баясь.
- Хорошо, тогда иначе.- Гарри заговорщицки пригнулся, наклоняясь
на стуле вперед.- Я предполагаю, что мы сможем выработать в некотором
роде взаимовыгодное соглашение...
Командир резко рассмеялся, обрывая сержанта.
- Извините меня, Гарри, но, похоже, у вас какое-то неправильное
представление о происходящем. Я ни в коем случае не собираюсь вытряхнуть
вас с вашего места. Уж чего я хочу, так это как раз противоположного. Я
хочу, чтобы вы расширили свою деятельность, и думаю, что смогу вам в
этом помочь. Вы можете прямо сейчас начать очистку своего склада от
большинства скопившихся там запасов.
Сержант-снабженец нахмурился.- Почему вы так считаете, капитан?
Я хочу сказать, что я, конечно, обязательно так и сделаю, но мне кажет-
ся, что если мы сейчас освободимся от всего снаряжения, то кое-кто может
это заметить. У вас есть какой-то план как скрыть тот факт, что я сижу
на пустом складе?
- Прежде всего, мы не собираемся ничего скрывать.- Шутт усмех-
нулся.- Мы будем делать это строго по Уставу... особенно упирая на раз-
дел 954, параграф 27, который гласит: "Сержант, ведающий снабжением, мо-
жет избавиться от любых излишков или устаревшего имущества путем уничто-
жения или продажи последнего"... и раздел 987, параграф 8: "Командующий
офицер должен определить тип снаряжения, имеющегося в его подразделении,
которое требует замены или продажи как устаревшего, или, если оно приз-
нано негодным, отправить на слом". Сейчас, на мой взгляд, основная масса
нашего снаряжения более пригодна для музея, чем для действующей боевой
части, так что я считаю, что твоя работа полезна не только для тебя.
Гарри кивнул.
- Очень приятно. Я бы даже сказал "сладко"... но есть одна де-
таль. Как же я останусь при пустом складе?
- Нет, вовсе не на пустом. Я думаю, что ты заполнишь его тем
снаряжением, которое появится здесь через несколько недель и которого
будет значительно больше, чем сможет вместить освободившееся пространс-
тво. Как я уже говорил на встрече с ротой, я буду пользоваться правом
повышения качества нашего снаряжения... на свой счет, разумеется.
- Разумеется,- как эхо повторил сержант, откидываясь назад, что-
бы рассмотреть командира полуприщуренными глазами.- Но это поднимает со-
вершенно новый вопрос, капитан. Я не совсем понимаю, зачем нужен вам,
если вы так богаты, как говорите? Я имею в виду, что раз вы можете ку-
пить все это снаряжение, то зачем вы собираетесь дурачить окружающих,
получая деньги за распродаваемые мной излишки?
Шутт глубоко вздохнул, будто терял терпенье, убеждая несговорчи-
вого ребенка.
- Г.Ш., мы оба знаем, что есть вещи, которые просто так не ку-
пишь. Я имею в виду, что мои деньги и методы могут быть очень хороши для
обычного снаряжения, но предполагаю, что время от времени нам будут нуж-
ны некоторые предметы, купить которые можно только на черном рынке. Так
вот, я рассчитываю на то, что ты будешь той ниточкой, которай свяжет нас
с подпольной торговой сетью, используя в качестве пропуска продажу наше-
го устаревшего снаряжения. Уловил направление?
- Прочитал все вслух и абсолютно отчетливо, капитан,- сказал
Гарри, и его лицо расплылось в широкой усмешке.- Вы знаете, раньше я ни-
когда не произносил слово "брат" по отношению к белым, но вы можете сос-
тавить исключение.
- Боюсь, что предпочту пока относится просто к разряду "хороших
парней",- резко поправил его Шутт.- Видишь ли, Г.Ш., есть несколько пра-
вил, определяющих эту игру, моих правил, а не Легиона.
- О-го. Это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.
- Прежде всего,- продолжал командир, не обращая внимания на те-
атральные замечания сержанта,- я не хочу, чтобы твои действия могли в
конечном итоге как-то коснуться нас. Например, имея дело с нашим автома-
тическим оружием, ты должен понимать, что если вынешь из него переключа-
тель на автоматическую стрельбу, это не означает, что ты можешь откры-
вать на следующей неделе продажу этих переключателей. Наше снаряжение
может быть и устарело, но среди него есть масса вещей, от которых я бы
не торопился избавляться, давая возможность кому-то использовать его
против нас... или даже против местной полиции. Очень трудно будет играть
невинных голубков, если на всей планете мы единственные обладатели сов-
ременного автоматического оружия. И вдвойне справедливо это будет для
того нового вооружения, которое мы получим, такого, как наручные средс-
тва индивидуальной связи. Я предполагаю, что вы можете спустить несколь-
ко обычных систем, если это поможет в установлении нужных контактов, но
специальные ротные средства трогать не стоит. Я не хочу, чтобы кто-ни-
будь, кроме нас, мог прослушивать частные каналы связи. Кстати, раз уж
об этом зашла речь, если вы немного подумаете, то, я уверен, согласи-
тесь, что в ваших же собственных интересах исключить возможность посто-
роннего прослушивания наших с вами личных переговоров.
Сержант-снабженец поморщился.
- Наверное, вы правы, но это ограничивает мне свободу маневра.
- Правило номер два: деньги от всех продаж должны поступать на
счет роты. И еще: у меня не вызовет беспокойства, если вы будете снимать
небольшой навар с этих операций, чтобы чуть-чуть скомпенсировать собс-
твенные неудобства... на самом деле я это вполне приемлю и считаю просто
честной наградой за трату вашего личного времени в интересах будущего
всей роты. Тебе остается только делать привычную работу, какую делает
врач, строго следуя рецептурной книге, и ты никогда не услышишь от меня
никаких порицаний. При этом необходимо помнить, что я имею полное предс-
тавление о том, как идут дела на рынке, даже на черном. Если мне пока-
жется, что ты берешь больше, чем следовало бы, я просто отстраню тебя от
всего этого.
- Отстраните, капитан? - Гарри был готов заявить протест.- Мое
сердце не разорвется, если вы отправите меня с этой планеты, вы сами об
этом знаете.
- Я не имею в виду перевод.- По лицу Шутта скользнула улыбка.- Я
отстраню тебя от твоих упражнений. Видишь ли, Г.Ш., сейчас ты всего лишь
обманщик и мелкий жулик. Оставайся со мной, играй по моим правилам, и я
научу тебя играть в большую игру и покажу, как можно составить некоторый
финансовый капитал, в котором ты будешь нуждаться после того, как твоя
служба закончится. Договорились?
- Садись, Бренди,- сказал командир, указывая старшему сержанту
на стулья для гостей.- Очень жаль, что пришлось продержать тебя в ожида-
нии столько времени, но по самым разным причинам я хотел оставить разго-
вор с тобой на самый конец.
- Ничего страшного, сэр.- Сержант пожала плечами и опустилась на
указанное место.- Если и есть хоть что-то, чему я научилась в армии, так
это умению ждать офицеров.
Шутт пропустил эту колкость мимо ушей.
- Принимая во внимание, что уже поздно, а также нашу общую уста-
лость, я постараюсь быть как можно более кратким и сразу перейду к де-
лу.- Он откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки, будто обхва-
тывая себя.- Скажи мне, Бренди, какая, по твоему мнению, самая большая
задача стоит передо мной в этой роте?
У старшего сержанта округлились глаза, она подняла брови и, под-
жав губы, тихонько свистнула.
- Трудный вопрос,- сказала она, чуть меняя позу.- Даже не знаю,
с чего и начать. Если у вас есть хоть немного соображения, то вам нет
нужды, чтобы я перемывала все косточки этой роты, а если речь идет о
том, существует ли здесь самая большая проблема, перекрывающая все ос-
тальные...
Ее голос менялся в такт с покачиваниями головы.
- На мой взгляд, есть одна проблема, которая стоит особняком и
маячит, словно сигнальный фонарь,- жестко произнес Шутт.- Фактически,
единственная, в разрешении которой я не совсем уверен.
- И что же это такое, сэр?
- Ты.
Бренди откинула голову и нахмурилась.
- Я, сэр?
- Вот именно. Только не пойми меня превратно. Ты в полном поряд-
ке Бренди... голова, плечи и талия самые лучшие из всех, что достались
мне в этом унаследованном персонале. Из твоего личного дела и из моих
собственных наблюдений за последнюю неделю следует, что ты прекрасный
лидер, почти такой же, а может быть даже и лучший, чем я сам.
Тут командир слегка покачал головой.
- Проблема в том, что ты циник. Если бы в тот момент, когда
братья Райт создали свой первый самолет, ты оказалась рядом, все, что ты
изрекла бы по поводу их стараний, звучало бы примерно так: "Он никогда
не полетит". Затем, когда он пронесся над головами собравшихся зрителей,
твоим единственным комментарием было бы: "Они никогда не посадят его на
землю!"
Едва заметная, призрачная улыбка тронула лицо старшего сержанта.
- Уж такая я есть, капитан,- призналась она.
Улыбка была ей возвращена.
- Вот это и есть тот самый вопрос, который я не могу оставить в
этой роте нерешенным. Я собираюсь попытаться повернуть ее на другой путь
и хочу начать с того, чтобы каждый легионер, он или она, находящийся под
моим командованием, сформировал о себе самом гораздо лучшее мнение, чем
это есть сейчас. Я не смогу сделать это, если главный лидер личного сос-
тава, состоящего из добровольцев, позволяет им сжиться с мыслью, что все
они дерьмо и не может быть и речи ни о каких попытках изменить это. При
этом я принимаю во внимание и возможность войны на два фронта: со
штаб-квартирой и самими легионерами. Но я не в состоянии открывать и
третий фронт, сражаясь еще и с тобой.
Старший сержант совершенно спокойно продолжала смотреть на него.
- Речь идет о моей отправке отсюда, сэр?
Шутт поморщился.
- Должен признать, что такая возможность промелькнула у меня в
голове... и ты действительно единственная во всей роте, в отношении кого
я совершенно серьезно подумывал об этом. Хотя лично мне это не нравится.
Это слишком просто - уйти без всякой попытки сделать что-то. Я восхищен,
Бренди, твоими способностями и энергий прирожденного лидера. Я все-таки
надеюсь, что мы сможем работать вместе. Именно работать друг с другом
бок о бок, а не быть в оппозиции. Это единственный путь, который я вижу,
хотя он и требует больших перемен, в основном - с твоей стороны.
Прежде чем ответить, Бренди задумчиво помолчала, прикусив губу.
- Чтобы быть до конца честной с вами, сэр, должна сказать, что я
не уверена, что смогу измениться, даже если бы и захотела этого. Старые
привычки очень трудно ломать, а я слишком долго им потворствовала.
- Сейчас мне не требуются гарантии,- торопливо и искренне про-
должил командир.- Пока что вполне достаточно просто желания попытаться
исправиться. Я не люблю играть роль психолога-любителя, но... хорошо,
сущность большинства циников, с которыми мне приходилось иметь дело в
прошлом, можно выразить одной лишь фразой: "Кого это волнует?" Но на са-
мом-то деле кое-что, хоть и немногое, все-таки волновало их. Возможно,
когда-то они были кем-то сильно обижены, так сильно, что больше не могли
позволить себе даже попытки избавиться от страха перед возможностью но-
вого унижения. Я не знаю, относится ли это к твоему случаю, да на самом
деле это и не важно. Все, о чем я прошу, это сделать попытку, прежде чем
поставить на этом крест, другими словами, дать шанс. Дать шанс легионе-
рам... дать шанс мне.
Некоторое время в комнате висела тишина, пока двое находившихся
там людей продолжали чувствовать неловкость после неожиданно откровенно-
го разговора. Первым попытался рассеять напряжение Шутт.
- Ну, хорошо, обдумайте это, старший сержант. Если же, в конце
