прямо в тент. Как бы зияющая пасть с черными краями появилась в
тенте и стала расползаться во все стороны. Огонь, проскочив
сквозь нее, поднялся до самой крыши грибоедовского дома. Лежа-
щие на окне второго этажа папки с бумагами в комнате редакции
вдруг вспыхнули, а за ними схватило штору, и тут огонь, гудя,
как будто кто-то его раздувал, столбами пошел внутрь теткиного
дома.
Через несколько секунд по асфальтовым дорожкам, ведущим к
чугунной решетке бульвара, откуда в среду вечером пришел не
понятый никем первый вестник несчастья иванушка, теперь бежали
недообедавшие писатели, официанты, софья павловна, боба, петра-
кова, петраков.
Заблаговременно вышедший через боковой ход, никуда не убе-
гая и никуда не спеша, как капитан, который обязан покинуть
горящий бриг последним, стоял спокойный арчибальд арчибальдович
в легком пальто на шелковой подкладке, с двумя балыковыми брев-
нами под мышкой.
Глава 29
судьба мастера и маргариты определена
на закате солнца высоко над городом на каменной террасе
одного из самых красивых зданий в москве, здания, построенного
около полутораста лет назад, находились двое: воланд и азазел-
ло. Они не были видны снизу, с улицы, так как их закрывала от
ненужных взоров балюстрада с гипсовыми вазами и гипсовыми цве-
тами. Но им город был виден почти до самых краев.
Воланд сидел на складном табурете, одетый в черную свою
сутану. Его длинная широкая шпага была воткнута между двумя
рассекшимися плитами террасы вертикально, так что получились
солнечные часы. Тень шпаги медленно и неуклонно удлинялась,
подползая к черным туфлям на ногах сатаны. Положив острый под-
бородок на кулак, скорчившись на табурете и поджав одну ногу
под себя, воланд не отрываясь смотрел на необ"ятное сборище
дворцов, гигантских домов и маленьких, обреченных на слом ла-
чуг. Азазелло, расставшись со своим современным нарядом, то
есть пиджаком, котелком, лакированными туфлями, одетый, как и
воланд, в черное, неподвижно стоял невдалеке от своего повели-
теля, так же как и он не спуская глаз с города.
Воланд заговорил:
- какой интересный город, не правда ли?
Азазелло шевельнулся и ответил почтительно:
- мессир, мне больше нравится рим!
- Да, это дело вкуса, - ответил воланд.
Через некоторое время опять раздался его голос:
но тут что-то заставило воланда отвернуться от города и
обратить свое внимание на круглую башню, которая была у него за
спиною на крыше. Из стены ее вышел оборванный, выпачканный в
глине мрачный человек в хитоне, в самодельных сандалиях, чер-
нобородый.
- Ба!- Воскликнул воланд, с насмешкой глядя на вошедшего, -
менее всего можно было ожидать тебя здесь! Ты с чем пожаловал,
незваный, но предвиденный гость?
- Я к тебе, дух зла и повелитель теней, - ответил вошедший,
исподлобья недружелюбно глядя на воланда.
- Если ты ко мне, то почему же ты не поздоровался со мной,
бывший сборщик податей?- Заговорил воланд сурово.
- Потому что я не хочу, чтобы ты здравствовал, - ответил
дерзко вошедший.
- Но тебе придется примириться с этим, - возразил воланд, и
усмешка искривила его рот, - не успел ты появиться на крыше,
как уже сразу отвесил нелепость, и я тебе скажу, в чем она- в
твоих интонациях. Ты произнес свои слова так, как будто ты не
признаешь теней, а также и зла. Не будешь ли ты так добр поду-
мать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не сущест-
вовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли
тени? Ведь тени получаются от предметов и людей. Вот тень от
моей шпаги. Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Не
хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все
деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым
светом? Ты глуп.
- Я не буду с тобою спорить, старый софист, - ответил левий
матвей.
- Ты и не можешь со мной спорить, по той причине, о которой
я уже упомянул, - ты глуп, - ответил воланд и спросил:- ну,
говори кратко, не утомляя меня, зачем появился?
- Он прислал меня.
- Что же он велел передать тебе, раб?
- Я не раб, - все более озлобляясь, ответил левий матвей, -
я его ученик.
- Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, - ото-
звался воланд, - но вещи, о которых мы говорим, от этого не
меняются. Итак...
- Он прочитал сочинение мастера, - заговорил левий матвей,
- и просит тебя, чтобы ты взял с собою мастера и наградил его
покоем. Неужели это трудно тебе сделать, дух зла?
- Мне ничего не трудно сделать, - ответил воланд, - и тебе
это хорошо известно.- Он помолчал и добавил:- а что же вы не
берете его к себе, в свет?
- Он не заслужил света, он заслужил покой, - печальным го-
лосом проговорил левий.
- Передай, что будет сделано, - ответил воланд и прибавил,
причем глаз его вспыхнул: -и покинь меня немедленно.
- Он просит, чтобы ту, которая любила и страдала из-за не-
го, вы взяли бы тоже, - в первый раз моляще обратился левий к
воланду.
213
- Без тебя бы мы никак не догадались об этом. Уходи.
Левий матвей после этого исчез, а воланд подозвал к себе
азазелло и приказал ему:
- лети к ним и все устрой.
Азазелло покинул террасу, и воланд остался один. Но одино-
чество его не было продолжительным. Послышался на плитах тер-
расы стук шагов и оживленные голоса, и перед воландом предстали
коровьев и бегемот. Но теперь примуса при толстяке не было, а
нагружен он был другими предметами. Так, под мышкой у него на-
ходился небольшой ландшафтик в золотой раме, через руку был
перекинут поварской, наполовину обгоревший халат, а в другой
руке он держал цельную семгу в шкуре и с хвостом. От коровьева
и бегемота несло гарью, рожа бегемота была в саже, а кепка на-
половину обгорела.
- Салют, мессир, - прокричала неугомонная парочка, и беге-
мот замахал семгой.
- Очень хороши, - сказал воланд.
- Мессир, вообразите, - закричал возбужденно и радостно
бегемот, - меня за мародера приняли!
- Судя по принесенным тобою предметам, - ответил воланд,
поглядывая на ландшафтик, - ты и есть мародер.
- Верите ли мессир, - задушевным голосом начал бегемот.
- Нет, не верю, - коротко ответил воланд.
- Мессир, клянусь, я делал героические попытки спасти все
что, было можно, и вот все что удалось отстоять.
- Ты лучше скажи, отчего грибоедов загорелся?- Спросил во-
ланд. Оба, и коровьев и бегемот, развели руками, подняли глаза
к небу, а бегемот вскричал:
- не постигаю! Сидели мирно, совершенно тихо, закусывали...
- И вдруг- трах, трах!- Подхватил коровьев, - выстрелы!
Обезумев от страха, мы с бегемотом кинулись бежать на бульвар,
преследователи за нами, мы кинулись к тимирязеву!
- Но чувство долга, - вступил бегемот, - побороло наш по-
стыдный страх, и мы вернулись!
- Ах, вы вернулись?-Сказал воланд, - ну, конечно, тогда
здание сгорело дотла.
- Дотла!- Горестно подтвердил коровьев, - то есть букваль-
но, мессир, дотла, как вы изволили метко выразиться. Одни голо-
вешки!
- Я устремился, - рассказывал бегемот, - в зал заседаний, -
это который с колоннами, мессир, - рассчитывая вытащить что-
нибудь ценное. Ах, мессир, моя жена, если б она у меня была,
двадцать раз рисковала остаться вдовой! Но, к счастью, мессир,
я не женат, и скажу вам прямо- счастлив, что не женат. Ах, мес-
сир, можно ли променять холостую свободу на тягостное ярмо!
- Опять началась какая-то чушь, - заметил воланд.
- Слушаю и продолжаю, - ответил кот, - да-с, вот ландшаф-
тик. Более ничего невозможно было унести из зала, пламя ударило
мне в лицо. Я пробежал в кладовку, спас семгу. Я побежал в кух-
ню, спас халат. Я считаю, мессир, что я сделал все, что мог, и
не понимаю, чем об"Ясняется скептическое выражение на вашем
лице.
- А что делал коровьев в то время, когда ты мародерст-
вовал?- Спросил воланд.
- Я помогал пожарным, мессир, - ответил коровьев, указывая
на разорванные брюки.
- Ах, если так, то, конечно, придется строить новое здание.
- Оно будет построено, мессир, - отозвался коровьев, - смею
уверить вас в этом.
- Ну, что ж, остается пожелать, чтобы оно было лучше пре-
жнего, - заметил воланд.
214
- Так и будет, мессир, - сказал коровьев.
- Уж вы мне верьте, - добавил кот, - я форменный пророк.
- Во всяком случае, мы явились, мессир, - докладывал коро-
вьев, - и ждем ваших распоряжений.
Воланд поднялся с своего табурета, подошел к балюстраде и
долго молча, один, повернувшись спиной к своей свите, глядел
вдаль. Потом он отошел от края, опять опустился на свой табурет
и сказал:
- распоряжений никаких не будет- вы исполнили все, что мо-
гли, и более в ваших услугах я пока не нуждаюсь. Можете отды-
хать. Сейчас придет гроза, последняя гроза, она довершит все,
что нужно довершить, и мы тронемся в путь.
- Очень хорошо, мессир, - ответили оба гаера и скрылись
где-то за круглой центральной башней, расположенной в середине
террасы. Гроза, о которой говорил воланд, уже скоплялась на
горизонте. Черная туча поднялась на западе и до половины от-
резала солнце. Потом она накрыла его целиком. На террасе по-
свежело. Еще через некоторое время стало темно. Эта тьма, при-
шедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, двор-
цы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете. Че-
рез все небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс
удар. Он повторился, и началась гроза. Воланд перестал быть
видим во мгле.
Глава 30
пора! Пора!
- Ты знаешь, - говорила маргарита, - как раз когда ты за-
снул вчера ночью, я читала про тьму, которая пришла со средизе-
много моря... И эти идолы, ах, золотые идолы. Они почему-то мне
все время не дают покоя. Ты чувствуешь, как свежеет?
- Все это хорошо и мило, - отвечал мастер, куря и разбивая
рукой дым, - и эти идолы, бог с ними, но что дальше получится,
уж решительно непонятно!
Разговор этот шел на закате солнца, как раз тогда, когда к
воланду явился левий матвей на террасе. Окошко подвала было
открыто, и если бы кто-нибудь заглянул в него, он удивился бы
тому, насколько странно выглядят разговаривающие. На маргарите
прямо на голое тело был накинут черный плащ, а мастер был в
своем больничном белье. Происходило это от того, что маргарите
решительно нечего было надеть, так как все вещи остались в
особняке, и хоть этот особняк был очень недалеко, конечно, не-
чего было и толковать о том, чтобы пойти туда и взять там свои
вещи. А мастер, у которого все костюмы нашли в шкафу, как будто
