чувствовал сильную боль и поднялся на ноги, а старик все сидел у меня на
плечах, и я устал от него.
И он сделал мне знак рукой: "Пойди к деревьям с самыми лучшими плода-
ми!" И если я его не слушался, он наносил мне ногами удары, сильнее, чем
удары бичом, и все время делал мне знаки рукой, указывая место, куда он
хотел идти, а я ходил с ним. И если я медлил или задерживался, он бил
меня, и я был у него точно в плену.
И мы вошли в рощу посреди острова, и старик мочился и испражнялся у
меня на плечах и не сходил с них ни днем, ни ночью, а когда он хотел
спать, то обвивал мне шею ногами и немного спал, а потом поднимался и
бил мена. И я поспешно вставал и не мог его ослушаться, так много я от
него вытерпел, и только упрекал себя за то, чnо его понес и пожалел.
И я жил таким образом, испытывая сильнейшую усталость, и говорил се-
бе: "Я сделал ему добро, и обернулось оно на меня злом. Клянусь Аллахом,
я во всю жизнь больше не сделаю никому добра!" - и просил смерти у Алла-
ха великого каждый час и каждую минуту, так велико было мое утомление и
усталость. И я провел таким образом некоторое время; но вот однажды я
пришел со стариком в одно место на острове и увидел там множество тыкв,
среди которых было много высохших. И я взял одну большую сухую тыкву,
вскрыл ее сверху и вычистил, а потом я пошел с ней к виноградной лозе и
наполнил ее виноградом, и заткнул отверстие, и, положив тыкву на солнце,
оставил ее на несколько дней, пока виноград не превратился в чистое ви-
но. И я стал каждый день пить его, чтобы помочь себе этим против утомле-
ния из-за этого зловредного шайтана, и всякий раз, как я пьянел от вина,
моя решимость крепла. И старик увидел меня однажды, когда я пил, и сде-
лал мне знак рукой, спрашивая: "Что это?" И я ответил: "Это прекрасная
вещь, она укрепляет сердце и развлекает ум". И я стал бегать и плясать
со стариком между деревьями, и овладела мной веселость из-за опьянения,
и принялся я хлопать в ладоши и петь и веселиться. И, увидав меня в та-
ком состоянии, старик сделал мне знак подать ему тыкву, чтобы он тоже
мог из нее выпить, и я побоялся его и отдал ему тыкву, и он выпил то,
что там оставалось, и бросил ее на землю.
И овладело им веселье, и он стал ерзать у меня на плечах, а затем он
охмелел и погрузился в опьянение, и все его члены и суставы расслабли,
так что он стал качаться у меня на плечах. И когда я понял, что он
опьянел и исчез из мира, я протянул руку к его ногам и отцепил их от мо-
ей шеи, а затем я нагнулся к земле и сел и сбросил его на землю..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Пятьсот пятьдесят восьмая ночь
Когда же настала пятьсот пятьдесят восьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что Синдбад мореход сбросил шайтана со своих
плеч землю. "И мне не верилось, - говорил Синдбад, - что я освободился
от избавился от того положения, в котором я был.
И я испугался, что старик очнется от хмеля и будет меня обижать, и я
взял большой камень, лежавший между деревьями, и, подойдя к старику,
ударил его по голове, когда он спал, и кровь его смешалась с мясом, и он
был убит (да не будет над ним милость Аллаха!). А потом я стал ходить по
острову, и мой ум отдохнул, и я пришел к тому месту на берегу моря, где
был раньше. И я прожил на этом острове некоторое время, питаясь его пло-
дами и утоляя жажду из ручьев, и высматривал корабль, который прошел бы
мимо. И вот однажды я сидел и думал о том, что со мной случилось и какие
произошли со мной дела, и говорил про себя: "Посмотрим, сохранит ли меня
Аллах целым и вернусь ли я в мои страны и встречусь ли с родными и
друзьями". И вдруг показался корабль посреди ревущего моря, где бились
волны, и шел до тех пор, пока не пристал к этому острову.
И путники сошли с корабля на остров, и я подошел к ним; и, увидев ме-
ня, они все поспешно приблизились ко мне и собрались вокруг меня и стали
расспрашивать меня, что со мной и почему я прибыл на этот остров; и я
рассказал им о моем деле и о том, что со мной случилось, и они удивились
этому до крайней степени и сказали: "Тот человек, который сидел у тебя
на плечах, называется шейхом моря, и никто из тех, кто попадал под его
ноги, не спасся, кроме тебя. Да будет же слава Аллаху за твое спасение!"
И затем они принесли мне кое-какой еды, и я ел, пока не насытился, и
мне дали одежду, которую я надел и прикрыл ею срамоту; а потом они взяли
меня с собой на корабль, и мы ехали дни и ночи. И судьба бросила нас к
городу с высокими постройками, где все дома выходили на море, - а этот
город назывался городом обезьян, и когда наступала ночь, люди, которые
жили в этом городе, выходили из ворот, ведших в морю, садились в лодки и
на корабли и ночевали в море, боясь, что обезьяны спустятся к ним ночью
с гор.
И я вышел посмотреть на этот город, и корабль ушел, а я не знал это-
го; и я стал раскаиваться, что вышел в этот город, и вспомнил моих това-
рищей и все то, что случилось со мной из-за обезьян в первый и во в го-
рой раз.
И я сидел печальный и плакал; и подошел ко мне человек из жителей
этой страны и сказал мне: "О господин, ты как будто чужой в этих зем-
лях?" - "Да, - ответил я ему, - я чужестранец и бедняк. Я был на кораб-
ле, который пристал к этому берегу, и сошел с него, чтобы посмотреть на
город, и, вернувшись, не увидел корабля". - "Поднимайся, - сказал этот
человек, - идем с нами и садись в лодку. Если ты будешь сидеть в городе
ночью, обезьяны погубят тебя". - "Слушаю и повинуюсь!" - сказал я и в
тот же час и минуту поднялся и сел в лодку с людьми, и они оттолкнулись
от суши и удалились от берега на милю. И они провели так ночь, и я вмес-
те с ними, а когда наступило утро, они вернулись на лодке " город и выш-
ли, и каждый из них пошел по своему делу, - таков был их неизменный обы-
чай. Ко всякому, кто задерживался ночью в городе, приходили обезьяны и
губили его, а днем обезьяны уходили за город. И они питались плодами в
садах и спали на горах до вечерней поры и потом возвращались в город, и
этот город находился " отдаленнейших странах чернокожих.
Вот одна из самых удивительных вещей, что случилась со мной в этом
городе. Один человек из тех, с кем я провел ночь в лодке, сказал мне: "О
господин, ты чужой в этих землях, знаешь ли ты ремесло, которым мог бы
заняться?" - "Нет, клянусь Аллахом, о брат мой, у меня нет ремесла, и я
не умею ничего делать, - ответил я. - Я только купец, обладатель денег и
богатства, и у меня был царственный корабль, нагруженный большими
деньгами и товарами, и он разбился в море, и потонуло все, что там было,
и я спасся от потопления только по изволению Аллаха. Аллах послал мне
кусок доски, на которую я сел, и это было причиной того, что я спасся от
потопления". И этот человек встал и принес мне мешок из хлопчатой бумаги
и сказал: "Возьми этот мешок и наполни его голышами и выходи с толпой
городских жителей, а я сведу тебя с ними и поручу им о тебе заботиться.
Делай то же, что они делают, и, может быть, ты заработаешь что-нибудь,
что тебе поможет уехать и вернуться в твою страну".
И потом этот человек взял меня и вывел за город, и я набрал маленьких
камешков голышей и наполнил ими мешок; и вдруг я вижу, толпа выходит из
города. И этот человек свел меня с ними и поручил меня им и сказал:
"Он чужестранец, возьмите его с собой и научите его подбирать; может
быть, он что-нибудь заработает, чтобы прокормиться, а вам будет награда
и воздаяние"; и они сказали: "Слушаем и повинуемся!" - и приветствовали
меня и взяли меня с собой, и у каждого из них был мешок, такой же как у
меня, полный голышей. И мы шли до тех пор, пока не достигли широкой до-
лины, где было много высоких деревьев, на которые никто не мог влезть, и
в этой долине было много обезьян, и, увидав нас, эти обезьяны убежали и
забрались на деревья. И люди стали бросать в обезьян камнями, которые
были у них в мешках, а обезьяны рвали с деревьев плоды и бросали ими в
этих людей.
И я посмотрел на плоды, которые бросали обезьяны, и вдруг вижу - это
индийские орехи. И, увидев, что делают эти люди, я выбрал большое дере-
во, на котором было много обезьян, и, подойдя к нему, стал бросать в них
камнями, а обезьяны начали рвать орехи и бросать в меня ими, и я собирал
их, как делали другие люди; и не вышли еще все камни в моем мешке, как я
уже набрал много орехов. А окончив свою работу, люди собрали все то, что
у них было, и каждый из них понес, сколько мог, а затем мы вернулись в
город в течение оставшегося дня, и я пришел к тому человеку, моему дру-
гу, который свел меня с людьми, и отдал ему все, что я собрал, и побла-
годарил его за милость. "Возьми это, - сказал он мне, - и продай и
пользуйся ценой этого". И он дал мне ключ от одного помещения в его доме
и сказал: "Сложи в этом месте те орехи, которые у тебя остались, и выхо-
ди каждый день с людьми, как ты вышел сегодня, и из тех орехов, которые
ты будешь приносить, отбирай дурные и продавай и пользуйся их ценой, а
остальные храни в этом месте: может быть, ты наберешь столько, что это
поможет тебе уехать". - "Награда тебе от Аллаха великого!" - оказал я
ему.
И я стал делать так, как он мне говорил, и каждый день я наполнял ме-
шок камнями и выходил с людьми и делал так, как они делали, и люди стали
обо мне заботиться и указывали мне деревья, на которых было много пло-
дов.
И я провел так некоторое время, и у меня скопилось много хороших ин-
дийских орехов, и я продал множество их и выручил за них много денег и
стал покупать все, что я видел и что приходилось мне по сердцу; и время
мое было безоблачно, и везде в городе мне была удача и я продолжал жить
таким образом.
И однажды я стоял у берега моря, и вдруг подошел к городу корабль и
пристал к берегу, и на корабле были купцы с товарами, и они стали прода-
вать и покупать индийские орехи и другое, и я пошел к моему другу, и ос-
ведомил его о прибытии корабля, и сказал ему, что я хочу уехать в мою
страну. "Решение принадлежит тебе", - сказал он. И я простился с ним и
поблагодарил его за его милость ко мне, а потом я пришел к кораблю и,
встретившись с капитаном, нанял у него корабль, сложил в него все бывшие
у меня орехи и прочее, и корабль отправился..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Пятьсот пятьдесят девятая ночь
Когда же настала пятьсот пятьдесят девятая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что ночь Синдбад-мореход сошел в городе обе-
зьян на корабль и захватил бывшие у него индийские орехи и прочее и на-
нял корабль у капитана. "И корабль отправился в этот же день, - говорил
он, - и мы ехали от острова к острову и из моря в море, и на всяком ост-
рове, где мы приставали, я продавал орехи и выменивал их, и Аллах дал
мне взамен больше, чем то, что у меня было и пропало.
И мы проходили мимо одного острова, где были корица и перец, и люди
рассказывали нам, что они видели на каждой грозди перца большой лист,
который давал ему тень и защищал его от дождя, когда шел дождь, а когда
дождь переставал, лист отгибался от грозди и повисал сбоку. И я взял с
собой с этого острова много перца и корицы в обмен на орехи.
И мы проходили мимо острова аль-Асират (а это тот остров, на котором
растет камарское алоэ), и после него мимо другого острова, по которому
нужно идти пять дней и там растет китайское алоэ, которое лучше камарс-
кого. Жители этого острова хуже по образу жизни и по вере, чем жители
острова камарского алоэ: они любят развратничать и пьют вино и не знают
азана и свершения молитвы.
А после этого мы подъехали к жемчужным ловлям, и я дал ныряльщикам
несколько индийских орехов и сказал им: "Нырните мне на счастье и на мою
долю!" И они нырнули в заводь и вытащили много больших и дорогих жемчу-
