Детектив - Уэстлейк Д.

Проклятый изумруд

   Дональд Уэстлейк
   Проклятый изумруд


   Журнальный вариант.
   Перевод с английского Бориса Белкина.



                   ФАЗА ПЕРВАЯ

                       1

   Дортмундер высморкался и смял в кулаке носовой платок.
- Господин директор, трудно представить, до какой
степени я ценю то, что вы для меня сделали.
   Директор Оутс наградил его сияющей улыбкой и, обойдя
письменный стол, похлопал Дортмундера по руке.
   - Полное удовлетворение приносят лить те, кого мне
удается спасти.
   Он принадлежал к новому типу чиновников - образцовый
слуга народа, приверженный к реформам идеалист, атлетически
сложенный, энергичный, открытый и дружелюбный. Дортмундер
его ненавидел.
   - Я провожу вас до ворот, - прибавил директор.
   - Право, не стоит трудиться, - ответил Дортмундер.
   Носовой платок был холодным и скользким.
   - Но я счастлив от одной только мысли, - настаивал
директор, - что вы никогда больше не сделаете дурного шага,
никогда не вернетесь в эти стены. Значит, и я сыграл
определенную роль в вашем перевоспитании. Вы не
представляете, какое я получаю от этого удовольствие.
   Дортмундер удовольствия не получал. Он продал свою
камеру за триста долларов: в ней был умывальник с горячей
водой и работающим краном! Кроме того, она соединялась с
комнатой медицинской сестры, что было очень существенно при
определении цены. Деньги отдадут Дортмундеру в момент его
выхода. Но как их смогут передать, если рядом будет стоять
директор? Чувствуя безнадежность попытки, он заметил:
   - Господин директор, в этом кабинете я всегда видел вас,
в этом кабинете я слушал ваши...
   - Идите, идите, Дортмундер, - оборвал его директор. -
Поговорим по дороге.
   Они направились к воротам. Пересекая большой двор,
Дортмундер увидел Кризи - человека, который должен был
передать ему эти триста долларов. Кризи сделал несколько
шагов навстречу, потом резко остановился и беспомощно махнул
рукой - "ничего не поделаешь".
   Дортмундер, в свою очередь, тоже сделал жест - "знаю,
черт возьми, ничего не поделаешь!".
   У ворот директор протянул ему руку:
   - Желаю успеха, Дортмундер. Надеюсь больше никогда вас
не увидеть.
   При этих словах он хохотнул.
   Дортмундер переложил платок в левую руку, пожал руку
директора и ответил:
   - Я тоже надеюсь больше никогда вас не увидеть, господин
директор.
   Выражение лица директора слегка изменилось.
   - Да, - сказал он, - да...
   И посмотрел на свою ладонь.
   Высокие ворота отворились, Дортмундер вышел. Он был
свободен. Он заплатил свой долг обществу и, черт возьми,
потерял триста долларов, на которые рассчитывал. У него
оставалось лишь десять долларов и железнодорожный билет. В
сердцах он бросил носовой платок на тротуар.

                        2

   Келп увидел стоявшего у ворот Дортмундера. Ему было
хорошо знакомо это чувство: первая минута свободы,
свободный воздух, свободное солнце... Келп подождал, не
желая портить Дортмундеру удовольствие, затем включил мотор
и медленно поехал за ним.
   Отличная машина - черный "кадиллак", со шторками на
боковых окнах, кондиционером, автоматической коробкой
передач, специальным устройством для опускания дальних фар
при оживленном ночном движении и еще - массой всяких штучек.
   Келп предпочитал появиться в Нью-Йорке на машине, поэтому
предыдущей ночью отправился на поиски. На Восточной
Шестьдесят седьмой улице он приглядел подходящий автомобиль.
Судя по номеру, машина принадлежала врачу; Келп любил
медиков - они вечно оставляли ключи в машине. И на этот раз
благородная профессия его не разочаровала.
   Разумеется, сейчас на машине стоял совсем другой номер -
государство не зря четыре года обучало Келпа мастеровитости.
Тихонько урчал двигатель, шуршали по грязному асфальту шины,
и Келп думал об удивлении и радости, которые Дортмундер
испытает при виде друга. Он уже собирался подать ему знак
клаксоном, но Дортмундер внезапно повернулся, посмотрел на
черную, молчаливую машину с задернутыми занавесками, мрачно
следовавшую за ним, и, охваченный паникой, помчался вдоль
серой стены тюрьмы.
   - Дортмундер!- закричал Келп, нажимая на акселератор.
   "Кадиллак" сделал рывок вперед, стукнулся о край
тротуара, потом повернул прямо на безумно визжавшего
Дортмундера.
   В последнюю секунду Келп надавил на педаль тормоза.
"Кадиллак" встал как вкопанный, а Келпа бросило на руль. Он
попытался вылезти из машины, но в возбуждении нажал на
другую кнопку - ту, что автоматически блокировала все четыре
дверцы.
   - Проклятые врачи! - вскричал Келп и стал бить по всем
кнопкам подряд. Наконец ему удалось вывалиться из машины.
   Дортмундер, весь позеленевший, прижался к стене.
   Келп подошел к нему.
   - Почему ты убегаешь, Дортмундер? - спросил он. - Ведь
это я, твой старый друг Келп.
   И протянул ему руку.
   Дортмундер ударил его кулаком в глаз.

                         3

   Со скоростью сто километров в час "кадиллак" мчался по
автостраде на Нью-Йорк.
   - Чего ты от меня хочешь? Я вовсе не просил тебя
заезжать. Мне дали билет на поезд.
   Сперва проворонить триста долларов, потом так дико
перепугаться и, наконец, разбить сустав - и все это в один
день!
   - Держу пари, тебе нужна работа, - возразил Келп. -
Если, конечно, у тебя ничего нет на примете.
   - Пока ничего нет.
   - Так вот, есть потрясающее дельце, - заявил Келп,
демонстрируя в улыбке все свои зубы. - Ты когда-нибудь
слышал о местности под названием Талабво?
   Дортмундер сморщил нос.
   - Один из островов в южной части Тихого океана?
   - Нет, страна. В Африке.
   - Никогда не слышал. Но я слышал о Конго.
   - Кажется, это рядышком.
   - Там, должно быть, нездоровый климат?
   - Да-а... думаю так. Хотя точно не знаю, никогда там не
был.
   - Что-то мне не хочется туда ехать, - продолжал
Дортмундер. - Сплошная зараза. И к тому же убивают белых.
   - Только сестер милосердия, - уточнил Келп. - Но
работать надо здесь, в доброй старой Америке. Ты
когда-нибудь слышал об Акинзи?
   - Это врач, который написал книжку о сексе, - ответил
Дортмундер. - Я хотел взять ее в библиотеке, когда сидел,
однако список желающих был лет на двенадцать. Тем не менее
я записался, но так и не увидел книги. Он вроде умер?
   - Я не о нем, я о стране. Акинзи - такая страна.
   Дортмундер покачал головой.
   - Тоже в Африке?
   - Ты о ней слышал?
   - Нет. Просто догадался.
   - Так вот... Раньше это была британская колония.
Получив самостоятельность, они передрались и решили в конце
концов разделиться на две страны: Талабво и Акинзи.
   - Ты так много знаешь!.. Я потрясен, - вставил
Дортмундер.
   - Мне рассказали, - скромно признался Келп.
   - Но я пока не вижу сути.
   - Сейчас. Кажется, у одного из этих кланов был изумруд.
Драгоценность, которой молились как богу. Теперь это символ
или талисман.
   - Изумруд?
   - Он стоит полмиллиона долларов.
   - Немало, - заметил Дортмундер.
   - Естественно, продавать такую вещицу нельзя - она
слишком известна. Но покупатель есть. Он готов заплатить
по тридцать тысяч долларов каждому, чтобы получить этот
изумруд.
   Дортмундер достал из кармана рубашки пачку "Кэмел" и
сунул сигарету в зубы.
   - А сколько человек?
   - Возможно, пять.
   - Итого, сто пятьдесят тысяч долларов за камень, который
стоит полмиллиона. Выгодное дельце.
   - Но каждый из нас получит по тридцать тысяч, - возразил
Келп.
   - А кто этот парень? - Дортмундер утопил прикуриватель в
гнездо на панельной доске. - Коллекционер?
   - Нет. Представитель Талабво в ООН.
   Дортмундер повернул голову к Келпу.
   - Поясни.
   - Хорошо. Когда английская колония разделилась на две
страны, Акинзи получила город, в котором хранился изумруд.
Но клан, который владел камнем, живет в Талабво. Из ООН
отправили экспертов, чтобы разобраться в ситуации, и Акинзи
выложила деньги. Но проблема не в деньгах. В Талабво хотят
изумруд.
   - Предположим, мы крадем изумруд для Талабво... Почему
бы Акинзи не отправиться в ООН и не сказать: "Заставьте
вернуть нам наш изумруд"?
   - Талабво не станет кричать на всех углах, что он у них,
- ответил Келп. - Они не собираются выставлять его напоказ,
а хотят просто владеть им. Как символом. Тебя это
интересует?
   - Посмотрим, - уклончиво ответил Дортмундер. - Где он
находится в настоящий момент?
   - В Нью-Йорке. В "Колизее" проходит выставка всяких
африканских штук. Изумруд - часть экспозиции Акинзи.
   - Значит, стащить его надо из "Колизея"?
   - Не обязательно. Через несколько недель выставка
отправится в турне по разным городам. Перевозка поездами и
грузовиками. Может представиться множество возможностей
наложить на него лапу.
   Дортмундер кивнул.
   - Хорошо. Мы стащим изумруд, отдадим этому парню...
   - Айко, - подсказал Келп, делая ударение на первом слоге.
   Дортмундер нахмурил брови.
   - Это же японский фотоаппарат.
   - Нет, это имя представителя Талабво в ООН. И если дело
тебя заинтересовало, мы поедем к нему. Я сказал, что нам
несводим организатор, способный составить план, и предложил
тебя. Но он не знает, что ты сидел в тюрьме.
   - Хорошо, - удовлетворенно произнес Дортмундер.

                      4

   Майор Патрик Айко - черный, коренастый, усатый - изучал
досье на Джона Арчибальда Дортмундера и неприязненно качал
головой.
   Он прекрасно понимал, почему Келп не хотел сказать ему,
что у Дортмундера заканчивается срок в тюрьме. Но Келп
должен понимать, что майор автоматически проверяет всех
людей, которые будут заниматься изумрудом "Балабомо". Ведь
только честнейшие из честных передадут украденный камень
Талабво.
   Секретарь майора - чернокожий, худой и скромный, -
поблескивая стеклами очков, доложил:
   - Сэр, вас хотят видеть господин Келп и еще один
джентльмен.
   - Пусть войдут.
   Майор закрыл досье, спрятал его в ящик письменного стола
и с широкой улыбкой приветствовал двух белых, приближающихся
к нему по огромному восточному ковру.
   - Господин Келп, счастлив видеть вас.
   - Я также счастлив, майор Айко, - ответил Келп. -
Позвольте представить вам Джона Дортмундера, человека, о
котором я вам говорил.
   - Господин Дортмундер, - майор слегка поклонился, -
пожалуйста, садитесь.
   Если придерживаться фактов, майор Айко знал о Дортмундере
довольно много: тридцать семь лет, родился в одном из
маленьких городов центрального Иллинойса, вырос в детском
доме, служил в американской армии и в извечной войне
"полицейские - преступники" находился на стороне последних.
Дважды сидел в тюрьме за кражи, освобожден сегодня утром под
честное слово.
   Судя по одежде, это был человек, привыкший к обеспеченной
жизни, но испытывающий сейчас временные трудности. Глаза
Дортмундера были холодными, внимательными и
невыразительными. Такие люди хранят мысли при себе, подумал
майор. Они медленно принимают решение, но твердо его
придерживаются. Сдержит ли Дортмундер слово? Майор решил,
что рискнуть стоит.
   - Поздравляю с благополучным возвращением, господин
Дортмундер, - сказал он. - Полагаю, вам приятно вновь
оказаться на свободе.
   Дортмундер и Келп переглянулись.
   Майор улыбнулся.
   - Нет, господин Келп ничего мне не говорил.
   - Знаю, - сказал Дортмундер. - Вы осведомлялись на мой
счет?
   - Естественно, - ответил майор. - Разве вы не сделали бы
то же самое на моем месте?
   - Возможно, мне следовало бы так же поступить, - вслух
подумал Дортмундер.
   - Возможно, - согласился майор. - В ООН будут счастливы
дать вам сведения обо мне. Или обратитесь в ваше
министерство иностранных дел - уверен, что у них есть на
меня досье.
   Дортмундер пожал плечами.
   - Не имеет значения. Что вы обо мне выяснили?
   - Вероятно, вам можно доверять. Господин Келп сказал,
что вы составляете хорошие планы.
   - Стараюсь.
   - Что же произошло в последнем случае?
   - Не получилось.
   Келп бросился на защиту друга.
   - Майор, это не его вина. Просто неудача. Он полагал...
   - Я читал досье, - перебил майор и повернулся к
Дортмундеру. - Это был превосходный план, вам просто не
повезло. Но я очень доволен, что вы не тратите время на
оправдания.
   - Давайте лучше поговорим о вашем знаменитом изумруде, -
сказал Дортмундер.
   - Давайте. Вы можете завладеть им?
   - Не знаю. А какую помощь вы можете нам оказать?
   Майор нахмурил брови.
   - Помощь?
   - Нам, вероятно, понадобится оружие. Может быть, машина
или две, может быть, что-нибудь еще - все зависит от того,
как пойдет дело.
   - О, да, - ответил майор. - Материальное обеспечение я
беру на себя.
   - Хорошо. Теперь относительно денег. Келп сказал мне,
что вы платите по тридцать тысяч на человека.
   - Да, тридцать тысяч долларов.
   - При любом количестве людей?
   - Ну, - промолвил майор, - в разумных пределах. А то
наберете армию...
   - Каков лимит?
   - Господин Келп говорил о пятерых.
   - Хорошо. Это составит сто пятьдесят тысяч. А если мы
справимся меньшим числом?
   - Все равно по тридцать тысяч на человека. Я не хочу
поощрять ограбление с недостаточными силами. Так что по
тридцать тысяч на человека, много вас будет или мало.
   - До пяти?
   - Если вы мне скажете, что необходимы шестеро, я оплачу
шестерых.
   Дортмундер кивнул.
   - Плюс расходы.
   - Прошу прощения?
   - Речь идет о работе, которая может занять месяц, а то и
шесть недель, - заявил Дортмундер. - Нам нужны деньги на
жизнь.
   - Вы хотите сказать, что нужен аванс в счет тридцати
тысяч?
   - Я хочу сказать, что нужны деньги на жизнь. Независимо
от тридцати тысяч.
   - Нет, нет. - Майор покачал головой. - Так мы не
договаривались. Тридцать тысяч на нос, и все.
   - Салют, - бросил Дортмундер. - Пошли, Келп.
   - Как?! Вы уходите? - воскликнул Айко.
   - Да.
   - Почему?
   - Вы слишком жадны. Такая работа будет действовать мне
на нервы. Если я приду к вам за оружием, вы не дадите мне
больше одной пули на ствол.
   - Подождите.
   Майор размышлял, быстро производя в уме финансовые
подсчеты.
   - Я дам вам по сто долларов в неделю на человека.
   - Двести, - возразил Дортмундер. - Никто не сможет
прожить в Нью-Йорке на сто долларов в неделю.
   - Сто пятьдесят, - сказал майор.
   Келп, до этого сидевший молча, оживился:
   - Разумная сумма, Дортмундер. Какого черта, всего-то на
несколько недель.
   - Согласен, - ответил Дортмундер. - Что вы можете
сообщить мне относительно этого изумруда?
   - Мне известно лишь то, что его хорошо сторожат. Я
пытался узнать подробности: количество охранников и тому
подобное... Но все сведения держатся в секрете.
   - В настоящее время камень в "Колизее"?
   - Да, в экспозиции Акинзи.
   - Хорошо. Мы пойдем и посмотрим на него. Где получить
деньги?
   - Деньги? - переспросил майор.
   - Сто пятьдесят за первую неделю.
   - О! - Майор не привык к подобным скоростям. - Я
позвоню в бухгалтерию. Вы можете зайти туда за деньгами.
   - Отлично. - Дортмундер встал, и Келп последовал его
примеру. - Я сообщу вам, когда что-нибудь понадобится.
   Майор не сомневался в этом.

                        5

   - Не выглядит он на полмиллиона, - разочарованно заметил
Дортмундер.
   - Не забывай про тридцать тысяч каждому.
   Изумруд - темно-зеленый камень со множеством граней,
размером немного меньше мяча для гольфа - покоился на
маленькой белой треноге. Тренога стояла на покрытом красной
шелковой материей столе, заключенном в стеклянный куб.
Кроме того, красный бархатный шнур, закрепленный на
подставках, удерживал любопытных на почтительном расстоянии.
У каждого угла стоял чернокожий страж в голубой морской
форме, с пистолетом у бедра. Небольшая таблица на
подставке, похожей на пюпитр, гласила: "ИЗУМРУД "БАЛАБОМО".
Дальше шло описание его истории в деталях, с названиями
имен, дат и местностей.
   - Я видел достаточно, - заявил через некоторое время
Дортмундер.
   - Я тоже, - отозвался Келп.
   Они вышли из "Колизея" и направились в Центральный парк.
   - Стащить его будет трудно, - произнес Дортмундер.
   - Безусловно, - согласился Келп.
   - А не лучше ли нам подождать, пока они отправятся в
путь? - вслух подумал Дортмундер.
   - Это будет не завтра, - указал Келп. - Айко решит, что
мы бьем баклуши и только проживаем его денежки.
   - Про Айко забудь. Если мы пойдем на дело, то
командовать буду я, не беспокойся.
   - Согласен, Дорт. Как хочешь.
   - Что ты думаешь об Айко? - спросил Дортмундер.
   - Нормальный парень. А что?
   - Ты веришь, что он заплатит?
   Келп засмеялся.
   - Конечно, заплатит! Если он хочет получить изумруд, то
заплатит как миленький!
   - А вдруг откажется? Мы нигде не найдем другого
покупателя.
   - Страховая компания, - не задумываясь, ответил Келп. -
Они не моргнув выложат сто пятьдесят тысяч долларов за
камешек, который стоит полмиллиона.
   - Пожалуй, - согласился Дортмундер. - Возможно, это
лучший выход. Пусть Айко финансирует дело, а когда у нас
будет изумруд, мы продадим его страховой компании.
   - Мне это не нравится, - твердо заявил Келп.
   - Почему?
   - Потому что он все о нас знает. Если изумруд
действительно большая ценность для их страны, они могут
здорово обозлиться. А мне вовсе не хочется быть
преследуемым целой африканской страной. Даже если я получу
деньги.
   - Ну, ладно, - сказал Дортмундер. - Посмотрим, как все
пойдет.
   - Целая страна против меня, - с дрожью пробормотал Келп.
- Мне это совсем не нравится.
   - Ладно.
   - Духовые трубки и отравленные стрелы, - продолжал Келп.
   - Я думаю, они не такие отсталые.
   - Ты воображаешь, что это меня успокаивает? Пулеметы,
самолеты...
   - Ладно, ладно, - повторил Дортмундер. Он предпочел
переменить тему. - Кого, по твоему мнению, нужно привлечь к
делу?
   - Нас должно быть пятеро или шестеро?
   - Полагаю, что пятеро, - ответил Дортмундер и высказал
одно из правил своего существования: - Если работу
невозможно выполнить впятером, значит, ее вообще невозможно
выполнить.
   - Хорошо, - согласился Келп. - Значит, нам нужен шофер,
слесарь и мастер на все руки. Ты знаешь Чефуика?
   - Железнодорожный фанат? Он совершенный псих!
   - Но замечательный слесарь. И на свободе.
   - Хорошо, - сказал Дортмундер, - позвони ему.
   - Теперь шофер.
   - Что ты скажешь о Ларце? Помнишь его?
   - Брось, - сказал Келп. - Он в госпитале.
   - Давно?
   - Недели две. Налетел на самолет.
   - Что-что?
   - Я не виноват, - продолжал Келп. - Насколько мне
известно, он отправился на свадьбу кузена. Возвращаясь в
город, поехал по ошибке в другую сторону и оказался на
аэродроме Кеннеди...
   - Да-а, - произнес Дортмундер.
   - Да. Он запутался в знаках и не успел опомниться, как
на взлетной полосе щ 17 врезался в самолет, прилетевший из
Майами.
   - На взлетной полосе щ 17...
   - Так мне сказали.
   Дортмундер достал пачку "Кэмел" и предложил Келпу. Тот
покачал головой.
   - Я не курю. Бросил - после рекламных роликов о раке.
   Дортмундер застыл.
   - Рекламных роликов о раке?
   - Ну, по телеку.
   - Я не смотрел телевизор четыре года.
   - Ты много потерял.
   - Очевидно, - произнес Дортмундер. - Рекламные ролики о
раке... Так о водителе. А со Стэном Марчем ничего
страшного в последнее время не происходило, не слышал?
   - Нет. А что с ним?
   Дортмундер пристально посмотрел на Келпа.
   - Я ведь тебя спрашиваю.
   Келп недоуменно пожал плечами.
   - По последним сведениям, с ним все в порядке.
   - Тогда почему бы не пригласить его?
   - Если ты уверен, что с ним все в порядке...
   - Я позвоню Стэну.
   - И, наконец, - напомнил Келп, - "мастер на все руки".
   - Боюсь кого-нибудь называть, - вздохнул Дортмундер.
   Келп удивленно посмотрел на него.
   - Почему? Ты хорошо разбираешься в людях.
   - Как насчет Эрни Данфорта?
   Келп покачал головой.
   - Он завязал.
   - Завязал?
   - Да. Стал священником. Понимаешь, судя по тому, что я
слышал, он посмотрел фильм о...
   - Хорошо, хорошо. - Дортмундер встал и швырнул свою
сигарету в пруд. - Я хочу узнать относительно Алана, -
напряженным голосом проговорил он, - меня интересует только
"да или нет"!
   Хлопая глазами, Келп спросил:
   - Как это - да или нет?!
   - Его можно использовать?
   - Конечно. Гринвуд очень хороший парень.
   - Я позвоню ему! - закричал Дортмундер.
   - Я слышу тебя, слышу.
   Дортмундер огляделся.
   - Пойдем выпьем немного.
   - Конечно, конечно, - ответил Келп и вскочил. - Все, что
ты хочешь.

                          6

   Марч остановил машину в конце Восточной Девяносто восьмой
улицы, где жил вместе с матерью, взял с заднего сиденья
новую пластинку "Звуки Индианополиса" и не спеша направился
к дому.
   - Мама! - закричал он, входя на кухню. - Посмотри, что
у меня есть.
   Они прошли в гостиную, и Марч поставил пластинку на
проигрыватель.
   Комната наполнилась визгом тормозов, ревом моторов,
скрежетом шестеренок в коробках передач.
   Они молча прослушали ее, а когда пластинка кончилась,
Марч заявил:
   - Потрясающая вещь!
   - Одна из лучших, что я слышала, Стэн, - поддержала мать.
- Честно. Переверни на другую сторону.
   Марч взял пластинку, и тут зазвонил телефон.
   - Черт побери!
   - Пускай себе трезвонит, - сказала мать. - Ставь!
   - Угу.
   Марч перевернул диск, и телефонный звонок был заглушен
диким ревом двадцати моторов, запущенных разом. Однако
звонивший не сдавался. Это жутко действовало на нервы.
Гонщик, делающий повороты при скорости сто девяносто в час,
не должен отвечать на телефонные звонки.
   В конце концов побежденный Марч с отвращением
передернулся, посмотрел на мать и снял трубку.
   - Кто это? - закричал он, перекрывая шум пластинки.
   Далекий голос спросил:
   - Стэн Марч?
   - Слушаю!
   Далекий голос что-то произнес.
   - Что?!
   Далекий голос заорал:
   - Это Дортмундер!
   - А! Как дела?
   - Хорошо. Ты где живешь? На испытательном полигоне?
   - Подожди секунду! - завопил Марч и, положив трубку,
остановил проигрыватель. - Сейчас дослушаем, - сказал он
матери. - Это парень, которого я знаю. Может, предложит
мне работу.
   - Я знала, обязательно что-нибудь наклюнется, - ответила
мать. - Нет худа без добра.
   Марч снова взял трубку.
   - Алло, Дортмундер?
   - Вот теперь лучше. Что ты сделал? Закрыл окно?
   - Нет, это была пластинка.
   Наступило молчание.
   - Дортмундер? - окликнул Марч.
   - Я тут, - ответил Дортмундер. - Хотелось бы знать,
свободен ли ты для работы шофером?
   - Спрашиваешь!
   - Встречаемся сегодня вечером в "Гриль-баре" на
Амстердам-авеню.
   - Ладно. Когда?
   - В десять.
   - Буду. До скорого, Дортмундер.
   Марч повесил трубку.
   - Похоже на то, что в скором времени у нас будут деньги.
   - Отлично, - сказала мать. - Давай включай.
   - Угу.
   Марч подошел к проигрывателю и поставил вторую сторону.

                         7

   - Ту-ту-у! - произнес Роджер Чефуик.
   Три его небольших поезда были в движении - сновали туда и
сюда по подвалу. Переводились стрелки, подавались команды,
проводились всевозможные маневры. Сигнальщики выходили из
своих будок и махали флажками. Вагоны-платформы
останавливались в определенных местах и наполнялись зерном,
чтобы немного дальше освободиться от него. Почтовые мешки
грузились в почтовые вагоны. Раздавались звонки, опускались
шлагбаумы, потом, после прохождения поезда, поднимались.
Движение было очень интенсивным.
   - Ту-ту-у! - произнес Роджер Чефуик.
   - Роджер! - позвала его жена.
   - Да, дорогая?
   - К телефону!
   - О, господи! - Чефуик вздохнул. - Скажи, сейчас
подойду.
   Он опустил рычаг главного контроля и поднялся наверх.
Кухня - крошечная, белая, теплая - пахла шоколадным кремом.
Мод стояла у раковины и мыла посуду.
   - Ммм, аромат!.. - восхищенно простонал Чефуик.
   - Скоро остынет.
   - У меня просто слюнки текут, - добавил он, чтобы
доставить ей удовольствие, и прошел в гостиную, где
находился телефон.
   - Алло?
   - Чефуик?
   - Он самый.
   - Это Келп.
   Имя было знакомо, но Роджер никак не мог вспомнить.
   - Простите...
   - В булочной, - сказал голос.
   Чефуик вспомнил. Ну, конечно, ограбление булочной.
   - Келп! Рад тебя слышать! Как поживаешь?
   - О, помаленьку. Я хотел...
   - Очень, очень рад тебя слышать. Сколько мы не виделись?
   - Два года. Я хотел...
   - Да-а, время летит.
   - Что говорить. Я хотел...
   - А я не забыл тебя. Просто думал о другом.
   - Это ничего. Я хотел...
   - Но я же не даю тебе и слова сказать. Извини. Слушаю
внимательно.
   Молчание.
   - Алло? - позвал Чефуик.
   - Да, - ответил Келп.
   - Ты здесь? Ты, кажется, что-то хотел? - напомнил
Чефуик.
   - Да, я хотел кое-что... Я хотел узнать, свободен ли ты.
   - Секундочку, прошу тебя.
   Чефуик положил трубку на стол, подошел к кухне и спросил
у жены:
   - Дорогая, как у нас сейчас с финансами?
   Мод с задумчивым видом вытерла руки о передник и
ответила:
   - По-моему, у нас осталось около семи тысяч на текущем
счету.
   - И ничего в загашнике?
   - Нет. Я взяла последние три тысячи в конце апреля.
   - Спасибо, - сказал Чефуик, вернулся в гостиную, сел на
диван и взял трубку.
   - Алло?
   - Да, - устало ответил Келп.
   - Меня это очень интересует.
   - Отлично. Встретимся сегодня вечером в десять часов в
"Гриль-баре" на Амстердам-авеню.
   - Хорошо, до скорого. - Чефуик повесил трубку и вернулся
на кухню. - Я вечером выйду ненадолго.
   - Надеюсь, не задержишься допоздна?
   - Сегодня нет, вряд ли. Мы просто поболтаем. - Чефуик
широко улыбнулся. - Ну, крем готов?
   Мод ответила ему улыбкой.
   - Мне кажется, теперь можно попробовать.

                           8

   - Это ваша квартира? - спросила девушка.
   - Гм... да, - с улыбкой ответил Алан Гринвуд, закрывая
дверь и пряча ключ в карман. - Чувствуйте себя как дома.
   Девушка остановилась посредине комнаты и осмотрелась:
   - Должна сказать, ваше холостяцкое гнездышко содержится в
исключительном порядке.
   - Делаю, что могу, - ответил Гринвуд, направляясь к бару.
- Но женской руки здесь не хватает.
   - Это совсем незаметно.
   Гринвуд включил электрокамин.
   - Что будете пить?
   - О! - произнесла она, поведя плечами и слегка жеманясь.
- Что-нибудь полегче.
   Гринвуд открыл небольшой бар в книжном шкафу и приготовил
"Роб Рой", достаточно сладкий, чтобы сгладить убийственную
крепость виски.
   Когда он повернулся, девушка любовалась картиной,
висевшей в простенке между окнами, завешенными бархатными
портьерами.
   - Как интересно! - воскликнула она.
   - "Изнасилование сабинянок", - объяснил Гринвуд. -
Конечно, в символическом изображении. Ваш бокал.
   - О, спасибо!
   Он поднял свой бокал и торжественно произнес:
   - За вас... Миранда.
   Миранда улыбнулась, смущенно опустила голову и
прошептала:
   - За нас.
   Гринвуд улыбнулся.
   - За нас.
   Они выпили.
   - Идите сюда, садитесь, - сказал он, увлекая ее к дивану,
покрытому белой бараньей шкурой.
   - О, это настоящая баранья шкура?
   - Гораздо теплее, чем кожа, - мягко произнес он.
   Они сидели рядышком, соприкасаясь плечами, и глядели в
камин.
   - Ах, совсем как настоящий! - восхитилась Миранда.
   - И никакого пепла, - добавил Гринвуд. - Я люблю, чтобы
все было... чисто.
   - Как я вас понимаю! - Миранда озарилась улыбкой.
   Он положил руку ей на плечо. Она подняла подбородок.
   Раздался телефонный звонок.
   Гринвуд закрыл глаза, потом открыл их.
   - Не обращайте внимания.
   Телефон продолжал звонить.
   - Может быть, это что-нибудь важное, - сказала девушка.
   - Я числюсь в списках Службы ответа. Они разберутся.
   Телефон продолжал звонить.
   - Я сама подумываю, не стать ли их абонентом. - Миранда
слегка подалась вперед. Рука Гринвуда соскользнула с ее
плеча. - Не дорого ли?
   Телефон зазвонил в четвертый раз.
   - Прилично - двадцать пять в месяц, - ответил он с
деланной улыбкой, - но удобства стоят того.
   В пятый раз.
   Гринвуд напряженно засмеялся.
   - Конечно, в любом деле бывают сбои.
   В шестой раз.
   - Сейчас все люди таковы, - заметила она. - Никто не
желает честно работать за честную зарплату.
   В седьмой раз.
   - Верно.
   Девушка наклонилась к Гринвуду.
   - Это у вас нервный тик? Вот, правый глаз...
   В восьмой раз.
   Гринвуд резко поднес руку к лицу.
   - В самом деле... Случается иногда, когда я устаю.
   - О! Значит, вы устали?
   В девятый раз.
   - Нет, - быстро ответил он. - Совсем нет. Просто свет в
ресторане был немного тускловат. Я, наверное, перенапряг
глаза...
   В десятый раз.
   Гринвуд бросился к телефону, сорвал трубку, с яростью
закричал:
   - Ну что?!
   - Алло?
   - Сами вы "алло"! Чего вам надо?
   - Гринвуд?.. Алан Гринвуд?
   - Кто это?
   - Это Алан Гринвуд?
   - Да, черт возьми! Чего вы хотите?
   - Это Джон Дортмундер.
   - Дорт... - Гринвуд спохватился и остаток фамилии
заглушил кашлем. - Да-а-а, - продолжал он спокойнее, - как
дела?
   - Хорошо. Ты свободен для небольшой работы?
   Гринвуд посмотрел на лицо девушки и подумал о своем счете
в банке. Ни то, ни другое не вызывало удовлетворения.
   - Да.
   Он улыбнулся девушке, но та не ответила, а лишь с
подозрением посмотрела на него.
   - Встретимся сегодня вечером, - сказал Дортмундер, - в
десять. Ты свободен?
   - Полагаю, да, - ответил безрадостно Гринвуд.

                           9

   Дортмундер вошел в "Гриль-бар" на Амстердам-авеню без
пяти десять. Ролло стоял за стойкой - высокий, плотный,
начинающий лысеть, с синей от щетины челюстью, в грязном
белом переднике поверх грязной белой рубашки.
   Дортмундер обо всем условился с Ролло по телефону еще
днем, но из вежливости остановился на секунду у стойки и
спросил:
   - Никто не приходил?
   - Один парень, - ответил Ролло. - Пьет пиво. Кажется, я
его не знаю. Он там, в задней комнате.
   - Спасибо.
   - А тебе двойной бурбон без воды, не так ли?
   - У тебя отличная память! - восхитился Дортмундер.
   - Я никогда не забываю своих клиентов. Очень рад снова
видеть тебя. Хочешь, я принесу тебе бутылку?
   - Спасибо, - повторил Дортмундер и проследовал по
коридору в маленькое квадратное помещение с цементным полом,
стены которого до самого потолка были заставлены ящиками.
   Стэн Марч сидел за столом с наполовину осушенной кружкой
бочкового пива. Дортмундер закрыл дверь.
   - Ты пришел раньше времени.
   - Я нашел замечательно короткий путь, - ответил Марч. -
Ночью так быстро ездится.
   Открылась дверь, и вошел Ролло. Он поставил перед
Дортмундером стакан, бутылку и сообщил:
   - Там внизу какой-то парень. К тебе? Пьет шерри.
   - Он спросил меня? - поинтересовался Дортмундер.
   - Он спросил некоего Келпа. Это тот Келп, которого я
знаю?
   - Тот самый, - ответил Дортмундер. - Должно быть, один
из наших. Пришли его сюда.
   - Ясно. - Ролло посмотрел на кружку Марча. - Повторить?
   - Не сейчас.
   Через минуту вошел Чефуик со стаканом шерри в руке.
   - Дортмундер! - удивленно воскликнул он. - Но ведь мне
звонил Келп, правда?
   - Он скоро придет, - успокоил его Дортмундер. - Ты
знаком со Стэном Марчем?
   - Не имел такого удовольствия.
   - Стэн - наш водитель. Стэн, это Роджер Чефуик, наш
слесарь. Лучший в своем роде.
   Марч и Чефуик кивнули друг другу.
   - Мы ждем остальных? - спросил Чефуик.
   - Еще двоих, - ответил Дортмундер, и в комнату вошел Келп
со стаканом в руке.
   - Садись, - пригласил его Дортмундер. - Вы все знакомы,
не так ли?
   Все обменялись приветствиями. Келп плеснул себе бурбона.
Марч сделал маленький глоток пива.
   Открылась дверь, и Ролло просунул голову.
   - Там тебя спрашивает один тип, виски с водой, - сказал
он Дортмундеру, - но я что-то сомневаюсь...
   - Почему?
   - По-моему, он нетрезв.
   Дортмундер скривился.
   - Если это Гринвуд, пошли его сюда.
   - Отлично. - Ролло посмотрел на пиво Марча. -
Достаточно?
   - Порядок, - ответил Марч. Его кружка была на четверть
наполнена, но пены не оставалось. - Быть может, только
щепотку соли, - добавил он.
   Минутой позже вошел Гринвуд со стаканом в одной руке и
солонкой в другой.
   - Бармен сказал, что бочковое пиво хочет соли.
   Он казался немного навеселе, но пьян не был.
   - Это мне, - сказал Марч и слегка посолил пиво - для
пены.
   - Теперь все в сборе. - Дортмундер повернулся к Келпу.
- Начинай.
   - Нет, - замахал руками Келп. - Расскажи сам.
   - Ладно, - согласился Дортмундер и рассказал собравшимся
все. - Вопросы есть?
   - Мы будем получать по сто пятьдесят в неделю, пока не
выполним работу? - поинтересовался Марч.
   - Точно.
   - В таком случае, зачем нам вообще за нее браться?
   - Это будет продолжаться недели три-четыре, больше из
майора Айко не вытянуть, - ответил Дортмундер. - От силы
шестьсот долларов на нос. Я все же предпочитаю получить
тридцать тысяч.
   - Ты хочешь стащить изумруд, пока он в "Колизее", или
будем ждать, когда они тронутся в путь? - спросил Чефуик.
   - Вот это и надо решить, - ответил Дортмундер. - Мы с
Келпом ходили посмотреть на него, и, похоже, он охраняется
хорошо. Возможно, в дороге меры безопасности будут еще
строже. Отчего бы тебе завтра не бросить взгляд самому?
   - Согласен, - кивнул Чефуик.
   - Когда изумруд будет у нас, зачем отдавать его майору?
- спросил Гринвуд.
   - Он - единственный покупатель. Мы с Келпом уже думали
об этом и о других вариантах. - Дортмундер обвел
собравшихся взглядом. - Еще вопросы? Нет? Хорошо. Никто
не хочет выйти из дела? Нет? Завтра обязательно сходите в
"Колизей", взгляните на камень, а вечером встретимся здесь
же. Я принесу первую получку от майора.
   - Может, соберемся завтра пораньше? - предложил Гринвуд.
- У меня разбивается весь вечер.
   - Очень рано не надо, - возразил Марч. - В час пик
бешеные пробки.
   - Может, в восемь? - спросил Дортмундер.
   - Отлично, - произнес Гринвуд.
   - Угу, - добавил Марч.
   - Вполне устраивает, - сказал Чефуик.
   - Значит, договорились, - подытожил Дортмундер, отодвинул
стул и поднялся. - Встречаемся завтра в восемь.
   Все встали. Марч допил пиво и смачно облизал губы.
   - А-а-а!.. Кого куда подбросить?

                      10

   Келп поднялся по ступенькам и нажал на звонок. В окнах
первого этажа горел свет, но пришлось долго ждать, прежде
чем ему открыли. Чернокожий молчаливый мужчина жестом
пригласил его войти и провел через несколько роскошно
убранных комнат в библиотеку. Посередине стоял бильярд.
   Келп достал из-под стола кий, собрал шары и начал играть.
Он как раз собирался положить восьмой, когда отворилась
дверь и вошел майор.
   - Вы пришли позже, чем я ожидал.
   - Не мог поймать такси, - ответил Келп и стал шарить по
карманам в поисках смятого листка бумаги. - Вот что нам
необходимо. - Он протянул листок майору. - Позвоните,
когда все будет готово.
   - Секунду, - вставил майор. - Дайте посмотреть.
   - Можете не торопиться, - сказал Келп, закрыл левый глаз
и стал изучать расположение шаров.
   - Насчет униформы... - начал майор.
   - Один момент. - Келп прищурился, выпрямился, аккуратно
прицелился и ударил. Шар отскочил от борта и закатился в
лузу.
   - Ч-черт! - Келп отложил кий и повернулся к Айко. -
Что-то не в порядке?
   - Униформа, - проговорил майор. - Тут сказано "четыре
униформы", но не сказано, какие именно.
   - Ах, да, я забыл. - Келп достал из кармана несколько
фотографий, на которых были изображены сторожа "Колизея".
   Майор взял снимки.
   - Хорошо. А что означают эти цифры?
   - Размер каждого из нас.
   - Конечно, я должен был сам догадаться. - Майор сунул
бумагу и снимки в карман и одарил Келпа хитрой улыбкой. -
Значит, есть еще трое?
   - Естественно, вдвоем мы не справимся.
   - Очевидно, Дортмундер забыл сообщить мне фамилии трех
других.
   Келп покачал головой.
   - Ничего он не забыл. И даже предупредил, что вы
попытаетесь узнать их у меня.
   - Но, черт возьми, - возмутился майор, - я должен знать
людей, которых нанимаю. Это абсурд.
   - Вовсе нет, - возразил Келп. - Вы наняли Дортмундера и
меня. А Дортмундер и я наняли трех других.
   - Но мне нужно их проверить! - настаивал майор.
   - Вы уже говорили об этом с Дортмундером и знаете его
мнение.
   - Да, оно мне известно.
   - Вы захотите получить досье на всех. Занимаясь сбором
сведений, вы привлечете к нам внимание, и дело может
сорваться.
   Майор покачал головой.
   - Но я не могу иметь дело с человеком, о котором ничего
не знаю. Это невозможно.
   Келп пожал плечами.
   - Дортмундер сказал, чтоб я получил деньги за неделю.
   - Пошла уже вторая неделя, - заметил майор.
   - Верно.
   - Когда вы приступите к операции?
   - Мы не сидели сложа руки, и вам это известно. Мы каждый
день ходили в "Колизей" и каждый вечер занимались
составлением плана. Эти деньги заработаны нами.
Приготовьте все необходимое по списку, и вы получите
изумруд.
   - Хорошо, - ответил майор и проводил Келпа к выходу.

                          11

   В конце июня, в пятницу, около трех часов двадцати минут
утра Келп, одетый в светло-бежевый плащ, шел по Восточной
Шестидесятой улице. Напротив входа в "Колизей" с ним
случился припадок: он упал на тротуар и забился в
конвульсиях.
   Поблизости никого не было. Сторож, наблюдавший за Келпом
сквозь стекло двери, быстро направился к нему, присел около
Келпа на корточки, положил руку на его вздрагивающее плечо и
спросил:
   - Эй, приятель, могу я вам чем-нибудь помочь?
   - Да, - ответил Келп и сунул под нос сторожу кольт
тридцать третьего калибра. - Ты можешь очень медленно
встать и держать руки так, чтобы я их видел.
   Из машины, стоявшей на другом конце улицы, появились
Дортмундер, Чефуик и Гринвуд, одетые, как охранники.
   Келп поднялся, и четверо мужчин поволокли сторожа в
здание. Они связали его и бросили в конце коридора. Келп
снял свой плащ, под которым тоже была форма, вернулся к
двери, где и остался стоять на страже. Между тем Дортмундер
и двое других ожидали, глядя на часы.
   Внезапно у главного входа появился автомобиль, мчавшийся
прямо на дверь.
   За рулем автомобиля, украденного Келпом в то утро, сидел
Стэн Марч. В последний момент перед столкновением он
выдернул чеку из бомбы, толкнул дверцу и выпрыгнул из
машины.
   Столкновение было великолепным. Машина влетела на
широкий тротуар, с силой ударила в застекленные двери и,
оказавшись наполовину внутри здания, превратилась в пылающий
факел. Через несколько секунд огонь достиг бензобака, и
взрыв выбил остатки стекол, уцелевших при ударе.
   Трое мужчин, услышав взрыв, обменялись улыбками,
двинулись вперед, оставив Келпа охранять двери, и, наконец,
открыли одну из тяжелых металлических дверей в зал
экспозиции на втором этаже.
   Сторожей не было видно, они находились у главного входа,
возле горящей машины. Несколько человек окружили Марча,
явно находившегося в шоковом состоянии. Другие столпились
вокруг горящей машины, на все лады обсуждая редкостное
везение этого счастливчика, четверо висели на разных
телефонах, вызывая врачей, полицию и пожарников.
   Дортмундер, Чефуик и Гринвуд быстрыми бесшумными шагами
направились к экспозиции Акинзи. Нужно было открыть четыре
замка - тогда стеклянный куб снимался.
   Чефуик. принес с собой большую черную сумку, извлек
оттуда множество замысловатых инструментов и набросился на
замки. Первый занял у него три минуты, на остальные три ему
понадобилось всего четыре минуты. И все же эти семь минут
тянулись очень долго...
   - Все! - хрипло выдохнул Чефуик.
   Стоя на коленях у последнего взломанного замка, он быстро
убирал инструменты в свою сумку.
   Дортмундер и Гринвуд встали у противоположных сторон
куба. Он весил около ста килограммов и был абсолютно
гладким. Им пришлось прижать ладони к углам и так поднять
его. Дрожа от напряжения и покрываясь крупными каплями
пота, они смотрели друг на друга сквозь стекло. Едва куб
поднялся на шестьдесят сантиметров, как Чефуик скользнул под
него и схватил изумруд.
   - Скорей! - хрипло прошептал Гринвуд. - Скользит!
   - Не оставляйте меня внутри! - завопил Чефуик, быстро
выскальзывая из куба.
   - У меня влажные ладони, - дрожащим голосом пролепетал
Гринвуд, - ставь скорее!
   - Не выпускай его, ради бога! - взмолился Дортмундер. -
Ради бога, не выпускай!
   - Не могу... я не удержу... Он...
   Куб скользнул по ладоням Гринвуда, выскользнул из рук
Дортмундера, упал на пол, но не разбился. Он просто
стукнулся и задребезжал: БрррууррааНННННГГГГнгнгнги...
   Снизу донеслись крики.
   - Бежим! - завопил Дортмундер.
   Испуганный Чефуик сунул изумруд в руку Гринвуда.
   - Возьми его, - сказал он, хватая свою черную сумку.
   - Эй, вы! - закричал один из появившихся сторожей, - не
двигаться, оставаться на месте!
   - Разбегайтесь! - крикнул Дортмундер, рванувшись вперед.
   Чефуик побежал налево.
   Гринвуд побежал прямо.

   Тем временем приехала санитарная машина. Появилась
полиция. Подъехали пожарные. Полицейский в форме пытался
задавать Марчу вопросы, санитар в белом халате просил
оставить пострадавшего в покое. Пожарные приступили к
тушению огня. Кто- то достал из кармана Марча бумажник, в
котором находились фальшивые документы, положенные им туда
полчаса назад. Марч, явно не пришедший в себя, все время
повторял: "Он больше не поворачивается... Я поворачиваю, а
он не поворачивается..."
   - По-моему, - сказал полицейский, - вы просто-напросто
запсиховали. Что-то случилось с рулевым управлением, а вы,
вместо того, чтобы нажать на тормоз, нажали на газ. Такое
бывает сплошь и рядом.
   Марча уложили на носилки, внесли в санитарную машину.
Машина отъехала, включив сирену.
   Чефуик, мчавшийся сломя голову к ближайшему выходу,
услышал сирену и прибавил скорость.
   Он на бегу распахнул дверь, кубарем скатился по лестнице,
побежал по коридору и внезапно оказался перед входной дверью
и сторожем.
   Пытаясь повернуться, он уронил сумку, споткнулся и упал.
Сторож помог ему подняться. Это был Келп.
   - Что происходит? Вышла осечка?
   - Где остальные?
   - Я не знаю. Не лучше ли смыться?
   - Подождем пару минут, - решил Чефуик.
   - Да, лучше подождать, - согласился Келп. - Ключи от
машины все равно у Дортмундера.
   Дортмундер в это время бегом обогнул "Колизей" и
присоединился к преследователям.
   - Стойте! - вопил он, мчась среди сторожей за Гринвудом,
скользнувшим в какую-то дверь.
   Дортмундер первым достиг двери, широко раскрыл ее и
держал открытой, пока не пробежали все сторожа, закрыл ее за
ними и спокойно прошел к ближайшему лифту. Потом спустился
на первый этаж и достиг бокового входа, где ждали Келп и
Чефуик.
   - А где Гринвуд? - спросил он.
   - Не здесь, - ответил Келп.
   - Будет лучше, если мы подождем его в машине, - подумав,
решил Дортмундер.
   Что касается Гринвуда, он в это время, зажав в руке
изумруд и тщетно разыскивая выход на улицу, бежал по
промежуточному коридору, опоясывающему здание кольцом.
   Тем временем в санитарной машине Марч солидным ударом в
челюсть оглушил санитара. Санитар безропотно отключился, и
Марч устроил его на соседних носилках. Когда машина
притормозила на повороте, Марч открыл заднюю дверь и
спрыгнул. Санитарная машина рванулась вперед и быстро
исчезла, устрашающе ревя сиреной, а Марч помахал
проезжавшему мимо такси.
   - "Гриль-бар" на Амстердам-авеню, - велел он.
   В другой украденной машине, предназначенной для бегства,
Дортмундер, Чефуик и Келп с беспокойством наблюдали за
боковым выходом. Дортмундер завел мотор и нервно давил на
педаль газа.
   Послышался вой полицейских сирен.
   - Больше ждать нельзя, - сказал Дортмундер.
   - Вот он! - воскликнул Чефуик, увидев, как открылась
дверь и из нее выскочил сторож в униформе.
   - Это не он, - произнес Дортмундер и быстро отъехал.
   В первом мезонине Гринвуд продолжал бежать по кругу, как
борзая, догоняющая механического зайца. Топот погони
слышался со всех сторон.
   Гринвуд остановился, сообразив, что попал в западню, и
посмотрел на свою ладонь, где лежал камень - почти круглый,
со множеством граней, глубокого зеленого цвета, немногим
меньше мяча для гольфа.
   - Проклятье! - пробормотал он.
   И проглотил изумруд.

                   ФАЗА ВТОРАЯ

                       1

   Дело было пятого июля. Прошло девять дней после фиаско в
"Колизее". Уже целую неделю газеты не вспоминали о
Гринвуде, а больше ничего в мире Дортмундера не волновало.
   Триста долларов, полученных от майора Айко, растаяли, как
дым. Прибыв в Трентон, Дортмундер сразу же
зарегистрировался в полицейском участке, как выпущенный под
честное слово, - зачем напрашиваться на неприятности? - и
ему предложили паршивую работенку на муниципальном поле для
гольфа. Он даже вышел туда как-то днем, подстриг зеленую
травку, цветом напоминавшую ему трижды проклятый изумруд, и
обгорел. Этого было достаточно.
   Дортмундер пил кофе и просматривал комиксы, когда в дверь
постучали. Он вздрогнул и машинально посмотрел на окно,
пытаясь сообразить, есть ли там пожарная лестница, потом
вспомнил, что в настоящий момент он не в розыске, и,
обозленный на себя, пошел открывать дверь.
   Это был Келп.
   - Тебя трудно найти.
   - Не так уж и трудно, - возразил Дортмундер. - Входи.
Ну, очередное выгодное дельце?
   - Не совсем, - ответил Келп, оглядываясь кругом, и
усмехнулся. - Ты купаешься в роскоши.
   - Я всегда бросал деньги на ветер. Для меня только все
самое лучшее. Что ты имеешь в виду под "не совсем"?
   - Не совсем очередное выгодное дельце.
   - Что ты имеешь в виду - "не совсем очередное выгодное
дельце"?
   - То же самое, - ответил Келп.
   Дортмундер удивленно уставился на него.
   - Опять изумруд?
   - Гринвуд спрятал его. Он послал своего адвоката сказать
об этом майору Айко. Айко сказал мне, а я говорю тебе.
   - Зачем?
   - У нас еще есть надежда получить наши тридцать кусков.
И по сто пятьдесят в неделю, пока дело не будет сделано.
   - Какое дело?
   - Освободить Гринвуда, - ответил Келп.
   - Ты свихнулся, - бросил Дортмундер и пошел допивать свой
кофе.
   - Гринвуд знает, что здорово погорел. Его адвокат того
же мнения. У него нет ни малейшей надежды выйти оттуда -
все в ярости от пропажи изумруда. Или он вернет камень и
заслужит более легкое наказание, или отдаст его нам, если мы
его освободим. Следовательно, надо помочь Гринвуду выйти
оттуда, и камень наш.
   - А где он? - нахмурив брови, спросил Дортмундер.
   - В тюрьме.
   - Я понимаю, что в тюрьме. Но в какой? В Томбе?
   - Нет, там была заварушка, и его увезли из Манхэттена.
   - Заварушка? Какая заварушка?
   - Черные обозлились, что белые организовали похищение
изумруда. Целая банда приехала из Гарлема и начала буянить.
Они хотели линчевать Гринвуда.
   - Линчевать?
   Келп пожал плечами.
   - Хотелось бы знать, где они этому научились...
   - Мы украли камень для Айко, а он черный.
   - Да, но никто об этом не знает.
   - Достаточно посмотреть на него.
   Келп покачал головой.
   - Я хотел сказать - никто не знает, что именно он стоит
за похищением.
   Дортмундер стал мерить комнату шагами.
   - Так где же он? В какой тюрьме?
   - Гринвуд?
   Дортмундер остановился и бросил на Келпа долгий взгляд.
   - Нет, - саркастически проговорил он, - король Фарук.
   Келп выпучил глаза.
   - Король Фарук? Я много лет о нем не слышал. Разве он в
тюрьме?
   Дортмундер вздохнул.
   - Я имел в виду Гринвуда.
   - Тогда зачем...
   - Это была шутка, - оборвал Дортмундер. - В какой тюрьме
находится Гринвуд?
   - О, в какой-то тюрьме Лонг-Айленда. Его будут держать
там до суда.
   - Жаль, что его нельзя освободить под честное слово, -
сказал Дортмундер, кружа по комнате и покусывая пальцы.
   - Сделаем вторую попытку, вот и все. Чем мы рискуем? -
Келп презрительно махнул рукой. - Судя по тому, что я здесь
вижу, ты не слишком роскошествуешь. В крайнем случае просто
получим у Айко зарплату.
   - Да, пожалуй. - Дортмундер все еще был полон сомнений,
но в конце концов пожал плечами. - У тебя есть машина?
   - Естественно.
   - А ездить ты на ней умеешь?
   Келп был оскорблен.
   - Я и на "кадиллаке" умел! - возмущенно, воскликнул он.
- Беда в том, что проклятая штуковина пыталась ездить сама!
   - Ясно. - Дортмундер вздохнул. - Помоги мне сложить
вещи.

                       2

   Майор Айко сидел за письменным столом и перелистывал
досье на Эжена Эндрю Проскера, 53 лет, адвоката Гринвуда. У
Э. Эндрю Проскера, как он себя называл, было все, о чем мог
мечтать состоятельный человек: от конюшни на Лонг-Айленде с
парой скаковых лошадей, совладельцем которых он являлся, до
квартиры на Восточной Шестьдесят седьмой улице с
любовницей-блондинкой, единственным обладателем которой он
себя считал. Проскер пользовался довольно сомнительной
репутацией во Дворце Правосудия и большим успехом у темных
элементов. Но на него никогда не поступали жалобы, и
клиенты ему доверяли. Один клиент отозвался о нем так: "Я
бы на целую ночь доверил Эндрю свою сестру, если бы у нее
при себе было не больше пятнадцати центов".
   Секретарь, поблескивая стеклами очков, открыл дверь и
доложил:
   - Вас спрашивают господа Келп и Дортмундер.
   Майор спрятал досье в ящик.
   - Пусть войдут.
   Келп, казалось, ничуть не изменился. Зато Дортмундер
выглядел еще более худым и изможденным.
   - Ну вот, я привел его, - сказал Келп.
   - Вижу. - Майор встал. - Весьма рад, господин
Дортмундер.
   - Хочу надеяться, что вы и дальше будете рады, - ответил
Дортмундер, опускаясь в кресло и складывая руки на коленях.
- Келп сказал мне, что у нас есть еще один шанс.
   - И очень реальный. Честно говоря, я подозревал, что вы
взяли изумруд себе.
   - Изумруд мне не нужен, - сказал Дортмундер, - однако я
охотно выпил бы бурбон.
   - Но... разумеется, - проговорил Айко. - Келп?
   - Не могу спокойно смотреть, как человек пьет один.
Бурбон со льдом.
   Майор протянул руку, чтобы позвонить секретарю, но
секретарь вошел сам.
   - Сэр, к вам некий господин Проскер.
   - Спросите у него, что он будет пить.
   - Простите? - изумился секретарь.
   - Бурбон для этих господ и скотч с капелькой воды для
меня.
   - Хорошо, сэр.
   - И пригласите сюда господина Проскера.
   - Да, сэр.
   Через несколько секунд в комнату размашистым шагом вошел
Проскер с черным "дипломатом" в руке. На его лице сияла
улыбка.
   - Господа, я спешу, - заявил он. - Надеюсь, мы не будем
задерживаться. Полагаю, вы - майор Айко?
   Майор встал и пожал руку адвоката. Последовали
дальнейшие представления. Проскер вручил визитки
Дортмундеру и Келпу.
   - На случай, если вам понадобится помощь, хотя, надеюсь,
до этого не дойдет.
   Он хихикнул и подмигнул.
   Затем все снова сели, и Проскер взял слово.
   - Господа, я редко даю своим клиентам советы, которые
идут против закона, но ради нашего друга Гринвуда я сделал
исключение. "Алан, - сказал я ему, - свяжи из простыней
лестницу и удирай отсюда".
   Господа, Алан Гринвуд, как говорится, был пойман с
поличным. На нем не нашли изумруда, но это не имеет
значения. Он находился на месте преступления в форме
сторожа и был опознан полудюжиной охранников, как один из
людей, застигнутых около изумруда "Балабомо" в момент кражи.
Гринвуд находится в их власти. Его единственная надежда -
побег.
   - А изумруд? - спросил Дортмундер.
   Проскер развел руками.
   - По словам моего клиента, получив камень от вашего
коллеги Чефуика, он успел спрятать изумруд на себе, прежде
чем его схватили, а потом укрыл в надежном месте, известном
ему одному.
   - Значит, если мы поможем ему бежать, он отдаст нам
изумруд, и мы получим условленную сумму?
   - Безусловно.
   Дортмундер повернулся к Айко.
   - И мы вновь начинаем получать зарплату?
   Майор неохотно кивнул.
   - Операция обходится дороже, чем я предполагал, но
выхода, очевидно, нет.
   - Только не надо идти на жертвы, майор.
   - Возможно, вы не понимаете, Дортмундер, - повысил голос
Айко. - Талабво не относится к числу богатых стран. Наш
валовой национальный продукт едва перевалил за двенадцать
миллионов долларов. Мы не можем, как другие государства,
содержать иностранных преступников.
   Дортмундер ощетинился.
   - Это какие же государства вы имеете в виду?
   - Я не буду их называть.
   - На что вы намекаете, майор?
   - Ну, ну, - с напускным благодушием вмешался Проскер. -
Не будем разжигать национальную рознь. Я уверен, что каждый
по-своему патриот, но главное сейчас - Алан Гринвуд и
изумруд "Балабомо". У меня здесь... - Он взял "дипломат",
положил его на колени, открыл замки и вынул бумаги. - Вам,
Дортмундер.
   - Что это?
   - Планы тюрьмы, составленные Гринвудом. Фотографии,
которые я сделал сам. Указания Гринвуда в отношении прихода
и ухода сторожей, и прочее.
   Проскер достал из "дипломата" три больших конверта и
отдал их Дортмундеру.
   После этого говорить было не о чем, и они еще некоторое
время молча пили, потом все встали и, обменявшись
рукопожатиями, разошлись.

                         3

   - А здесь симпатично, - сказал Келп.
   - Недурно, - признал Дортмундер. Он закрыл дверь,
спрятал ключ в карман и спросил:
   - Хочешь выпить?
   - Еще бы!
   Келп пошел следом за Дортмундером в кухоньку и смотрел,
как тот достает кубики льда, стаканы и бурбон.
   - Что ты думаешь о Проскере?
   Дортмундер открыл ящик, вытащил штопор, подержал его
секунду и положил на место. Келп утвердительно кивнул
головой.
   - Я тоже, - сказал он. - Эта фигура такая же прямая, как
штопор.
   - Гринвуд ему доверяет.
   - Ты думаешь, он его облапошит? Мы достанем камень,
получим деньги, а он снова засадит Гринвуда в тюрьму и
прикарманит тридцать тысяч?
   - Не знаю, - отозвался Дортмундер. - Все, что я хочу,
это не позволить обжулить меня самого.
   Они вернулись в гостиную и сели на диван.
   - Мне кажется, нам понадобятся оба, - сказал Келп.
   Дортмундер кивнул.
   - Один - чтобы вести машину, другой - чтобы вскрывать
замки.
   - Ты позвонишь сам или звонить мне?
   - На этот раз я вызову Чефуика, а ты - Марча.
   - Согласен. Начинаю?
   - Валяй.
   Телефон стоял на полке около Келпа. Он заглянул в
маленькую записную книжку и набрал номер.
   - Марч? - Келп потряс головой и заорал в аппарат: - Это
я, Келп! Келп! Хорошо! Хорошо, говорю, давай!
   Из трубки раздался голос:
   - Келп! Келп! Алло?
   Келп, как бы против воли, снова прижал трубку к уху.
   - Да. Это ты, Стэн?
   Дортмундер встал, прошел на кухню и положил на тарелку
дюжину крекеров с сыром. Когда он с тарелкой в руке
вернулся в гостиную, Келп вешал трубку.
   - Встретимся в "Гриль-баре" в десять, - сообщил он.
   - Хорошо, - ответил Дортмундер и набрал номер Чефуика.
   - Алло?
   - Ты помнишь нашу идею, которая не осуществилась?
   - О, да, отлично помню.
   - Так вот, может быть, несмотря ни на что, все устроится.
Это тебя еще интересует?
   - Конечно, очень, - ответил Чефуик. - Полагаю, разговор
не телефонный?
   - Уж точно. В десять в "Гриль-баре".
   - Хорошо.
   - До вечера.

                       4

   В десять часов одну минуту Дортмундер и Келп вошли в
"Гриль-бар". Ролло протирал стаканы довольно чистым
полотенцем.
   Марч читал руководство по "мустангу".
   - Ты пришел раньше, - заметил Дортмундер.
   - Я испробовал новый маршрут, - ответил Марч, сдунул пену
с пива и сделал маленький глоток.
   Вошел Ролло с бутылкой бурбона и стаканами. Когда он
поставил их на стол, появился Чефуик.
   - Тебе шерри? - спросил его Ролло.
   - Да, спасибо.
   - Вот.
   Ролло вышел, даже не спросив у Марча, хочет ли он еще
пива, а Чефуик сел и сказал:
   - Я заинтригован. Не представляю, как дело с изумрудом
может ожить. Он, кажется, потерялся?
   - Нет, - ответил Дортмундер. - Гринвуд его спрятал.
   - В "Колизее"?
   - Точно неизвестно, но где-то спрятал, значит, можно
попытаться вновь завладеть им.
   - Не все так просто, нутром чую, - сказал Марч.
   - Ничего сложного, - возразил Дортмундер. - Еще одно
похищение.
   - А что на этот раз надо стянуть?
   - Гринвуда.
   - Что?!
   - Гринвуда, - повторил Дортмундер. - Его адвокат
считает, что у него нет ни малейшего шанса выбраться оттуда.
   - Выходит, нам нужно проникнуть в тюрьму? - спросил
Чефуик.
   - И выйти оттуда, - уточнил Келп.
   - Будем надеяться, - добавил Дортмундер.
   - Никогда бы не подумал, что добровольно отправлюсь в
тюрьму, - сказал Чефуик, улыбнулся и сделал глоток шерри.
   - Вы хотите, чтобы я вел машину? - Марч нахмурил лоб и
сделал большой глоток пива.
   - Точно, - ответил Дортмундер, - а что тебя беспокоит?
   - В машине с заведенным мотором, среди ночи? У тюремных
стен? Не могу себе представить.
   - Если не будет подходящих условий, мы не будем браться
за дело, - заверил Дортмундер.
   - Никто из нас не жаждет оставаться в тюрьме больше одной
или двух минут, - поддержал его Келп. - Если возникнет
угроза, что наше пребывание затянется там на годы, - не
беспокойся, мы бросим эту затею.
   - Мне нужно быть очень осторожным, я единственный
кормилец у матери.
   - Разве она не водит такси? - спросил Дортмундер.
   - Только не ради денег, - ответил Марч. - Она занимается
этим, чтобы общаться с людьми.
   - А что за тюрьма? - поинтересовался Чефуик.
   - Мы еще посмотрим на нее, - сказал Дортмундер. - А пока
у меня есть вот это.
   И он начал раскладывать на столе содержимое трех
конвертов.

                       5

   На этот раз Келпа провели в другую комнату, но он
спохватился:
   - Эй, погодите!
   Чернокожий секретарь повернулся в дверях.
   - Да, сэр?
   - А где бильярдный стол?
   - Что, сэр?
   Келп выразительно повертел руками, словно совершая удар
кием.
   - Ну, бильярд... Зеленый стол с дырками.
   - Да, сэр. В другой комнате, сэр.
   - Вот та комната мне и нужна, - сказал Келп. - Проведите
меня туда.
   Секретарь в нерешительности застыл, явно не зная, что
делать.
   - Ну же, - поторопил Келп, - мне охота погонять шары.
   - Я не уверен...
   - Я уверен, - успокоил его Келп. - Не сомневайтесь,
действительно охота. Идем же!
   - Да, сэр, - сдался секретарь, проводил Келпа в комнату
со столом и удалился.
   Келп уложил двенадцать шаров, промахнувшись всего четыре
раза, и уже метил в тринадцатый, когда вошел майор Айко.
   - Салют, майор! - сказал Келп, отложив кий. - Я принес
новый список.
   - Давно пора, - буркнул майор и метнул хмурый взгляд на
бильярдный стол. Айко, казалось, был чем-то недоволен.
   - Как это "давно пора"? - запротестовал Келп. - Прошло
меньше трех недель.
   - В прошлый раз вам понадобилось две недели.
   - Тюрьма охраняется не так, как музей.
   - Понимаю, - проворчал майор. - Но я выплатил вам три
тысячи долларов, не считая того, что стоило материальное
обеспечение, а до сих пор ничего не получил.
   - Неужели так много? - Келп покачал головой. - Так или
иначе, вот список.
   - Спасибо.
   Майор, насупившись, прочитал список.
   - Грузовик?
   - Причем некраденый, иначе я сам занялся бы этим, -
ответил Келп.
   - Но это очень дорого.
   - После выполненной работы вы сможете его продать.
   - В остальном никаких проблем. Вы заберетесь по стене,
да? - сказал майор, еще раз пробежав глазами список.
   - Что поделаешь, у них там - стены, - бросил Келп,
подошел к столу, взял кий и закатил в лузу тринадцатый шар.
   - Этот грузовик должен быть быстроходным?
   - Мы не собираемся никого обгонять.
   - Значит, годится и подержанный?
   - Но с бумагами все должно быть в порядке.
   - А если взять напрокат?
   - Сделайте так, чтобы до вас не добрались, и помните, для
чего он нам нужен.
   - Я буду помнить, - сказал майор. - Теперь, если вы
закончили игру...
   - А может, заделаем партию?
   - Простите, - произнес майор с застывшей улыбкой, - я не
играю.

                        6

   Из окна своей камеры Алан Гринвуд мог видеть
асфальтированный прогулочный дворик и наружную, побеленную
известью стену тюрьмы. Он проводил у окна весь день, потому
что не любил ни камеры, ни напарника по камере. Оба были
серые, грубые, старые и грязные. Но камера по крайней мере
не действовала на нервы, а компаньон по камере проводил
долгие часы, копаясь в пальцах ног, а потом нюхая руки.
Гринвуд сидел здесь уже месяц, и его терпение истощилось.
   Заскрипела дверь. Гринвуд повернулся и увидел стоящего
на пороге сторожа, похожего на старшего брата сокамерника,
но по крайней мере в ботинках.
   - Гринвуд, к вам посетитель.
   - Отличненько!
   Гринвуд и сторож прошли по металлическому коридору,
спустились по металлической лестнице, прошли по другому
металлическому коридору, через две двери, которые им открыли
сторожа, и попали в помещение светло-коричневого цвета.
Эжен Эндрю Проскер сидел по другую сторону решетки, делившей
комнату надвое, и улыбался.
   Гринвуд сел напротив.
   - Как дела в мире?
   - Он вертится, - заверил его Проскер.
   - А как мое прошение?
   Речь шла не о прошении к правосудию, а к бывшим
партнерам.
   - Недурно, - ответил Проскер. - Я не удивлюсь, если
завтра утром вы узнаете что- то новенькое.
   Теперь улыбнулся Гринвуд.
   - Хорошая новость. Поверьте, я очень нуждаюсь в хороших
новостях. Думаю, вы не уточняли детали с моими друзьями?
   - Нет, - ответил Проскер. - Мы решили подождать, когда
вы будете на свободе. - Он поднялся и взял свой портфель.
- Надеюсь, мы скоро вытащим вас отсюда.
   - Я тоже на это надеюсь, - с чувством произнес Гринвуд.

                         7

   В два часа двадцать пять минут ночи, на следующий день
после визита Проскера в тюрьму, автострада была почти пуста,
не считая одного грузовика - большого пыльного фургона с
надписью: "Грузовики проката Паркера". Айко нанял его
через посредника на весьма скромных условиях. Когда Келп
замедлил скорость, чтобы выехать с автострады, Дортмундер,
сидящий рядом, наклонился вперед и, посмотрев на часы в
свете приборной панели, сказал:
   - У нас пять минут лишних.
   - Я поеду медленнее по узким улицам - с таким-то грузом
сзади, - ответил Келп.
   - Нам нельзя приезжать раньше времени, - напомнил
Дортмундер.
   - Я знаю. Знаю.
   В этот момент в тюрьме Гринвуд тоже смотрел на часы.
Через двадцать пять минут грузовик с погашенными фарами
остановился на стоянке у большого магазина, в трех кварталах
от тюрьмы. Келп и Дортмундер вышли из кабины и осторожно
обошли грузовик, чтобы открыть заднюю дверь. Пока
Дортмундер помогал Чефуику спрыгнуть на асфальт, Марч
передал Келпу лестницу трехметровой длины. Келп и
Дортмундер прислонили лестницу к фургону, а Марч протянул
Чефуику моток серой веревки и маленькую черную сумку.
   Дортмундер взял веревку и первым поднялся по лестнице, за
ним последовал Чефуик, Келп передал им лестницу. Дортмундер
положил ее на крышу грузовика, потом он и Чефуик улеглись по
обе ее стороны. Келп сел в кабину и, не зажигая фар,
медленно объехал большой магазин.

   В тюрьме Гринвуд взглянул на часы: без пяти три. Момент
настал. Он откинул одеяло и вперил взгляд в человека,
спавшего на верхней койке. Старик храпел с открытым ртом, и
Гринвуд ударил его кулаком по носу.
   Глаза старика открылись; он и Гринвуд в течение секунды
смотрели друг на друга. Потом старик заморгал, вытащил руку
из-под одеяла и пощупал болевший нос.
   - Ой!..
   - Перестань копаться в пальцах ног!
   - Что-что?
   Гринвуд завопил во весь голос.
   - И перестань нюхать свои руки!
   Старик отвел пальцы - они оказались в крови.
   - На помощь, - сказал он тихо, будто сомневаясь,
правильно ли выбрал слово.
   Потом, видимо, перестав сомневаться, закрыл глаза и
визгливо заверещал:
   - На помощьпомощьпомощь...
   - Ну все! - взревел Гринвуд. - Я тебя убью!
   Зажегся свет. Закричали сторожа. Послышался скрежет
металла, лязг запоров.
   Гринвуд оторвал старика от нар, держа его за лодыжку, но
стараясь не причинить вреда, поймал его одной рукой за шею,
а другую занес над лицом. При этом он непрерывно вопил.
Открылась дверь, вбежали три сторожа.
   Внезапно Гринвуд стих и выпустил старика, который сразу
же сел на пол и бессильно поник с пустым взглядом.
   - Не знаю, - ошалело проговорил Гринвуд, качая головой.
- Не знаю...
   Сторожа схватили его за руки.
   - Зато мы знаем, - сказал один из них.
   А второй добавил вполголоса:
   - Съехал парень. Не ожидал от него...

   У тюремной стены бесшумно остановился грузовик.
Дортмундер вылез, прислонил к стене лестницу и быстро
поднялся по ней. Затем спустился и прошептал:
   - Все нормально.
   - Отлично, - прошептал Чефуик.
   Дортмундер старательно установил лестницу и снова
поднялся. На этот раз за ним следовал Чефуик. У
Дортмундера через плечо висел моток веревки. Несмотря на
свою сумку, Чефуик карабкался с поразительной для человека
его комплекции ловкостью.
   На самом верху лестницы Дортмундер размотал веревку и
закрепил ее при помощи крюка на вершине стены.
   Как только луч прожектора пробежал мимо, Дортмундер
быстро поднялся на стену и сел на нее верхом; вскоре к нему
присоединился Чефуик. Они схватили лестницу за верхнюю
перекладину, втащили ее и перекинули на другую сторону.
Лестница коснулась асфальтированной поверхности, и
Дортмундер скользнул вниз. Чефуик последовал за ним.
   Келп остался около грузовика и наблюдал за Дортмундером и
Чефуиком. Когда те благополучно исчезли, он удовлетворенно
кивнул головой, вернулся в кабину и отъехал.
   Тем временем Дортмундер и Чефуик побежали к зданию, нашли
дверь в том месте, где и полагалось ей быть по плану; Чефуик
достал из кармана две отмычки и сразу же принялся за работу.
Дортмундер стоял на страже.
   Раздался щелчок, и дверь открылась.
   Они скользнули внутрь и закрыли дверь.
   - Одной меньше, - прошептал Дортмундер.
   - Теперь мне понадобится сумка, - так же тихо произнес
Чефуик, не утративший своего невозмутимого вида.
   Комната, в которой они очутились, была погружена в
полнейший мрак, но Чефуику и не нужен был свет. Он присел
на корточки, открыл сумку, сунул обе отмычки в
предназначавшиеся им карманчики и достал два других
инструмента. Закрыл сумку, выпрямился и произнес:
   - За работу.

   На расстоянии нескольких стен и запертых дверей Гринвуд
сказал:
   - Я пойду с вами сам, не беспокойтесь.
   Один из сторожей предложил:
   - Послушай, приятель, мы найдем тебе другое место для
сна.
   Гринвуд довольно улыбнулся. Он знал, куда его отведут:
в одну из камер лазарета.
   Гринвуд прощально улыбнулся старику, вытирающему кровь,
текущую из носа, и вышел из камеры.
   Его повели тем же путем, как и на свидание к Проскеру:
по металлическому коридору и через две охраняемые двери. В
тихом, спокойном местечке из дверного проема возникли двое,
в черных капюшонах и с черными револьверами в руках.
   - Без шума.
   Сторожа смотрели на Дортмундера и Чефуика и моргали от
удивления глазами.
   - Вы сошли с ума, - сказал один из них.
   - Необязательно, - возразил Чефуик, остановившийся возле
двери. - Сюда, господа.
   Все вошли в камеру, и Гринвуд закрыл дверь. Поясами
сторожей связали им ноги, галстуками - руки, а подолами
рубашек - заткнули им рты. Затем все трое направились по
коридору и воспользовались тяжелой металлической дверью,
которая долгие годы стояла на запоре, пока до нее не
добрался Чефуик. Пройдя в обратном направлении путь,
проделанный Дортмундером и Чефуиком, они, наконец, оказались
у выхода из здания и стали ждать. Дортмундер посмотрел на
часы. Три двадцать.
   - Пять минут, - прошептал он.

   За четыре квартала от тюрьмы Келп посмотрел на часы.
Потом бесшумно вылез из кабины грузовика и открыл фургон.
   - Готовь! - прошептал он Марчу.
   - Есть! - ответил тот и стал вытаскивать из кузова
длинную широкую доску. Келп схватил ее за конец и опустил
на землю таким образом, что доска образовала наклонную
плоскость. Марч вытолкнул другую доску, которую Келп
положил таким же образом рядом с первой, оставив между ними
расстояние примерно в полтора метра. Они отошли на тротуар
и стали ждать. Через минуту послышалось урчание мотора, и
из недр фургона появился капот почти нового "мерседес-бенца"
с откидным верхом. Келп наткнулся на него вечером на
Парк-авеню в районе Шестидесятых улиц. Так как машина
должна была служить им недолго, ей оставили номерной знак
"МД". Келп решил простить врачей.

   Дортмундер опять посмотрел на часы и скомандовал:
   - Пошли!
   Трое мужчин помчались, пересекая двор, к тюремной стене.
Дортмундер и Чефуик поставили лестницу, и Гринвуд первым
поднялся по ней. Когда все трое оказались на крыше, в
открытой машине появился Марч. Чефуик соскользнул на землю
и перелез в машину.
   Гринвуд спустился по веревке и прыгнул на переднее
сиденье. Чефуик уже устроился на заднем.
   Одним прыжком Дортмундер отделился от стены, выпустил
веревку и упал на заднее сиденье машины, закричав:
   - Поехали!!!
   Марч вдавил акселератор. В то время, как его пассажиры
цеплялись за сиденья и друг за друга, он вихрем домчался до
конца квартала, точно направил машину на доски, въехал в
фургон и намертво затормозил, остановив машину в пяти
сантиметрах от передней перегородки. Потом выключил мотор и
фары. Фургон закрылся.
   Секунд тридцать в полнейшей темноте слышалось лишь
прерывистое дыхание пятерых мужчин. Потом Гринвуд заявил:
   - Нужно вернуться. Я забыл зубную щетку.
   Все засмеялись, и, хотя смех был нервный, атмосфера тем
не менее разрядилась. Все стали пожимать друг другу руки и
поздравлять с отлично выполненной работой.
   Через некоторое время Келп достал из кармана карты, и они
немедленно принялись играть в покер...
   В четыре утра Келп заявил:
   - Завтра мы отправимся за изумрудом и получим деньги.
   - Что ж, можно начать и завтра, - заметил Гринвуд и
повернулся к сдававшему Чефуику.
   - Что ты имеешь в виду - "начать завтра"? - спросил
Дортмундер.
   Гринвуд нервно передернул плечами.
   - Потому что это будет непросто сделать.
   - Почему же? - настаивал Дортмундер.
   Гринвуд прочистил горло. На губах играла смущенная
улыбка. Он по очереди посмотрел на своих приятелей и
ответил:
   - Потому что я спрятал его в комиссариате полиции.

                ФАЗА ТРЕТЬЯ

                    1

   - В комиссариате полиции? - сказал майор Айко, обводя
присутствующих недоверчивым взглядом.
   Собрались все пятеро: Дортмундер и Келп сидели на своих
обычных местах перед письменным столом, Гринвуд, так удачно
бежавший из тюрьмы прошлой ночью, расположился между ними в
кресле, рядом с ним устроились еще двое, представленных
майору как Роджер Чефуик и Стэн Марч. Часть мозга майора
Айко была занята этими двумя. Он с нетерпением ждал
окончания встречи, чтобы поскорее составить два новых досье.
   Но главная часть мозга майора была полна недоверия.
   - В комиссариате полиции? - повторил он блеющим голосом.
   - Это там, где я находился, - деликатно напомнил Гринвуд.
   - Но вы ведь безусловно могли... в "Колизее"...
где-нибудь...
   - Он его проглотил, - сказал Дортмундер.
   Майор уставился на Дортмундера, пытаясь понять, что
сказал этот человек.
   - Прошу прощения?
   Ему ответил Гринвуд:
   - Когда я понял, что меня поймают, я проглотил камень.
   - Понимаю, - сказал Айко, но голос его звучал неуверенно.
Потом он выдавил кривую улыбку: - К счастью для вас, мистер
Гринвуд, я безбожник.
   - Неужели? - вежливо проговорил Гринвуд.
   - В моем племени изумруд "Балабомо" имеет религиозное
значение, - пояснил майор. - Но продолжайте. Когда вы
снова взяли его в руки?
   - Только на следующий день, - ответил Гринвуд. - Я бы
предпочел не останавливаться на этой подробности...
   - И все же попрошу вас.
   - Хорошо. Когда я вновь обрел изумруд, я был в камере.
Вероятно, полиция боялась, что меня сразу же начнут
разыскивать соучастники, и на первые два дня меня поместили
в вест-сайдском комиссариате. Я находился в одной из камер
на верхнем этаже.
   - И вы спрятали изумруд там?
   - Ничего другого не оставалось, майор. Я не рискнул
держать камень при себе. Ведь это тюрьма.
   - А вы не могли глотать его постоянно?
   Гринвуд через силу улыбнулся.
   - Только не после того, как получил его в первый раз.
   - Ммм, хорошо, - с сожалением произнес майор и посмотрел
на Дортмундера. - Что же мы теперь будем делать?
   - Мнения разделились, - ответил тот. - Двое - "за", двое
- "против", один колеблется.
   - Вы хотите сказать, что можно еще раз попробовать
получить изумруд?
   - Точно.
   - Однако... - Майор развел руками. - Что же вас
удерживает? Если вам удалось проникнуть в тюрьму, то
простой комиссариат...
   - Все правильно. Но у меня ощущение, что не нужно
дразнить судьбу. Мы предприняли для вас две попытки, в
сущности, за одну цену. Нельзя продолжать до бесконечности.
Удача будет против нас.
   - Удача? - повторил майор. - Но не благодаря же удаче
вам все удавалось, господин Дортмундер. Благодаря ловкости,
вашим организаторским способностям, вашему опыту...
   - У меня такое ощущение, - пояснил Дортмундер. - Это как
во сне, когда бежишь по коридору, а он все не кончается.
   - Но если господин Гринвуд спрятал изумруд и знает, куда
спрятал... - Майор повернулся к Гринвуду. - Он хорошо
спрятан, не так ли?
   - Очень хорошо, - заверил его Гринвуд.
   Майор развел руками.
   - Тогда я не вижу никакой проблемы. Господин Дортмундер,
если я вас правильно понял, вы против попытки?
   - Совершенно верно, - ответил Дортмундер. - И Чефуик
согласен со мной. Гринвуд и Келп хотят попытаться. Марч
колеблется.
   - Я присоединюсь к большинству, - сказал Марч. - У меня
нет своего мнения.
   - Я против этого проекта по тем же причинам, что и
Дортмундер, - заявил Чефуик. - Считаю, что существует
предел, который не следует переступать, и опасаюсь, что мы
как раз к нему подошли.
   - Но тут все гораздо проще, - возразил Гринвуд. - Ведь
это комиссариат, повторяю тебе. Ты знаешь, что это
означает. Просто здание, полное парней, печатающих на
машинках. Не сравнить с тюрьмой, из которой вы меня
вытащили.
   - Больше того, - добавил Келп, - мы столько времени
потратили на эту работу, что мне противно бросать все на
ветер.
   - Я прекрасно тебя понимаю, - сказал Чефуик, - и в чем-то
согласен с тобой, но мне кажется, что это будет испытанием
судьбы. Мы провели две операции: никто из нас не погиб,
никто не сидит в тюрьме, никто не ранен. Мы должны
благодарить бога, что все прошло так благополучно. Нужно
бросить это дело и заняться чем- нибудь другим.
   - У нас пока нет ничего на примете, - возразил Келп. -
Но есть дело с изумрудом, так почему бы не попытаться еще
раз?
   - Три работы по одной цене, - заметил Дортмундер.
   - В этом отношении вы правы, - вмешался майор. - Вы
проделали большую работу, чем было предусмотрено нашим
контрактом. Вместо тридцати тысяч долларов на человека, как
условлено, мы вам дадим... - Айко сделал паузу, - тридцать
две тысячи. Лишних десять тысяч на всех.
   Дортмундер усмехнулся.
   - Две тысячи долларов, чтобы вломиться в комиссариат
полиции? За такие деньги я не вломлюсь даже в телефонную
будку.
   - На самом деле мало, майор, - сказал Келп. - Если это
все, что вы можете предложить, то лучше прекратить разговор.
   Майор нахмурил лоб и поочередно посмотрел на
присутствующих.
   - Не знаю, что сказать.
   - Скажите: десять тысяч, - намекнул Келп.
   - На человека?
   - Вот именно. И двести долларов в неделю.
   Майор задумался. Слишком быстрая капитуляция могла
вызвать подозрения, и он ответил:
   - Я не могу дать столько. У моей страны нет такой
возможности, мы уж и так пошатнули национальный бюджет.
   - Тогда сколько? - дружелюбно спросил Келп.
   Майор забарабанил по столу кончиками пальцев, прищурился,
закрыл один глаз, почесал голову за левым ухом и, наконец,
решился.
   - Пять тысяч.
   - И двести долларов в неделю.
   - Хорошо, - согласился майор.
   Келп посмотрел на Дортмундера.
   - Это тебя устраивает?
   Дортмундер покусал палец и ответил:
   - Я взгляну на комиссариат. Если дело мне покажется
возможным и если Чефуик согласится, то соглашусь и я.
   - Естественно, - добавил майор, - что вам будут
оплачивать с того дня, как начнется подготовка.
   Все встали. Майор обратился к Гринвуду:
   - Могу я принести вам свои поздравления по поводу вашего
освобождения?
   - Спасибо, - сказал Гринвуд. - Вы случайно не знаете
подходящей квартиры? Две комнаты с кухней по скромной цене
и в хорошем районе?
   - К сожалению, нет, - ответил майор.
   - Если случайно услышите о чем-нибудь подходящем, -
настаивал Гринвуд, - дайте мне знать.
   - Обязательно, - заверил его майор.

                     2

   Марч, сжимая в руке почти пустую бутылку абрикосового
ликера, сошел с тротуара на дорогу перед полицейской
машиной, помахал рукой и закричал:
   - Такси!
   Полицейская машина вынуждена была остановиться, чтобы не
раздавить его. Марч уцепился за дверцу и громогласно
заявил:
   - Я хочу вернуться к себе. Бруклин. Отвези меня в
Бруклин, паренек, и поторопись.
   Полицейский, не сидевший за рулем, вышел из машины.
   - Подойди-ка поближе, - велел он.
   Марч, шатаясь, приблизился. Подмигнув полицейскому, он
сделал щедрый жест.
   - Не думай о счетчике, дружок. Мы с тобой в два счета
договоримся. Дураки полицейские ничего не узнают.
   - Ах, так? - сказал полицейский.
   - Что вообще знают эти кретины?! Ничего они не знают!
   - Кроме шуток? - Полицейский открыл заднюю дверцу. -
Садись же, приятель, - поторопил он.
   - Отлично. - Марч влез в полицейскую машину, развалился
на сиденье и почти сразу же заснул.
   Полицейские не отвезли Марча в Бруклин. Они привезли его
в комиссариат, где разбудили без телячьих нежностей, согнав
с заднего сиденья полицейской машины, заставили подняться по
ступенькам и передали другим полицейским.
   - Пускай проспится в "курятнике", - заявил один из
стражей порядка.
   Произошел короткий церемониал представления, потом новые
провожатые потащили Марча вдоль длинного коридора и
втолкнули его в "курятник" - большую металлическую комнату,
полную решеток и пьяниц.
   - Это несправедливо... - пробормотал Марч как бы самому
себе и завопил: - Эй! Послушайте, черт возьми! Шайка
негодяев!
   Остальные пьяницы, которые, как и положено, во сне
избавлялись от алкоголя, проснулись от воплей Марча очень
сердитыми.
   - Заткнись! - заворчал один из них.
   - Пошел ты... - возразил Марч и дал ему в зубы.
   Секундой позже в вытрезвителе разгорелось настоящее
сражение. Редкие удары достигали цели, но зато все
размахивали кулаками.
   Дверь открылась, и появились полицейские.
   - Довольно! Прекратить!
   Дерущиеся расступились и объяснили стражам, что в
беспорядке виновен Марч.
   - Я не останусь здесь, с этой пьянью! - заявил Марч.
   - Это уж точно, браток, - ответил один из полицейских.
   Марча вывели из "курятника", не особенно при этом
церемонясь, и заставили подняться на четвертый, последний
этаж комиссариата, где находились камеры. Марч надеялся,
что его поместят во вторую справа, что сразу же решило бы
все проблемы. К несчастью, в этой камере кто-то уже сидел,
и Марч очутился в четвертой слева - ему пинком придали
ускорение и заперли дверь.
   Из коридора в камеру просачивался свет. Марч сел на
покрытую одеялом металлическую койку и расстегнул рубашку.
Под ней, приклеенные липкой лентой, находились несколько
листков бумаги и шариковая авторучка. С болезненной
гримасой он оторвал их от груди и набросал несколько планов
и схем. Потом приклеил все обратно, растянулся на койке и
заснул.
   Утром его крепко обругали, но так как досье Марча было
девственно чистым, а он, смиренный и смущенный, глубоко
раскаивался в своем поведении, его не стали задерживать.
   Выйдя из комиссариата, Марч бросил взгляд на другую
сторону улицы и увидел почти новенький "крайслер" с номером
"МД". За рулем сидел Келп и фотографировал фасад
комиссариата. Чефуик на заднем сиденье считал входящих и
выходящих, а также количество машин, подъезжающих к зданию.
   Марч влез в "крайслер" и сел рядом с Келпом.
   - Салют, - сказал Келп.
   - Привет, - ответил Марч. - Старина, никогда не
напивайся. Полицейские ужас как не любят пьяных.
   Немного позднее, когда все было закончено, Келп и Чефуик
пересекли город, чтобы доставить Марча к тому месту, где он
оставил своего "мустанга".
   - У тебя украли дворники, - заметил Келп.
   - Я всегда снимаю их, когда приезжаю в Манхэттен. Тут
полно воров.
   Марч расстегнул рубашку, отлепил бумаги и отдал их Келпу.

                       3

   На этот раз эбеновый секретарь без уговоров проводил
Келпа в кабинет, где стоял бильярд, слегка поклонился и
ушел, закрыв за собой дверь.
   Келп вытер со лба последние капли пота, помахал руками,
чтобы проветрить под мышками, подошел к столу и начал лениво
гонять шары.
   Появившийся через несколько минут майор заметил:
   - Что-то сегодня у вас не ладится.
   - Да я так, дурака валяю, - оправдывающимся тоном сказал
Келп, отложил кий и вытащил из кармана брюк смятый и влажный
листок бумаги. Айко развернул листок с явной брезгливостью
и хрипло воскликнул:
   - Вертолет?!
   - Мы не уверены, что вы сможете достать его. Но в
противном случае дело бросаем. Дортмундер сказал, чтобы я
отнес вам список, а вы уж решайте сами.
   Айко выглядел немного ошарашенным.
   - Вертолет, - повторил он. - Где, по-вашему, я раскопаю
вертолет?
   - Не знаю, - пожал плечами Келп, - но мы подумали, что за
вами стоит целая страна.
   - Это верно, - согласился Айко, - но моя страна
называется Талабво, а не США.
   - В Талабво нет вертолетов?
   - Есть, разумеется! - возмущенно возразил майор,
обиженный за свою страну. - У нас целых семь вертолетов!
Но они в Талабво, в Африке. Американские власти
заинтересуются, если мы переправим один вертолет сюда.
   - Да, - протянул Келп. - Дайте мне немного подумать.
   - Все остальное в этом списке я достану без труда, -
продолжал Айко. - Вы уверены, что вам нужен вертолет?
   - Камеры находятся на последнем этаже, - пояснил Келп. -
Если идти через входную дверь, то надо подняться на четыре
этажа, полных вооруженных полицейских, прежде чем пройдешь к
камерам, и потом четыре этажа назад, чтобы выйти на улицу.
А знаете, что на улице?
   Айко покачал головой.
   - Полицейские, - сказал Келп. - Три или четыре
патрульных машины, плюс полицейские, которые просто общаются
у входа.
   - Понимаю, - произнес Айко.
   - Наш единственный шанс, - продолжал Келп, - появиться с
крыши. Мы опустимся на крышу и оттуда проникнем в здание.
Камеры буквально в двух шагах, и практически там нет охраны.
А когда мы добудем изумруд, не нужно будет пробивать себе
путь. Достаточно вернуться на крышу и улететь.
   - Понимаю, - повторил Айко, - но вертолет - это слишком
громко. Ваше приближение услышат.
   - Вовсе нет, - возразил Келп. - В окрестностях целый
день гудят самолеты. Тяжелые машины, приземляющиеся на
Ла-Гуарида, пролетают гораздо ниже, чем вы себе
представляете.
   - И вы воспользуетесь их шумом?
   - Мы отметили все полеты и пойдем потихоньку во время
одного из них.
   - А если вас кто-нибудь увидит из другого здания? -
поинтересовался Айко.
   - Что с того? Увидят, что вертолет сел на крышу
комиссариата.
   - Хорошо, - согласился Айко. - Видимо, это может
удаться. Но где найти вертолет, вот в чем проблема.
   - Не знаю. А где вы раньше их доставали?
   - Мы покупали их у... - Майор внезапно замолчал, и глаза
его округлились. - Нашел! - воскликнул он.
   - Отлично, - сказал Келп. - И как вы собираетесь это
сделать?
   - Мы просто-напросто закажем вертолет. По обычным нашим
каналам. Я все сделаю. Когда он прибудет в Нью-Йорк, чтобы
на судне отправиться в Талабво, то несколько дней простоит в
ангаре. Я могу устроить, чтобы вы воспользовались им, но
только не в рабочее время.
   - В рабочее время он нам и не нужен. Мы рассчитываем
вылететь в половине восьмого вечера.
   - Отлично, - сказал Айко, очень довольный собой. -
Вертолет будет заправлен.
   - Хорошо.
   - Единственная неприятность в том, - продолжал майор,
энтузиазм которого несколько поостыл, - что выполнение этого
заказа может задержаться недели на три, а то и больше.
   - Это ничего, - успокоил его Келп. - Изумруд подождет.
Главное, чтобы мы каждую неделю получали деньги.
   - Я все сделаю как можно скорей, - заверил Айко.

                       4

   Синий "линкольн" с номерным знаком "МД" медленно
продвигался между длинными складами доков Ньюарка. Половина
седьмого вечера, вторник, пятнадцатое августа.
   Келп сидел рядом с Марчем и держал в руке бумагу, на
которой были напечатаны указания. Остальные трое
расположились на заднем сиденье: Дортмундер справа, Чефуик
посередине, Гринвуд слева. Все они были одеты как сторожа.
Форма смахивала на полицейскую и уже послужила им в
"Колизее". Марч вместо формы щеголял в куртке и фуражке
шофера автобуса "Грейхаунд".
   - Поверни туда, - сказал Келп, указывая рукой вперед.
   - В какую сторону? - спросил он с деланным терпением.
   - Налево, - ответил Келп. - Разве я тебе не сказал?
   - Спасибо, - съязвил Марч. - Ты мне ничего не говорил.
   Марч повернул налево по узкой асфальтовой дорожке между
двумя складами из красного кирпича и выехал на обширное
пространство, окруженное со всех сторон стенами складов.
Посреди образовавшейся площадки стоял вертолет.
   - До чего же здоровый!.. - с уважением протянул Келп.
   Вертолет, выкрашенный в цвет хаки, казался огромным. Нос
был закруглен, весь в стекле, по бокам располагались
небольшие окошки.
   "Линкольн" медленно проехал по неровному покрытию и
остановился возле вертолета.
   Все вышли на предвечернее пекло, и Марч с широкой улыбкой
на губах стал потирать руки, глядя на стоявшую перед ним
машину.
   - Вот это игрушка! - воскликнул он.
   Дортмундер, внезапно охваченный сомнением, спросил его:
   - Ты уже водил такие аппараты?
   - Я же сказал тебе, что могу водить все, что угодно.
   - Да, говорил, я помню. Ты можешь водить все, что
угодно, - повторил Дортмундер, - но мне интересно, водил ли
ты такие аппараты?
   - Не отвечай ему, - сказал Келп Марчу. - Я не хочу
знать, да и он тоже. По крайней мере сейчас. Поднимемся на
борт.
   Марч обошел "линкольн", открыл багажник, и снаряжение
стали переносить в вертолет. Чефуик держал в руке свою
черную сумку. Гринвуд и Дортмундер взвалили на плечи два
пулемета, на стволах которых, будто туша заваленного кабана,
висел зеленый стальной ящик с детонаторами и гранатами со
слезоточивым газом. Келп нес большую картонную коробку,
полную наручников. Марч убедился, что "линкольн" надежно
заперт, и поспешил следом с тяжелым радиоглушителем,
ощетинившимся шкалами и телескопическими антеннами.
   Внутри вертолет был похож на машину: две скамейки
спереди и длинная скамья сзади. Позади оставалось место для
багажа, и все снаряжение сложили туда. Дортмундер посмотрел
на Марча, разглядывавшего приборный щиток. Через минуту он
с чувством проговорил:
   - Ты никогда не видел вертолета!
   Марч повернулся к нему:
   - Ты что, смеешься? Я читал в журнале "Популярная
механика", как его сделать! Думаешь, я не смогу его вести?!
   Дортмундер бросил взгляд на Келпа.
   - Лучше бы я сейчас толкал энциклопедии...
   Марч, чувствуя себя оскорбленным, сказал:
   - Ладно, смотри сюда. Видишь, я нажимаю эту кнопку?
Потом опускаю рычаг и...
   Раздался рев. Лопасти вертелись все быстрей и быстрей,
пока не превратились в сплошной вихрь.
   Марч похлопал Дортмундера по плечу. Он продолжал
объяснять, что делает, манипулируя рукоятками, хотя
Дортмундер и не мог его слышать.
   Внезапно Марч улыбнулся, откинулся на сиденье, кивнул
головой и вытянул палец. Дортмундер наклонился вперед,
чтобы бросить взгляд вниз. Земля оказалась далеко- далеко -
оранжевая, желтая, зеленая, черная, с длинными полосами
теней от заходящего солнца.
   - Вот это да, - тихо проговорил Дортмундер, зная, что его
никто не слышит.
   Марч в течение нескольких минут продолжал двигать
различными рукоятками, чтобы освоиться, кидая вертолет туда
и сюда, затем стабилизировал аппарат, и они начали полет на
северо-восток, быстро приближаясь к Нью-Йорку.
   Дортмундер посмотрел на часы. Семь двадцать. Все шло
хорошо.
   Они собирались облететь комиссариат и приблизиться к нему
сзади, чтобы полицейские, находящиеся перед зданием, не
заметили спускающегося на крышу вертолета.
   Теперь Марч уже знал, как опускаться и подниматься.
Нужную им улицу он обнаружил благодаря Центральному Парку и
перекрестку Бродвея и Вест-Энд-авеню. Внезапно прямо перед
ними появился прямоугольник крыши комиссариата.
   Келп наклонился вперед, хлопнул Дортмундера по плечу и,
когда тот повернулся, указал ему на небо справа. Дортмундер
увидел самолет, летевший на восток и ревущий во всю мощь
своих моторов, улыбнулся и кивнул головой.
   Марч осторожно посадил вертолет, выключил двигатель и
объявил:
   - Последняя остановка.
   Дортмундер открыл дверцу, и все выбрались на крышу.
Чефуик поспешил к двери небольшой постройки посреди крыши,
остальные начали разгружать вертолет. Келп взял кусачки,
подошел к краю крыши, лег плашмя на живот и, вытянув ноги,
перерезал телефонные провода. Марч установил портативный
глушитель, надел наушники и начал манипулировать ручками
настройки. Все радиопередачи из здания тут же прекратились.
   Тем временем Чефуик справился с дверью. Дортмундер и
Гринвуд набили карманы детонаторами, гранатами со
слезоточивым газом и последовали за Чефуиком по лестнице до
глухой металлической перегородки. Чефуик некоторое время
смотрел на нее, потом заявил:
   - Придется взорвать. Поднимитесь обратно.
   Келп в это время спускался, неся в руках коробку с
наручниками. Дортмундер встретил его на полпути:
   - На крышу! Чефуик будет взрывать.
   - Ясно.
   Все трое поспешно поднялись. Марч отошел от глушителя и
сел на край крыши; около него были разложены детонаторы. Он
повернулся к поднявшимся и замахал руками, но Дортмундер
показал ему два пальца, давая понять, что нужно подождать
две минуты. Марч согласно кивнул.
   На крыше появился Чефуик.
   - Порядок? - спросил его Дортмундер.
   - Три, - несколько возбужденно проговорил Чефуик, - два,
один.
   Внизу громыхнуло, серая пыль заполнила лестницу и
поднялась на крышу.
   Дортмундер сквозь дым побежал по лестнице вниз и увидел,
что дверь лежит на полу. Он ринулся вперед и попал в
маленький квадратный вестибюль, в конце которого начиналась
лестница. Лестницу сторожил худощавый пожилой полицейский;
рефлексы его были несколько замедленными, к тому же он не
был вооружен.
   - Займись им, - бросил через плечо Дортмундер и
повернулся в другую сторону, где коренастый полицейский,
державший в руке сандвич с ветчиной и сыром, пытался
запереть решетку. Дортмундер наставил на него пулемет и
сказал:
   - Брось!
   Полицейский замер и поднял руки. Кусок хлеба повис у
него между пальцами, как ухо собаки.
   Гринвуду тем временем удалось уговорить старого
полицейского подумать об отставке. Тот застыл с поднятыми
руками, а Гринвуд бросил три детонатора и две гранаты со
слезоточивым газом на лестницу, чтобы никто не вздумал
подниматься.

   На этаже был еще один дежурный полицейский. Он сидел за
старым письменным столом и читал журнал. Увидев перед собой
Дортмундера и Гринвуда, толкавших двух полицейских, он
поднял голову и спросил:
   - Вы уверены, что попали по адресу?
   - Открой, - велел ему Дортмундер, указав на решетку.
   Отсюда были видны камеры и руки, махавшие через решетки
по обе стороны коридора. Никто не знал, что происходит, но
все хотели принять участие.
   - Послушайте, - сказал полицейский Дортмундеру. - Самый
опасный здесь - литовский моряк. Оглушил бутылкой бармена,
и тому наложили семь швов... Вам точно нужен кто-то из
наших.
   Давай открывай, - поторопил Дортмундер.
   Полицейский пожал плечами.
   - Дело ваше, - сказал он.
   На первом этаже, в кабинете капитана, на смену
спокойствию пришло сумасшествие. Сам капитан, рабочий день
которого закончился, ушел домой. Заключенные на верхних
этажах получили ужин, патрульные машины и ночные патрули -
инструкции, и дежурный лейтенант, уставший от дневной
суматохи, наконец расслабился в прохладном кабинете,
просматривая рапорты, когда в комнату стали врываться
полицейские.
   Первым вошел дежурный телефонист и доложил:
   - Сэр, телефоны не работают.
   - Вот как? Что ж, надо позвонить в телефонную компанию,
чтобы устранили неполадки. В темпе.
   Лейтенант взял телефонную трубку, чтобы вызвать компанию,
но не услышал ни звука. Телефонист смотрел на него долгим
взглядом.
   - О! - произнес лейтенант. - Я и забыл...
   И положил трубку.
   Из неловкого положения его выручил полицейский,
дежуривший у радиоаппаратов. Он вбежал с ошалелым видом и
выпалил:
   - Сэр, наши передачи глушат!
   - Что?
   - Мы не можем ни принимать, ни передавать, - уточнил
полицейский. - Кто-то нас глушит, это точно. Я сталкивался
на флоте...
   - Где-нибудь неисправность, - перебил лейтенант, - вот и
все. - Он был обеспокоен, но не хотел показывать этого. -
Вероятно, что-то сломалось.
   В недрах здания прогремел взрыв.
   Лейтенант вскочил с места.
   - Боже мой! Что это такое?!
   - Взрыв, сэр, - ответил телефонист.
   Послышался новый взрыв.
   - Два взрыва, - прибавил радист.
   Послышался третий взрыв.
   Вбежал запыхавшийся полицейский.
   - Бомбы! На улице!
   - Революция, - пробормотал лейтенант. - Это революция.
   Они всегда начинают с комиссариатов.
   Вбежал другой полицейский.
   - Слезоточивый газ на лестнице, лейтенант! И кто-то
взорвал лестницу между третьим и четвертым этажами.
   - Мобилизация! - завопил лейтенант. - Вызовите
губернатора! Позвоните мэру! - Он схватился за телефон. -
Алло! Алло!
   В кабинет ворвался новый полицейский.
   - Сэр, на улице пожар!
   - Что на улице?! Что?
   - Одна бомба попала в машину, стоявшую у тротуара.
Теперь она горит!
   - Бомбы? Бомбы?! - Лейтенант посмотрел на телефонную
трубку, которую держал в руке, потом резко отбросил ее. -
Достаньте винтовки! - заорал он. - Соберите всех на первом
этаже, и побыстрее! Мне нужен доброволец, который пробился
бы сквозь стан врагов и отнес мое послание!
   - Послание, сэр? Кому?
   - Телефонной компании, кому же еще? Мне необходимо
позвонить капитану!

   Наверху Келп занимался тем, что надевал полицейским
наручники. Чефуик, взяв ключи от камер со стола дежурного,
открывал вторую камеру справа. Дортмундер и Гринвуд стояли
на страже с наставленными на полицейских пулеметами. Со
всех сторон раздавались истерические вопли заключенных.
   Внутри камеры, которую только что открыл Чефуик, на них с
восторженным изумлением смотрел заключенный - маленький
старикашка, сухой, бородатый, в черном плаще, коричневых
штанах и кедах.
   Чефуик распахнул дверь камеры.
   - Вы за мной? - спросил старик. - За мной, парни?
   Вошел Гринвуд, небрежно держа в одной руке пулемет, и
направился прямо к стене в глубине камеры.
   Он встал на цыпочки, протянул руку к щели у потолка и
вытащил камешек, ничем не выделявшийся среди других. Потом
сунул руку в отверстие.
   Келп и Дортмундер тем временем подвели пленников к
камере, чтобы запереть их там, когда Гринвуд закончит свое
дело.
   Гринвуд, не вынимая руки, повернул голову в сторону
Дортмундера и глупо улыбнулся.
   Дортмундер подошел к двери.
   - Что случилось?
   - Я не пони...
   Пальцы Гринвуда отчаянно шарили в дыре. С улицы
приглушенно слышались разрывы детонаторов.
   - Его там нет? - спросил Дортмундер.
   Старик, жалобно глядя на всех по очереди, скулил:
   - За мной, парни?..
   Охваченный внезапным подозрением, Гринвуд повернулся к
нему.
   - Это ты его взял?
   Удивление старика перешло в беспокойство.
   - Я? Я?
   - Кто же тогда?! - дико завопил Гринвуд. - Если не он,
тогда кто же?
   - Камень находился здесь почти два месяца, - сказал
Дортмундер и повернулся к полицейским: - Сколько времени
этот тип в камере?
   - С трех часов сегодняшнего утра.
   - Клянусь, я положил его... - начал Гринвуд.
   - Я верю тебе, - ответил Дортмундер с усталым видом. -
Кто-то его нашел, вот и все. Идемте отсюда.
   Чефуик запер дверь, и они ушли. На лестнице никого не
было, но тем не менее они на всякий случай бросили две
слезоточивые гранаты и поспешно поднялись по лестнице на
крышу, в точности следуя плану.
   Марч уже сидел в вертолете и, увидев их, включил мотор.
Начали вращаться лопасти. Дортмундер и остальные,
согнувшись против ветра, побежали к вертолету.
   На нижнем этаже лейтенант наблюдал за раздачей оружия.
Внезапно он наклонил голову и прислушался. Характерный шум
вертолета достиг его ушей.
   - Господи! - прошептал он. - Их, вероятно, снарядил
Кастро!
   Марч поднял машину в воздух и направил в ночь, на север.
Не зажигая огней, они пролетели над Гарлемом, потом
спустились ниже к Гудзону и повернули на юг.
   Они вернулись на то же место, откуда взлетали. Никто не
произнес ни слова. Потом Марч с грустью проговорил:
   - А я мечтал купить себе такой аппарат...
   Ему не ответили. Усталые и удрученные, все направились к
"линкольну", едва видневшемуся в темноте.
   Дортмундера высадили у его дома. Он поднялся к себе,
приготовил очень крепкий бурбон, сел на диван, посмотрел на
свой портфель, набитый рекламными проспектами энциклопедий,
и вздохнул.

                 ФАЗА ЧЕТВЕРТАЯ

                       1

   Полицейский, к которому после освобождения должен был
регулярно приходить Дортмундер, уже начал лысеть, слишком
много работал и не верил в то, что делал. Звали его Стин.
   - Итак, - начал Стин, - кажется, вы на самом деле ведете
себя достойно, Дортмундер. Поздравляю вас.
   - Я усвоил урок, - сказал Дортмундер.
   - Учиться никогда не поздно, - согласился Стин. - Но
позвольте дать вам дружеский совет. На основании своего
опыта, да и опыта полицейских наблюдений, могу сказать: нет
ничего опаснее скверных знакомств.
   Дортмундер кивнул.
   - Может показаться странным, что я говорю это человеку
вашего возраста, - продолжал Стин, - но главной причиной
рецидива являются скверные знакомства. Вам нужно это
помнить на случай, если кто-нибудь из ваших прежних дружков
предложит "последнее дело", которое может окончательно
погубить вас.
   Дортмундер откашлялся, забарабанил пальцами по столу.
Даже стал ерзать на месте и, наконец, сказал:
   - Если я вам больше не нужен...
   Глаза Стина медленно перешли на него.
   - Дортмундер, - начал он, - вы по-прежнему посещаете
курсы механиков?
   - О, да, - ответил Дортмундер.
   Разумеется, никаких курсов не было.
   - И вам по-прежнему оказывает финансовую помощь ваш
двоюродный брат, мистер Келп?
   - Ну!
   - Вам повезло, что у вас такие родственники, как он, -
сказал Стин и со счастливой улыбкой на губах склонился над
своими бумагами. - Ну, теперь все. - Он поднял голову, но
лицо Дортмундера было лишено всякого выражения.
   Дортмундер встал.
   - До следующей встречи.
   - Продолжайте работать, - напутствовал Стин. - И
избегайте скверных знакомств.
   - Я так и буду делать, - ответил Дортмундер.
   Он вернулся к себе и застал в гостиной всю компанию.
   - Кто вас впустил, парни?
   - Я, - ответил Чефуик, посасывающий пиво. - Надеюсь, ты
не сердишься?
   - Почему это должно меня сердить? - иронично усмехнулся
Дортмундер. - Разве это личная квартира?
   - Мы хотели с тобой поговорить, - сказал Келп. Он пил
бурбон Дортмундера и поднял полный стакан. - У нас есть
новости. Во всяком случае, они есть у Гринвуда.
   Дортмундер посмотрел на Гринвуда.
   - Хорошие новости?
   - Лучше не придумать. Ты помнишь изумруд?
   - Опять?
   - Я хочу закончить работу, - сказал Гринвуд.
   - Это она тебя прикончит. Я не суеверен, но если
существует работа, которая приносит несчастье, то это именно
она, - заявил Дортмундер.
   - По крайней мере ты мог бы послушать, что скажет
Гринвуд, - вмешался Келп. - Сделай ему одолжение.
   - А он может сказать что-то такое, чего я не знаю?
   - Именно, - ответил Келп. - Похоже, он кое-что от нас
скрыл...
   - Я ничего от вас не скрывал, - запротестовал Гринвуд. -
Не намеренно. Я был смущен. Меня надули, и мне было
слишком неприятно признаться в этом, прежде чем я прояснил
ситуацию. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
   Дортмундер кинул на него взгляд.
   - Ты все рассказал Проскеру.
   Гринвуд опустил голову.
   - В тот момент мне это показалось хорошей идеей, -
пробормотал он. - Ведь он был моим адвокатом. По его
словам, в случае неудачи, когда вы старались вытащить меня
из тюрьмы, он мог сам наложить руку на изумруд, передать его
Айко и воспользоваться деньгами, чтобы вытащить всех нас из
беды.
   Дортмундер усмехнулся.
   - А он, случайно, не предложил тебе акции золотых
рудников?
   - Все это казалось разумным, - жалобно продолжал Гринвуд.
- Кто мог предполагать, что он окажется вором?
   - Все на свете, - ответил Дортмундер.
   - Вопрос не в этом, - вмешался Келп. - Вопрос в том, что
нам теперь известно, где изумруд.
   - Прошло уже больше трех недель, - сказал Дортмундер. -
Почему тебе понадобилось столько времени, чтобы сообщить нам
эту новость?
   - Я хотел сам забрать изумруд. Я считал, что вы, парни,
и так намучились с ним. Вы проделали три операции, вы
вытащили меня из тюрьмы, и самое маленькое, что я мог
сделать, это самому попытаться отобрать изумруд у Проскера.
   Дортмундер посмотрел на него с циничной улыбкой.
   - Клянусь! - воскликнул Гринвуд. - Я и не думал
оставлять его себе! Я хотел вернуть его нашей группе.
   - Во всяком случае, дело сейчас в другом, - сказал Келп.
- Самое главное - мы знаем, что камень у Проскера. Мы
знаем, что он не отдал его майору Айко, я проверил это
сегодня утром. Другими словами, он думает держать его до
тех пор, пока дело не будет закрыто, а потом загонит тому,
кто больше даст. Нам достаточно отобрать изумруд у
Проскера, отдать Айко, и игра будет выиграна.
   - Если бы это было так легко, - заметил Дортмундер, -
Гринвуд не сидел бы сейчас без изумруда.
   - Ты совершенно прав, - признал Гринвуд. - Есть
маленькая загвоздка.
   - Маленькая загвоздка, - повторил Дортмундер.
   - Проскер исчез, - продолжал Гринвуд. - Но я нашел его.
Два дня назад. Но... Дело в том, что к нему довольно
трудно подобраться. А уж в одиночку и вовсе невозможно.
   Дортмундер опустил голову и закрыл глаза рукой.
   - Ну, валяй, до конца... Рассказывай.
   Гринвуд прочистил горло.
   - В тот день, когда мы напали на комиссариат, Проскер
засадил себя в сумасшедший дом.
   Наступило молчание. Дортмундер был недвижим, затем взял
стакан.
   - Я не вломлюсь в сумасшедший дом. Хотите, отправляйтесь
туда сами. Самое подходящее для вас место.
   - Мы все замешаны в этом деле, Дортмундер, - заявил Келп.
- И все, за исключением тебя, готовы сделать еще одну
попытку.
   - И мы хотим, чтобы ты был с нами, - добавил Чефуик.
   - Зачем я вам нужен? Попробуйте без меня, вас ведь
четверо.
   - Планы всегда составляешь ты, Дортмундер, - сказал Келп.
- Ты организатор и нужен нам, чтобы руководить операцией.
   - Ты сам можешь заняться этим, - ответил Дортмундер. -
Или Гринвуд. Чефуик тоже. Не знаю... может, Марч
займется...
   - Ни у кого не получится так, как у тебя, - сказал Марч.
   - Я вам не нужен, - повторил Дортмундер. - Кроме того,
меня предупредили о дурных спутниках.
   Келп протестующе замахал руками.
   - Плюнь ты на все эти гороскопы!.. Я сам когда-то
увлекался, а моя вторая жена была просто помешана на этой
чепухе. И сел я единственный раз только потому, что
действовал по Зодиаку.
   Дортмундер нахмурился.
   - Ты о чем говоришь?
   - О гороскопе, - объяснил Келп. Он многозначительно
повел руками. - Дурные спутники, планеты...
   Дортмундер сощурился в глубоком раздумье, потом с
сомнением произнес:
   - Ты имеешь в виду гороскоп?
   - Ну! - кивнул Келп. - Естественно.
   Дортмундер потряс головой, пытаясь разобраться в
происходящем.
   - Ты веришь в гороскопы?
   - Нет, - ответил Келп. - Это ты веришь.
   Дортмундер подумал об этом несколько секунд, медленно
покачал головой и сказал, обращаясь ко всем:
   - Счастливо оставаться. Надеюсь, вам здесь будет хорошо.
Я сообщу, куда выслать мои вещи. Он встал и направился к
двери.
   - Эй! Подожди секунду! - крикнул Келп.
   Чефуик вскочил с кресла и подбежал к Дортмундеру.
   - Я понимаю твои чувства, - заговорил он. - Честно,
отлично понимаю. Сначала, когда Гринвуд и Келп пришли ко
мне, у меня было такое же мнение, как и у тебя. Но после
того, как они объяснили мне ситуацию...
   - Вот тогда ты и совершил ошибку, - отрезал Дортмундер.
- Никогда их не слушай, они превращают нашу жизнь в
картежную игру.
   - Дортмундер, - настаивал Чефуик, - ты нам нужен. Дело
гораздо сложнее, чем ты думаешь. Без твоего руководства мы
не сможем выполнить работу.
   Дортмундер уставился на него.
   - Работу? Ты хочешь сказать "работы"! Почему ты не
отдаешь себе отчета, что мы сделали уже три попытки, а этого
проклятого изумруда у нас по-прежнему нет? И сколько бы мы
ни делали попыток, результат будет таким же!
   - Ну, не совсем так, - заметил Гринвуд. - Сперва нам
обещали тридцать тысяч на нос, а теперь - тридцать пять.
   - И майор еще поднимет цену, я уже говорил с ним об этом.
Еще по пять тысяч на брата. Так что это составит сорок
тысяч долларов - только за то, чтобы войти в сумасшедший дом
и выйти оттуда с жуликом Проскером, - добавил Келп.
   Дортмундер повернулся к нему.
   - Ошибаешься. Это будет четвертая операция, и на этот
раз дело идет о похищении, а за него полагается стул. Мы
играем с судьбой. Что бы ты ни говорил о гороскопах, я в
приметы не верю. Но этот изумруд приносит несчастье.
   - Ты только взгляни, Дортмундер, - настаивал Гринвуд. -
Сядем в поезд и осмотрим местность - это все, о чем тебя
просят. Если дело тебе покажется сомнительным, мы его
бросим.
   - Оно мне уже кажется сомнительным.
   - Да что ты о нем знаешь?! - взорвался Гринвуд. - Ты
ведь там не был!
   - Нет надобности. Я уже знаю, что оно мне не понравится.
Почему бы вам не взяться самим? Или, если уж необходим
пятый, найдите пятого. Вы даже можете воспользоваться моим
телефоном...
   - Мне кажется, нужно выложить карты на стол, - сказал
Чефуик. - Айко не будет нас финансировать, если ты не с
нами.
   - Он верит лишь в тебя, Дортмундер, - подтвердил Гринвуд.
- Он знает, что ты самый квалифицированный из нас.
   - Черт побери! - воскликнул Дортмундер.
   - Мы хотим лишь, чтобы ты съездил посмотреть, - взмолился
Келп. - После этого, если ты скажешь "нет", мы оставим тебя
в покое.
   - Можно было бы поехать завтра, - предложил Гринвуд.
   - Если не возражаешь, - добавил Чефуик.
   Все смотрели на Дортмундера, ожидая его ответа. А он
посмотрел в пол, покусывая палец, затем подошел к столу,
взял стакан с бурбоном, сделал солидный глоток и повернулся
к товарищам.
   - Ты поедена? - с надеждой спросил Гринвуд.
   - Полагаю, что да, - произнес Дортмундер с несчастным
видом.
   Остальные были в восторге.
   - Здорово! - воскликнул Келп.
   - По крайней мере, проверю, не сошел ли я с ума, -
Дортмундер допил свой стакан.

                       2

   - Билеты, - произнес контролер.
   - Воздух, - сказал Дортмундер.
   Контролер остановился в коридоре с компостером в руке.
   - Что?
   - В вагоне нет воздуха, - пояснил ему Дортмундер. - Окна
не открываются, и воздуха не хватает.
   - Вы правы, - ответил контролер. - Могу я посмотреть
ваши билеты?
   - Сможем мы получить немного воздуха?
   - Об этом надо спрашивать не меня. Железная дорога
гарантирует ваш проезд. Воздух она не гарантирует. А мне
нужны ваши билеты.
   - А мне нужен воздух, - сказал Дортмундер.
   - Вы можете сойти на следующей станции, - предложил
контролер. - На станции воздуха полно.
   Келп, сидящий рядом с Дортмундером, потянул его за рукав.
   - Брось. Это ничего не даст.
   Дортмундер посмотрел на лицо контролера и понял, что Келп
прав.
   Он пожал плечами и протянул свой билет; Келп сделал то же
самое. Контролер пробил их билеты, потом пробил билет
Марча, сидящего напротив Гринвуда и Чефуика. Так как, кроме
этих пятерых, пассажиров в вагоне не было, контролер
медленно двинулся по проходу и вышел из вагона, оставив их
одних.
   - Общение с такими типами удовольствия не доставляет, -
заметил Келп.
   - Это верно, - сказал Дортмундер, оглядываясь кругом. -
Оружие есть?
   Келп возмущенно запротестовал.
   - Дортмундер! Ведь парень не виноват, что здесь не
хватает воздуха!
   - О чем ты?.. У кого есть оружие?
   - У меня, - ответил Гринвуд, доставая из кармана
"смит-и-вессон", пятизарядный короткоствольный револьвер
32-го калибра, и протянул его рукояткой вперед.
   - Спасибо. - Дортмундер взял оружие, перевернул
револьвер так, чтобы держать за дуло. - Прости, - сказал он
Келпу и, перегнувшись через него, ударил рукояткой по
стеклу.
   - Эй! - воскликнул Келп.
   - Воздух! - Дортмундер отдал револьвер Гринвуду. -
Большое спасибо.
   Гринвуд казался несколько смущенным.
   - К твоим услугам, - ответил он, разглядывая рукоятку в
поисках царапин. Царапин не оказалось, и он спрятал оружие
в карман.
   Воскресенье, десятое сентября. Ярко светило солнце, и в
свежий воздух, врывающийся в разбитое окно, вплетались
острые ароматы позднего лета. Поезд, мирно постукивая,
катил со скоростью тридцать километров в час, давая
пассажирам возможность насладиться загородным пейзажем.
   - Долго еще ехать? - спросил Дортмундер.
   Келп посмотрел на часы.
   - Минут десять - пятнадцать. Психушка будет видна из
окна. С этой стороны.
   Дортмундер кивнул.
   - Это старое кирпичное здание, - продолжал Келп. -
Когда-то здесь была фабрика. Они делали сборные
бомбоубежища.
   Дортмундер посмотрел на него.
   - Всякий раз, открывая рот, ты сообщаешь куда больше
фактов, чем мне нужно. Сборные бомбоубежища!.. Я не желаю
знать, почему обанкротилась фабрика.
   - Это довольно интересная история, - сказал Келп.
   - Не сомневаюсь.
   - Как называется наша станция?
   - "Новые Микены". Ее назвали так в честь
древнегреческого города.
   - Не хочу знать, почему, - твердо заявил Дортмундер.
   Келп внимательно посмотрел на него.
   - Что с тобой?
   - Ничего, - отрезал Дортмундер.
   В вагон просунул голову контролер и объявил: "Следующая
остановка - "Новый Маккена".
   - Ты вроде говорил, что следующая остановка наша? -
спросил Дортмундер у Келпа.
   - Да, да, - ответил Келп, бросив взгляд в окно. - Вот и
психушка.
   Дортмундер посмотрел в указанном направлении и увидел
большое здание из красного кирпича. Высокая решетчатая
ограда окружала участок. Через определенные интервалы
виднелись металлические щиты с надписью.
   Поезд начал замедлять ход.
   - Новый Маккена! Новый Маккена! - надрывался контролер.
   - Я его, по-моему, ненавижу. - Дортмундер встал, и
четверо последовали его примеру. Поезд остановился со
страшным лязганьем. Контролер злобно следил за тем, как они
выходили.
   - Я думал, вы не с ними, - сказал он Марчу.
   - С кем? - спросил Марч, выходя на платформу.
   - Мы можем пройти пешком, - заявил Келп Дортмундеру. -
Это недалеко.
   Это оказалось действительно недалеко. Объявление
гласило: "Санаторий "Лунный свет". За электрифицированной
оградой сидели на складных стульчиках и болтали два
вооруженных стража.
   - Кого они так старательно охраняют? - спросил
Дортмундер, - Рудольфа Гесса?
   - Это сумасшедший дом максимальной безопасности, -
ответил Келп. - Он отведен для самых богатых психов.
Большинство из них уголовники, но из состоятельных семей,
имеющих возможность держать их здесь, а не в государственных
лечебницах.
   - Я потерял целый день, - проговорил Дортмундер. - Я мог
бы продать полдюжины энциклопедий. Воскресенье - хороший
день для продажи энциклопедий.
   - Ты хочешь сказать, что дело не выгорит? - спросил
Чефуик.
   - Вооруженная охрана, высокое напряжение, не говоря уже о
заключенных... Тебе хочется побыть среди них?
   - Я надеялся, что ты что-нибудь придумаешь, - сказал
Гринвуд. - Должен же быть какой-то способ попасть туда!
   - Разумеется, способ есть. Приземлиться с парашютом. Но
как оттуда выйти? - спросил Дортмундер.
   - А если обойти кругом? - предложил Марч. - Может,
что-нибудь и увидим.
   - Пушки, например, - добавил Дортмундер. - Меня бы это
не удивило.
   - Нам нужно убить целый час до прихода поезда. Обойдем
кругом, - предложил Келп.
   Дортмундер пожал плечами.
   Они обошли лечебницу и не увидели ничего обнадеживающего.
У тыльной стороны здания они вынуждены были покинуть
асфальтовое шоссе и идти полем.
   Смотрите, - сказал Марч, - какой-то псих подает нам
знаки.
   Около клумбы кто-то в белом приветствовал их взмахом
руки. Другой рукой таинственный незнакомец прикрывал глаза
от солнца. Он улыбался.
   Гринвуд воскликнул:
   - Э! Да ведь это Проскер!
   - Ну да! Это он! - подтвердил Чефуик.
   Около клумбы с цветами Проскер приветствовал их
издевательскими жестами. Он сложился пополам, стал хлопать
себя по коленкам, охваченный безудержным смехом. Он
попытался еще и махать руками, но, потеряв равновесие, чуть
не упал.
   - Гринвуд, - сказал Дортмундер, - дай мне твою пушку.
   - Нет, нет, - запротестовал Гринвуд, - он еще не вернул
нам изумруд.
   - Только нет никакой возможности наложить на него лапы, -
заметил Марч. - Так что один черт.
   - Это мы еще посмотрим, - сказал Дортмундер, угрожая
Проскеру кулаком. Тот так смеялся, что даже сел на землю.
   - Просто сердце кровью обливается, что мы не можем
добраться до этого подонка, - сказал Келп.
   - Можем, - с мрачным видом заявил Дортмундер.
   Все посмотрели на него.
   - Ты имеешь в виду... - начал Келп.
   - Никто не смеет издеваться надо мной, - сказал
Дортмундер. - У меня тоже есть самолюбие.
   - Значит, мы не откажемся?..
   - Я сказал, что у меня есть самолюбие, - повторил
Дортмундер, взглянув на Келпа. - Скажи Айко, чтобы ставил
на довольствие.
   Он еще раз посмотрел на Проскера, который, заходясь
смехом, катался по земле, обхватив себя руками и молотя по
земле ногами.
   - Если он воображает, что сможет остаться здесь, то он
настоящий сумасшедший! - сказал Дортмундер.

                         3

   Чернокожий секретарь ввел Келпа в кабинет.
   - Ну?! - рявкнул майор. - Прошло уже две недели, как
Дортмундер согласился вести операцию. Деньги утекают из
моего кармана, а я по-прежнему не вижу никакого изумруда!
   - Мы готовы, - сказал Келп и достал из кармана мятый лист
бумаги. - Вот то, что нам надо.
   - Надеюсь, на сей раз никаких вертолетов?
   - Нет, слишком далеко от Нью-Йорка. Но мы думали об
этом.
   - Не сомневаюсь, - сухо проговорил майор и бросил взгляд
на список. - Локомотив! - завопил он.
   - Дортмундер предполагал, что могут возникнуть
осложнения. Нам ведь не нужен большой локомотив, нам нужно,
чтобы он ходил по рельсам стандартного размера. Но он
должен быть больше, чем просто дрезина.
   - Больше, чем дрезина, - повторил майор и стал пятиться
назад, пока не наткнулся на стул, на который и сел. Лист
бумаги дрожал у него в руках.
   - Чефуик - наш эксперт по железной дороге, - сказал Келп,
- так что, если вы захотите поговорить с ним, он вам скажет,
что нам в точности нужно.
   - Конечно, - произнес майор.
   - Он может прийти завтра днем.
   - Конечно, - произнес майор.
   Келп наморщил лоб.
   - Если вы вызовете своих помощников. Поговорить с ним.
   - Конечно, - произнес майор.
   - С вами все в порядке, майор?
   - Конечно, - произнес майор.
   Келп подошел к нему и пошевелил пальцами перед его
глазами. Глаза майора были устремлены куда-то вдаль.
   - Может, позвонить вам сегодня попозже, когда вы будете
чувствовать себя лучше?
   - Конечно, - произнес майор.
   - Нам в самом деле не нужен большой локомотив.
Достаточно среднего размера.
   - Конечно, - произнес майор.
   - Хорошо. - Келп растерянно оглянулся. - Я позвоню вам
попозже, чтобы узнать, когда прийти Чефуику.
    - Конечно, - произнес майор.

                         4

   Майор Айко стоял неподалеку от фургона. Его лоб
бороздили глубокие складки.
   - Я должен вернуть этот локомотив, - сказал он. - Не
потеряйте его и не повредите. Я должен вернуть его, я взял
его лишь на время.
   - Вернете, - заверил Дортмундер и посмотрел на часы. -
Нам пора.
   - Будьте осторожны с локомотивом, - молил майор. - Это
все, о чем я вас прошу.
   - Я даю вам честное слово, - вмешался Чефуик, - что
локомотив не получит ни малейшей царапинки. Вы даже себе не
представляете, до какой степени я люблю локомотивы.
   Майор кивнул, немного успокоенный, но не совсем.
   - Поехали, время, до свидания, майор, - проговорил
Дортмундер.
   За рулем, конечно, сидел Марч. Дортмундер устроился
рядом с ним в кабине, а трое остальных влезли в фургон, где
уже был локомотив. Выехав на шоссе, Марч повернул на север,
удаляясь от Нью-Йорка по направлению к Новым Микенам.
   Это был самый обыкновенный грузовик с брезентовым верхом,
на него никто не обратил бы внимания. Но за брезентом
скрывалась очень необычная машина, на боках которой в ярких
красках были представлены сцены из железнодорожной жизни и
имелась надпись красными буквами тридцатисантиметровой
высоты: "ПАРК АТТРАКЦИОНОВ - МАЛЬЧИК С ПАЛЬЧИК". А внизу
черными более мелкими буквами было написано: "ЗНАМЕНИТЫЙ
ЛОКОМОТИВ".
   Какими связями должен был воспользоваться майор, какие
истории должен был рассказать, сколько денег должен был
потратить и какой нажим осуществить, чтобы заполучить
локомотив, Дортмундер не знал, да и знать не хотел. Ему это
удалось, вот что главное, хотя на это и ушло две недели.
Теперь Дортмундер отобьет у Проскера охоту смеяться. О, да!
   Марч миновал центр Новых Микен и выскочил на дорогу,
ведущую к санаторию "Лунный свет". Они проехали мимо
главного входа, и Дортмундер осмотрел его беглым взглядом.
Все было спокойно. Те же два сторожа болтали у главного
входа. Ничего не изменилось.
   Проехав ещ° пять километров, Марч повернул направо.
Через восемьсот метров он остановился на обочине и поставил
машину на ручной тормоз, но мотор не выключил. Они
находились в лесистой местности, вдали от всех домов и
построек. В сотне метров от них дорожный знак извещал о
близости железнодорожного переезда. Дортмундер посмотрел на
часы.
   - Он должен пройти через четыре минуты.
   За две прошедшие недели они обследовали эту местность
так, что она стала им знакома, как родной дом, и наизусть
знали расписание поездов. Поезд, которого ждал Дортмундер,
опаздывал почти на пять минут. Наконец, послышался свисток,
поезд прогромыхал мимо, и путь освободился. Марч посмотрел
на Дортмундера.
   - Когда?
   - Подожди пару минут.
   Они знали, что следующим по этому пути пройдет товарный в
девять тридцать вечера.
   Через две минуты Дортмундер бросил окурок на пол
грузовика и раздавил его ногой.
   - Можно ехать.
   Марч осторожно подвел грузовик к переезду, въехал на
него, развернулся вдоль путей и встал, заблокировав дорогу.
Дортмундер вышел и, обойдя грузовик, открыл заднюю дверь.
Гринвуд и Келп сразу же стали выталкивать изнутри широкие
металлические сходни с железнодорожными рельсами. Сходни с
шумом упали, и через несколько секунд появился локомотив.
   И какой! Тот самый "Мальчик с пальчик", знаменитый
локомотив; по крайней мере точная копия знаменитого
"Мальчика с пальчик", первого американского паровоза,
построенного в 1830 году для линии Балтимор- Огайо. Он как
две капли воды походил на старые паровозы в диснеевских
мультфильмах, хоть и работал не от угольной топки, а от
бензинового двигателя Форда.
   Чефуик встал у управления локомотивом. "Мальчик с
пальчик" медленно спустился по рельсам сходней и мягко
перешел на путь. Чефуик был на седьмом небе от счастья.
   - Ту-ту! - сказал он Дортмундеру, показывая в улыбке все
свои зубы.
   - А я что говорю! - согласился Дортмундер.
   Чефуик продвинул локомотив сантиметров на пятьдесят.
   - Отлично, - сказал Дортмундер и пошел помогать Гринвуду
и Келпу убирать металлические сходни в грузовик.
   Чефуик, Гринвуд и Келп уже влезли в черные гидрокостюмы,
блестевшие на солнце. Они еще не надели ни перчаток, ни
масок, но все их тело было защищено резиной. Это разрешало
проблему высокого напряжения.
   Дортмундер, Гринвуд и Келп влезли на тендер, и Дортмундер
закричал Чефуику:
   - Давай!
   - Ага! Ту-ту! - сказал Чефуик, и "Мальчик с пальчик"
пошел по рельсам.
   Они быстро добрались до санатория "Лунный свет". Чефуик
остановился точно перед стрелкой, откуда бывшая железная
дорога сворачивала по направлению к бывшей фабрике. Гринвуд
соскочил на землю, побежал перевести стрелку и вернулся
назад.
   Все надели капюшоны, перчатки и маски, и Чефуик направил
локомотив по рельсам бывшей фабрики. "Мальчик с пальчик",
его тендер и все прочее были гораздо легче "форда", с
которого сняли мотор, и Чефуик достиг девяноста километров в
час, когда локомотив ударил в изгородь.
   Трах!.. Искры, треск, дым. Провода болтались в воздухе,
колеса скрежетали и скрипели на старых ржавых рельсах. Они
прошли ограждение и остановились посреди хризантем и
гардений.
   На другой стороне здания, в своем кабинете, доктор
Пончард Л. Уискам сидел за письменным столом и перечитывал
статью, написанную для "Американского журнала прикладной
психиатрии". Статья называлась: "Случаи индуцированных
галлюцинаций у работников психиатрических больниц". В
кабинет ворвался санитар и, задыхаясь, выпалил:
   - Доктор! В саду появился локомотив!
   Доктор Уискам посмотрел на санитара, потом на статью.
Потом снова на санитара и снова на статью.
   - Садитесь, Фостер, поговорим, - сказал он.
   Дортмундер, Гринвуд и Келп, вооруженные пулеметами,
выскочили из тендера в гидрокостюмах и масках для подводного
плавания. По всей лужайке бегали, прыгали и кричали больные
в белом и сторожа в голубом; Психиатрическая лечебница стала
настоящим сумасшедшим домом.
   Дортмундер поднял пулемет и выстрелил в воздух, после
чего сразу наступила тишина. Полнейшая тишина.
   Повсюду были видны только глаза, круглые, как шары.
Дортмундер все же опознал среди других глаза Проскера. Он
наставил на него пулемет и закричал:
   - Проскер! Иди сюда!
   Докторша, в очках и белой курточке, стоявшая позади
толпы, внезапно закричала:
   - Вам должно быть стыдно! Вы отдаете себе отчет, как
искажаете понятие о мире у людей, которым мы стараемся
внушить правильное представление о действительности? Как им
отличить фантазию от реальности, когда вы проделываете такие
штучки?
   - Замолчите, - сказал Дортмундер и закричал Проскеру: -
Я теряю терпение!
   Но Проскер оставался прикованным к месту, прикидываясь
непонимающим. К нему быстро подошел сторож и толкнул
вперед, прошипев:
   - Идете вы или нет? Мы ведь не знаем, хорошо ли он
стреляет. Хотите, чтобы погибли невинные?
   Шепот одобрения последовал за этими словами. Поведение
толпы изменилось, Проскера передавали из рук в руки в
направлении локомотива.
   Проскер внезапно ожил.
   - Мне плохо! - завопил он. - Я болен, болен, у меня
неприятности, я ничего не помню! Я ничего не помню, ничего
ни о чем не знаю...
   - Влезай-ка сюда! - рявкнул Дортмундер. - Мы освежим
твою память.
   Подталкиваемый сзади, Проскер неохотно поднялся на
тендер. Келп и Гринвуд поставили его между собой.
Дортмундер обратился к толпе и посоветовал оставаться всем
на местах.
   - И еще, - добавил он, - пошлите кого-нибудь перевести
стрелку, когда мы уедем. Вы ведь не хотите, чтобы к вам
заезжали поезда?
   Сотни голов утвердительно закивали.
   - Отлично. - Дортмундер повернулся к Чефуику: - Давай
назад.
   - Есть, - ответил Чефуик и добавил вполголоса: - Ту-ту!

                        5

   Марч стоял возле путей и курил.
   Наконец рельсы загудели. Марч щелчком отбросил сигарету
и побежал к фургону. Когда локомотив подошел, все уже было
готово.
   Чефуик остановил "Мальчика с пальчик" в нескольких метрах
позади грузовика. Пока Гринвуд сторожил Проскера в тендере,
Дортмундер и Келп вылезли из гидрокостюмов, спустились и
установили сходни на нужное место. Чефуик, осторожно
маневрируя, задним ходом ввел локомотив в фургон, а Келп и
Дортмундер задвинули сходни на место. Келп влез внутрь
фургона. Дортмундер закрыл за ним дверь, потом, обойдя
фургон, сел в кабину рядом с Марчем.
   - Все хорошо? - спросил Марч.
   - Никаких проблем.
   Марч свернул на узкую проселочную дорогу, которую они
высмотрели неделю назад, завез грузовик как можно дальше,
потом остановился.
   - Послушайте тишину! - сказал он.
   Вечерело, в лесу действительно стояла тишина. Полнейшая
тишина - как в сумасшедшем доме после предупредительной
пулеметной очереди. Дортмундер вышел из кабины и захлопнул
дверцу. Марч спустился с другой стороны. Они добрались до
тендера и влезли в него.
   Проскер сидел на ящике с оружием, и выражение невинного
сумасшествия начало понемногу исчезать с его лица. Келп,
Гринвуд и Чефуик стояли рядом.
   Дортмундер подошел к Проскеру:
   - Проскер, все ясно, как божий день. Если мы не получим
изумруд, ты долго не проживешь. Выкладывай!
   Проскер посмотрел на Дортмундера с видом провинившегося
щенка:
   - Я не понимаю, о чем вы. Я болен.
   Обозленный Гринвуд предложил:
   - Давайте привяжем его к рельсам, и пусть по нему пару
раз пройдет поезд. Может, он тогда заговорит?
   - Честно говоря, меня бы это удивило, - заметил Чефуик.
   - Марч, Келп, - сказал Дортмундер, - отведите его в конец
фургона и покажите ему, где мы находимся.
   Марч и Келп схватили Проскера за локти и стали толкать
его по узкому проходу к двери фургона. Они открыли ее и
показали ему лес, освещенный солнцем, и, когда он хорошо все
рассмотрел, закрыли дверь, втолкнули его в тендер и вновь
усадили на ящик с оружием.
   - Мы в лесу, не так ли? - сказал Дортмундер.
   Проскер кивнул.
   - Да, мы в лесу.
   - Что такое "лес", ты помнишь? Очень хорошо. Теперь
посмотри сюда. Что это за предмет прислонен к борту?
   - Лопата, - ответил Проскер.
   - Ты вспомнил, что это лопата. Я восхищен. А ты
помнишь, что такое могила?
   В образе невинной овечки появилась еще одна трещина.
   - Вы не сделаете такого с больным, - сказал Проскер и
слабо прижал руку к сердцу.
   - Нет, - кивнул Дортмундер, - но я сделаю это с мертвым.
- Он дал Проскеру несколько секунд для размышления, потом
предложил: - Я скажу тебе, что будет. Мы проведем здесь
ночь, предоставив полицейским искать локомотив, а завтра
уедем. Если ты отдашь нам изумруд, мы отпустим тебя, в
противном случае...
   Проскер бросил взгляд на локомотив, на тендер, на
застывшие лица, окружавшие его.
   - Умеешь пользоваться лопатой? - продолжал Дортмундер.
   - Лопатой? - удивленно повторил Проскер.
   - На случай, если ты не отдашь нам изумруд, - пояснил
Дортмундер. - Мы уедем завтра утром без тебя и не хотим,
чтобы тебя нашли. Поэтому надо вырыть яму.
   Проскер облизнул губы.
   - Я... - начал он и вновь посмотрел на окружавшие его
лица. - Я бы хотел помочь вам. Серьезно. Но я больной
человек. У меня неприятности по работе, неверная любовница,
личные проблемы, нервная депрессия. Зачем же я лечусь в
лечебнице?!
   - Чтобы спрятаться от нас. Ты сам себя туда засадил.
Если ты помнишь, что находился в лечебнице, то можешь
вспомнить, куда дел изумруд.
   - Не знаю, что и сказать...
   - Не беда, - сказал Дортмундер. - У тебя целая ночь для
размышлений.

                        6

   - Так достаточно глубоко?
   Дортмундер подошел и заглянул в яму.
   Проскер в своей белой пижаме стоял на дне ямы глубиной
сантиметров сорок и, несмотря на утреннюю прохладу, исходил
потом. Начинался новый солнечный день, воздух осеннего леса
был чист и свеж, но адвокат всем своим видом наводил на
мысль о знойном августе.
   - Мелко, - неодобрительно покачал головой Дортмундер. -
Ты хочешь лежать в мелкой могиле? У тебя нет чувства
собственного достоинства!
   - Вы не посмеете убить меня! - задыхаясь, проговорил
Проскер. - Ради денег? Человеческая жизнь дороже денег, а
вы гораздо человечнее, чем хотите казаться, и...
   - Проскер, - оборвал его Гринвуд. - Я могу убить тебя
просто потому, что я в бешенстве. Ты меня обманул! Надул
меня. Меня!.. Ты всем доставил массу хлопот, и виноват я.
Так что если будешь продолжать притворяться ничего не
помнящим, я с удовольствием тебя прикончу.
   Проскер болезненно скривился и бросил взгляд на дорогу,
по которой они приехали.
   - На это не рассчитывай, Проскер, - заявил Дортмундер. -
Если ты стараешься выиграть время и ждешь, пока здесь
появятся полицейские на мотоциклах, то напрасно надеешься.
Мы потому и выбрали это место, что оно безопасное.
   Проскер внимательно посмотрел на Дортмундера, поразмышлял
с минуту, потом бросил лопату на землю.
   - Ладно, - решительно проговорил он. - Вы, конечно, меня
не убьете, вы не убийцы, но я отлично понимаю, что вы от
меня не отвяжетесь. И похоже на то, что мне никто не
поможет. Помогите вылезти. Поговорим.
   Все его поведение резко изменилось, голос стал уверенным,
жесты - живыми и твердыми.
   Дортмундер и Гринвуд протянули ему руку и помогли вылезти
из ямы.
   - Итак, изумруд, - сказал Дортмундер.
   Проскер повернулся к нему.
   - Разрешите задать вам гипотетический вопрос. Оставите
ли вы меня без наблюдения до того, как я отдам вам изумруд?
   Это даже не смешно, - сказал Дортмундер.
   - Я так и думал, - вздохнул Проскер, разведя руками. - В
таком случае, к моему прискорбию, вы его никогда не
получите.
   - Я все-таки его убью! - завопил Гринвуд.
   - Объясни, - велел Дортмундер.
   - Изумруд находится в моем сейфе в одном из банков
Манхэттена, на углу Пятой авеню и Сорок шестой улицы. Нужно
иметь два ключа, чтобы открыть сейф: мой и банковский.
Правила предусматривают, чтобы я спускался в бронированную
комнату в сопровождении одного из служащих банка. Мы должны
быть одни. Перед входом в бронированную комнату я должен
расписаться в регистрационной книге, а они сверяют подпись с
той, что есть у них в досье. Другими словами, это должен
быть я, и я должен быть один.
   - Черт побери!
   - Жаль. Мне искренне жаль. Если бы я хранил камень
где-нибудь в другом месте, я уверен, мы пришли бы к
соглашению. Вы бы выплатили мне компенсацию за убытки и
вознаграждение...
   - Я сейчас набью ему морду! - взорвался Гринвуд.
   - Замолчи, - сказал Дортмундер и обратился к Проскеру: -
Продолжай.
   Проскер пожал плечами.
   - Проблема неразрешима. Я положил камень в такое место,
из которого вам его не достать.
   - А где ключ? - спросил Дортмундер.
   - От сейфа? В моем кабинете в городе. Спрятан. Если вы
думаете, что сможете послать кого-нибудь вместо меня, чтобы
подделать мою подпись, то я буду играть честно: оба
полицейских в банке знают меня лично. Весьма возможно, что
ваш человек не встретится с ними, но я не думаю, что вы
пойдете на такой риск.
   - Дортмундер, - вмешался Гринвуд, - а если этот прохвост
умрет? Жена наследует его камень, а мы забираем его у нее.
   - Нет, - сказал Проскер, - тоже не пойдет. В случае моей
смерти сейф будет вскрыт в присутствии моей жены, двух
полицейских банка, адвоката жены и, вероятно, нотариуса.
Боюсь, что моя жена не сможет даже забрать камень домой.
   - Черт побери! - воскликнул Дортмундер.
   - Ты знаешь, что это означает, Дортмундер? - спросил
Келп.
   - Не желаю и слушать, - сказал Дортмундер.
   - Нам придется ограбить банк, - сказал Келп.
   - Мне жаль, - деловым тоном произнес Проскер, - но выхода
нет.
   Гринвуд ударил его в глаз, и адвокат полетел в яму.
   - Где лопата? - спросил Гринвуд.
   Вмешался Дортмундер.
   - Брось, засунь его лучше в фургон.
   - Куда мы едем? - спросил Марч.
   - Мы возвращаемся в город, - ответил Дортмундер. -
Обрадуем майора.

                 ФАЗА ПЯТАЯ

                     1

   - Мне совсем невесело, - сказал майор.
   - Можно подумать, - заметил Дортмундер, - что я
обхихикался.
   Майор, которому не дали закончить завтрак, сидел за
столом; остальные располагались полукругом перед ним.
Проскер в перепачканной пижаме находился в центре, у всех на
виду.
   - Я продолжаю искренне раскаиваться, - сказал Проскер. -
Я поступил недальновидно, но причина в спешке. Теперь, на
досуге, я раскаиваюсь.
   Под глазом у него зрел великолепный синяк.
   - Заткнись! - бросил Гринвуд. - Не то будешь
раскаиваться еще кое в чем.
   - Я нанял вас, - продолжал майор, - потому что вы
профессионалы, вы знаете, как нужно правильно проводить
операцию.
   Келп раздраженно возразил:
   - Мы профессионалы, майор, и вели операцию правильно. Мы
провели уже четыре операции, и все на "отлично". Мы украли
изумруд. Мы вытащили Гринвуда из тюрьмы. Мы проникли в
комиссариат и вышли оттуда. И мы похитили Проскера из
сумасшедшего дома. Нам все удалось.
   - Тогда почему же у меня нет изумруда "Балабомо"? -
возмутился майор и протянул пустую ладонь, чтобы подчеркнуть
свои слова.
   - Обстоятельства, - ответил Келп. - Обстоятельства были
против нас.
   Майор насмешливо хмыкнул.
   - Майор, - вмешался Чефуик, - сейчас вы в плохом
настроении, и это совершенно понятно. Мы, кстати, тоже, и
по той же причине. Я не хочу говорить о себе, но в течение
двадцати трех лет, что я занимаюсь этим делом, у меня была
возможность изучить людей, с которыми я работал, и могу вас
заверить: вы бы не нашли лучшей группы!
   - Прежде чем вы продолжите восхвалять друг друга, -
сказал майор, - позвольте вам напомнить: у меня нет
изумруда "Балабомо"!
   - Мы это знаем, майор, - ответил Дортмундер. - У нас
тоже нет наших сорока тысяч долларов на каждого.
   - Вы забираете их небольшими порциями, - злобно возразил
майор. - Вы отдаете себе отчет, что я уже выплатил вам
более двенадцати тысяч долларов жалованья? Еще около восьми
тысяч пошло на экипировку и материалы для ваших операций.
Двадцать тысяч долларов! А что взамен? Операция удалась,
но больной умер!.. Так больше продолжаться не может. Не
пойдет!
   Дортмундер медленно встал.
   - Лично я согласен, майор, - сказал он. - Я пришел сюда
сделать последнюю попытку, но если вы хотите бросить дело,
то я не буду спорить с вами. Завтра исполняется четыре
месяца, как я вышел из тюрьмы, и все, что я делал, - это
занимался проклятым изумрудом. Если хотите знать правду, я
сыт им по горло, и если бы Проскер не стал тогда дразнить
меня, я бы ни за что не согласился на последнее дело.
   - Искренне раскаиваюсь, - отозвался Проскер.
   - Заткнись ты! - сказал Гринвуд.
   Келп встал.
   - Дортмундер, не нервничай. Вы тоже, майор, это ни к
чему не приведет. Сейчас мы действительно знаем, где
находится изумруд.
   - Если Проскер не лжет, - заметил майор.
   - Лгу?! - возмутился Проскер. - Я велел тебе
заткнуться! - закричал Гринвуд.
   - Он не лжет, - сказал Келп. - Он знает, что если
изумруда в банке не окажется, мы вернемся сюда и на этот раз
церемониться с ним не будем.
   - Умный адвокат знает, когда нужно говорить правду, -
вставил Проскер.
   Гринвуд наклонился и похлопал Проскера по колену.
   - Ты, наконец, заткнешься или нет?
   - На этот раз мы знаем, где камень, - повторил Келп. -
Оттуда он никуда не денется. У нас есть человек, который
может его взять. Если мы хорошо выполним свою работу,
изумруд будет нашим, и все расстанутся друзьями.
   - Есть одна вещь, которой я не понимаю, Дортмундер, -
обратился к нему майор. - Вы утверждаете, что сыты этой
историей по горло. Ваши друзья были вынуждены уговаривать
вас, и мне пришлось пообещать вам более крупную сумму, чтобы
вы довели дело до конца. А теперь вы готовы продолжать даже
без уговоров, без требования дополнительной суммы, без
малейшего колебания с вашей стороны. Честно говоря, я вас
не понимаю.
   - Этот изумруд, - сказал Дортмундер, - подобен камню на
моей шее. Я надеялся, что смогу ускользнуть от него, но это
просто невозможно! Я могу уйти отсюда, могу потратить свое
время на что-нибудь другое, но рано или поздно этот
проклятый изумруд вновь появится, и я окажусь в кабале...
Когда Проскер сказал нам, куда его спрятал, я внезапно
понял, что это судьба. Если я не получу этот камень, то он
получит меня: я все время буду думать о нем. Раз я не могу
от него освободиться, не к чему и бороться.
   - Банк на Пятой авеню в центре Манхэттена, - проговорил
майор, - это не сумасшедший дом и даже не тюрьма в
Лонг-Айленде.
   - Я знаю, - ответил Дортмундер.
   - Это может оказаться самой сложной работой в вашей
трудовой биографии.
   - Безусловно, - подтвердил Дортмундер. - Банки Нью-Йорка
оснащены самой совершенной в мире системой безопасности,
сторожа там первоклассные, и целая толпа полицейских перед
входом. Еще вечные пробки в центре города, которые могут
помешать бегству.
   - Вы знаете все это и, тем не менее, готовы попытаться?
- спросил майор.
   - Мы все этого хотим, - сказал Келп.
   - Это вопрос чести, - вмешался Марч. - Мы должны
закончить дело.
   - Я хочу лишь сходить на разведку, - отрезал Дортмундер.
- Потом уж решать.
   - А пока вы будете принимать решение, хотите получать
деньги? - едко спросил майор.
   Дортмундер посмотрел на него.
   - Думаете, я здесь ради двухсот долларов в неделю?
   - Не знаю, - ответил майор, - сейчас я уже ничего не
знаю.
   - Я дам вам ответ через неделю, - сказал Дортмундер. - И
в случае отказа верну деньги.
   - В этом нет никакой необходимости, - заверил майор. -
Не стесняйте себя временем. Дело не в долларах. Я,
конечно, нервничаю, впрочем, как и все вы. Келп прав, мы не
должны ссориться.
   - А почему? - с улыбкой проговорил Проскер.
   Гринвуд наклонился и слегка ударил Проскера по уху.
   - Опять начинаешь? - прикрикнул он. - Смотри у меня!
   - А что с ним? - спросил майор, показывая на Проскера.
   - Он сказал, где найти ключ от его конторы, - ответил
Дортмундер. - Так что сам он теперь не нужен. Но отпускать
его нельзя. У вас есть подвал?
   Майор удивился.
   - Вы хотите, чтобы я его сторожил?
   - Временно.
   Проскер посмотрел на майора:
   - Это называется соучастием.
   Гринвуд не удержался и ударил ногой по голени адвоката.
   - Ты никогда не научишься?!
   Проскер спокойно повернулся к нему:
   - Довольно, Гринвуд.
   Гринвуд ошеломленно уставился на него.
   - Мне, конечно, не по душе эта идея, - признался майор.
- Но, полагаю, иного выхода нет.
   - Вот именно.
   Айко пожал плечами.
   - Что ж, ладно.
   - До скорого. - Дортмундер направился к двери.
   - Минуточку! - быстро вставил майор. - Подождите, пока
я вызову подкрепление. Мне не хотелось бы оставаться с
пленником наедине.
   - Хорошо, - кивнул Дортмундер, и вся компания стояла у
двери, пока майор отдавал распоряжения по селектору.
   Проскер безмятежно развалился в кресле и благостно всем
улыбался, засунув правую руку в карман пижамы. Вскоре в
комнату вошли два коренастых негра.
   - Я дам вам знать, майор, - сказал Дортмундер.
   - Отлично. Надеюсь на вас.
   Дортмундер хмыкнул и вышел, за ним последовали остальные.
   Майор отдал приказание, чтобы Проскера заперли в подвале.
   Вдруг Проскер бросил небрежно:
   - Славные ребята, эти пятеро. Но очень наивны. Ни у
одного из них не мелькнула мысль: а собираетесь ли вы им
платить, когда получите изумруд?
   - Moka! - рявкнул майор, и подручные остановились на
полпути к двери. - Kamina loba dai, - приказал майор, и
парни отнесли Проскера обратно в кресло. - Torolima, -
велел майор, и его люди вышли из комнаты.
   - А вы поделились с ними этой мыслью? - спросил майор.
   - Безусловно, нет.
   - Почему?
   - Майор, вы негр, а я белый. Вы солдат, а я адвокат. Вы
африканец, а я американец. Но я чувствую, что между нами
есть что-то общее, чего нет между мной и ушедшими
джентльменами.
   Майор медленно сел за свой письменный стол.
   - Вам-то какой интерес, Проскер?
   Проскер продолжал улыбаться.
   - Я надеялся, что вы мне это и объясните.

                          2

   В среду, в девять часов вечера, два дня спустя после
встречи у майора Айко, Дортмундер вошел в "Гриль-бар" и
кивнул головой Ролло.
   - Рад тебя видеть, - приветствовал тот.
   - Остальные на месте?
   - Все, кроме пива с солью. Твой стакан бурбона там.
   - Спасибо.
   Дортмундер прошел в помещение, где вокруг стола
разместились Келп, Гринвуд и Чефуик.
   Дортмундер обменялся приветствиями с присутствующими и
налил себе бурбона.
   - Ну, что вы думаете?
   - Трудно, - ответил Келп.
   - Паршиво, - поддержал его Гринвуд.
   - Согласен, - кивнул Чефуик. - А ты как полагаешь,
Дортмундер?
   Открылась дверь, и вошел Марч. Он занял свободный стул
и, потупившись, произнес:
   - Проклятые пробки! Не то я был бы здесь раньше всех.
   - Совершенно верно, - продолжил разговор Дортмундер. - У
меня такое же мнение.
   - Другими словами, все кончено? Мы отказываемся? -
спросил Келп.
   - Я этого не говорил, - сказал Дортмундер, - я не
говорил, что работа невыполнима. Ясно лишь, что мы не
сумеем ее выполнить. Атака "в лоб" тут ничего не даст. Нам
удалось выудить у Айко грузовики, вертолет, локомотив, и, я
уверен, мы могли попросить у него бог весть что. Но он не в
силах дать нам ничего такого, что поможет делу. Он даст нам
танк, но и это не выход.
   - Потому что с ним не удрать, - заметил Марч.
   - Точно.
   - Тем не менее, было бы интересно повести танк, -
задумчиво проговорил Марч.
   - Подожди минуту, - вмешался Келп. - Дортмундер, когда
ты говоришь, что никто из нас не может выполнить эту работу,
это означает, что работа невыполнима.
   - Нет, необязательно, - возразил Дортмундер. - Нас здесь
пятеро, и ни один из пятерых не в состоянии достать этот
изумруд из банка. Но это не означает, что никто на свете не
в состоянии достать его.
   - Ты хочешь ввести в игру нового? - спросил Гринвуд.
   - Я хочу обратиться к специалисту, - ответил Дортмундер.
- На этот раз мы нуждаемся в специалисте другого рода.
   - Какого рода специалист? - спросил Гринвуд.
   Келп добавил:
   - Кто?
   - Великий Миазмо, - заявил Дортмундер.
   Наступило молчание, потом все начали улыбаться.
   - Здорово, - сказал Гринвуд.
   - Ты хочешь обработать Проскера? - спросил Келп.
   - У меня нет доверия к Проскеру, - ответил Дортмундер.
   Улыбки погасли и уступили место выражению неприязни.
   - Кого же тогда, если не Проскера? - спросил Чефуик.
   - Одного из служащих банка, - ответил Дортмундер.
   Улыбки вновь расцвели на губах.

                        3

   Чернокожий секретарь, поблескивая стеклами очков, ввел
Келпа в комнату.
   В глубоком кожаном кресле развалился Проскер. Адвокат
был одет в строгий элегантный костюм и с явным удовольствием
потягивал какой-то напиток из высокого запотевшего бокала.
   - А, Келп! - радушно приветствовал майор. - Вчера
вечером мне позвонил Дортмундер; он, кажется, нашел выход из
положения. Вот это быстрая работа! Принесли мне список?
   - На этот раз никакого списка. Нам нужны деньги. Пять
тысяч долларов.
   Майор пристально посмотрел на него,
   - Пять ты... - Он помолчал, прежде чем продолжить. -
Для чего такая сумма?!
   - Нам нужно нанять специалиста, - пояснил Келп. - Мы не
можем действовать так, как в предыдущих случаях, нужен
специалист. Он получает пять тысяч. Дортмундер сказал, что
вы можете вычесть их из наших денег, когда мы вернем вам
изумруд, потому что это экстра-случай, на который мы не
рассчитывали.
   Майор бросил взгляд на Проскера.
   - У меня под рукой нет такой суммы. Когда она вам нужна?
   - Чем скорее мы получим деньги, тем скорее специалист
примется за работу.
   - А кто этот специалист?
   - Он называет себя Великим Миазмо.
   - Господи, а что же он делает? - поразился майор.
   Келп объяснил ему.
   Майор и Проскер обменялись быстрыми удивленными
взглядами, и майор спросил:
   - Он будет работать с Проскером?
   - Нет. - Келп не заметил, до какой степени этот ответ
успокоил их. - У нас нет доверия к Проскеру, он может
притвориться.
   - Отлично, - приветливо заявил Проскер. - Не доверять
полностью - мой девиз!
   - Он будет работать с одним из сторожей банка, - сказал
Келп.
   - Значит, у вас есть план? - спросил майор.
   - Настоящая конфетка!
   - Деньги будут завтра в два часа дня. Кто за ними
придет?
   - Вероятно, я, - ответил Келп.
   - Отлично. И вам больше ничего не нужно?
   - Нет, только пять тысяч долларов.
   - В таком случае, до завтра! - попрощался майор.
   - Мои добрые пожелания Гринвуду и всем остальным, -
весело бросил Проскер вслед вышедшему Келпу.
   Майор сердито повернулся к Проскеру:
   - Знаете, не смешно.
   - Они ни о чем не догадываются, - ответил Проскер.
   - Начнут, если вы будете продолжать хитрить.
   - Нет, я знаю, где нужно остановиться.
   - Вы так думаете? - Майор нервно закурил сигарету. -
Мне не нравится играть с этими людьми. Это может быть
опасным.
   - Вот потому-то вы и предпочитаете иметь меня под рукой.
Я знаю, как с ними обращаться.
   Майор с циничным видом посмотрел на него.
   - Вот как?.. Сам не понимаю, почему я не даю вам
наслаждаться подвалом.
   - Я полезен, майор.
   - Увидим, - сказал Айко. - Увидим.

                         4

   Чуть позже двух часов Дортмундер вошел в банк и
направился к одному из охранников в форме, худому
седовласому мужчине со вставными зубами.
   - Я хотел бы получить справку о найме сейфа, - сказал он.
   - Обратитесь к служащему. - Сторож провел его внутрь
помещения.
   Молодой человек, одетый в бежевый костюм, заявил
Дортмундеру, что найм сейфа в банке стоит восемь долларов
сорок пять центов в месяц. Так как Дортмундер не казался
сраженным этой ценой, молодой человек вручил ему формуляр,
который нужно было заполнить, и задал вопросы относительно
адреса, рода занятий и прочего.
   Когда все формальности остались позади, молодой человек
проводил Дортмундера в полуподвальный этаж взглянуть на
сейф. У подножия лестницы стоял охранник в форме. Молодой
человек пояснил Дортмундеру ритуал, который ему придется
совершать каждый раз, когда он будет приходить к своему
сейфу. Открыв первую решетку, они прошли в маленькое
помещение, где Дортмундера представили второму охраннику.
Молодой человек пожал новому клиенту руку, заверил, что он
будет желанным посетителем банка, и удалился к себе.
   Охранник, которого звали Альберт, объяснил:
   - Здесь всегда или Джордж, или я. Мы будем заниматься
вами каждый раз, когда вам понадобится сейф.
   - Джордж?
   - Он сегодня контролирует подписи.
   Дортмундер кивнул.
   Потом Альберт открыл внутреннюю решетку, и они оказались
в помещении, где один над другим рядами располагались ящики.
К ящикам были прикреплены разноцветные кнопки. Каждый цвет,
без сомнения, о чем-то говорил.
   Сейф Дортмундера был внизу слева. Альберт прежде всего
воспользовался своим собственным ключом, потом попросил
ключ, который дал Дортмундеру молодой человек. Охранник
воспользовался им и тотчас же вернул.
   Дортмундер достал из внутреннего кармана пиджака
объемистый запечатанный белый конверт, в котором лежали семь
бумажных носовых платков, бережно вложил его в ящик и
отступил на шаг, пока Альберт запирал сейф.
   Альберт пропустил его через первую решетку, а Джордж -
через вторую. Дортмундер поднялся по лестнице и вышел на
улицу. Посмотрев на часы, он поймал такси - ему предстояло
пересечь город и вернуться с Великим Миазмо, прежде чем
служащие банка, закончив рабочий день, отправятся по домам.

                            5

   - Так одиноко в Нью-Йорке, Линда, - пожаловался Гринвуд.
   - О! - произнесла она. - Я знаю, Алан.
   Гринвуд поправил подушку под головой и крепче обнял
лежащую рядом девушку.
   - Когда встречаешь родственную душу в таком городе, как
этот, - продолжал он, - то не хочется разлучаться с ней!
   - О, я понимаю, что ты хочешь этим сказать!
   - Вот почему я так огорчен, что вынужден уйти сегодня
вечером.
   - О, я тоже огорчена.
   - Но откуда я мог знать, что такое сокровище, как ты,
появится сегодня в моей жизни? А теперь слишком поздно
что-либо менять. Мне нужно идти, вопрос решен.
   Она подняла голову, чтобы посмотреть на него.
Электрический камин в углу служил единственным источником
света, и она пыталась рассмотреть его лицо в красноватых
бликах.
   - А здесь не замешана другая девушка?
   Он приподнял рукой ее подбородок и нежно поцеловал в
губы.
   - Нет никакой другой девушки. Нигде на свете.
   - Мне так хочется верить тебе, Алан.
   - Жаль, что я не имею права сказать, куда иду, но честно
- я не могу. Я только прошу тебя оказать мне доверие.
Через час я вернусь.
   Она улыбнулась.
   - Ты не многое успеешь с девушкой за час, не так ли?
   Раздался звонок в дверь.
   - Сейчас, сейчас, - пробормотал Гринвуд, торопливо
натягивая брюки.
   - Возвращайся скорей, Алан, - сказала девушка,
вытягиваясь под покрывалом.
   Он бросил взгляд на мятые простыни и ответил:
   - О, я буду спешить, Линда. Не беспокойся, я буду
спешить.
   Чефуик ждал его у выхода.
   - Ты не торопился, - пошутил он.
   - Тебе и не снилось такое! - с чувством сказал Гринвуд.
- Куда?
   - Сюда.
   Марч был за рулем своего "мустанга" и повез их на
Варик-стрит. Гринвуд с Чефуиком вышли из машины, пересекли,
улицу, вошли в здание и поднялись на четвертый этаж.
Гринвуд освещал путь маленьким электрическим фонариком.
Вскоре они дошли до двери, на которой было написано "ДОДСОН
И ФОГГ, АДВОКАТЫ". Внизу, на стекле, еще пять имен, и среди
них имя Проскера.
   Чефуик быстро открыл дверь, и они прошли в кабинет
Проскера. Мебель была расставлена так, как описал адвокат.
Гринвуд сел за рабочий стол, открыл большой ящик внизу
справа и обнаружил в глубине приклеенный липкой лентой
желтый конверт. Гринвуд улыбнулся, взял конверт и задвинул
ящик. Потом потряс конверт над столом, и из него выпал
маленький ключ, похожий на тот, что Дортмундер получил днем
в банке.
   - Ну, вот и все, - сказал Гринвуд. - Невероятно.
   - Может быть, удача все же повернулась к нам, - произнес
Чефуик.
   - Сегодня пятница, тринадцатое. Фантастика!
   - Уже нет. Полночь прошла.
   - Ну, пошли. Отдать его Дортмундеру.
   Чефуик сунул ключ в карман, и они вышли из конторы.

                      6

   Альберт Кромвель жил в квартире на двадцать седьмом этаже
в Верхнем Вест-Сайде и добирался домой на метро. В тот
день, когда он вошел в лифт, рослый импозантный мужчина с
черным пронзительным взглядом, высоким лбом и густыми
черными волосами, в которых начинала серебриться седина,
вошел в лифт вместе с ним.
   - Вы уже видели эти цифры? - спросил мужчина глубоким
зычным голосом.
   Удивленный Альберт повернулся к соседу. Незнакомые люди
не разговаривают в лифте.
   - Прошу прощения.
   Кивком головы импозантный мужчина указал на ряд номеров
над дверью.
   - Я говорю об этих цифрах. Посмотрите на них! Обратите
внимание на регулярность движения, - продолжал своим звучным
голосом импозантный мужчина. - Как приятно видеть хорошо
налаженный механизм, действующий безотказно, регулярно
смотреть на номера, знать, что за каждым номером последует
следующий. Смотрите на номера. Произносите их вслух, если
хотите, это успокаивает после работы. Так хорошо, что есть
возможность отдохнуть, возможность смотреть на эти номера,
чувствовать, как тело расслабляется, расслабляется,
чувствовать себя в безопасности, смотреть на номера, следить
за ними, чувствовать, как каждый, мускул расслабляется,
каждый нерв расслабляется, чувствовать, что можно наконец
прислониться к стене и расслабиться, расслабиться,
расслабиться. Теперь больше ничего не существует, кроме
цифр и моего голоса.
   Импозантный мужчина замолчал и посмотрел на Альберта,
прислонившегося к стене лифта и устремившего бессмысленный
взгляд на цифры поверх двери. Погас двенадцатый. Альберт
Кромвель смотрел на номера.
   - Вы слышите меня? - спросил импозантный мужчина.
   - Да.
   - Скоро, в ближайшие дни, один человек обратится к вам в
банке, в котором вы работаете. Вы меня понимаете?
   - Да, - ответил Альберт.
   - Человек скажет вам: "Ларек с афганскими бананами". Вы
меня понимаете?
   - Да.
   - Что скажет вам человек?
   - Ларек с афганскими бананами.
   - Очень хорошо, - сказал импозантный мужчина. Зажегся
номер семнадцатый. - Вы по-прежнему чувствуете себя
совершенно расслабленным, - продолжал он. - Когда человек
скажет вам "Ларек с афганскими бананами", вы сделаете то,
что он велит. Вы меня поняли?
   - Да, - ответил Альберт Кромвель.
   - Что вы сделаете, когда человек скажет "Ларек с
афганскими бананами"?
   - Я сделаю то, что он мне велит, - ответил Альберт
Кромвель.
   - Очень хорошо. Это очень хорошо, у вас все будет очень
хорошо. Когда человек покинет вас, вы забудете, что он
приходил. Понимаете?
   - Да.
   - Что вы сделаете, когда он вас покинет?
   - Я забуду, что он приходил.
   - Превосходно, молодец, все хорошо. - Импозантный
мужчина протянул руку и нажал на кнопку двадцать пятого
этажа. - Когда я вас покину, вы забудете наш разговор.
Когда вы доедете до вашего этажа, вы будете чувствовать себя
расслабленным, вам будет очень, очень хорошо. Вы не будете
вспоминать наш разговор до того времени, пока человек скажет
вам "Ларек с афганскими бананами". Тогда вы сделаете то,
что велит этот человек, а когда он уйдет, вы забудете наш
разговор, забудете человека, который к вам приходил. Вы
сделаете это?
   - Да, - ответил Альберт Кромвель.
   Над дверями лифта зажегся номер "25" Лифт остановился.
Двери раздвинулись
   - Молодец, очень хорошо, - сказал импозантный мужчина,
выходя из кабины. - Очень хорошо.
   Двери закрылись, и лифт поднялся еще на один этаж.
Альберт встряхнулся и вышел из кабины. Улыбаясь, он
направился по коридору упругой походкой. Он чувствовал себя
отдохнувшим и бодрым, короче говоря, он чувствовал себя
превосходно.

                        7

   Дортмундер вошел в банк. В маленьком помещении никого не
было, и на секунду Дортмундер почувствовал, как леденеют
пальцы и пробегает по спине дрожь. Он уже видел себя
задержанным торжествующими полицейскими Достойный конец
истории с изумрудом "Балабомо"!
   Но Джордж объяснил:
   - Альберт сейчас займется вами, сэр.
   Через пару минут дверь отворилась, и вышла старая дама,
прижимавшая к своему лисьему манто китайского мопса Ее
сопровождал Альберт.
   Он закрыл дверь и обратился к Дортмундеру:
   - Одну минуту, сэр.
   - Не торопитесь, - ответил Дортмундер.
   Альберт выпустил даму и повернулся к Дортмундеру.
   - Пожалуйста, следуйте за мной.
   Они прошли через "внутреннюю дверь и направились прямо к
сейфу Дортмундера. Альберт открыл его своим ключом,
попросил ключ у Дортмундера и выдвинул ящичек.
   - Я хотел только взять вот это - сказал Дортмундер, вынул
из сейфа конверт и сунул его во внутренний карман пиджака.
   Альберт запер двумя ключами теперь уже пустой сейф и
вернул ключ Дортмундеру.
   - Сюда, сэр.
   - Ларек с афганскими бананами, - произнес Дортмундер.
   Альберт замер на месте. Потом повернулся к Дортмундеру.
Весь вид его излучал готовность к услугам.
   - Да, сэр.
   Дортмундер достал из кармана ключ Проскера.
   - Теперь мы откроем этот сейф, - сказал он.
   Альберт взял ключ и пошел к сейфу Проскера. Двумя
ключами открыл его и замер.
   В сейфе Проскера была масса бумаг: какие-то акты,
толстые белые конверты, свидетельства о рождении... И среди
всего прочего - маленькая черная коробочка, в которых обычно
держат запонки или серьги. Дортмундер взял коробочку и
открыл ее.
   Изумруд "Балабомо", казалось, подмигнул Дортмундеру под
ярким светом ламп.
   Дортмундер закрыл коробочку и сунул ее в левый карман
пиджака.
   - Отлично, - сказал он, - запирайте.
   Альберт проводил его к решетке, открыл ее и посторонился,
чтобы дать пройти.
   Дортмундер вышел, и стоявший по другую сторону решетки
Джордж вежливо сказал:
   - Всего хорошего, сэр.
   - Спасибо, - ответил Дортмундер, поднялся по лестнице,
вышел из банка и подозвал такси.
   - Угол Амстердам-авеню и Восемьдесят четвертой улицы.
Такси поехало по Сорок пятой улице, повернуло направо и
застряло в заторе.
   Дортмундер, сидевший на заднем сиденье, медленно и
неуверенно улыбнулся, словно не в силах себе поверить.
Невероятно. Изумруд у него в руках. Наконец-то они
похитили изумруд!.. Он заметил в зеркальце недоуменный
взгляд шофера: чему может радоваться попавший в затор
пассажир? Но Дортмундер не мог удержаться. Он улыбался.

               ФАЗА ШЕСТАЯ

                    1

   Изумруд лежал посреди старого деревянного стола -
восхитительный камень, волшебное зеленое яйцо, сверкающее в
свете свисавшей с потолка лампы. Свет тысячекратно
отражался в гранях и искрился; изумруд будто молча
подсмеивался и хихикал, гордый своим великолепием.
   В задней комнате "Гриль-бара" царила благоговейная
тишина. Пятеро мужчин, сидевших вокруг стола, не сводили с
камня восхищенных глаз. Окружающий мир затерялся где-то
вдали, приглушенные уличные шумы доносились словно с другой
планеты. Они смотрели на подмигивающий и улыбающийся
камень.
   - Никогда не думал, что это случится, - промолвил Марч.
   - Но он действительно тут, - возразил Гринвуд, - и
смотрится великолепно.
   - Как жаль, что Мод его не видит, - вздохнул Чефуик. -
Нужно было прихватить с собой фотоаппарат...
   - Сердце болит при мысли, что его надо отдать, - сказал
Келп.
   - Понимаю тебя, - кивнул Дортмундер, - мы так намучились
из-за этого изумруда. Но нужно сразу же избавиться от него.
Этот камень действует мне на нервы. Все кажется, вот-вот
откроется дверь и ворвется миллион полицейских.
   - Они слишком заняты девочками, - с легкой тоской сказал
Гринвуд.
   - Тем не менее настал момент отдать камень майору и
получить наши денежки.
   - Ты хочешь, чтобы пошли все? - спросил Марч. - Я на
машине.
   - Нет, - ответил Дортмундер. - Впятером мы рискуем
привлечь внимание. К тому же, если случится что-то
непредвиденное, нужно, чтобы большинство из нас имело
свободные руки и было готово вмешаться. Келп, это ты нашел
работу и привлек к ней всех нас, ты первый познакомился с
майором. Именно ты всегда носил ему списки... Хочешь
отнести ему камень?
   - Конечно, - с восторгом согласился Келп. - Если вы
считаете, что мне нужна охрана...
   - Марч проводит тебя, а мы втроем останемся здесь. И
если судьба еще раз ударит нас, то она ударит любого, у кого
будет камень. Если тебя постигнет неудача, мы поймем.
   Келп не понимал, должен ли он чувствовать себя уверенней
от этой мысли. Пока он размышлял, нахмурив брови,
Дортмундер убрал изумруд в маленькую черную коробку.
   - Мы будем ждать до тех пор, пока не получим от вас
известий, - сказал он. - После вашего ухода я позвоню
майору и скажу, чтобы он открывал свой сейф.
   - Отлично. - Келп сунул коробочку в карман и допил
бурбон. - Пошли, Марч.
   - Я готов.
   - До скорого, - попрощался Келп и вышел вместе с Марчем.
   Дортмундер взял у Чефуика монетку и пошел в телефонную
будку, чтобы вызвать посольство.
   - Мы принесем его сегодня, - сообщил Дортмундер.
   - В самом деле? - воскликнул обрадованный майор. -
Отличная новость. Я почти потерял надежду.
   - Мы тоже, майор. Полагаю, что товар стоит оплаты.
   - Разумеется. Деньги ждут вас в сейфе. Спасибо, что
позвонили. Я буду ждать нашего друга.
   - Отлично, - сказал Дортмундер и, повесив трубку, вышел
из кабины.

                          2

   Как обычно, дверь открыл чернокожий секретарь и произнес:
   - Сегодня кабинет.
   - Вот как? Ну что ж, сегодня, полагаю, день особый, -
согласился Келп.
   Чернокожий секретарь распахнул дверь в кабинет, но майора
за письменным столом не было. Вместо него там сидел
Проскер, расположившийся как у себя дома.
   Келп остановился на пороге, но рука, упершаяся ему в
лопатки, подтолкнула его вперед.
   - Эй! - произнес он, оборачиваясь. Чернокожий
секретарь, вошедший следом, закрыл дверь, достал из кармана
автоматический пистолет и нацелил его в лоб Келпа.
   Келп отступил в комнату, поспешно увеличив расстояние
между собой и оружием.
   - Что тут происходит? - спросил он и увидел еще двух
чернокожих с пистолетами в руках, которые стояли в глубине
комнаты.
   Проскер начал хихикать.
   Келп повернулся к нему и злобно потребовал:
   - Что вы сделали с майором?
   Проскер был поражен таким вопросом.
   - С майором? Бог мой! Вы действительно невинны как
младенец. Что я сделал с майором!..
   - Да! Что вы вообще тут делаете?
   - Я говорю от имени майора, на которого теперь работаю.
   Майор решил, что мой юридический опыт поможет мне в
нескольких фразах выразить то, что вы сможете передать вашим
друзьям. К тому же, это мой план.
   - План? - У Келпа было ощущение, что три пистолета уже
проделали в нем три дырки. - Какой план?
   - Садитесь, Келп. Поговорим.
   - Я буду говорить только с майором, - заявил Келп.
   - Должен я приказать людям, которые стоят сзади вас,
чтобы они заставили вас сесть? Разве вы не хотите уладить
наши дела без насилия?
   - Ладно, я вас слушаю.
   - Итак, слушайте внимательно. Для начала вы отдадите мне
изумруд "Балабомо" и не получите никаких денег. Майор уже
выдал вам общим счетом четырнадцать тысяч, потом еще пять
тысяч для гипнотизера, около пяти тысяч на разные расходы.
Другими словами, Айко заплатил более двадцати четырех тысяч
долларов. Это вполне достаточная сумма.
   - За камень стоимостью в полмиллиона долларов, - с
горечью проговорил Келп.
   - Да, но по справедливости он принадлежит стране майора,
- заметил Проскер. - Двадцать четыре тысячи - большая сумма
для такой маленькой страны, как Талабво, особенно когда их
тратят на приобретение своей же собственности.
   - Вы хотите, чтобы я поплакал над тяжким уделом Талабво?
Меня и моих товарищей ограбили, лишили двухсот тысяч
долларов, а вы хотите, чтобы я растрогался из-за какой-то
страны в Африке!
   - Я только хочу, чтобы вы поняли, почему майор считает
своим правом больше ничего не платить за возвращение
национального имущества, и перехожу ко второму пункту.
Майор не хочет, чтобы у вас и ваших друзей были неприятности
из-за этого дела.
   - Вот как? - Келп криво улыбнулся. - Скорее,
неприятности будут у майора.
   - Не обязательно, - возразил Проскер. - Вы помните
слабость майора к досье?
   Келп нахмурил брови.
   - Бумажки в папках? Ну, и что из этого?
   - Все зависит от человека, который откроет эти папки и
прочитает бумажки. Прокурор Манхэттена, например,
безусловно найдет чтение этих бумаг занимательным...
   Келп, прищурившись, подозрительно посмотрел на Проскера.
   - Майор собирается нас заложить?
   - Только в том случае, если вы попытаетесь причинить ему
неприятности. В сущности, вы легко отделались, учитывая
неумелость, с которой выполняли свою миссию.
   - Неумелость?!
   - Вам понадобилось пять попыток, чтобы получить камень, -
напомнил Проскер. - Заметьте, это не критика. Все хорошо,
что хорошо кончается, как сказал великий поэт. Вы и ваши
товарищи в конце концов доставили товар. Но вы не явили тот
образчик эффективности и профессионализма, на который,
нанимая вас, рассчитывал майор.
   - Он с самого начала собирался нас надуть! - в ярости
закричал Келп.
   - У меня нет своего мнения на этот счет. Прошу вас
положить изумруд на стол.
   - Не думаете ли вы, что я настолько ненормален и принес
его сюда?
   - Я именно так и думаю, - спокойно сказал Проскер. -
Вопрос в том, настолько ли вы ненормальны, чтобы заставить
господ, стоящих позади вас, отобрать его. Ну?
   Келп размышлял. Он задыхался от ярости и бессилия, но
все же пришел к решению не быть таким ненормальным. К чему
бессмысленное сопротивление? Этот раунд за противником, но
борьба еще не закончена. Келп достал из кармана маленькую
коробочку и положил ее на стол.
   - Отлично, - улыбаясь, произнес Проскер.
   Он протянул обе руки, открыл коробочку и снова улыбнулся.
Потом закрыл ее и посмотрел мимо Келпа на трех молчаливых
мужчин.
   - Один из вас должен отнести это майору.
   Чернокожий секретарь, поблескивая стеклами очков, взял
коробочку и вышел из комнаты. Келп проводил его взглядом.
- Теперь, - продолжал Проскер, - я немедленно отправлюсь в
полицию. Я уже придумал подходящую историю: меня похитила
группа людей, считавших, что мне известно, где спрятано
сокровище одного моего клиента. Им понадобилось несколько
дней, чтобы убедиться в своей ошибке, и они меня выпустили.
Я никого не смогу узнать среди серии фотографий всяких
мошенников, которые мне покажут в полиции. Как видите, ни
майор, ни я не имеем намерений доставлять вам неприятности.
Надеюсь, вы будете об этом помнить и не вынудите нас
прибегнуть к более строгим мерам.
   - Продолжайте, - сказал Келп. - Что еще?
   - Больше ничего, - ответил адвокат. - Вы не получите ни
одного доллара. Майор и я решили покрыть ваши преступления
ради этого изумруда. Если вы удовольствуетесь тем, что
вернетесь к своим делам, это будет конец истории, но если
хоть один из вас доставит неприятности майору или мне, мы в
состоянии сделать вашу жизнь весьма затруднительной.
   - Майор может вернуться в Талабво, - заметил Келп. - Но
вы-то останетесь здесь.
   - Нет, - приветливо улыбаясь, ответил Проскер. - В
Талабво нуждаются в юридических советниках для разработки
новой конституции. Должность весьма значительная и хорошо
оплачиваемая. Для подготовки новой конституции потребуется
около пяти лет. Я заранее радуюсь перемене обстановки.
   - Я пожелал бы вам одну перемену обстановки, - сказал
Келп.
   - Не сомневаюсь, - кивнул Проскер. - Мне очень не
хочется вас выпроваживать, но я немного стеснен во времени.
У вас есть ко мне вопросы?
   - Ни одного, на который вы хотели бы ответить. - Келп
встал. - До встречи, Проскер.
   - Вряд ли она состоится. Эти двое господ проводят вас.
   Машина Марча стояла за углом. Келп побежал к ней и
скользнул на переднее сиденье.
   - Все нормально? - спросил Марч.
   - Все паршиво, - коротко ответил Келп. - Подай вперед,
чтобы можно было видеть улицу.
   Марч среагировал немедленно: включил зажигание, отъехал
и спросил:
   - В чем дело?
   - Нас надули. Мне нужно позвонить по телефону. Если
кто-нибудь выйдет из посольства, раздави его.
   - С удовольствием, - сказал Марч, и Келп выскочил из
машины.

                          3

   Ролло вошел в комнату.
   - У телефона второй бурбон. Он хочет с тобой поговорить.
   - Я так и знал, - сказал Гринвуд. - Что-нибудь должно
было случиться.
   - Может, и нет, - пожал плечами Дортмундер, но, судя по
его тону, он и сам в это не верил.
   Дортмундер встал и прошел в телефонную будку.
   - Да?
   - Обмануты, - раздался голос Келпа. - Приезжай быстрее.
   - Ладно, - ответил Дортмундер и повесил трубку.
   Такси нашли сразу же, но дорога показалась им вечностью.
Наконец вечность закончилась, и Дортмундер с друзьями
вылезли на углу улицы, в полуквартале от посольства Талабво.
Марч побежал к ним навстречу, Дортмундер спросил:
   - Что случилось?
   - Нас обманули. Проскер и майор заодно.
   - Нужно было зарыть его в лесу! - прорычал Гринвуд. - Я
это знал, я слишком добр, вот и все.
   - Замолчи, - приказал Дортмундер и спросил: - Где Келп?
   - Пошел за ними, - ответил Марч. - Майор, Проскер и трое
негров вышли из посольства минут пять назад и сели в такси.
С багажом. Келп последовал за ними в другом такси.
   - Проклятье! - воскликнул Дортмундер. - Мы потратили
слишком много времени, объезжая парк.
   - Нам надо ждать Келпа здесь? - спросил Гринвуд.
   Марч указал на телефонную будку на углу улицы.
   - Он записал номер телефона этой будки и позвонит, как
только сможет.
   - Разумное решение, - одобрил Дортмундер. - Тогда ты,
Марч, останешься возле кабины, а Чефуик и я войдем в
посольство. Гринвуд, оружие у тебя?
   - Конечно.
   - Дай мне его.
   Гринвуд передал Дортмундеру свой револьвер.
   - Будешь стоять на стреме.
   Марч вернулся к телефонной будке, а Дортмундер, Чефуик и
Гринвуд быстро направились к посольству. Гринвуд
остановился у входа и, облокотившись на решетку из кованого
железа, с небрежным видом закурил сигарету, в то время как
Дортмундер и Чефуик поднялись по ступеням. На ходу Чефуик
достал из кармана несколько маленьких отмычек.
   Две первые комнаты были пустыми, но в третьей за пишущими
машинками сидели две негритянки-секретарши. Их быстро
заперли в шкаф и продолжили путь.
   В кабинете Айко они нашли на письменном столе записную
книжку с пометкой на первой странице: "Кеннеди - щ 301 - 7 ч.
15 м."
   - Они, вероятно, поехали в аэропорт, - сказал Чефуик.
   - Но какой авиакомпании этот рейс?
   - Тут не указано.
   - Справочник! - сказал Дортмундер.
   Они начали открывать все ящики в поисках телефонной
книги, которая оказалась в нижнем левом отделении.
   - Ты будешь звонить во все авиационные компании? -
спросил Чефуик.
   - Надеюсь, не придется. Попробуем "Пан-Ам". -
Дортмундер поискал номер, набрал его, и на четвертый звонок
ему ответил невыразительный женский голос.
   - Я хочу задать вам вопрос, который может показаться
глупым, - начал Дортмундер, - но я пытаюсь пресечь бегство
одной парочки.
   - Бегство, сэр?
   - Я не хочу становиться на пути зарождающейся любви, -
извинился Дортмундер, - однако стало известно, что мужчина
уже женат. - Мы знаем, что они улетают сегодня вечером из
аэропорта Кеннеди в семь часов пятнадцать минут. Рейс щ
301.
   - "Пан-Америка", сэр?
   - А вот этого мы не знаем. Нам неизвестны авиакомпания и
направление.
   Дверь кабинета отворилась, и, поблескивая стеклами очков,
вошел чернокожий секретарь.
   - Одну секунду. - Дортмундер прижал трубку к груди и
продемонстрировал нежданному посетителю револьвер Гринвуда.
- Встаньте вон там, - велел он, указывая на голую стену в
стороне от двери.
   Чернокожий секретарь поднял руки и безропотно направился
к стене.
   Не спуская глаз с чернокожего секретаря, Дортмундер
сказал:
   - Прошу прощения. Мать молодой девушки в отчаянии. У
нее истерика.
   - Так вам известен лишь номер рейса и час отлета, сэр?
   - Самолет вылетает из аэропорта Кеннеди.
   - Вам придется подождать.
   - Сколько прикажете.
   - Я постараюсь сделать все возможное, сэр. Не вешайте
трубку.
   - Хорошо.
   Раздался легкий щелчок, и Дортмундер обратился к Чефуику:
   - Обыщи и свяжи его.
   Чефуик повернулся к чернокожему секретарю:
   - Дай мне свой галстук и шнурки от ботинок.
   - У вас ничего не выйдет, - проговорил тот.
   - Если он предпочитает отправиться на тот свет, прижми
дуло к животу, чтобы заглушить шум.
   - Я буду слушаться, - поспешно сказал негр и начал
развязывать галстук. - Но это ни к чему не приведет.
   Дортмундер держал телефонную трубку у уха и целился в
негра, который отдал свой галстук и шнурки Чефуику.
   - Теперь сними ботинки и носки и ложись плашмя на пол, -
приказал Чефуик, связал шнурками руки и ноги секретаря, а
галстук засунул ему в рот.
   В трубке раздался щелчок, и девичий голос произнес:
   - Уф! Вот, сэр, я нашла!
   - Очень вам благодарен.
   - Рейс "Эйр Франс" на Париж. Единственный рейс с таким
номером в этот час.
   - Я очень вам благодарен, - повторил Дортмундер.
   - Это так романтично, не правда ли, сэр? - сказала
девушка. - Бегство в Париж!..
   - Полагаю, - ответил Дортмундер.
   - Жаль, что он женат.
   - Такое случается. Еще раз спасибо.
   - К вашим услугам, сэр.
   Дортмундер повесил трубку.
   - "Эйр Франс", Париж. - Он вышел из-за стола. - Чефуик,
помоги мне оттащить этого типа. Совсем ни к чему, чтобы
кто-нибудь обнаружил его и развязал.
   Они засадили чернокожего секретаря за письменный стол и
вышли из посольства, никого не встретив. Гринвуд, небрежно
прислонившись к ограде, ждал. У телефонной будки Дортмундер
обратился к Чефуику:
   - Ты останешься здесь. Когда Келп позвонит, скажи ему,
что мы едем в аэропорт и что он может оставить нам записку в
"Эйр Франс". Если они поехали в другое место, а не в
аэропорт, ты подождешь здесь и, если записки для нас не
будет, тебе позвонят.
   - Чефуик кивнул.
   - Встретимся в "Гриль-баре", когда все закончится. На
случай, если мы разминемся, - объяснил Дортмундер.
   - Мы, наверное, освободимся поздно, - вслух подумал
Чефуик. - Надо позвонить Мод.
   - Не занимай долго телефон.
   - Не беспокойся. Желаю удачи.
   - Поехали, Марч, посмотрим, в какой рекордный срок ты
сможешь нас доставить в аэропорт Кеннеди, - сказал
Дортмундер.

                        4

   У девушки в окошке "Эйр Франс" был настоящий французский
акцент.
   - Месье Дортмундье? Вам оставили сообщение.
   Она передала ему маленький конверт.
   - Спасибо, - Дортмундер отошел в сторону.
   В конверте оказался клочок бумаги со словами "Золотая
дверь".
   - Этого еще не хватало, - недоуменно произнес Дортмундер.
   - Подожди минутку, - бросил Гринвуд и направился к
ближайшей стюардессе - красивой, коротко подстриженной
блондинке в темно-голубой униформе.
   - Прошу прощения, вы не выйдете за меня замуж?
   - Я бы с удовольствием, но мой самолет отлетает через
двадцать минут.
   - Значит, после возвращения. А пока не могли бы вы
сказать, что означает "Золотая дверь" и где это находится?
   - О, это ресторан в зале международных рейсов.
   - Превосходно. Когда мы там пообедаем?
   - В следующий раз, когда мы встретимся.
   - Чудесно. Когда именно?
   - А вы не знаете?
   - Пока нет. Вы когда возвращаетесь?
   - В понедельник, - сказала она, улыбаясь. - Мы прилетаем
в три тридцать.
   - Идеальное время для обеда! Итак, в четыре?
   - Лучше в полпятого.
   - Договорились. Понедельник, полпятого, "Золотая дверь".
Я сейчас закажу столик. На фамилию Грофилд. До встречи, -
Гринвуд, вернулся к Дортмундеру. - Это ресторан, - объяснил
он, - в зале международных рейсов.
   - Пошли!
   Ресторан находился на первом этаже, напротив длинного
эскалатора. У подножия лестницы стоял Келп.
   - Наверху. Жрут, сволочи.
   - Они сядут на самолет "Эйр Франс" в 7.15, - сказал
Дортмундер.
   Келп заморгал.
   - Откуда ты знаешь?
   - Телепатия, - ответил Гринвуд.
   - Пошли.
   - Я не так одет, - заметил Марч, - чтобы идти в подобное
место.
   На нем была кожаная куртка и джинсы; остальные были в
костюмах и при галстуках.
   - А есть еще другая лестница, по которой можно
спуститься? - спросил Дортмундер.
   - Вероятно, но для публики открыта только эта.
   - Хорошо. Марч, оставайся здесь на случай, если нам не
удастся их перехватить. Если они пройдут, следуй за ними,
но не пытайся действовать самостоятельно. Келп, Чефуик
по-прежнему у телефонной будки?
   - Нет, он сказал, что отправится в "Гриль-бар".
   - Хорошо. Марч, если кто-нибудь спустится в ты
последуешь за ними, как можно скорее сообщи в "Гриль-бар".
   Они поднялись по лестнице и по темному ковру прошли в
большой холл.
   - Вот они, - прошипел Келп.
   Дортмундер бросил взгляд сквозь занавес. За столом около
окна расположились майор Айко, Проскер и три молодых
здоровых негра. Они обедали. До отлета оставалось еще два
часа.
   - У меня нет желания схватиться с ними здесь, - сказал
Келп. - Слишком много народу.
   - Полностью согласен, - ответил Дортмундер. - Будем
ждать их внизу.
   Было почти шесть часов, когда майор, Проскер и трое
негров, закончив наконец обед, спустились вниз. Дортмундер
немедленно встал, направился к ним и широко улыбнулся.
   - Майор! Какой сюрприз! До чего же я рад вас снова
видеть! Теперь он присоединился к группе, схватил вялую
руку майора и стал ее трясти, добавляя при этом:
   - Остальные тут, около меня. Если вы не хотите вызвать
перестрелку, стойте спокойно;
   Проскер оглянулся и воскликнул:
   - Господи, они действительно все здесь!
   - Дортмундер, - сказал майор, - я уверен, что мы сможем
обо всем договориться!
   - Еще как сможем! - согласился Дортмундер. - Только мы
вдвоем. Никаких адвокатов, никаких телохранителей.
   - Гм... Вы не собираетесь применить насилие?
   - Я - нет, майор, а как другие - не знаю. Гринвуд сперва
пришьет Проскера, это совершенно естественно, ну, а Келп,
полагаю, прежде всего нападет на вас.
   - Вы не посмеете осуществить подобную операцию в таком
людном месте.
   - Это идеальное место, - возразил Дортмундер. -
Перестрелка, паника. Мы смешиваемся с остальными. Ничего
нет легче, чем затеряться в толпе.
   - Проскер, не пытайтесь заставить их выполнить угрозы. В
том, что он говорит, есть доля правды.
   - О, черт возьми, - проговорил Проскер. - Хорошо,
хорошо, Дортмундер! Так чего же вы хотите? Еще денег?
   - Мы не можем заплатить сто семьдесят тысяч долларов, -
перебил его майор. - Это просто невозможно.
   - Двести тысяч, - поправил Дортмундер. - Цена повысилась
после третьей попытки. Но я хочу поговорить наедине.
Пойдем.
   - Пойдем? Куда?
   - Просто поговорим, вот и все. Ваши люди могут остаться
здесь, мой люди останутся там, где они есть, а мы с вами
пройдем немного дальше, чтобы поговорить. Пойдем!
   Майор упорно сопротивлялся, явно не желая никуда идти, но
перед натиском Дортмундера он вынужден был уступить.
   Дортмундер и майор неторопливо удалились.
   - Дортмундер, - начал майор, - Талабво - бедная страна.
Я смогу наскрести немного денег, но никак не двести тысяч
долларов. Может, тысяч пятьдесят... Но больше у нас просто
нет.
   - Вы собирались нас надуть с самого начала! - обвинил
Дортмундер.
   - Не стану лгать, - кротко ответил майор.
   В зале ожидания Проскер обратился к трем чернокожим
мужчинам:
   - Если разбежаться в разные стороны, они не посмеют
стрелять.
   - Мы не хотим умирать, - возразил один из негров, и
остальные согласно закивали.
   - Они не станут стрелять! - настаивал Проскер. - Разве
вы не понимаете, что затевает Дортмундер? Он отберет у
майора изумруд.
   Негры обменялись взглядами.
   - Если вы не придете на помощь майору и Дортмундеру
удастся отобрать у него изумруд, - продолжал Проскер, - вам
несдобровать!
   Негры забеспокоились.
   - Я буду считать до трех, - продолжал Проскер, - и на
счет "три" мы разбежимся.
   Эта мысль не очень-то им понравилась, но то, что
предсказывал Проскер в случае отказа, было еще хуже.
   - Раз, - начал Проскер. Он видел Гринвуда, сидящего
позади эскалатора. - Два, - в другой стороне он увидел
Келпа. - Три! - закончил он и побежал.
   Чернокожие еще секунду оставались неподвижны, потом
побежали.
   Люди, бегущие по аэропорту, не вызывают обычно
пристальных взглядов, но эти четверо сорвались с места так
стремительно, что привлекли всеобщее внимание. Келп,
Гринвуд и Марч посмотрели на них и тоже побежали, но
бросились они друг к другу, чтобы выработать план действий.
   В это время майор и Дортмундер продолжали двигаться по
коридору. Дортмундер пытался найти спокойный уголок, чтобы
освободить майора от изумруда, а майор рассказывал о
неустроенности и бедности Талабво и о своем искреннем
желании загладить вину.
   Вдали раздался голос:
   - Дортмундер!
   Узнав голос Келпа, Дортмундер повернулся и увидел двух
негров, которые неслись в их направлении, расталкивая
направо и налево людей, попадавшихся на их пути.
   Он крепко взял майора за локоть, быстро осмотрелся кругом
и увидел перед собой дверь, на которой было написано "Вход
воспрещен". Дортмундер толкнул дверь и оказался на верхней
площадке лестницы, серой и грязной.
   - Дортмундер, - взмолился майор, - даю вам слово...
   - Мне не нужно ваше слово, мне нужен изумруд.
   - Вы думаете, что он при мне?
   - Безусловно, где же еще? - Дортмундер достал револьвер
Гринвуда и прижал его к желудку майора. - Если мне придется
обшаривать ваш труп, это займет больше времени.
   - Дортмундер...
   - Заткнитесь и отдайте камень! У меня нет времени
слушать ваше вранье!
   Майор пристально посмотрел на Дортмундера и пролепетал:
   - Я заплачу вам все деньги, я...
   - Ты сдохнешь, черт побери! Давай изумруд!
   - Хороши, хорошо. - Майор задрожал. - Сохраните его! -
заканючил он, доставая из кармана маленькую черную
коробочку. - Вы не найдете другого покупателя. Сохраните
его. Я свяжусь с вами. Я найду деньги и заплачу...
   Дортмундер вырвал у него из рук коробочку, отступил на
шаг и открыл ее. Изумруд был там. Дортмундер круто
повернулся, с изумрудом в одной руке и револьвером в другой,
и стал быстро спускаться по лестнице.
   Он услышал шум погони. Потом повернул за угол здания и
оказался в мире самолетов, среди лучей ослепительного света,
янтарных и голубых взлетных полос, заправочных зон...
   Его преследовали негры.
   Слыша за спиной громкий топот, Дортмундер продолжал
бежать, все дальше и дальше удаляясь от зданий, света,
пассажиров, пока не затерялся в кромешной тьме.
   Маленький пятиместный одномоторный самолет выкатил на
взлетную полосу. За штурвалом сидел продавец компьютеров по
имени Фиргус; его приятель Баллок спал крепким сном на
заднем сиденье. Фиргус безмятежно глядел на приборный
щиток, ожидая разрешения на взлет, когда дверца внезапно
распахнулась и в кабину ворвался человек с револьвером.
   Фиргус ошалело посмотрел на него.
   - В Гавану? - спросил он.
   - Пока просто взлетай, там будет видно, - ответил
Дортмундер, следивший в окно за тремя людьми, мчавшимися в
их направлении.
   - Семьсот тридцать третий, - раздался в наушниках голос
диспетчера. - Взлет разрешаю.
   - Э-э-э... - начал Фиргус.
   Дортмундер повернул к нему голову.
   - Без глупостей. Взлетай.
   - Хорошо.
   Самолетик быстро набрал скорость, оставив выбившихся из
сил преследователей далеко позади, и круто взмыл в воздух.
   - Отлично! - сказал Дортмундер.
   - Если вы меня застрелите, - предупредил Фиргус, - то
самолет разобьется и вы тоже погибнете.
   - У меня нет ни малейшего желания в кого-либо стрелять, -
заверил Дортмундер.
   - Но мы не долетим до Кубы. С нашим запасом горючего мы
едва дотянем до Вашингтона.
   - Я не собираюсь ни на Кубу, ни в Вашингтон.
   - Тогда куда же вы хотите лететь?
   - А вы куда летите?
   - Вообще-то в Питтсбург, - растерянно ответил он.
   - Так и летите туда!
   - Вам тоже надо в Питтсбург?
   - Делайте, что хотите. Не обращайте на меня внимания.
   - Что же, - произнес Фиргус, - хорошо.
   Самолет парил в воздухе, изумруд "Балабомо" был в руках
Дортмундера.
   Понадобилось пятнадцать минут, чтобы перелететь Нью-Йорк
и достичь Нью-Джерси, и в течение всего этого времени Фиргус
не сказал ни слова. Пролетая над болотами Нью-Джерси, он
заявил:
   - Старина, не знаю ваших проблем, но вы меня чертовски
напугали.
   - Простите, я очень торопился.
   - Не сомневаюсь. - Фиргус бросил поверх плеча взгляд на
Баллока, который продолжал спать. - Вот уж он удивится.
Прошло еще четверть часа, потом Дортмундер спросил:
   - Что это там внизу?
   - Где?
   - Вон та светлая полоса.
   Фиргус посмотрел вниз.
   - Ах, это!.. Шоссе номер восемьдесят. Знаете, одна из
супер-автострад, но эта часть еще не закончена. И потом они
уже морально устарели. Транспорт будущего - это маленький
частный самолет. Вот, к примеру...
   - А кажется законченной, - перебил его Дортмундер.
   - Что?
   - Эта дорога, она кажется законченной.
   Фиргус был недоволен. Он хотел рассказать Дортмундеру о
великолепной статистике частных самолетов в США.
   - Приземлитесь, - приказал Дортмундер.
   - Что?
   - Там достаточно широко для такого самолета, как ваш.
Приземлитесь.
   - Зачем?
   - Чтобы я смог выйти. Не волнуйтесь, я по-прежнему не
намерен стрелять в вас.
   Фиргус описал два круга, прежде чем решился. Он явно
нервничал, и нервозность передалась Дортмундеру. Наконец
Фиргус с легкостью перышка посадил самолет и повернулся к
Дортмундеру с широченной улыбкой.
   - Вот что называется уметь пилотировать!
   - Полностью с вами согласен.
   Фиргус опять бросил взгляд на Баллока и с раздражением
проговорил:
   - Черт побери, дрыхнет без задних ног! - Он пихнул
Баллока в плечо. - Да проснись ты!
   - Оставьте его.
   - Если он вас не увидит, то не поверит ни одному моему
слову. Эй, Баллок, соня, ты такое пропускаешь!..
   - Спасибо, что подбросили, - Дортмундер опустился на
землю.
   - Баллок! - завопил Фиргус, молотя приятеля кулаками. -
Проснешься ты или нет?!
   Дортмундер растаял в темноте.
   Баллок наконец пришел в себя под градом ударов, зевнул,
сел, потер лицо, посмотрел вокруг, сощурил глаза, нахмурил
брови и спросил:
   - Бог мой, где мы?
   - На шоссе номер восемьдесят, возле Нью-Джерси, - ответил
Фиргус. - Ты видишь вон того парня? Смотри скорей, черт
побери, пока он не ушел!
   - Шоссе номер восемьдесят? Мы в самолете, Фиргус!
   - Да смотри же!
   - Что ты делаешь на земле? Что ты делаешь на шоссе номер
восемьдесят?
   - Он исчез! - воскликнул Фиргус, воздев в отчаянии руки.
- Ведь я просил тебя посмотреть!
   - Ты, вероятно, пьян, - сказал Баллок. - Ехать на
самолете по шоссе!
   - Я не ехал на самолете по шоссе!
   - А как это называется?
   - Нас угнали воздушные пираты! В кабину ворвался парень
с револьвером в руке и...
   - Если бы ты находился в воздухе, ничего бы такого не
случилось.
   - Да это было еще там, в аэропорту Кеннеди! Я ждал
разрешения на взлет, а он, размахивая револьвером...
   - Да-да, конечно, - с обидной издевкой произнес Баллок.
- И вот мы в прекрасной Гаване.
   - Он не хотел лететь в Гавану.
   - Нет. Он хотел лететь в Нью-Джерси. Он угнал самолет,
чтобы попасть в Нью- Джерси.
   - Но я-то тут при чем? - заорал Фиргус. - Так было!
   - Один из нас спятил, - констатировал Баллок. - А так
как ты за штурвалом, то, надеюсь, спятил я.
   Фиргус повернулся в своем кресле, испепеляя приятеля
взглядом.
   - Нас угнал воздушный пират, - угрожающе процедил он
тихим голосом. - Это было.
   - Если собираешься лететь так низко, - проговорил Баллок,
закрывая глаза, - остановись у кафе, возьми пивка.
   - В Питтсбурге я выбью тебе все зубы, - пообещал Фиргус.
   Он сел прямо, взлетел и в ярости взял курс на Питтсбург.

                           5

   Представителем Акинзи в ООН был крупный человек по имени
Николими. Дождливым октябрьским днем посол Николими сидел в
столовой посольства в небольшом доме на Шестьдесят третьей
улице в Манхэттене.
   - Господин посол, к вам посетитель, - доложил служащий.
   Посол наслаждался миндальным тортом. Целый торт на него
одного - вот почему посол был таким крупным. Одновременно
он пил кофе со сливками и сахаром. Посол получал от этого
огромное удовольствие и был недоволен, что его побеспокоили.
   - По какому вопросу?
   - Он сказал, что дело касается изумруда "Балабомо".
   Посол нахмурился.
   - Это полицейский?
   - Не думаю, господин посол.
   - Кто же он, на ваш взгляд?
   - Гангстер, господин посол.
   Посол поднял брови.
   - В самом деле? Приведите ко мне этого гангстера.
   - Да, господин посол.
   Служащий вышел, а посол, чтобы не терять даром времени,
наполнил рот тортом. И как раз собирался запить его глотком
кофе, когда служащий вернулся.
   - Он здесь, сэр.
   Посол сделал знак рукой, чтобы гангстера пригласили
войти, и в дверях появился Дортмундер. Все еще жуя, посол
жестом предложил ему взять торт.
   - Нет, спасибо, - вежливо отказался Дортмундер.
   Посол выпил еще немного кофе, громко рыгнул, вытер губы
салфеткой и произнес:
   - Если я правильно понял, вы хотите поговорить со мной об
изумруде "Балабомо"?
   - Совершенно верно.
   - Что же вы хотите мне сказать?
   - Во-первых, - начал Дортмундер, - я хочу, чтобы это
осталось между нами. Никакой полиции.
   - Так ведь она его разыскивает.
   - Конечно. - Дортмундер скосил глаза в сторону
служащего, стоявшего у двери, потом перевел взгляд на посла.
- Мне бы не хотелось говорить при свидетелях.
   Посол улыбнулся и покачал головой.
   - Тем не менее вам придется пойти на риск. Я предпочитаю
не оставаться наедине с незнакомцами.
   Дортмундер несколько секунд размышлял.
   - Ладно, - решил он наконец. - Немногим больше четырех
месяцев назад кто-то украл изумруд "Балабомо".
   - Знаю, - сказал посол.
   - Он стоит очень дорого.
   Посол утвердительно кивнул.
   - Это я тоже знаю. Хотите мне его продать?
   - Не совсем так, - ответил Дортмундер. - Обычно
владельцы особо ценных камней изготавливают копии - для
выставок. Существуют ли копии изумруда "Балабомо"?
   - Даже несколько. К сожалению, в "Колизее" был выставлен
оригинал.
   Дортмундер бросил подозрительный взгляд на служащего.
   - Я хочу предложить вам обмен.
   - Обмен?
   - Да. Настоящий изумруд - за копию.
   - Боюсь, что я не совсем вас понял. Копия и... что еще?
   - Больше ничего. Просто обмен одного камня на другой.
   - Я в самом деле вас не понимаю, - признался посол.
   - Да, но одно условие, - продолжал Дортмундер, - вы не
объявите публично, что получили изумруд, прежде чем я не дам
вам на то разрешение. Может быть, через год или два, может
быть, гораздо раньше.
   Посол поджал губы.
   - Мне кажется, вы можете рассказать потрясающую историю.
   - Не при свидетелях, - отрезал Дортмундер.
   - Ладно. - Посол повернулся к служащему. - Подождите в
коридоре.
   - Хорошо, господин посол.
   Когда они остались одни, Дортмундер поведал ему всю
историю, не называя имен, кроме майора Айко.
   Посол слушал, время от времени кивая головой, иногда
улыбаясь, иногда прищелкивая языком от восхищения. Когда
Дортмундер закончил, он заявил:
   - Я всегда подозревал, что за похищением стоит майор.
Значит, он пытался вас надуть, и вы вновь отобрали изумруд.
А что теперь?
   - В один прекрасный день, - сказал Дортмундер, - майор
вернется с двумястами тысячами долларов. Может быть, через
месяц, может быть, через год, но я знаю: это будет. Он
очень хочет получить изумруд.
   - Талабво хочет, - кивнул посол.
   - Поэтому деньги они найдут, - продолжил Дортмундер. - В
последний момент майор прокричал мне, чтобы я хранил
изумруд, что он вернется и заплатит. И я уверен, он придет.
   - Но вы не хотите отдавать ему изумруд, ведь так? Потому
что он вас обманул?
   - Верно. Чего я теперь хочу, так это поквитаться. Вот
потому-то я и предлагаю обмен. Вы получите настоящий
изумруд и на некоторое время спрячете его. Я беру копию и
храню ее до появления майора. Я продаю ее за двести тысяч
долларов, он садится в самолет, чтобы отвезти изумруд в
Африку, и тогда вы объявляете, что настоящий находится у
вас.
   Посол печально улыбнулся.
   - В Талабво не скажут майору спасибо, когда узнают, что
он заплатил двести тысяч долларов за кусок зеленого стекла.
   - Вот и я так думаю.
   По-прежнему улыбаясь, посол покачал головой.
   - Я буду помнить, что вас нельзя обманывать.
   - Вы согласны? - спросил Дортмундер.
   - Конечно, согласен. Помимо того, что мы вновь обретаем
наш изумруд, я согласен еще и потому, что уже несколько лет
жду возможности сыграть, с майором шутку. Я тоже мог бы
рассказать вам про него кое-какие истории. Вы бы удивились,
услышав их... Быть может, все же отведаете торта?
   - Разве что крошку, - сдался Дортмундер.
   - И чашечку кофе. Я настаиваю. - Посол перевел взгляд
на окно, заливаемое струями холодного дождя. - Какой
прекрасный день, вы не находите?
   - Прекрасный, - согласился Дортмундер.

Ваша оценка:	Подпишусь под каждым словом (+3) Понравилось (+2) Нормально (+1) Посредственно (-1) Ерунда какая-то (-2) Чушь собачья (-3)
Комментарий:
Подпись:	(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
Сайт:

Комментарии (3)