творится исключительно в Питере, где-то слегка в Москве, а все ос-
тальное - жалкие потуги, не достойные даже осмеяния. Правда, по бли-
жайшему рассмотрению оказывалось, что и Питер в целом здесь как-то не
при чем, зато _семинар_... О, это святая святых. Отчасти можно было
понять подобные резкости, шла война с "МГ", с ВТО. Но зачем оплевы-
вать друзей? Или врагов не хватало? Прошло время, сгинули и ВТО, и са-
ма "МГ", но грохот канонады никак не утихает. Похоже, слишком много
боеприпасов накопилось, так не пропадать же добру. Господин Столяров
честно заявил, что война в разгаре. Заявил очень знакомыми медведев-
ско-пищенскими словами. Крайности смыкаются, мы в этом лишний раз убе-
дились. Кое-кто высказал изумление, как, мол, Столяров рискнул, пос-
мел... Полно вам, наивные, он обязан был так выступить. Бесплатных пи-
рожных не бывает!
Так, переведем дух и приступим к самой рискованной части заметки.
На меня не подействует мягкое напоминание о судьбе Бушкова. Придется
все-таки упомянуть всуе священные имена. Ибо по моему твердому убежде-
нию у Столярова на языке оказалось то, что было на уме у Бориса Ната-
новича, но мэтр не пожелал это высказывать лично. По крайней мере на
всю страну. На заседаниях семинара он был более откровенен.
Мне посчастливилось побывать на нескольких из них. Посчастливилось,
говорю это совершенно без иронии, потому что высочайший литературный
уровень семинара будет отрицать лишь безумец. Но странным, противоес-
тественным образом с этим уровнем сочетаются самые грязные, самые
скверные нравы совковой коммуналки. Борис Натанович мастерски ссорил
семинаристов, всячески выпячивая и превознося "господ драбантов" и
втаптывая в грязь всех остальных. Прямо и недвусмысленно давалось по-
нять, что существует высокое, святое (см. выше), и прочее. Я до сих
пор поражаюсь долготерпению Славы Логинова, употребленные в его адрес
эпитеты я не простил бы никому. Борис Натанович, вы хотите меня опро-
вергнуть? Но стенограммы семинаров публикуются вашими восторженными
почитателями, хотя в данном случае это медвежья услуга. Не знаю уж,
зачем понадобилось переносить это на российскую фантастику в целом. Не
по-ни-ма-ю! Ведь действительно, при засилии западной макулатуры сле-
дует думать о выживании. Или предполагается, что ареал настолько узок,
что требуется насильственный отстрел конкурентов? Или литературный та-
лант, даже самый незаурядный, отнюдь не предполагает таланта челове-
ческого?
Единственное, что мне хочется добавить: замкнутая немногочисленная
популяция неизбежно вырождается, и мы еще увидим таких чудищ, что не
приведи... Хорошо, пока в нее включены действительно незаурядные лич-
ности, но законы генетики не обмануть даже литературному гению. Не
лучше ли вовремя остановиться? С кем и зачем сейчас воевать?! С "Аэли-
той"!? Она умерла, но лишь недавно со смертью Виталия Ивановича Бугро-
ва, а отнюдь не тогда, когда нас пытались уверить раздраженные неполу-
чением призов великие авторы. Что же касается "Странника" и "Улиток"
разного калибра, я повторю свой вопрос, на который мне так и не отве-
тили: их будет получать всякий, кто не поленится приехать на "Интер-
пресскон"? С учетом, разумеется, принадлежности к "всему прогрессивно-
му человечеству".
20.07.1994
P.S. Должен опровергнуть злобную клевету на себя (Речь идет о пуб-
ликации в "Оберхаме" анекдота o том, что якобы на "Волгаконе" после
парохода Александра Больных внесли в лифт и поставили на голову, ка-
ким образом он и доехал до девятого этажа. - Прим. редакции). Не было
этого и не могло быть! Потому что я улетел до заплыва на пароходе. Вот
после казачьего куреня... Тут вопрос сложный, не берусь опровергать.
Может и грешен. Но на пароходе не плавал!
Святослав ЛОГИНОВ
СОР ИЗ ИЗБЫ,
или ИСТОРИЯ БРОНЗОВОГО ПУЗЫРЯ
Взялся я писать о премии "Странник". Глядь: пишу, вроде, о "Стран-
нике", а получается, почему-то, о Столярове. Против судьбы не попрешь,
буду писать о Столярове, а "Странник", может быть, в конце статьи ми-
моходом лягну.
Можно было бы, признавшись в нелюбви к г-ну Столярову, взять затем
ножницы и отстричь начало статьи, оставив лишь заметку о "Страннике".
Но я не стану делать этого. Слишком плотно все окололитературные дряз-
ги последних лет завязаны на этого человека. Серый кардинал незаметно
начинает подтачивать авторитет Стругацких, и с этим я мириться не же-
лаю. Дутые авторитеты следует развенчивать, даже рискуя прослыть нехо-
рошим человеком, использующим "маргинальные методы".
Итак, г. Столяров возжелал именоваться великим писателем. Ничего
зазорного в таком желании нет, хотя дело это хлопотное и неблагодар-
ное. Пишешь-пишешь, а тебя не только что в классики не зачисляют, но и
вовсе читать отказываются. Но, как говорится, "нет дорог непроходимых
для доблести". Сообщаем рецепт: "Как стать классиком".
Рецепт прост как мычание и состоит всего из двух ингредиентов: а)
активное участие в литературной борьбе (дабы унизить соперников); б)
хорошо поставленная рекламная компания (дабы возвысить себя). И, ко-
нечно же, надо иметь хотя бы минимальный начальный капитал. Впрочем,
десять лет назад заработать его было несложно - пара рассказов в пе-
риодике, и тебя уже заметили.
В начале пути рекламная компания г-на Столярова состояла из безу-
держного самовосхваления, а литературная борьба - из хамства по отно-
шению к тем, кого он считал своим противником. Здесь г. Столяров не
оригинален. Говорят, Бушков вел себя так же. Вот только в недруги се-
бе он выбрал Стругацких и в результате оказался в положении небезыз-
вестной Моськи. Г. Столяров поступил умнее. Он хамил только когда чув-
ствовал, что это можно делать безнаказанно. Я не люблю г-на Столярова
именно с тех пор и молчал прежде только потому, что обещал Борису На-
тановичу не выносить сора из избы. Извините, Борис Натанович, но сора
теперь накопилось столько, что он лезет в окна. Лучше говорить все
прямо, чем за спиной. Писатели деликатничают, и в результате дела у
г-на Столярова идут блестяще.
Диалог:
- С кем Б.Н. захочет свести счеты, на того он натравливает мальчи-
ков из своего семинара.
- Кого? Назовите имена!
- Столяров.
- Столяров еще не весь Семинар. Вы говорили во множественном числе.
- Хватит и одного Столярова.
Результат: в глазах одних брошена тень на Стругацких, нанесен удар
по их авторитету (Бушкову этого не удалось), в глазах других Столяров
есть вернейший прозелит мэтров, можно сказать - законный наследник.
Что и требовалось доказать.
А потом наступил звездный час нашего героя. Обстоятельства этого
дела широко известны, повторяться не стоит. Скажу лишь, что в некото-
ром роде Медведев и Бушков создали Столярова и, следует признать, это
была самая удачная их диверсия. В глазах незнающего большинства семи-
нар Стругацких стал ассоциироваться с бескомпромиссным бойцом Столяро-
вым.
На моей памяти уже бывали случаи, когда кто-то из членов семинара
пытался сесть на семинар верхом и помчаться к собственной цели. Каж-
дый раз из этого ничего не выходило. Однажды по Великому Кольцу даже
была передана информация за подписью Б.Н., гласящая, что всякий, пы-
тающийся говорить от имени семинара, должен быть немедленно дезавуиро-
ван.
Наученный опытом павших, г. Столяров никогда не выступал от имени
семинара. Обычно он говорит от имени "большой литературы", а семинар
проходит как бы в качестве бесплатного приложения.
В результате, стоит отъехать от Петербурга на пару сотен километ-
ров в любую сторону и повстречаться с любым представителем фэндома,
как с фатальной неизбежностью происходит один и тот же разговор:
Диалог 2:
- Как ты только можешь ходить на ваш семинар? Это же собрание аг-
рессивных бездарностей, паразитирующих на Стругацком. Ни у кого там
нет ни своих мыслей, ни тем, ни слов, зато гонору хоть отбавляй!
- Это кто же, позвольте спросить? Имена!
- Столяров!
- Еще.
- ...
- Может быть, Рыбаков?
- Да нет, Рыбаков человек умный, но ведь он не пишет почти.
- Измайлов?
- Измайлов не фантаст. Он боевики пишет.
- Тогда, Щеголев?
- А разве Щеголев - член семинара? Его же Столяров исключил...
Так-то, Борис Натанович! Теперь понятно, кто тут у нас Ленин? Мы
говорим Стругацкий, подразумеваем Столяров. Да, конечно, Столяров
сильно косит под Стругацких, учителю это должно быть приятно. Вспомни-
те, как Крапивин проталкивает никакого отношения к литературе не имею-
щего Ив. Тяглова. Подражатель всегда милее продолжателя. А результат?
Уже ходит, шепотком передаваемый каламбурчик: "Если так долго стру-
гать - станешь столяровым".
Я нарочно не называю имен, по той только причине, что немалое чис-
ло народу, заглазно обещающего набить Столярову морду, при личной
встрече уважительно пожимает ему ручку, ежели бывает до барской руки
допущено.
Таковы плоды первой части программы "Как стать классиком".
Однако, одной политической деятельностью карьеру писательскую нын-
че не составишь. Нужна реклама. Г. Столяров понимает это как никто
другой. Забавно смотреть, как принимается он вытанцовывать при виде
телевидения, как стремится попасть в кадр, очутиться перед микрофоном.
Впрочем, все это вполне невинно. Я тоже не стану стыдливо прикры-
ваться ладошкой от голубого глаза. Но есть и иная реклама. Уже не
столь безобидная и, кстати, весьма опасная.
Делается она следующим образом:
Выбирается группа верных людей и через них в фэндом запускается ин-
формация, что мол писатель такой-то пишет (написал) великое произведе-
ние (название прилагается). Результат: никто этого романа не читал, но
все уже хвалят, поскольку каждому приятно показать свою информирован-
ность и причастность к великим мира сего.
Столяров пользовался этим приемом неоднократно и в результате жес-
токо погорел. Ведь рано или поздно хваленый роман увидит свет и, еже-
ли он не так хорош как было обещано, то у читателя срабатывает син-
дром обманутого ожидания. А романы г-на Столярова, мягко говоря, до
нужного уровня не дотягивают. Мастеровитость? Да, это у него есть.
Профессионализм? Сколько угодно! Но за искусно сделанной фразой прог-
лядывает холодное равнодушие. А читатель, настоящий читатель, такого
не прощает.
И вот в номинациях Интерпресскона произведения г-на Столярова по-
ползли вниз. Многохваленое "Послание к коринфянам" получило семь голо-
сов из 106-и возможных. Всю эту семерку нетрудно выявить и, смею ут-
верждать, что в ней нет ни одного просто читателя.
Кто же виноват: писатель, не умеющий писать, или читатель, желаю-
щий читать то, что интересно? Для г-на Столярова здесь вопроса нет.
Отсюда и начинается ссора г-на Столярова с фэндомом.
Но вот беда, великий писатель должен купаться в лучах славы, в том
числе - получать премии. "Интерпресскон" скомпрометировал себя в гла-
зах гения, а "Улитка" присуждается Б.Н. и, значит, неуправляема. Се-
годня шеф тебя любит, а завтра? И тогда на свет появляется "Странник"
- приз созданный специально для г-на Столярова.
Здесь въедливый читатель вправе крикнуть: "Стоп!"
В жюри "Странника" входят прекрасные писатели и честные люди. При-
думана сложная система подсчета баллов, которые считает толстый ком-
пьютер и проверяет неподкупный Михаил Успенский. Какие могут быть пре-
тензии? И все-таки, смею утверждать, что в настоящем виде премия
"Странник" полностью контролируется и обречена на присуждение именно
г-ну Столярову.
Чтобы доказать это утверждение, придется сделать небольшой экскурс
в область эстетики.
