститься чтоб я могла теперь с отъезжающим,
Терпения больше нет, чтоб встретить разлуку нам,
И слез уже нет, чтобы их пролить на кочевья след".
И потом подошла к нему шестая девушка и обняла его и сказала такие
два стиха:
"Сказала я, как уехал караван их
(А страсть из тела мне вырывала душу):
"Когда бы был властелин со мною могучий,
Все корабли я б силой захватила".
И потом подошла седьмая девушка и обняла Хасана и сказала такие два
стиха:
"Увидишь прощанье ты - будь стоек,
И пусть не страшит тебя разлука!
И жди возвращения ты вскоре -
"Прощанье" прочти назад: "вернулись" [618].
И еще такие стихи:
"Я печалился, что расстался с вами и вы вдали,
Нет силы в сердце, чтоб проститься с вами мне,
Аллах лишь знает, что прощаться я не стал,
Боясь, что сердце мне растопит боль".
И Хасан простился с девушками и плакал, пока не лишился чувств по
причине разлуки с ними, и потом он произнес такие стихи:
"В день разлуки струи из глаз моих потекли чредой.
Как жемчужины, - ожерелья их я из слез низал.
Ушел погонщик и их увел, и не мог найти
Я ни стойкости, ни терпения, ни души моей.
Я простился с ними, затем ушел с моей горестью,
И оставил я прежних встреч места и свой стан забыл.
И вернулся я, позабыв дорогу, и буду я
Лишь тогда спокоен, когда, вернувшись, увижу вас.
О Друг, к рассказам о любви прислушайся -
Не годится сердцу не впять тому, что скажу тебе.
О душа моя - коль рассталась с ними, расстанься же
С наслажденьем жизнью и вечности не желай себе".
И затем он ускорял ход ночью и днем, пока не прибыл в Багдад, Обитель
Мира и святыню халифата Аббасидов, и не узнал о том, что случилось после
его отъезда. И он вошел в дом и пришел к своей матери, чтобы ее при-
ветствовать, и увидел, что ее тело похудело и кости ее стали тонкими от
великих рыданий, бессонницы, плача и стонов, так что она сделалась по-
добна зубочистке и не могла отвечать на слова. И Хасан отпустил верблю-
дов и подошел к своей матери и спросил ее про жену и детей, и старуха
так заплакала, что ее покрыло беспамятство, и, увидав, что она в таком
состоянии, Хасан стал ходить по дому и искать свою жену и детей, но не
нашел и следа их.
И потом он посмотрел в кладовую и увидел, что она открыта и сундук
открыт, и не нашел в нем одежды. И тогда он понял, что его жена завладе-
ла одеждой из перьев и взяла ее и улетела, взяв с собой своих детей. И
он вернулся к своей матери и, увидев, что она очнулась от обморока,
спросил ее, где его жена и дети, и старуха заплакала и воскликнула: "О
дитя мое, да увеличит Аллах за них твою награду! Вот три их могилы!" И,
услышав слова своей матери, Хасан вскрикнул великим криком и упал, пок-
рытый беспамятством, и оставался в обмороке с начала дня до полудня. И
прибавилось горя к горю его матери, и она потеряла надежду, что Хасан
будет жить. А очнувшись, Хасан принялся плакать и бить себя по лицу и
разорвал свою одежду и начал в смятении кружить по дому и произнес такие
два стиха:
"Таю я к ним любовь, покуда можно,
Но пламя страсти все не потухает.
Кому разбавлен был огонь любовный?
Я пил любовь без примеси без всякой",
И еще:
"И до меня разлуки горесть знали,
Ее боялся и живой и мертвый,
Но то, что затаили мои ребра, -
Я этого не видел и не слышал".
А окончив свои стихи, он взял меч и обнажил его и, придя к своей ма-
тери, сказал ей: "Если ты не осведомишь меня об истине в этом деле, я
отрублю тебе голову и убью себя!" И его мать воскликнула: "О дитя мое,
не делай этого! Я расскажу тебе. Вложи меч в ножны и садись, и я расска-
жу тебе, что случилось", - сказала она потом.
И когда Хасан вложил меч в ножны и сел с нею рядом, она повторила ему
эту историю с начала до конца и сказала: "О дитя мое, если бы я не уви-
дела, что она плачет и требует бани, и не побоялась, что ты приедешь и
она тебе пожалуется и ты на меня рассердишься, я бы не пошла с ней в ба-
ню, и если бы Ситт-Зубейда не рассердилась на меня и не взяла от меня
ключ силой, я бы не вынула одежду, даже если бы умерла. Но ты знаешь, о
дитя мое, что нет руки, длинней руки халифа. И когда принесли одежду,
твоя жена взяла ее и осмотрела, и она думала, что на ней чего-нибудь не
хватает, но увидала, что с одеждой ничего не случилось. И тогда она об-
радовалась и, взяв детей, привязала их к себе к поясу и надела одежду из
перьев после того, как Ситт-Зубейда сняла для нее с себя все, что на ней
было, в уваженье к ней и к ее красоте. А твоя жена, надев одежду из
перьев, встряхнулась и превратилась в птицу и стала ходить по дворцу, и
все на нее смотрели и дивились на ее красоту и прелесть, а потом она по-
летела и оказалась на верху дворца и посмотрела на меня и сказала: "Ког-
да твой сын вернется и покажутся ему долгими ночи разлуки, и захочет он
близости со мной и встречи, и закачают его ветры любви и томления, пусть
оставит родину и отправится на острова Вак". Вот что было с нею в твое
отсутствие..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот девяносто восьмая ночь
Когда же настала семьсот девяносто восьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что, услышав слова своей матери, которая
рассказала ему обо всем, что сделала его жена, Хасан вскрикнул великим
криком и упал без чувств. И он остался лежать так до конца дня, а очнув-
шись, стал бить себя по лицу и извиваться на земле, точно змея, и мать
его просидела подле него, плача, до полуночи. А Хасан, очнувшись после
обморока, заплакал великим плачем, и произнес такие стихи:
"Постойте, взгляните на того, кого бросили:
Быть может, и сжалитесь вы после суровости.
Его не узнаете, увидев, вы, - так он хвор -
Как будто, клянусь Аллахом, он не знаком был вам!
Поистине, он мертвец от страсти великой к вам,
Считался бы мертвым он, когда б не стонал порой.
Разлуку ничтожною считать вам не следует:
Влюбленным она горька, и легче им будет смерть".
А окончив свои стихи, он поднялся и стал кружить по дому, стеная,
плача и рыдая, и делал так пять дней, не вкушая в это время ни пищи, ни
питья. И его мать подошла к нему и стала брать с него клятвы и заклинать
его, чтобы он умолк и перестал плакать, но Хасан не принимал ее слов и
не переставая рыдал и плакал. И его мать утешала его, а он ничего не
слушал, и потом он произнес такие стихи:
"О, так ли воздают за страсть к любимым,
Таков ли нрав газелей чернооких?
Пчелиный мед меж уст ее найдешь ты
Иль лавочку, где вина продаются?
Расскажите мне вы историю тех, кто в любви убит, -
Печального утешит подражанье.
И главы своей не клони, стыдясь, пред упреком ты, -
Не первый ты средь умных очарован".
И Хасан все время плакал таким образом до утра, а потом его глаза
заснули, и он увидел свою жену, печальную и плачущую. И он поднялся от
сна, с криком, и произнес такие два стиха:
"Твой призрак передо мной, на миг не уходит он,
И в сердце ему назначил лучшее место я,
Когда бы не надежда встречи, часа б не прожил я,
Когда б не видение во сне, не заснул бы я".
А когда наступило утро, его рыдания и плач усилились, и он все время
был с плачущим оком и печальным сердцем, и не спал ночей и мало ел. И он
провел таким образом целый месяц. И когда этот месяц миновал, ему пришло
на ум поехать к своим сестрам, чтобы они помогли ему в его намерении ра-
зыскать жену, и он призвал верблюдов и нагрузил пятьдесят верблюдиц
иракскими редкостями, и сел на одного из них, поручив своей матери забо-
титься о доме, и все свои вещи он отдал на хранение, кроме немногих, ко-
торые он оставил в доме.
И затем он поехал и направился к своим сестрам, надеясь, что, может
быть, найдет у них помощь, чтобы соединиться со своей женой, и ехал до
тех пор, пока не достиг дворца девушек на Горе Облаков. И он вошел к ним
и предложил им подарки, и девушки обрадовались им и поздравили Хасана с
благополучием и спросили его: "О браг наш, почему ты поспешил приехать?
Ведь ты отсутствовал не больше двух месяцев". И Хасан заплакав и произ-
нес такие стихи:
"Я вижу, душа скорбит, утратив любимого,
И жизнь с ее благами ей больше не радостна.
Недуги мои - болезнь, лекарства которой нет.
А может ли исцелить больного не врач его
О сладость, отнявшая дремоту, оставив нас, -
Расспрашивал ветер я о вас, когда веял он.
Недавно ведь с милою он был, а краса ее
Так дивна, что из очей не слезы бегут, а кровь.
О путник, в земле ее на время прервавший путь -
Быть может, нам оживит сердца ветерок ее".
А окончив свои стихи, он вскрикнул великим криком и упал без памяти,
и девушки сидели вокруг него, плача, пока он не очнулся от обморока, а
очнувшись, он произнес такие два стиха:
"Надеюсь, что, может быть, судьба повернется
И милого приведет, - изменчиво время.
Примет мне на помощь рок, желанья свершит мои,
И после минувших дел случатся другие".
А окончив свои стихи, он так заплакал, что его покрыло беспамятство,
а очнувшись, он произнес такие два стиха:
"Аллахом клянусь, предел недугов и горестей,
Довольна ли ты? В любви, клянусь, я доволен!
Покинешь ли без вины меня и проступка ты?
Приди же и пожалей былой ты разлуки".
А окончив свои стихи, он так заплакал, что его покрыло беспамятство,
а очнувшись, он произнес такие стихи:
"Покинул нас сон, и сблизилось с нами бденье,
И щедро глаз хранимые льет слезы.
И от страсти плачет слезами, точно кораллы, он,
Чем дальше, тем все больше и обильней.
Привела тоска, о влюбленные, огонь ко мне:
Меж ребрами моими он пылает.
Как тебя я вспомню, так с каждою слезинкою
Из глаз струятся молнии и громы".
А окончив свои стихи, он так заплакал, что его покрыло беспамятство,
а очнувшись от обморока, произнес такие стихи:
