скажу? Он обязательно убьет меня, без сомнения, и моя душа пропадет".
А женщина поднялась и, засучив рукава, взяла столик и накрыла его
скатертью и уставила кушаньями и стала есть и сказала аль-Амджаду: "Ешь,
о господин мой!" И аль-Амджад подошел, чтобы поесть, но еда не была ему
приятна, и он поглядывал в сторону двери, пока женщина не поела досыта.
И она убрала столик и, подав блюдо с плодами, принялась закусывать, а
затем подала напитки и, открыв кувшин, наполнила кубок и протянула его
альАмджаду. И аль-Амджад взял кубок, говоря про себя: "Увы, увы мне,
когда хозяин этого дома придет и увидит меня!"
И глаза его были устремлены в сторону входа, и кубок был у него в ру-
ке, и когда он так сидел, вдруг пришел хозяин дома. А это был мамлюк
[252], один из вельмож в городе, - он был конюшим у паря, - и эта комната
была приготовлена им для удовольствия, чтобы его грудь там расправлялась
и он мог бы уединяться в ней с кем хотел. А в этот день он послал к од-
ному из своих возлюбленных, чтобы тот пришел к нему, и приготовил для
него это помещение. И звали этого мамлюка Бахадур, и был он щедр на ру-
ку, раздавал милостыню и оказывал благодеяния. И когда он подошел близ-
ко..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Двести тридцать вторая ночь
Когда же настала двести тридцать вторая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что когда Бахадур, хозяин дома, конюший, подо-
шел к воротам дома и увидел, что ворота открыты, он стал входить понем-
ногу-понемногу и, вытянув голову, посмотрел и увидел аль-Амджада и жен-
щину, и перед ними блюдо с плодами и кувшины, я аль-Амджад в ту минуту
держал кубок, а глаза его были направлены к двери. И когда глаза
аль-Амджада встретились с глазами хозяина дома, его лицо пожелтело, и у
него Задрожали поджилки, а Бахадур, увидев, что он пожелтел и изменился
в лице, сделал ему знак, приложив ко рту палец, что значило: "Молчи и
подойди ко мне!"
И аль-Амджад выпустил из руки кубок и поднялся, а женщина спросила
его: "Куда?" - и он покачал головой и сделал ей знак, что идет отлить
воду, а потом он вышел в проход, босой, и, увидав Бахадура, понял, что
это хозяин дома. И он поспешил к нему и поцеловал ему руки и воскликнул:
"Ради Аллаха, господин мой, прежде чем причинить мне вред, выслушай, что
я скажу". И затем он рассказал ему свою историю, с начала до конца, и
сообщил, почему он покинул свою землю и царство, и сказал, что он вошел
в дом не по своей воле, но что эта женщина сломала засов и открыла воро-
та и совершила все эти поступки.
И когда Бахадур услышал слова аль-Амджада и узнал о том, что с ним
случилось и что он царский сын, он почувствовал к нему влечение и пожа-
лел его и сказал: "Выслушай, о Амджад, мои слова и повинуйся мне, и тог-
да я ручаюсь за твою безопасность от того, чего ты боишься, а если ты
меня не послушаешься, я убью тебя". - "Приказывай мне, что хочешь, я не
ослушаюсь тебя никогда, так как я отпущенник твоего великодушия", - от-
ветил ему аль-Амджад. И Бахадур сказал: "Войди сейчас в дом и садись на
то место, где ты был, и успокойся, а я войду к тебе (а зовут меня Баха-
дур), и когда я войду к тебе, начни меня ругать и кричать на меня и ска-
жи: "Почему ты задержался до этого времени?" - и не принимай от меня оп-
равданий, но побей меня, а если ты меня пожалеешь, я лишу тебя жизни.
Входи же и веселись, и все, что ты ни потребуешь, ты тотчас же найдешь
перед собой готовым. Проведи эту ночь, как ты любишь, а завтра отправ-
ляйся своей дорогой; все это я делаю из уважения к тому, что ты на чуж-
бине, ибо я люблю чужеземцев и обязан оказывать им почет".
И аль-Амджад поцеловал Бахадуру руки и вошел, и лицо его облачилось в
румянец и белизну, и, едва войдя, он сказал женщине: "О госпожа моя, ты
развеселила мое обиталище, и это благословенная ночь". А женщина ответи-
ла: "Поистине, удивительно, что ты теперь проявил ко мне дружбу!" -
"Клянусь Аллахом, о госпожа, - сказал аль-Амджад, - я думал, что мой не-
вольник Бахадур взял у меня драгоценные ожерелья, каждое ожерелье ценою
в десять тысяч динаров, а сейчас я вышел, раздумывая об Этом, и стал ис-
кать и нашел их на месте. Я не знаю, почему мой невольник задержался до
сего времени, и обязательно нужно будет его наказать".
И женщина успокоилась после слов аль-Амджада, и они стали играть,
пить и веселиться, и наслаждались, пока не приблизился закат солнца. И
тогда к ним вошел Бахадур (а он переменил на себе одежду и подпоясался и
надел на ноги туфли, как обычно для невольников) и, поздоровавшись, по-
целовал землю и заложил руки за спину, понурив голову, как тот, кто
признает свою вину. И альАмджад взглянул на него гневным взором и ска-
зал: "О сквернейший из невольников, почему ты опоздал?" - а Бахадур от-
ветил: "О господин мой, я был занят стиркой платья и не знал, что ты
здесь, так как мы сговорились с тобою встретиться вечером, а не днем". И
аль-Амджад закричал на него и сказал: "Ты лжешь, о сквернейший из не-
вольников, клянусь Аллахом, я обязательно тебя побью!"
И он поднялся и, разложив Бахадура на полу, взял палку и стал осто-
рожно бить его, но тут женщина встала, вырвала палку из его рук и приня-
лась жестоко бить Бахадура, так что тому стало больно от побоев и у него
потекли слезы. И он начал звать на помощь, скрипя зубами, а аль-Амджад
кричал женщине: "Не надо!" - но та говорила: "Дай мне утолить мой гнев
на него!" Потом альАмджад выхватил палку из рук женщины и оттолкнул ее,
а Бахадур поднялся, утер с лица слезы и почтительно простоял некоторое
время перед ними обоими, а затем он вытер в комнате пол и зажег свечи.
И всякий раз, как Бахадур входил или выходил, женщина принималась ру-
гать и проклинать его, а аль-Амджад сердился на нее и говорил: "Заклинаю
тебя Аллахом вели-
ким, оставь моего невольника - он к этому не приучен".
И они все время пили и ели, а Бахадур им прислуживал
до полуночи, пока не устал от службы и побоев.
И он заснул посреди комнаты и стал храпеть и хрипеть, а женщина напи-
лась пьяная и сказала аль-Амджаду: "Встань, возьми этот меч, что висит
там, и отруби голову твоему невольнику, а если ты этого не сделаешь, я
устрою так, что погибнет твоя душа". - "И что это тебе вздумалось уби-
вать моего невольника?" - спросил аль-Амджад, и женщина воскликнула:
"Удовольствие не будет полным, если я не убью его, и если ты не вста-
нешь, встану я и убью его". - "Заклинаю тебя Аллахом, не делай этого", -
сказал аль-Амджад, но женщина воскликнула: "Этого не миновать!"
И, взяв меч, она обнажила его и собралась было убить Бахадура. И
аль-Амджад сказал про себя: "Этот человек сделал нам добро и защитил нас
и был с нами милостив и сделал себя моим невольником; как же мы воздадим
ему убийством? Не бывать этому никогда!" - "Если ты считаешь, что смерть
моего невольника неизбежна, то я имею больше права убить его, чем ты", -
сказал он женщине, а затем он взял меч у нее из рук и, подняв меч, уда-
рил женщину по шее и отмахнул ей голову от тела.
И голова ее упала на хозяина дома, и тот проснулся и сел и открыл
глаза и увидел, что аль-Амджад стоит и меч в его руке окрашен кровью.
Потом он взглянул на девушку и, увидев, что она убита, спросил про нее
аль-Амджада, и тот повторил ему ее историю и сказал: "Она отвергла все,
кроме твоего убийства, и вот воздаяние ей". И Бахадур поднялся и поцело-
вал аль-Амджада в голову и сказал: "О господин, что, если бы ты простил
ее! Теперь остается только одно: сейчас же вынести ее, пока не пришло
утро".
И Бахадур подпоясался и, взяв труп женщины, завернул в халат, положил
в корзину и понес. "Ты чужеземец и никого не знаешь, - сказал он
аль-Амджаду, - сиди же на месте и жди меня до зари. Если я вернусь, то
непременно сделаю тебе много добра и постараюсь выяснить, что случилось
с твоим братом, а если солнце взойдет и я не вернусь к тебе, то знай,
что со мною кончено. Мир тебе, и этот дом тогда твой, и тебе принадлежит
все, какое есть в нем имущество и материи".
Потом Бахадур понес корзину и вышел из дома. Он прошел с корзиной по
рынкам и направился с нею по дороге к соленому морю, чтобы бросить ее
туда, и, подойдя уже близко к морю, он обернулся и увидел, что вали
стражники окружили его. И, узнав Бахадура, они удивились, а открыв кор-
зину, увидели в ней убитую, и тогда они схватили Бахадура и всю ночь
продержали его в железных цепях, до утра.
А потом они отвели его к царю, вместе с корзиной, которая была все в
том же виде, и осведомили его, в чем дело, и, увидав это, царь очень
рассердился и воскликнул:
"Горе тебе, ты постоянно так делаешь, - убиваешь людей и кидаешь их в
море и забираешь все их имущество. Сколько ты уже совершил убийств
раньше этого!" И Бахадур опустил голову..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Двести тридцать третья ночь
Когда же настала двести тридцать третья ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что Бахадур опустил голову перед царем, и царь
закричал на него и спросил: "Горе тебе, кто убил эту женщину?" - "О гос-
подин мой, - отвечал Бахадур, - я убил ее, и нет мощи и силы, кроме как
у Аллаха, высокого, великого!" И царь рассердился на него и велел его
повесить, и палач увел его, так как царь приказал ему это, и вали пошел
вместе с глашатаем, который кричал в переулках города, чтобы выходили
смотреть на Бахадура, царского конюшего, и его водили по переулкам и
рынкам.
Вот что было с Бахадуром. Что же касается аль-Амджада, то, когда нас-
тупил день и поднялось солнце, а Бахадур не вернулся к нему, он восклик-
нул: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Посмот-
реть бы, что с ним сделалось и что случилось" И когда он так размышлял,
вдруг закричал глашатай, чтобы выходили смотреть на Бахадура (а его ве-
шали среди дня), и, услышав Это, аль Амджад заплакал и воскликнул: "По-
истине, мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся! Он захотел погубить
себя без вины, из-за меня, а ведь это я убил ее. Клянусь Аллахом, не бы-
вать этому никогда"
И он вышел из дома и запер его и шел по городу, пока не пришел к Ба-
хадуру. И тогда он остановился перед вали и сказал ему. "О господин, не
убивай Бахадура, - он невинен. Клянусь Аллахом, никто не убивал ее, кро-
ме меня" И, услышав его слова, вали взял его вместе с Бахадуром и отвел
обоих к царю и осведомил его о том, что он слышал от аль Амджада. Царь
посмотрел на аль Амджада и спросил его: "Это ты убил женщину?" И аль
Амджад ответил "Да!" - а царь сказал ему. "Расскажи мне, по какой причи-
не ты убил ее, и говори правду". - "О царь, - сказал аль-Амджад, - со
мной случилась удивительная история и диковинное дело, и будь оно напи-
сано иглами в уголках глаз, оно было бы назиданием для поучающихся".
А затем он рассказал царю свою историю и поведал ему, что случилось с
ним и с его братом, от начала до конца. И царь пришел от этого в крайнее
изумление и сказал ему: "Знай, я понял, что тебя можно простить. Не хо-
чешь ли ты, о юноша, быть у меня везирем?" И аль-Амджад отвечал: "Слушаю
и повинуюсь!" - и царь наградил его дорогими одеждами и подарил ему кра-
сивый дом и слуг и челядь и пожаловал ему все, в чем он нуждался, и наз-
начил ему выдачи и жалованье, и велел ему расследовать, что с его братом
аль-Асадом.
И аль-Амджад сел на место везиря и творил справедливый суд, и назна-
чал, и отставлял, и давал, и отбирал, и он послал по улицам города гла-
шатая, чтобы тот кричал о его брате аль Асаде, и глашатай несколько дней
кричал на площадях и рынках, но не услышал вести об аль-Асаде и не напал
на его след.
Вот что было с аль-Амджадом.
Что же касается аль-Асада, то маги все время пытали его, ночью и
днем, вечером и утром, в течение целого года, пока не приблизился празд-
