проявил к нему крайнее уважение.
Затем царь потребовал для Марзувана кушанья, и их подали, и Марзуван
подошел и сказал Камар-аз-Заману: "Подойди поешь со мною", - и Ка-
мар-аз-Заман послушался его и подошел и стал есть с ним, и при всем этом
царь благословлял Марзувана и говорил: "Как прекрасно, что ты пришел, о
дитя мое!" А когда отец Камар-аз-Замана увидел, что его сын стал есть,
его радость и веселье увеличились, и он сейчас же вышел и рассказал об
этом матери юноши и жителям дворца. И во дворце забили в барабаны при
радостной вести о спасении Камар-аз-Замана. И царь велел кликнуть клич,
чтобы город украсили, и город был украшен, и люди обрадовались, и был то
великий день. А затем Марзуван провел эту ночь подле Камар-аз-Замана, и
царь переночевал с ними, радостный, и ему было весело..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Сто девяносто девятая ночь
Когда же настала сто девяносто девятая ночь, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что царь Шахраман провел эту ночь с ними - так
он был рад исцелению своего сына. А когда наступило утро и царь Шахраман
ушел и Марзуван остался один с Камар-аз-Заманом, он рассказал ему всю
историю, с начала до конца, и сказал: "Знай, что мне знакома та, с кото-
рой ты был вместе, и зовут ее Ситт Будур, дочь царя аль-Гайюра".
А затем он рассказал ему с начала до конца о том, что произошло с
госпожой Будур, и поведал о крайней ее любви к нему и сказал: "Все, что
произошло у тебя с твоим отцом, случилось и у нее с ее отцом. Ты, без
сомнения, ее возлюбленный, а она - твоя возлюбленная. Укрепи же твою во-
лю и сделай сильным твое сердце - я приведу тебя к ней и скоро сведу вас
вместе. И я сделаю с вами так, как сказал поэт:
Когда друзья друг друга покинули
И долго уж их ссора продлилась,
Я скреплю меж ними вновь дружбы связь,
Как гвоздь скрепляет лезвия ножниц".
И Марзуван до тех пор убеждал Камар-аз-Замана быть сильным, и ободрял
его и утешал и побуждал есть м пить, пока тот не поел кушаний и не выпил
напитков, дух его вернулся к нему, и возвратились его силы, и он спасся
от того, что его постигло. И все это время Марзуван развлекал его стиха-
ми и рассказами, пока Камар-аз-Заман не поднялся на ноги и не пожелал
пойти в баню. И Марзуван взял его за руку и свел в баню, и они вымыли
себе тело и почистились..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до двухсот
Когда же настала ночь, дополняющая до двухсот, она сказала: "Дошло до
меня, о счастливый царь, что когда Камар-аз-Заман, сын царя Шахрамана,
пошел в баню, его отец приказал выпустить заключенных, радуясь этому, и
наградил роскошными одеждами вельмож своего царства и роздал бедным ми-
лостыню, и велел украсить город, и город был украшен семь дней.
А потом Марзуван сказал Камар-аз-Заману: "Знай, о господин мой, что я
прибыл от Ситт Будур и цель моего путешествия в том, чтобы освободить ее
от ее недуга. Нам остается лишь придумать хитрость, чтобы отправиться к
ней, так как твой отец не может с тобой расстаться, и, по моему мнению,
тебе следует завтра попросить у отца разрешения поехать на охоту в пус-
тыню. Захвати мешок, полный денег, сядь на коня и возьми с собою подста-
ву, и я тоже, как и ты, сяду на коня. А своему отцу ты скажи: "Я хочу
прогуляться в равнине я поохотиться, я посмотрю пустыню и проведу там
одну ночь". И когда мы выедем, то отправимся своей дорогой, и не давай
никому из слуг следовать за нами".
И Камар-аз-Заман воскликнул: "Прекрасен такой план!" - и обрадовался
великой радостью, и его спина укрепилась. И он вошел к своему отцу и
рассказал ему все это, и царь позволил ему поехать на охоту и сказал: "О
дитя мое, тысячу раз благословен тот день, который дал тебе силу. Я сог-
ласен на твою поездку, но только переночуй там одну лишь ночь, а завтра
приезжай и явись ко мне: ты знаешь, что жизнь приятна мне лишь с тобою,
и мне не верится, что ты поправился от болезни. Ты для меня таков, как
сказал об этом поэт:
И если б иметь я мог на каждую ночь и день
Ковер Сулеймана [233] и Хосроев могучих власть, -
Все это не стоило б крыла комариного,
Когда бы не мог мой глаз всегда на тебя взирать".
Потом царь снарядил своего сына Камар-аз-Замана и снарядил вместе с
ним Марзувана и приказал, чтобы им приготовили четырех коней и двугорбо-
го верблюда для поклажи, и одногорбого, чтобы нести воду и пищу. И Ка-
мар-аз-Заман не позволил никому с ним выехать, чтобы служить ему. И отец
простился с сыном и прижал его к груди и поцеловал и сказал: "Ради Алла-
ха, прошу тебя, не отлучайся больше чем на одну ночь: сон для меня в эту
ночь будет запретен, ибо я чувствую так, как сказал поэт:
Сближенье с тобою - блаженство блаженств,
Мученье мучений - страдать без тебя.
Я жертва твоя! Если грех мой - любовь
К тебе, то проступок велик мой, велик.
Как я, ты горишь ли огнями любви?
Они меня жарят, как пытки в аду".
"О батюшка, если захочет Аллах, я проведу там только одну ночь, -
сказал Камар-аз-Заман, а затем он простился с отцом и уехал. И Ка-
мар-аз-Заман с Марзуваном выехали, сев на коней (а с ними был двугорбый
верблюд, нагруженный поклажей, и одногорбый верблюд с водой и пищей), и
направились в пустыню..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Двести первая ночь
Когда же настала двести первая ночь, она сказала". "Дошло до меня, о
счастливый царь, что Камар-азЗаман с Марзуваном выехали и направились в
пустыню и ехали от начала дня и до вечера, а потом остановились, поели,
попили и накормили животных и отдыхали некоторое время. А затем они сели
на коней и поехали, и ехали, не останавливаясь, три дня, а на четвертый
день появилась перед ними просторная местность, где были густые заросли,
и они остановились там. И Марзуван зарезал верблюда и коня и разрубил их
мясо на куски и очистил кости от мяса, а потом он взял у Камар-аз-Замана
его рубашку и одежду, порвал их на куски и вымазал в крови коня, и взял
кафтан Камар-аз-Замана, тоже порвал его и вымазал в крови и бросил у
разветвления дороги.
А потом они попили, поели и двинулись дальше. И Камар-аз-Заман спро-
сил Марзувана: "Что это ты сделал, о брат мой, и какая будет от этого
польза?" - и Марзуван отвечал ему: "Знай, что когда нас не будет еще од-
ну ночь после той ночи, на которую мы взяли позволение, и мы не явимся,
твой отец, царь Шахраман, сядет на коня и поедет за нами следом. И когда
он доедет до этой крови, которую я разлил, и увидит твою разорванную ру-
башку и одежду и на них кровь, он подумает, что тебя постигла беда от
разбойников иди зверей пустыни, и перестанет надеяться на твое возвраще-
ние и вернется в город. А мы достигнем этой хитростью того, чего хотим".
И Камар-азЗаман сказал: "Клянусь Аллахом, это прекрасная хитрость! Ты
хорошо сделал!"
И потом они ехали в течение дней и ночей, и все это время Ка-
мар-аз-Заман, оставаясь наедине с собою, жаловался и плакал, пока не
возрадовался, узнав, что земля его возлюбленной близко. И он произнес
такие стихи:
"Сурова ли будешь с тем, не мог кто забыть тебя
На час, и откажешь ли, когда я желал тебя?
Не знаю пусть радости, когда обману в любви,
И если я лгу, то пусть разлуку узнаю я!
Вины ведь за мною нет, чтоб ты холодна была,
А если вина и есть, пришел я с раскаяньем.
Одно из чудес судьбы - что ты от меня бежишь:
Ведь дни непрестанно нам приносят диковины".
Когда же Камар-аз-Заман кончил говорить стихи, Марзуван сказал ему:
"Посмотри, вот показались острова Варя аль-Гайюра, и Камар-аз-Заман об-
радовался и поблагодарил его, поцеловал его и прижал к груди. Когда же
они достигли островов и вступили в город, Марзуван поместил Камар-аз-За-
мана в хане, и они отдыхали после путешествия три дня, а затем Марзуван
взял Камар-азЗамана и свел его в баню и одел его в одежду купцов. Он
достал для него золотую дощечку, чтобы гадать на песке [234], и набор при-
надлежностей, и астролябию из серебра, покрытого золотом, и сказал:
"Поднимайся, о господин мой! Встань под царским дворцом и кричи: "Я
счетчик, я писец, я тот, кто знает искомое и ищущего, я мудрец испытан-
ный, я звездочет превосходный! Где же охотники?" И когда царь услышит
тебя, он пошлет за тобою и приведет тебя к своей дочери, царевне Будур,
твоей возлюбленной, а ты, войдя к ней, скажи ему: "Дай мне три дня сро-
ку, и если она поправится - жени меня на ней, а если не поправится -
поступи со мной так же, как ты поступил с теми, кто был прежде меня". И
царь согласится на это. Когда же ты окажешься у царевны, осведоми ее о
себе, и она окрепнет, увидя тебя, и прекратится ее безумие, и она попра-
вится в одну ночь. Накорми ее и напои, и отец ее возрадуется ее спасенью
и женит тебя на ней и разделит с тобою свое царство, так как он взял на
себя такое условие. Вот и все!"
Услышав от него эти слова, Камар-аз-Заман воскликнул: "Да не лишусь я
твоих милостей!" - И взял у него принадлежности и вышел из хана, одетый
в ту одежду (а с ним были те принадлежности, о которых мы упоминали), и
шел, пока не остановился под дворцом царя аль-Гайюра.
И он закричал: "Я писец, и счетчик, я тот, кто знает искомое и ищуще-
го, я тот, кто открывает книгу и подсчитывает счет, я толкую сны и вы-
черчиваю перьями клады. Где же охотники?"
И когда жители города услышала эти слова, они пришли к нему, так как
уже долго не видели писцов и звездочетов, и встали вокруг него и приня-
лись его рассматривать. И они увидели, что он до крайности красив, не-
жен, изящен и совершенен, и стояли, дивясь его красоте и прелести, и
стройности и соразмерности. И один из них подошел к нему и сказал: "Ради
Аллаха, о прекрасный юноша с красноречивым языком, не подвергай себя
опасности и не бросайся в гибельное дело, желая жениться на царевне Бу-
дур, дочери царя аль-Гайюра. Взгляни глазами на эти повешенные головы -
их обладатели были все убиты из-за этого".
Но Камар-аз-Заман не обратил внимания на его слова и закричал во весь
голос: "Я мудрец, писец, звездочет и счетчик!" - и все жители города
стали удерживать его от такого дела, но Камар-аз-Заман вовсе не стал
смотреть на них и подумал: "Лишь тот знает тоску, кто сам борется с
нею!" И он принялся кричать во весь голос: "Я мудрец, я звездочет..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Двести третья ночь
Когда же настала двести третья ночь [235], она сказала: "Дошло до меня,
о счастливый царь, что Камар-аз-Заман не обратил внимания на слова жите-
лей города и стал кричать: "Я писец, я счетчик, я звездочет!" И все жи-
тели города рассердились на него и сказали: "Ты просто глупый юноша,
гордец и дурак. Пожалей свою юность и молодые годы, и прелесть и красо-
ту!" Но Камар-аз-Заман продолжал кричать: "Я звездочет и счетчик - есть
ли охотники?!"
И когда Камар-аз-Заман кричал, а люди его останавливали, царь аль-Га-
йюр услышал его голос и шум толпы, и сказал везирю: "Спустись, приведи к
нам этого звездочета". И везирь поспешно спустился и, взяв Камар-аз-За-
мана из толпы людей, привел его к царю. И, оказавшись перед царем
аль-Гайюром, Камар-аз-Заман поцеловал Землю и произнес:
"Собрал ты в себе одном прославленных восемь свойств, -
Так пусть же тебе судьба всегда их дает как слуг:
То слава, и истина, и щедрость, и набожность,
И слово, и мысль твоя, и знатность, и ряд побед".
И царь аль-Гайюр посмотрел на него и усадил его с собой рядом и, об-
ратившись к нему, сказал: "Ради Аллаха, о дитя мое, если ты не звездо-
чет, то не подвергай себя опасности и не входи сюда, приняв мое условие,
ибо я обязался всякому, кто войдет к моей дочери и не исцелит ее от не-
