- В рабочее время он нам и не нужен. Мы рассчитываем
вылететь в половине восьмого вечера.
- Отлично, - сказал Айко, очень довольный собой. -
Вертолет будет заправлен.
- Хорошо.
- Единственная неприятность в том, - продолжал майор,
энтузиазм которого несколько поостыл, - что выполнение этого
заказа может задержаться недели на три, а то и больше.
- Это ничего, - успокоил его Келп. - Изумруд подождет.
Главное, чтобы мы каждую неделю получали деньги.
- Я все сделаю как можно скорей, - заверил Айко.
4
Синий "линкольн" с номерным знаком "МД" медленно
продвигался между длинными складами доков Ньюарка. Половина
седьмого вечера, вторник, пятнадцатое августа.
Келп сидел рядом с Марчем и держал в руке бумагу, на
которой были напечатаны указания. Остальные трое
расположились на заднем сиденье: Дортмундер справа, Чефуик
посередине, Гринвуд слева. Все они были одеты как сторожа.
Форма смахивала на полицейскую и уже послужила им в
"Колизее". Марч вместо формы щеголял в куртке и фуражке
шофера автобуса "Грейхаунд".
- Поверни туда, - сказал Келп, указывая рукой вперед.
- В какую сторону? - спросил он с деланным терпением.
- Налево, - ответил Келп. - Разве я тебе не сказал?
- Спасибо, - съязвил Марч. - Ты мне ничего не говорил.
Марч повернул налево по узкой асфальтовой дорожке между
двумя складами из красного кирпича и выехал на обширное
пространство, окруженное со всех сторон стенами складов.
Посреди образовавшейся площадки стоял вертолет.
- До чего же здоровый!.. - с уважением протянул Келп.
Вертолет, выкрашенный в цвет хаки, казался огромным. Нос
был закруглен, весь в стекле, по бокам располагались
небольшие окошки.
"Линкольн" медленно проехал по неровному покрытию и
остановился возле вертолета.
Все вышли на предвечернее пекло, и Марч с широкой улыбкой
на губах стал потирать руки, глядя на стоявшую перед ним
машину.
- Вот это игрушка! - воскликнул он.
Дортмундер, внезапно охваченный сомнением, спросил его:
- Ты уже водил такие аппараты?
- Я же сказал тебе, что могу водить все, что угодно.
- Да, говорил, я помню. Ты можешь водить все, что
угодно, - повторил Дортмундер, - но мне интересно, водил ли
ты такие аппараты?
- Не отвечай ему, - сказал Келп Марчу. - Я не хочу
знать, да и он тоже. По крайней мере сейчас. Поднимемся на
борт.
Марч обошел "линкольн", открыл багажник, и снаряжение
стали переносить в вертолет. Чефуик держал в руке свою
черную сумку. Гринвуд и Дортмундер взвалили на плечи два
пулемета, на стволах которых, будто туша заваленного кабана,
висел зеленый стальной ящик с детонаторами и гранатами со
слезоточивым газом. Келп нес большую картонную коробку,
полную наручников. Марч убедился, что "линкольн" надежно
заперт, и поспешил следом с тяжелым радиоглушителем,
ощетинившимся шкалами и телескопическими антеннами.
Внутри вертолет был похож на машину: две скамейки
спереди и длинная скамья сзади. Позади оставалось место для
багажа, и все снаряжение сложили туда. Дортмундер посмотрел
на Марча, разглядывавшего приборный щиток. Через минуту он
с чувством проговорил:
- Ты никогда не видел вертолета!
Марч повернулся к нему:
- Ты что, смеешься? Я читал в журнале "Популярная
механика", как его сделать! Думаешь, я не смогу его вести?!
Дортмундер бросил взгляд на Келпа.
- Лучше бы я сейчас толкал энциклопедии...
Марч, чувствуя себя оскорбленным, сказал:
- Ладно, смотри сюда. Видишь, я нажимаю эту кнопку?
Потом опускаю рычаг и...
Раздался рев. Лопасти вертелись все быстрей и быстрей,
пока не превратились в сплошной вихрь.
Марч похлопал Дортмундера по плечу. Он продолжал
объяснять, что делает, манипулируя рукоятками, хотя
Дортмундер и не мог его слышать.
Внезапно Марч улыбнулся, откинулся на сиденье, кивнул
головой и вытянул палец. Дортмундер наклонился вперед,
чтобы бросить взгляд вниз. Земля оказалась далеко- далеко -
оранжевая, желтая, зеленая, черная, с длинными полосами
теней от заходящего солнца.
- Вот это да, - тихо проговорил Дортмундер, зная, что его
никто не слышит.
Марч в течение нескольких минут продолжал двигать
различными рукоятками, чтобы освоиться, кидая вертолет туда
и сюда, затем стабилизировал аппарат, и они начали полет на
северо-восток, быстро приближаясь к Нью-Йорку.
Дортмундер посмотрел на часы. Семь двадцать. Все шло
хорошо.
Они собирались облететь комиссариат и приблизиться к нему
сзади, чтобы полицейские, находящиеся перед зданием, не
заметили спускающегося на крышу вертолета.
Теперь Марч уже знал, как опускаться и подниматься.
Нужную им улицу он обнаружил благодаря Центральному Парку и
перекрестку Бродвея и Вест-Энд-авеню. Внезапно прямо перед
ними появился прямоугольник крыши комиссариата.
Келп наклонился вперед, хлопнул Дортмундера по плечу и,
когда тот повернулся, указал ему на небо справа. Дортмундер
увидел самолет, летевший на восток и ревущий во всю мощь
своих моторов, улыбнулся и кивнул головой.
Марч осторожно посадил вертолет, выключил двигатель и
объявил:
- Последняя остановка.
Дортмундер открыл дверцу, и все выбрались на крышу.
Чефуик поспешил к двери небольшой постройки посреди крыши,
остальные начали разгружать вертолет. Келп взял кусачки,
подошел к краю крыши, лег плашмя на живот и, вытянув ноги,
перерезал телефонные провода. Марч установил портативный
глушитель, надел наушники и начал манипулировать ручками
настройки. Все радиопередачи из здания тут же прекратились.
Тем временем Чефуик справился с дверью. Дортмундер и
Гринвуд набили карманы детонаторами, гранатами со
слезоточивым газом и последовали за Чефуиком по лестнице до
глухой металлической перегородки. Чефуик некоторое время
смотрел на нее, потом заявил:
- Придется взорвать. Поднимитесь обратно.
Келп в это время спускался, неся в руках коробку с
наручниками. Дортмундер встретил его на полпути:
- На крышу! Чефуик будет взрывать.
- Ясно.
Все трое поспешно поднялись. Марч отошел от глушителя и
сел на край крыши; около него были разложены детонаторы. Он
повернулся к поднявшимся и замахал руками, но Дортмундер
показал ему два пальца, давая понять, что нужно подождать
две минуты. Марч согласно кивнул.
На крыше появился Чефуик.
- Порядок? - спросил его Дортмундер.
- Три, - несколько возбужденно проговорил Чефуик, - два,
один.
Внизу громыхнуло, серая пыль заполнила лестницу и
поднялась на крышу.
Дортмундер сквозь дым побежал по лестнице вниз и увидел,
что дверь лежит на полу. Он ринулся вперед и попал в
маленький квадратный вестибюль, в конце которого начиналась
лестница. Лестницу сторожил худощавый пожилой полицейский;
рефлексы его были несколько замедленными, к тому же он не
был вооружен.
- Займись им, - бросил через плечо Дортмундер и
повернулся в другую сторону, где коренастый полицейский,
державший в руке сандвич с ветчиной и сыром, пытался
запереть решетку. Дортмундер наставил на него пулемет и
сказал:
- Брось!
Полицейский замер и поднял руки. Кусок хлеба повис у
него между пальцами, как ухо собаки.
Гринвуду тем временем удалось уговорить старого
полицейского подумать об отставке. Тот застыл с поднятыми
руками, а Гринвуд бросил три детонатора и две гранаты со
слезоточивым газом на лестницу, чтобы никто не вздумал
подниматься.
На этаже был еще один дежурный полицейский. Он сидел за
старым письменным столом и читал журнал. Увидев перед собой
Дортмундера и Гринвуда, толкавших двух полицейских, он
поднял голову и спросил:
- Вы уверены, что попали по адресу?
- Открой, - велел ему Дортмундер, указав на решетку.
Отсюда были видны камеры и руки, махавшие через решетки
по обе стороны коридора. Никто не знал, что происходит, но
все хотели принять участие.
- Послушайте, - сказал полицейский Дортмундеру. - Самый
опасный здесь - литовский моряк. Оглушил бутылкой бармена,
и тому наложили семь швов... Вам точно нужен кто-то из
наших.
Давай открывай, - поторопил Дортмундер.
Полицейский пожал плечами.
- Дело ваше, - сказал он.
На первом этаже, в кабинете капитана, на смену
спокойствию пришло сумасшествие. Сам капитан, рабочий день
которого закончился, ушел домой. Заключенные на верхних
этажах получили ужин, патрульные машины и ночные патрули -
инструкции, и дежурный лейтенант, уставший от дневной
суматохи, наконец расслабился в прохладном кабинете,
просматривая рапорты, когда в комнату стали врываться
полицейские.
Первым вошел дежурный телефонист и доложил:
- Сэр, телефоны не работают.
- Вот как? Что ж, надо позвонить в телефонную компанию,
чтобы устранили неполадки. В темпе.
Лейтенант взял телефонную трубку, чтобы вызвать компанию,
но не услышал ни звука. Телефонист смотрел на него долгим
взглядом.
- О! - произнес лейтенант. - Я и забыл...
И положил трубку.
Из неловкого положения его выручил полицейский,
дежуривший у радиоаппаратов. Он вбежал с ошалелым видом и
выпалил:
- Сэр, наши передачи глушат!
- Что?
- Мы не можем ни принимать, ни передавать, - уточнил
полицейский. - Кто-то нас глушит, это точно. Я сталкивался
на флоте...
- Где-нибудь неисправность, - перебил лейтенант, - вот и
все. - Он был обеспокоен, но не хотел показывать этого. -
Вероятно, что-то сломалось.
В недрах здания прогремел взрыв.
Лейтенант вскочил с места.
- Боже мой! Что это такое?!
- Взрыв, сэр, - ответил телефонист.
Послышался новый взрыв.
- Два взрыва, - прибавил радист.
Послышался третий взрыв.
Вбежал запыхавшийся полицейский.
- Бомбы! На улице!
- Революция, - пробормотал лейтенант. - Это революция.
Они всегда начинают с комиссариатов.
Вбежал другой полицейский.
- Слезоточивый газ на лестнице, лейтенант! И кто-то
взорвал лестницу между третьим и четвертым этажами.
- Мобилизация! - завопил лейтенант. - Вызовите
губернатора! Позвоните мэру! - Он схватился за телефон. -
Алло! Алло!
В кабинет ворвался новый полицейский.
- Сэр, на улице пожар!
- Что на улице?! Что?
- Одна бомба попала в машину, стоявшую у тротуара.
Теперь она горит!
- Бомбы? Бомбы?! - Лейтенант посмотрел на телефонную
трубку, которую держал в руке, потом резко отбросил ее. -
Достаньте винтовки! - заорал он. - Соберите всех на первом
этаже, и побыстрее! Мне нужен доброволец, который пробился
бы сквозь стан врагов и отнес мое послание!
- Послание, сэр? Кому?
- Телефонной компании, кому же еще? Мне необходимо
позвонить капитану!
Наверху Келп занимался тем, что надевал полицейским
наручники. Чефуик, взяв ключи от камер со стола дежурного,
открывал вторую камеру справа. Дортмундер и Гринвуд стояли
на страже с наставленными на полицейских пулеметами. Со
всех сторон раздавались истерические вопли заключенных.
Внутри камеры, которую только что открыл Чефуик, на них с
восторженным изумлением смотрел заключенный - маленький
старикашка, сухой, бородатый, в черном плаще, коричневых
штанах и кедах.
Чефуик распахнул дверь камеры.
- Вы за мной? - спросил старик. - За мной, парни?
Вошел Гринвуд, небрежно держа в одной руке пулемет, и
направился прямо к стене в глубине камеры.
Он встал на цыпочки, протянул руку к щели у потолка и
вытащил камешек, ничем не выделявшийся среди других. Потом
сунул руку в отверстие.
Келп и Дортмундер тем временем подвели пленников к
камере, чтобы запереть их там, когда Гринвуд закончит свое
дело.
Гринвуд, не вынимая руки, повернул голову в сторону
Дортмундера и глупо улыбнулся.
Дортмундер подошел к двери.
- Что случилось?
- Я не пони...
Пальцы Гринвуда отчаянно шарили в дыре. С улицы
приглушенно слышались разрывы детонаторов.
- Его там нет? - спросил Дортмундер.
Старик, жалобно глядя на всех по очереди, скулил:
- За мной, парни?..
Охваченный внезапным подозрением, Гринвуд повернулся к
нему.
- Это ты его взял?
Удивление старика перешло в беспокойство.
