Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Виктор Гюго Весь текст 1011.99 Kb

Собор Парижской Богоматери

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 3 4 5 6 7 8 9  10 11 12 13 14 15 16 ... 87
фокон, заставу Сержантов, Кошачий рынок, ворота Сен-Дени, Шампо,  ворота
Боде, ворота Сен-Жак, не считая бесчисленных виселиц, поставленных  пре-
во, епископами, капитулами, аббатами и приорами - всеми, кому было  пре-
доставлено право судить, не считая потопления  преступников  в  Сене  по
приговору суда, - утешительно думать, что  эта  древняя  владычица  фео-
дальных времен, утратив постепенно свои доспехи, свою пышность, замысло-
ватые, фантастические карательные меры, свою пытку, для  которой  каждые
пять лет переделывалась кожаная скамья в Гран-Шатле, ныне, перебрасывае-
мая из уложения в уложение, гонимая с места на место, почти  исчезла  из
наших законов и городов и владеет в нашем необъятном Париже  лишь  одним
опозоренным уголком Гревской площади, лишь одной жалкой гильотиной, пря-
чущейся, беспокойной, стыдящейся, которая, нанеся свой удар, так  быстро
исчезает, словно боится, что ее застигнут на месте преступления.
 
 
   III. Besos para golpes [18]
 
   Пока Пьер Гренгуар добрался до Гревской  площади,  он  весь  продрог.
Чтобы избежать давки на мосту Менял и не видеть флажков Жеана Фурбо,  он
шел сюда через Мельничный мост; но по дороге колеса епископских  мельниц
забрызгали его грязью, а камзол промок насквозь.  Притом  ему  казалось,
что после провала его пьесы он стал еще более зябким. А потому он поспе-
шил к праздничному костру, великолепно пылавшему посреди площади. Но его
окружало плотное кольцо людей.
   - Проклятые парижане! - пробормотал Гренгуар. Как истый драматург, он
любил монологи. - Теперь они загораживают огонь, а ведь  мне  необходимо
хоть немножко погреться. Мои башмаки протекают,  да  еще  эти  проклятые
мельницы пролили на меня слезы сочувствия!  Черт  бы  побрал  парижского
епископа с его мельницами! Хотел бы я знать, на что  епископу  мельницы?
Уж не надумал ли он сменить епископскую митру на колпак  мельника?  Если
ему для этого не хватает только моего проклятия, то я охотно прокляну  и
его самого, и его собор вместе с его мельницами! Ну-ка, поглядим,  сдви-
нутся ли с места эти ротозеи! Спрашивается, что они там делают? Они гре-
ются - это лучшее из удовольствий! Они глазеют, как горит сотня  вязанок
хвороста, - это лучшее из зрелищ!
   Но, вглядевшись, он заметил, что круг был значительно шире, чем нужно
для того, чтобы греться возле королевского костра,  и  что  этот  наплыв
зрителей объяснялся не только видом ста роскошно пылавших  вязанок  хво-
роста.
   На просторном, свободном пространстве между костром и толпой  плясала
девушка.
   Была ли она человеческим существом, феей или ангелом, этого Гренгуар,
философ-скептик, иронического склада поэт, сразу определить не мог, нас-
только был он очарован ослепительным видением.
   Она была невысока ростом, но казалась высокой -  так  строен  был  ее
тонкий стан. Она была смугла, но нетрудно было догадаться, что днем у ее
кожи появлялся чудесный золотистый оттенок, присущий андалускам  и  рим-
лянкам. Маленькая ножка тоже была ножкой андалуски, - так легко  ступала
она в своем узком изящном башмачке. Девушка плясала, порхала,  кружилась
на небрежно брошенном ей под ноги старом персидском ковре, и всякий раз,
когда ее сияющее лицо возникало перед вами,  взгляд  ее  больших  черных
глаз ослеплял вас, как молнией.
   Взоры толпы были прикованы к ней, все рты разинуты. Она танцевала под
рокотанье бубна, который ее округлые девственные  руки  высоко  взносили
над  головой.  Тоненькая,  хрупкая,  с  обнаженными  плечами  и  изредка
мелькавшими из-под юбочки стройными ножками, черноволосая, быстрая,  как
оса, в золотистом, плотно облегавшем ее талию корсаже, в пестром  разду-
вавшемся платье, сияя очами, она казалась существом воистину неземным.
   "Право, - думал Гренгуар, - это саламандра, это  нимфа,  это  богиня,
это вакханка с горы Менад!"
   В это мгновение одна из кос "саламандры"  расплелась,  привязанная  к
ней медная монетка упала и покатилась по земле.
   - Э, нет, - сказал он, - это цыганка.
   Мираж рассеялся.
   Девушка снова принялась плясать. Подняв с земли две шпаги и приставив
их остриями ко лбу, она начала вращать их в одном  направлении,  а  сама
кружилась в обратном. Действительно, это была  просто-напросто  цыганка.
Но как ни велико было разочарование Гренгуара, он не  мог  не  поддаться
обаянию и волшебству зрелища. Яркий алый свет праздничного костра весело
играл на лицах зрителей, на смуглом лице девушки, отбрасывая слабый отб-
леск вместе с их колышущимися тенями в глубину площади, на черный,  пок-
рытый трещинами старинный фасад "Дома с колоннами" с одной стороны и  на
каменные столбы виселицы - с другой.
   Среди множества лиц, озаренных багровым пламенем  костра,  выделялось
лицо человека, казалось, более других поглощенного созерцанием плясуньи.
Это было суровое, замкнутое, мрачное лицо мужчины. Человеку этому, одеж-
ду которого заслоняла теснившаяся вокруг него толпа, на вид  можно  было
дать не более тридцати пяти лет; между  тем  он  был  уже  лыс,  и  лишь
кое-где на висках еще уцелело несколько прядей  редких  седеющих  волос;
его широкий и высокий лоб бороздили морщины, но в глубоко запавших  гла-
зах сверкал необычайный юношеский пыл, жажда жизни и затаенная  страсть.
Он, не отрываясь, глядел на цыганку, и пока шестнадцатилетняя  беззабот-
ная девушка, возбуждая восторг толпы, плясала и порхала, его лицо стано-
вилось все мрачнее. Временами улыбка у него сменяла вздох, но  в  улыбке
было еще больше скорби, чем в самом вздохе.
   Наконец девушка остановилась, прерывисто дыша,  и  восхищенная  толпа
разразилась рукоплесканиями.
   - Джали! - позвала цыганка.
   И тут Гренгуар увидел подбежавшую к  ней  прелестную  белую  козочку,
резвую, веселую, с глянцевитой шерстью, позолоченными рожками и копытца-
ми, в золоченом ошейнике, которую он прежде не заметил; до этой  минуты,
лежа на уголке ковра, она, не отрываясь, глядела на пляску своей  госпо-
жи.
   - Джали! Теперь твой черед, - сказала плясунья.
   Она села и грациозно протянула козочке бубен.
   - Джали! Какой теперь месяц?
   Козочка подняла переднюю ножку и стукнула копытцем по бубну один раз.
Был действительно январь. Толна захлопала в ладоши.
   - Джали! - снова обратилась к козочке девушка,  перевернув  бубен.  -
Какое нынче число?
   Джали опять подняла свое маленькое позолоченное копытце и ударила  им
по бубну шесть раз.
   - Джали! - продолжала цыганка, снова перевернув бубен. - Который  те-
перь час?
   Джали стукнула семь раз. В то же мгновение на часах "Дома с  колонна-
ми" пробило семь.
   Толпа застыла в изумлении.
   - Это колдовство! - проговорил мрачный голос в толпе.  То  был  голос
лысого человека, не спускавшего с цыганки глаз.
   Она вздрогнула и обернулась. Но гром рукоплесканий заглушил  зловещие
слова и настолько сгладил впечатление от этого возгласа, что девушка как
ни в чем не бывало снова обратилась к своей козочке:
   - Джали! А как ходит начальник городских стрелков Гишар Гран-Реми  во
время крестного хода на Сретенье?
   Джали поднялась на задние ножки; заблеяв, она переступала с такой за-
бавной важностью, что зрители покатились со смеху при виде этой  пародии
на ханжеское благочестие начальника стрелков.
   - Джали! - продолжала молодая девушка, ободренная все растущим  успе-
хом. - А как говорит речь в духовном суде королевский прокурор Жак  Шар-
молю?
   Козочка села и заблеяла, так странно подбрасывая передние ножки,  что
все в ней - поза, движения, повадка - сразу напомнило Жака  Шармолю,  не
хватало только скверного французского и латинского произношения.
   Толпа восторженно рукоплескала.
   - Богохульство! Кощунство! - снова послышался голос лысого человека.
   Цыганка обернулась.
   - Ах, опять этот гадкий человек!
   Выпятив нижнюю губку, она состроила, по-видимому, свою  обычную  гри-
маску, затем, повернувшись на каблучках, пошла собирать в  бубен  даяния
зрителей.
   Крупные и мелкие серебряные монеты, лиарды сыпались градом. Когда она
проходила мимо Гренгуара, он необдуманно сунул руку в карман, и  цыганка
остановилась.
   - Черт возьми! - воскликнул поэт, найдя в глубине своего кармана  то,
что там было, то есть пустоту. А между тем молодая девушка стояла и гля-
дела ему в лицо черными большими глазами, протягивая свой бубен, и  жда-
ла. Крупные капли пота выступили на лбу Гренгуара.
   Владей он всем золотом Перу, он тотчас же, не задумываясь,  отдал  бы
его плясунье; но золотом Перу он не владел, да и Америка в то время  еще
не была открыта.
   Неожиданный случай выручил его.
   - Да уберешься ты отсюда, египетская саранча? - крикнул пронзительный
голос из самого темного угла площади.
   Девушка испуганно обернулась. Это кричал не лысый  человек,  -  голос
был женский, злобный, исступленный.
   Этот окрик, так напугавший цыганку, привел в восторг  слонявшихся  по
площади детей.
   - Это затворница Роландовой башни! - дико хохоча,  закричали  они.  -
Это брюзжит вретишница! Она, должно быть, не ужинала. Принесем-ка ей ос-
тавшихся в городском буфете объедков!
   И тут вся ватага бросилась к "Дому с колоннами"
   Гренгуар, воспользовавшись замешательством плясуньи, ускользнул неза-
меченным. Возгласы ребятишек напомнили ему, что и он тоже не ужинал.  Он
побежал за ними. Но у маленьких озорников ноги были проворнее, чем у не-
го, и когда он достиг цели, все уже было ими дочиста съедено.  Не  оста-
лось даже хлебца по пяти су за фунт. Лишь на стенах, расписанных в  1434
году Матье Битерном, красовались среди роз стройные  королевские  лилии.
Но то был слишком скудный ужин.
   Плохо ложиться спать не поужинав; еще печальнее, оставшись  голодным,
не знать, где переночевать. В таком положении оказался Гренгуар. Ни хле-
ба, ни крова; со всех сторон его теснила нужда, и он  находил,  что  она
чересчур сурова. Уже давно открыл он ту истину, что Юпитер создал  людей
в припадке мизантропии и что мудрецу всю  жизнь  приходится  бороться  с
судьбой, которая держит его философию в осадном положении.  Никогда  еще
эта осада не была столь жестокой; желудок Гренгуара бил тревогу, и  поэт
полагал, что со стороны злой судьбы крайне несправедливо брать его фило-
софию измором.
   Эти грустные размышления, становившиеся все неотвязней, внезапно были
прерваны странным, хотя и не лишенным сладости пеньем. То пела юная  цы-
ганка.
   И веяло от ее песни тем же, чем и от  ее  пляски  и  от  ее  красоты:
чем-то неизъяснимым и прелестным, чем-то чистым и звучным,  воздушным  и
окрыленным, если можно так выразиться. То было  непрестанное  нарастание
звуков, мелодий, неожиданных рулад; простые музыкальные фразы  перемеши-
вались с резкими свистящими звуками; водопады трелей,  способные  озада-
чить даже соловья, хранили вместе с тем верность гармонии; мягкие  пере-
ливы октав то поднимались, то опускались, как грудь молодой  певицы.  Ее
прелестное лицо с необычайной подвижностью отражало всю прихотливость ее
песни, от самого страстного восторга до величавого целомудрия. Она каза-
лась то безумной, то королевой.
   Язык песни был неизвестен Гренгуару. По-видимому, он был не понятен и
самой певице, - так мало соответствовали чувства, которые она влагала  в
пенье, словам песни. Эти четыре стиха:
   Un cofre de gran nqueza
   Hallaron dentro un pilar,
   Dentro del, nueuus banderas,
   Con figuras de espantar [19] в ее устах звучали безумным весельем,  а
мгновение спустя выражение, которое она придавала словам:
   Alarabes de caballo
   Sin poderse menear,
   Con espadas, у los cuellot,
   Ballestas de buen echar... [20]
   исторгало у Гренгуара слезы. Но чаще ее пение  дышало  счастьем,  она
пела, как птица, ликующе и беспечно.
   Песнь цыганки встревожила течение мыслей Гренгуара,  -  так  тревожит
лебедь водную гладь. Он внимал ей с упоением, забыв все на свете.  Нако-
нец-то его муки утихли.
   Но это длилось недолго.
   Тот же голос, который прервал пляску цыганки, прервал теперь и ее пе-
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 3 4 5 6 7 8 9  10 11 12 13 14 15 16 ... 87
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама