да-либо.
- Ты принял мой клинок. Ты хочешь, чтобы я убедил их?
- Я думаю, они пойдут за тобой, Гурни.
- Будем надеяться.
Хэллек с трудом поднялся со своего места - даже это движение отняло у
него много сил.
- Пойду посмотрю, как они там устроились.
- Поговори с моим квартирмейстером. Его зовут Дриск. Скажи ему, что я
хочу, чтобы вам были оказаны все почести. Я скоро и сам к вам приду. Мне
только нужно проследить за отгрузкой спайса.
- Удача ходит повсюду, - сказал Хэллек.
- Да, но промедление в нашем деле удачи не принесет.
Хэллек кивнул и тут же услышал слабое шипение и почувствовал, как в
спину ему ударила струя воздуха, когда открылись спрятанные в стене две-
ри. Он повернулся и вышел из комнаты.
Он оказался в коридоре, по которому помощники Туека проводили его лю-
дей. Это было длинное и очень узкое помещение, переделанное из естест-
венного углубления в пещере. Ровность стен указывала на применение огне-
вых установок. Потолок служил продолжением изгиба скалы и был достаточно
высок для того, чтобы давать достаточно воздуха. Вдоль стен тянулись
подставки и шкафы для оружия. Хэллек с гордостью отметил, что те из его
людей, которые могли стоять, стояли словно не было усталости и пораже-
ния. Среди них мелькали фигуры медиков, занимающихся ранеными. Возле
каждого раненого находился человек Атридесов.
Девиз Атридесов "Мы заботимся о своих людях!" стал вторым "Я" этих
людей.
К Хэллеку подошел один из его лейтенантов с бализетом в руке и отдал
салют:
- Сэр, наш Маттаи очень плох. У них здесь нет хирургов, только меди-
цинский пункт. Врачи говорят, что он долго не протянет... У него к вам
просьба, сэр.
- Какая?
- Маттам хочет, чтобы мы спели ему песню, сэр. Его любимую... Он го-
ворит, что вы знаете. - Голос у лейтенанта дрогнул. - Песня называется
"Моя женщина", сэр. Если вам не трудно...
- Хорошо, - Хэллек взял бализет и провел пальцами по струнам. Кто-то
из его людей уже позаботился настроить инструмент.
Семеро воинов и один контрабандист склонились над умирающим. Увидев
Хэллека с бализетом в руках, один из них запел, печально и нежно:
Ты стоишь у окна, моя женщина -
Легкий стаи за прозрачным стеклом.
Твои нежные руки повенчаны
С золотистого солнца теплом.
Приходи ко мне. Я хочу
Ощутить тепло твоих рук.
Для меня, для меня одного
Тепло твоих нежных рук
Хэллек взял последний аккорд и подумал. "Теперь нас осталось семьде-
сят три."
Семейная жизнь королевских семей слишком трудна для того, чтобы ее
поняли простые смертные, но я постараюсь набросать вам ее схему. Я ду-
маю, что у моего отца был единственный друг - граф Казимир Фен ринг, ге-
нетический евнух и один из самых беспощадных бойцов в Империи. Граф,
энергичный человек, внешне уродливый и низкорослый, привез однажды моему
отцу новую рабыню-наложницу, и моя мать поручила мне шпионить за ней.
Все мы в целях самозащиты шпионили за отцом. Рабыня-наложница не могла
конечно, подарить нашему отцу наследника, но интриги продолжались. Пос-
тепенно моя мать, сестра и я стали очень сведущими в том, как избежать
искусно поставленных смертельных ловушек. Может быть, то, что я говорю,
ужасно, но я уверена в том, что мой отец не имел никакого отношения ко
всему этому. Семья императора не похожа в этом отношении на другие семьи
Потом появилась еще одна рабыня-наложница - рыжеволосая, как и мой отец,
гибкая и грациозная. У нее были мускулы танцовщицы, и она, вероятно, в
совершенстве владела искусством обольщения Мой отец долго рассматривал
се, в то время как она стояла перед ним обнаженная Наконец он сказал:
"Она слишком прекрасна. Мы пошлем ее в подарок. Вы не можете себе предс-
тавить, сколь ужасно было это императорское самообладание. Самоконтроль
в сочетании с коварством - что может быть ужаснее.
Принцесса Ирулэн.
В доме моего отца.
Был ранний вечер. Пол стоял возле стилтента Расщелина, в которой он
поставил свою палатку, была в глубокой тени Он смотрел на противополож-
ный утес, возвышающийся за открытыми песками, и думал, стоит ли ему бу-
дить спящую в палатке мать.
Дюны неровными складками убегали вдаль от их стоянки Самые далекие из
них казались такими темными, что походили на кусочки ночи, хотя та еще
не наступила.
Он поискал на этом однообразном ландшафте, на чем бы задержаться гла-
зу, но не увидел ничего - ни одного, пусть даже чахлого, деревца, кото-
рое могло бы движением своих ветвей указать направление ветра... Только
одни дюны и утес вдалеке под пылающим серебристоголубым небом.
"Что, если там нет и в помине никаких Свободных, и растения, которые
мы видела, оказались там чисто случайно?" - подумал Пол.
Под тентом проснулась Джессика. Она повернулась на спину и сквозь
Прозрачный край тента посмотрела на Пола Он стоял к ней спиной, и что-то
в его позе напомнило ей его отца Она почувствовала, как в ней Поднимает-
ся волна скорби, и поспешно отвернулась.
Она привела в порядок свой стилсьют, освежила себя глотком воды, выш-
ла на песок и стряхнула с мускулов сонное оцепенение Не оборачиваясь,
Пол проговорил:
- Здешняя тишина не доставляет мне удовольствие.
"Как это верно, что сознание приспосабливается к окружению, - подума-
ла она и вспомнила аксиому Бене Гессерит. "Под действием стресса созна-
ние может двигаться в любом направлении - и к позитивному, и к негатив-
ному, туда и оттуда. Рассматривайте эти состояния, как спектр, чья край-
няя точка - это потеря сознания в негативном направлении и гиперсознание
- в позитивном. Возможность познания в целом зависит от тренированности
в условиях стресса".
- Но здесь можно было бы хорошо жить, - добавил Пол.
Ома попыталась увидеть пустыню его глазами, ища все удобное для жиз-
ни, что прятала в себе эта планета. Обнаруживая какую-нибудь деталь, она
спрашивала себя, обратил ли на это внимание Пол.
Она прошла вперед, поднесла бинокль к глазам и принялась изучать эс-
карп перед ней. Да, сагуаро и еще одно крошечное растение... и кустики
медной травы, желто-зеленой в сумерках.
- Я сверну палатку, - сказал Пол.
Джессика кивнула, подошла к краю расщелины, откуда была видна вея
пустыня, и направила окуляры бинокля влево. В той стороне виднелся со-
лончак, сияющий белым светом, но окаймленный по краям грязно-коричневым.
Значит, через это белое сияние время от времени просачивалась вода!
Джессика опустила бинокль и поправила свой плащ, прислушиваясь к тому,
что делает Пол.
Солнце опустилось еще ниже. Солончаковую котловину пересекли тени,
они становились все гуще, и вот уже ночь накрыла пустыню черным отвалом.
Звезды!
Она посмотрела на них, чувствуя за спиной шаги Пола. Ночь сделала не-
бесный свод выше и значительнее. Ее лица коснулось дуновение ветра.
- Скоро взойдет луна, - сказал Пол. - Мешок собран.
"Мы могли бы навеки исчезнуть в этом адском месте, - подумала она. -
И никто бы не узнал об этом".
Ночной ветер поднял в воздух рой песчинок и бросил их ей в лицо. Она
ощутила целый ливень запахов.
- Чувствуешь? - спросил Пол.
- Я чувствую запах даже через фильтр, - сказала она. - Очень насыщен-
ный. Но означает ли он близость воды? - она указала вдаль. - Огней ис-
кусственных сооружений не видно.
- Должно быть. Свободные скрываются в сьетче за этими скалами.
Над горизонтом справа повис узкий серп луны, и Джессика перевела
взгляд на песок, заблестевший серебряным светом.
- Я воткнул тампер в самую глубокую часть расщелины, - сказал Пол. -
Перед уходом я введу его в действие, и он даст нам тридцать минут форы.
- Тридцать минут?..
- Прежде чем начнет вызывать червя.
- О, я готова идти!
Он отошел от нее, и она услышала звуки его шагов из расщелины. "Ночь
- это туннель, - подумала она. - Это дыра в завтра, если только оно нас-
тупит, это завтра". Она покачала головой.
Вернувшись, Пол взял свой мешок и начал спускаться к первой дюне.
Достигнув ее, он остановился и прислушался к шагам матери. Он услышал
шуршание песка под ветром - собственный шум пустыни, сообщающий, что
опасности нет.
- Мы не должны соблюдать ритм ходьбы, - сказал Пол. - Смотри, как хо-
дят по песку Свободные.
И он пошел вверх по дюне, шурша гравием.
Внимательно изучив его первые десять шагов, Джессика последовала за
ним, подражая его движениям. Она уловила их суть: они должны имитировать
шуршание песка, шум ветра. Но мускулы противились неестественности этой
походки: шаг... подтягивание ноги, остановка; еще шаг... снова подтяги-
вание.
Время тянулось медленно, обволакивая их словно паутиной. Скала впере-
ди, казалось, совсем не приближалась, а та, что осталась позади, была
по-прежнему рядом.
- Ламп! Ламп! Ламп! - Звуки, похожие на барабанный бой, неслись с
этой скалы.
- Тампер! - прошептал Пол.
Звуки повторялись с равными промежутками, и было очень трудно не по-
пасть в этот ритм.
- Ламп... ламп... ламп...
Они двигались по залитой лунным светом равнине, поднимаясь и спуска-
ясь по распластанным дюнам Они все время ждали того неповторимого, ше-
лестящего звука Когда же он возник, то был настолько слабым, что слился
с шорохом их собственных шагов Не останавливаясь, они повернули головы и
увидели шевелящуюся ленту.
- Продолжай двигаться, - прошептал Пол - Не оборачивайся!..
От оставленной ими слева скалы донесся вопль ярости, подобный целой
лавине звуков.
- Продолжай двигаться, - повторил Пол.
Он видел, что они достигли той точки, от которой оба утеса были уда-
лены на одинаковое расстояние. Издали продолжал доноситься вопль, рвущий
ночную тишину.
Они продвигались все дальше и дальше... Боль в мускулах достигла той
степени, когда каждое дальнейшее движение казалось немыслимым, но Пол
видел, как скала перед ними делается все больше и больше.
Джессика двигалась чисто механически. Пересохшее горло болело, но
страшные звуки исключали даже короткую остановку ради глотка воды.
- Ламп... ламп... ламп... - Шквал безумных звуков поглотил звуки там-
пера. Наступило молчание.
- Быстрее! - прошептал Пол.
Джессика кивнула. Пол не видел ее кивка, но она сама нуждалась в этом
формальном подтверждении необходимости новых усилий измученного тела.
Скала перед ними сделалась совсем высокой, убегая в небеса, и Пол
увидел у ее основания дорогу. Он ступил на нее, шатаясь от усталости, и
потерял равновесие Гулкие звуки, сопровождающие его падение, всколыхнули
песок. Пол отпрянул в сторону.
- Бум! Бум!
- Барабанные пески! - прошептала Джессика.
Пол вернул себе устойчивость и огляделся: до скалы оставалось около
двухсот метров. И тут они услышали звуки, похожие на шелест ветра.
- Бежим! - закричала в страхе Джессика. - Пол, бежим!
Они побежали.
Барабанные пески под их ногами издавали грохочущие звуки. Они минова-
ли их и бежали теперь по грохочущему гравию. На некоторое время бег дал
облегчение их мускулам - в нем был ритм, который можно было понять. Но
шипение настигающего их червя становилось все громче, обрушиваясь на
них, как шквал.
Джессика без сил упала на колени. Ею овладел ужас, внушенные дикими
звуками. Пол рывком поднял ее на ноги, и они побежали рука об руку. В
песке перед ними виднелась крошечная дырка. Они пробежали мимо нее и
увидели другую. Разум Джессики принял ее к сведению только после того,
как они ее миновали. Еще одна - проделанное ветром отверстие, указываю-
щее на камень с трещиной. Еще одна... Скала! Они почувствовали под нога-
ми твердую поверхность, и это ощущение сопротивляющейся поверхности под
ногами придало им сил.
Перед ними тянулась глубокая расщелина, убегающая вверх, к хребту.
Они полезли по ней, цепляясь за выступы в стенах Червь умолк. Джессика и
Пол обернулись и посмотрели вниз Там, где начинались дюны, метрах в пя-
