Когда я прочитал в инструкции, что должно было содержаться в
полном комплекте, я понял, что от автомобиля мне достался один
лишь остов.
И я решил, что просто обязан привести его в порядок.
Прежде всего я тщательно протер скафандр хлороксом, чтобы
уничтожить запах раздевалки. Потом взялся за систему воздухоснаб-
жения.
Хорошо, что вместе со скафандром прислали инструкцию, потому
что почти все мои прежние представления о скафандрах оказались
неверны.
Человек потребляет около трех фунтов кислорода в день - трех
фунтов массы, а не фунтов на квадратный дюйм. Казалось бы, чело-
век может нести на себе месячный запас кислорода, особенно в кос-
мосе, где масса не имеет веса, или на Луне, где три фунта весят
только полфунта. Что же, для экипажей космических кораблей и
станций, или для аквалангистов это допустимо; они прогоняют воз-
дух через известняк, чтобы очистить его от двуокиси углерода, и
дышат им снова. Но в скафандре так не сделать.
Даже сегодня многие говорят о "жутком морозе космоса", но
ведь космос - это вакуум, а если бы вакуум был холодным, то как
бы термос сохранял кофе горячим? Вакуум - это ничто, он не обла-
дает температурой, он только изолирует.
Три четверти того, что вы съедаете, преобразуется в тепло -
огромное количество тепла, его ежедневно выделяется столько, что
хватит растопить фунтов пятьдесят, а то и больше льда. Звучит не-
вероятно, правда? Но тело производит столько тепла, что от него
приходится избавляться - точно так же, как приходится охлаждать
автомобильный двигатель.
Разумеется, если делать это слишком быстро, скажем, на холод-
ном ветру, то можно замерзнуть, но перед человеком в скафандре
стоит другая проблема - как бы не свариться заживо подобно раку.
Вокруг - вакуум, и избавиться от избыточного тепла очень трудно.
Частично оно уходит само, но не так уж много, а, находясь на
солнце, предмет все равно впитает его больше, чем отдаст, пото-
му-то поверхности космических ракет и отполированы до зеркально-
го блеска.
Так как же быть?
Не носить же на себе пятидесятифунтовые глыбы льда! Избав-
ляться от избыточного тепла следует так же, как и в земных усло-
виях - конвекцией и испарением: надо заставлять воздух постоянно
циркулировать вокруг тела, чтобы он испарял пот и, тем самым, ох-
лаждал вас. Верно, когда-нибудь изобретут скафандр, оснащенный
такой же восстановительно-очищающей системой, как космические ко-
рабли, но пока что практический выход заключается в следующем:
следует выпускать использованный воздух из скафандра, выводя с
ним пот, двуокись углерода и избыточное тепло, тратя на все это
большую часть кислорода.
Есть и другие проблемы. Давление в пятнадцать фунтов на квад-
ратный дюйм, которому вы подвергаетесь, включает три фунта кисло-
родного давления. Легким хватит и меньшего количества, но только
индеец из высокогорных Анд будет себя уютно чувствовать при дав-
лении кислорода менее двух фунтов. Девять десятых фунта - предел.
Любое давление ниже этого предела просто не будет способно вго-
нять кислород в кровь - таков примерно уровень давления на верши-
не Эвереста. Но большинство людей начинают испытывать кислород-
ное голодание задолго до этого предела, поэтому лучше остано-
виться на двух фунтах кислорода на квадратный дюйм. Кислород сле-
дует смешать с инертным газом, потому что от чистого кислорода
может заболеть горло, или, что еще хуже, человек от него пьянеет,
или начинаются страшные судороги.
Азот, которым вы дышите всю жизнь, использовать нельзя - при
падении давления он образует в крови пузырьки и покалечит крове-
носные сосуды. Пользоваться нужно гелием, который не пузырится.
Только вот говорить из-за него будете скрипучим голосом, ну да
черт с ним.
Итак, недостаток кислорода вас убьет, избыток отравит, азот
покалечит, в двуокиси углерода можно утонуть, если прежде от нее
не задохнешься, а обезвоживание организма может привести к смер-
тельной лихорадке. Дочитав инструкцию до конца, я прямо диву дал-
ся, как человек исхитряется выжить, да еще в скафандре.
Но вот передо мной лежит скафандр, который сотни часов слу-
жил человеку защитой в космосе. Вот вам способ избавиться от всех
этих опасностей: на спине несете стальные баллоны с "воздухом"
(смесь кислорода и гелия) под давлением сто пятьдесят атмосфер,
больше двух тысяч фунтов на квадратный дюйм, и через редукцион-
ный клапан давление в шлеме "по требованию" доводится до трех-пя-
ти фунтов на квадратный дюйм, два фунта из которых приходится на
кислород. Вокруг шеи прокладываете силиконово-резиновый воротник
и в нем проделываете крошечные отверстия, чтобы снизить давление
в корпусе скафандра и ускорить поток воздуха, тогда значительно
повысится скорость испарения и охлаждения, а нагибаться станет
значительно легче. Добавьте выхлопные клапаны - по одному на за-
пястьях и лодыжках. Эти клапаны должны пропускать не только газ,
но и воду, в противном случае утонете по щиколотки в поту.
Баллоны, большие и неуклюжие, весят фунтов по шестьдесят, а
масса воздуха, содержащаяся в баллоне, не превышает пяти фунтов
даже при таком колоссальном давлении.
Вместо месячного приходится довольствоваться запасом на во-
семь часов. Но зато эти восемь часов гарантируются полностью, ес-
ли, конечно, ничто в оснастке не откажет. Срок можно растянуть:
перегрев, так же, как и двуокись углерода, мгновенной смерти не
вызывает, но если уйдет кислород, то 'смерть наступит минут че-
рез семь. Так что возвращаемся к тому, с чего начали - без кисло-
рода жизни нет.
Носом не почуешь, достаточно его поступает или нет, а знать,
черт побери, надо точно. Поэтому к уху крепится зажимом ма-
ленькая фотоэлектрическая ячейка, которая следит за цветом крови
- красный цвет придает ей обогащающий ее кислород. Ячейка подсое-
диняется к гальванометру. Если стрелка гальванометра указывает на
опасность, начинают молиться.
В выходной день я отправился с Спрингфилд за покупками. В
сварочной мастерской я нашел два подержанных тридцатидюймовых ме-
таллических баллона - и заслужил там всеобщую неприязнь, заста-
вив хозяина проверить баллоны на давление. Доставив их автобусом
домой, я заскочил в гараж Принга и договорился о покупке воздуха
под давлением пятьдесят атмосфер. Подкачать давление повыше и ку-
пить кислород и гелий я мог в Спрингфилдском аэропорту, но пока
не видел в этом нужды.
Вернувшись в мастерскую, я затянул пустой скафандр и велоси-
педным насосом накачал его до двух абсолютных атмосфер, или од-
ной относительной, что дало мне испытательную нагрузку почти че-
тыре к одному по сравнению с условиями в космосе. Затем взялся за
баллоны. Их надо было отполировать до зеркального блеска, чтобы
они не впитывали тепло солнечных лучей. Я соскреб с них верхний
слой металла и отдраил поверхность проволочной щеткой, чтобы по-
том отникелировать.
Наутро "Оскар - механический человек"* обмяк, как смятый ком-
бинезон.
Самой большой проблемой было сделать мой старый скафандр гер-
метичным не просто для воздуха, но и для гелия.
С воздухом еще куда ни шло, но молекулы гелия настолько малы
и подвижны, что через обыкновенную резину проходят запросто, а я
хотел привести свой скафандр в настоящую рабочую форму, чтобы он
годился не только для прогулок по мастерской, но и для работы в
космосе. Но сальниковые прокладки поистрепались так, что невоз-
можно было обнаружить места утечек.
Поскольку в маленьком городке таких товаров не сыщешь,
пришлось обращаться в фирму "Гудьир" за новыми силиконово-резино-
выми прокладками. Я подробно описал, что мне нужно и зачем - и
они все выслали бесплатно, приложив даже дополнительные инструк-
ции.
Работа была нелегкой. Однако настал день, когда я накачал
Оскара чистым гелием под давлением в две абсолютных атмосферы.
Неделю спустя он все еще оставался герметичным, как шестис-
лойная шина.
В тот день я вошел в Оскара как в замкнутую самообеспечиваю-
щуюся среду. Я и раньше ходил в нем по несколько часов, но без
шлема, работая в мастерской, учась владеть инструментами не сни-
мая перчаток, подгоняя скафандр по росту и размеру. Чувствовал я
себя так, как будто обкатывал новые коньки, и вскоре совсем пе-
рестал отдавать себе отчет в том, что хожу в скафандре, однажды
даже к ужину в нем явился.
Отец вообще ничего не сказал, а мама проявила выдержку, дос-
тойную посла, и обнаружил я свою ошибку, только начав разверты-
вать салфетку на коленях.
Итак, я выпустил гелий в атмосферу и укрепил на скафандре за-
ряженные воздухом баллоны. Затем задвинул шлем и загерметизиро-
вал его. Воздух втягивался в шлем с мягким шипением, его поступ-
ление регулировалось грудным клапаном, работающим от моих вдохов
и выдохов. Подбородком я мог привести в действие другой клапан и
ускорить либо замедлить поток воздуха. Следя за отражением инди-
каторов в зеркале, я довел давление до 20 абсолютных фунтов - на
пять фунтов больше, чем за пределами скафандра, что давало мне
максимально возможное на Земле приближение к космическим условиям.
---------------
* "Оскар - механический человек" - популярный в пятидесятые
годы герой комиксов.
Я почувствовал, как скафандр раздулся. Суставы напряглись. Я
попробовал шагнуть и... чуть не упал. Пришлось схватиться за вер-
стак.
В скафандре, да еще с баллонами за спиной, я весил в два с
лишним раза больше обычного. Кроме того, хоть суставы и сохраня-
ли постоянный объем, под давлением передвигаться в скафандре не
так-то легко.
Натяните тяжелые болотные сапоги, наденьте пальто и боксер-
ские перчатки, а на голову ведро, и попросите кого-нибудь навью-
чить вам на спину два мешка цемента - тогда получите представле-
ние, каково ходить в космическом скафандре при одном "g".
Но не прошло и десяти минут, как я вполне освоился, а еще
полчаса спустя мне уже казалось, что я ношу скафандр всю жизнь.
Вес распределялся по телу так, что нагрузка была вполне терпимой
(и я знал, что на Луне она вообще почти не будет чувствоваться).
К сочленениям суставов просто следовало привыкнуть. Привыкнуть и
прилагать больше усилий при движениях. Учиться плавать и то труд-
ней.
День выдался ясный, я вышел во двор и посмотрел на Солнце.
Поляризатор умерял силу света, и глазам не было больно. Я отвел
глаза в сторону так, что поляризатор ушел из поля зрения, и огля-
делся.
Внутри скафандра сохранялась прохлада. Воздух, охлажденный
полуадиабатическим расширением (как гласила инструкция), холодил
голову и через выпускные клапаны уносил из скафандра теплоту те-
ла и использованный воздух.
В инструкции говорилось также, что нагревательные элементы
скафандра приходилось включать не часто, поскольку обычной проб-
лемой было избавление от тепла. Я решил достать сухого льда и ис-
пытать термостат и обогреватель.
Я опробовал все системы, о которых только мог вспомнить. За
нашим двором течет ручеек, а за ручейком - пастбище, я потопал
прямо по ручейку, оступился и упал - хуже всего было то, что я не
видел, куда ставлю ногу. Упав, я продолжал лежать, меня покачива-
ло водой. Мокро мне не было, жарко мне не было, не было и холод-
но, я дышал так же ровно, как и всегда, хотя через шлем переплес-
кивалась вода.
Я тяжело выкарабкался на берег и снова упал, врезавшись
шлемом в валун. И ничего. Никаких повреждений. Для того Оскар и
сделан, чтобы все выдержать. Подобрав под себя колени, я поднял-
ся и пересек пастбище, спотыкаясь о неровности, но держась на но-
гах. Потом подошел к стогу сена и зарылся в него.
Прохладный свежий воздух... и никаких проблем. Я даже не
вспотел.
Скафандр содержал в себе специальную туалетную конструкцию.
