"Улитку" и "Странника". Они создавались для "своих" и "своим" вручают-
ся. Это нормально (не понимаю, отчего негодует Щеголев!). Писатели
_одного_ направления выбирают из своего неширокого круга лучшего.
Имеют полное право - заявляю без всякой иронии.
Поговорим об "Интерпрессконе" - самой демократической на сегодняш-
ний день премии, присуждаемой всеобщим голосованием. Вот только воп-
рос - _кого_? Насколько я понял - любителей не просто фантастики,
science fiction, а лишь ее "социального" крыла, созданного целиком и
полностью гением братьев Стругацких. Этот мой умозрительный на первый
взгляд вывод подтверждается тем, что в номинации не попали такие креп-
кие, профессионально сколоченные произведения, как романы Гуляковско-
го, Головачева, или, скажем, "Талисман для Стюардессы" Яцкевича. Мож-
но как угодно относиться к авторам, но оцениваем-то мы не их мо-
ральный облик, а их книги!
Замечу также, что в 93 году в номинациях не было вообще _ни одной_
вещи в жанре "Fantasy". И не надо убеждать меня, что конкурировать
между собой могут любые произведения, главное-де, мол, их "художес-
твенные достоинства". По моему глубокому убеждению, "fantasy" должно
оцениваться совершенно отдельно. Хотя бы потому, что построено по
принципиально иным, нежели SF, законам, один из которых - повторение
четких, устоявшихся в читательском сознании архетипов, перекочевавших
из старой доброй волшебной сказки. Пример: что за русская сказка без
Бабы-Яги и Кащея Бессмертного, равно как и без Ивана-Царевича?
Мы еще не доросли до Америки. Там "Хьюго" действительно выявляется
массовым голосованием солидного по численности читательского электора-
та. У нас "fantasy" делает еще только первые шаги. И, насколько мне
известно, корпуса читателей SF и "fantasy" пересекаются лишь частично.
На мой взгляд, уместно было бы выделять достойные произведения в жан-
ре "fantasy" в отдельную номинацию. Если же фэны их не читали - то не
ставить на голосование вообще. В идеале, конечно, должна быть спе-
циальная премия "fantasy" - наподобие "Меча в камне", предложенного
оргкомитетом "Странника".
В 1994 году мой несчастный "проклятый всеми четырьмя официальными
церквями Империи" роман _абсолютно_ неожиданно для меня, единственный
в жанре "fantasy", угодил-таки в списки, да еще и ухитрился получить
четыре голоса! Да еще и два высокопоставленных, насколько я понял,
члена интерпрессконовского братства специально потратили время и силы
на агитацию "против" "Кольца Тьмы"! Так что для меня эти четыре голо-
са - большая и приятная неожиданность.
Пишу это не для того, чтобы сказать - мол, не с теми меня сравнива-
ли, вот и оказался в хвосте, а так бы... "Кольцу Тьмы", естественно,
присущи очень многие недостатки. Роман сыроват. Получивший же премию
"Гравилет "Цесаревич" Рыбакова - произведение просто выдающееся. Не
пойму, как могло на равных конкурировать с ним "Иное небо"? По спра-
ведливости, на мой взгляд, роман Рыбакова должен был собрать _все_
премии - и "Странника" в том числе, причем с неоспоримым преимущес-
твом, не говоря уж о Беляевской премии!
25.06.1994
Вадим КАЗАКОВ
РАЗ, ДВА, ТРИ - СОЛНЫШКО, ГОРИ?
И полетели головы - и это
Была вполне весомая примета,
Что новые настали времена!
А.Галич
Говорить об _этом_ необходимо.
Можно понять тех, кто из наилучших побуждений призывает не разду-
вать скандальчик вокруг вручения премии "Странник" и доклада Андрея
Столярова о литературных войнах - хотя бы для того, чтобы не отяго-
щать зловредными миазмами жизнь и здоровье причастных к полемике ува-
жаемых людей, в первую очередь Бориса Натановича. Боюсь, однако, что
призывы эти безнадежно запоздали - конфронтация обозначилась четко,
позиции сторон непримиримы, а значение происходящего далеко выходит за
рамки мелкой окололитературной разборки. От сокрытия конфликта не ста-
нет лучше никому. Нужно не замалчивать ситуацию, а хотя бы обсудить ее
откровенно. Посему - позвольте высказаться.
Начать придется с доклада уважаемого Андрея Михайловича. Замечу
сразу же, что на обсуждении в Репино не присутствовал, из возражений
докладчику располагаю только текстом Александра Щеголева (с которым
практически во всем согласен), так что ежели по незнанию кого-то пов-
торю - прошу извинить.
Число погрешностей докладчика против истины и логики неприятно
удивляет. Возражать хочется с первых же строк и безостановочно. Разу-
меется, нынешнее право каждого литератора "издавать все, что хочет" -
отнюдь не _возможность_ издаваться. ("Я духов вызывать могу из бездны!
- И я могу, и каждый это может. Вопрос лишь, явятся ль они на зов?").
Разумеется, Великое Противостояние литературной фантастики и функцио-
неров "Молодой гвардии" продолжалось не "почти тридцать лет", а менее
двадцати (с 1974 года по 1991) и завершилось не творческим разгромом,
а тем, что редакцию В.Щербакова попросту выставили за ворота свои же
при внутрииздательской дележке комсомольского наследства (лишенное же
благодатной пуповины ВТО МПФ к самостоятельному существованию оказа-
лось неспособно). Разумеется, результаты нашествия англоязычного "цу-
нами" коснулись ВСЕХ отечественных фантастов, а вот выплыть на рыноч-
ную поверхность первыми смогли именно специалисты по примитиву, либо
отладившие новые механизмы "самсебяиздата", либо прижившиеся в книж-
ных сериях, составители которых не могли или не желали отличать, пар-
дон, незабудку от дерьма.
Столь же уязвим и анализ нынешней ситуации. Заявляется, допустим,
что "конкурировать с англоязычной фантастикой мы просто не в состоя-
нии". Кто это "мы", с какой именно фантастикой? А неважно - кто. Поня-
тие же "англоязычной фантастики" тут же подменяется совсем иным -
"массовая фантастика США", после чего утверждается, что конкурировать
с каким-то там Гаррисоном российскому писателю нечего и пытаться:
во-первых, невозможно технически, во-вторых, срамно. А если не с Гар-
рисоном? А если с Брэдбери, Боллардом, Воннегутом, Ле Гуин? Ах, вино-
ват, с Ле Гуин нельзя: это же "дребедень", это же та, у которой "не-
кий инопланетянин попеременно является то мужчиной, то женщиной". О
том ли роман "Левая рука Тьмы" - вопрос отдельный. Но категоричность!
Но самомнение! Но методология - оценка художественной книги по ее те-
матике! "Нет повода для художественного высказывания" - и все тут. А
ежели у кого есть? Но слово уже сказано, единичное мнение возведено в
абсолют, обжалование программой мероприятия не предусмотрено. (В
"Правде о Бармалеевке" было еще круче. Это где про "Сагу о Тимофееве"
Е.Филенко: "Столяров сказал, что читать книгу с таким названием не мо-
жет. И не читал." И по сей день, кстати, не собирается. Впрочем, здесь
перед нами, кажется, юмористический жанр.)
Какие из всего этого делаются выводы? Российским писателям-фантас-
там (разумеется, только _настоящим_!) следует организованно и без па-
ники покинуть массовый книжный рынок, отдав его на растерзание амери-
канским халтурщикам, и двинуться прямой дорогой в Большую Литературу.
Это где читателей будет не в пример меньше, но зато можешь считать,
что конкурируешь с Маркесом. С заграницей на скорую руку разобрались,
пора теперь в собственном доме навести порядок. А для начала - прочув-
ствовать разницу между талантом и бездарью.
"Если мы сохраним эту разницу, если море посредственной литературы
не растворит нас одного за другим, если мы, как ныне говорят, дистан-
цируемся - по крайней мере, в сознании квалифицированного читателя -
от бурды, которой сейчас завалены лотки и прилавки, то мы выживем и
вместе и по отдельности". Поправьте меня, если чего не понял, но ка-
кой к свиньям может быть квалифицированный читатель, если он уже сей-
час, сам, без принятия специальных мер не способен дистанцировать Сто-
лярова с Лазарчуком от Гуляковского с Головачевым? А если он способен
это сделать - тогда к чему весь набор императивов: "он должен знать...
выбирать он должен... дистанция должна им подсознательно ощущаться"?
Ну так он вроде бы и так ощущает и выбирает. Потому что читает и ду-
мает. Читает - по возможности литературно доброкачественную с его точ-
ки зрения продукцию (а для ее увеличения надо осваивать рынок, а не
шарахаться от него). Думает - по возможности своей головой и без ди-
рективных усилий извне. Или я не прав?
Теперь о механизме дистанцирования. "Это соответствующие критичес-
кие статьи..., это выступления и интервью... и, конечно, это, в пер-
вую очередь (! - В.К.), литературные премии, выделяющие того или ино-
го автора из безликой среды". Вообще-то с расстановкой приоритетов
здесь можно было бы и поспорить. А некий молодогвардейский деятель
как-то изрек, что Брэдбери-де посредственный писателишка именно пото-
му, что ни разу не получал всяких там "Хьюго" С "Небьюлами". Но нам
заграница с "МГ" не указ, так что продолжим.
Очень важно, говорится в докладе, кто конкретно, при какой автори-
тетности жюри, каким способом и по каким критериям вручает что-нибудь
почетное. Ошибка недопустима, ибо, "присуждая премию, мы как бы гово-
рим своим читателям: это хорошо. Это - лучшее, что есть в российской
фантастике". Здесь Андрей Михайлович завершил фразу, между тем как хо-
чется уточнить после запятой: "с точки зрения нас - людей, присуждаю-
щих именно эту премию". Это, господа мои, очень принципиальная поправ-
ка, иначе мы имеем дело с претензиями на почти божественную непогреши-
мость. Иначе придется дистанцироваться также (уж извините!) от логики
известных киплинговских персонажей: "Мы велики! Мы свободны! Мы дос-
тойны восхищения! Достойны восхищения, как ни один народ в джунглях!
Мы все так говорим, значит, это правда!"
И вновь докладчик призывает к ответственности. Конечно, с неквали-
фицированным читателем проще: ежели он не смог с ходу осилить что-ни-
будь из лучших образцов российской фантастики - не беда, пусть продол-
жает развиваться духовно, а пока читает "Анжелику". А вот квалифициро-
ванного (видимо, способного прочесть текст любой сложности без ущерба
для здоровья) читателя подводить нельзя. Жуткая картина: он открывает
сочинение какого-нибудь лауреата и обнаруживает, что оно "вторично,
серо, затянуто,...пережевано не то чтобы даже Стругацкими, а еще Би-
ленкиным и Днепровым, я уже не говорю про англоязычных фантастов". (А
хорош этот регрессивный ряд!) И вот чтобы с читателем такой конфуз не
вышел, надо разобраться с существующими фантастическими премиями, до-
полнив их еще всего одной - но зато окончательной и единственно верной.
Собственно, здесь начинается самая главная часть доклада - объясне-
ние, почему профессиональная литературная премия "Странник" самая луч-
шая. (В моем восприятии весь доклад и получился развернутой деклара-
цией на эту тему). Итак, кульминация. Как сделать премию _самой_ глав-
ной, _самой_ лучшей, _самой_ престижной? Соберем экспертный совет из
десятка хороших писателей. (Кто решает, что писатель хороший? Навер-
ное, другой хороший писатель? А кто... Ну хватит, хватит. Мнение та-
кое возникает в профессиональной среде, понятно?) Так вот если эти де-
сять писателей дружно назовут некую вещь хорошей - тогда ура и чепчи-
ки в воздух. А если плохой назовут - тогда катафалк к подъезду и пять
минут на сборы. Просто и изящно. А если мнения разойдутся? О, и это
учтено: "Споры возникают лишь в тех редких случаях, когда книга оказы-
вается в интервале, отделяющем художественную литературу от посред-
