известью стену тюрьмы. Он проводил у окна весь день, потому
что не любил ни камеры, ни напарника по камере. Оба были
серые, грубые, старые и грязные. Но камера по крайней мере
не действовала на нервы, а компаньон по камере проводил
долгие часы, копаясь в пальцах ног, а потом нюхая руки.
Гринвуд сидел здесь уже месяц, и его терпение истощилось.
Заскрипела дверь. Гринвуд повернулся и увидел стоящего
на пороге сторожа, похожего на старшего брата сокамерника,
но по крайней мере в ботинках.
- Гринвуд, к вам посетитель.
- Отличненько!
Гринвуд и сторож прошли по металлическому коридору,
спустились по металлической лестнице, прошли по другому
металлическому коридору, через две двери, которые им открыли
сторожа, и попали в помещение светло-коричневого цвета.
Эжен Эндрю Проскер сидел по другую сторону решетки, делившей
комнату надвое, и улыбался.
Гринвуд сел напротив.
- Как дела в мире?
- Он вертится, - заверил его Проскер.
- А как мое прошение?
Речь шла не о прошении к правосудию, а к бывшим
партнерам.
- Недурно, - ответил Проскер. - Я не удивлюсь, если
завтра утром вы узнаете что- то новенькое.
Теперь улыбнулся Гринвуд.
- Хорошая новость. Поверьте, я очень нуждаюсь в хороших
новостях. Думаю, вы не уточняли детали с моими друзьями?
- Нет, - ответил Проскер. - Мы решили подождать, когда
вы будете на свободе. - Он поднялся и взял свой портфель.
- Надеюсь, мы скоро вытащим вас отсюда.
- Я тоже на это надеюсь, - с чувством произнес Гринвуд.
7
В два часа двадцать пять минут ночи, на следующий день
после визита Проскера в тюрьму, автострада была почти пуста,
не считая одного грузовика - большого пыльного фургона с
надписью: "Грузовики проката Паркера". Айко нанял его
через посредника на весьма скромных условиях. Когда Келп
замедлил скорость, чтобы выехать с автострады, Дортмундер,
сидящий рядом, наклонился вперед и, посмотрев на часы в
свете приборной панели, сказал:
- У нас пять минут лишних.
- Я поеду медленнее по узким улицам - с таким-то грузом
сзади, - ответил Келп.
- Нам нельзя приезжать раньше времени, - напомнил
Дортмундер.
- Я знаю. Знаю.
В этот момент в тюрьме Гринвуд тоже смотрел на часы.
Через двадцать пять минут грузовик с погашенными фарами
остановился на стоянке у большого магазина, в трех кварталах
от тюрьмы. Келп и Дортмундер вышли из кабины и осторожно
обошли грузовик, чтобы открыть заднюю дверь. Пока
Дортмундер помогал Чефуику спрыгнуть на асфальт, Марч
передал Келпу лестницу трехметровой длины. Келп и
Дортмундер прислонили лестницу к фургону, а Марч протянул
Чефуику моток серой веревки и маленькую черную сумку.
Дортмундер взял веревку и первым поднялся по лестнице, за
ним последовал Чефуик, Келп передал им лестницу. Дортмундер
положил ее на крышу грузовика, потом он и Чефуик улеглись по
обе ее стороны. Келп сел в кабину и, не зажигая фар,
медленно объехал большой магазин.
В тюрьме Гринвуд взглянул на часы: без пяти три. Момент
настал. Он откинул одеяло и вперил взгляд в человека,
спавшего на верхней койке. Старик храпел с открытым ртом, и
Гринвуд ударил его кулаком по носу.
Глаза старика открылись; он и Гринвуд в течение секунды
смотрели друг на друга. Потом старик заморгал, вытащил руку
из-под одеяла и пощупал болевший нос.
- Ой!..
- Перестань копаться в пальцах ног!
- Что-что?
Гринвуд завопил во весь голос.
- И перестань нюхать свои руки!
Старик отвел пальцы - они оказались в крови.
- На помощь, - сказал он тихо, будто сомневаясь,
правильно ли выбрал слово.
Потом, видимо, перестав сомневаться, закрыл глаза и
визгливо заверещал:
- На помощьпомощьпомощь...
- Ну все! - взревел Гринвуд. - Я тебя убью!
Зажегся свет. Закричали сторожа. Послышался скрежет
металла, лязг запоров.
Гринвуд оторвал старика от нар, держа его за лодыжку, но
стараясь не причинить вреда, поймал его одной рукой за шею,
а другую занес над лицом. При этом он непрерывно вопил.
Открылась дверь, вбежали три сторожа.
Внезапно Гринвуд стих и выпустил старика, который сразу
же сел на пол и бессильно поник с пустым взглядом.
- Не знаю, - ошалело проговорил Гринвуд, качая головой.
- Не знаю...
Сторожа схватили его за руки.
- Зато мы знаем, - сказал один из них.
А второй добавил вполголоса:
- Съехал парень. Не ожидал от него...
У тюремной стены бесшумно остановился грузовик.
Дортмундер вылез, прислонил к стене лестницу и быстро
поднялся по ней. Затем спустился и прошептал:
- Все нормально.
- Отлично, - прошептал Чефуик.
Дортмундер старательно установил лестницу и снова
поднялся. На этот раз за ним следовал Чефуик. У
Дортмундера через плечо висел моток веревки. Несмотря на
свою сумку, Чефуик карабкался с поразительной для человека
его комплекции ловкостью.
На самом верху лестницы Дортмундер размотал веревку и
закрепил ее при помощи крюка на вершине стены.
Как только луч прожектора пробежал мимо, Дортмундер
быстро поднялся на стену и сел на нее верхом; вскоре к нему
присоединился Чефуик. Они схватили лестницу за верхнюю
перекладину, втащили ее и перекинули на другую сторону.
Лестница коснулась асфальтированной поверхности, и
Дортмундер скользнул вниз. Чефуик последовал за ним.
Келп остался около грузовика и наблюдал за Дортмундером и
Чефуиком. Когда те благополучно исчезли, он удовлетворенно
кивнул головой, вернулся в кабину и отъехал.
Тем временем Дортмундер и Чефуик побежали к зданию, нашли
дверь в том месте, где и полагалось ей быть по плану; Чефуик
достал из кармана две отмычки и сразу же принялся за работу.
Дортмундер стоял на страже.
Раздался щелчок, и дверь открылась.
Они скользнули внутрь и закрыли дверь.
- Одной меньше, - прошептал Дортмундер.
- Теперь мне понадобится сумка, - так же тихо произнес
Чефуик, не утративший своего невозмутимого вида.
Комната, в которой они очутились, была погружена в
полнейший мрак, но Чефуику и не нужен был свет. Он присел
на корточки, открыл сумку, сунул обе отмычки в
предназначавшиеся им карманчики и достал два других
инструмента. Закрыл сумку, выпрямился и произнес:
- За работу.
На расстоянии нескольких стен и запертых дверей Гринвуд
сказал:
- Я пойду с вами сам, не беспокойтесь.
Один из сторожей предложил:
- Послушай, приятель, мы найдем тебе другое место для
сна.
Гринвуд довольно улыбнулся. Он знал, куда его отведут:
в одну из камер лазарета.
Гринвуд прощально улыбнулся старику, вытирающему кровь,
текущую из носа, и вышел из камеры.
Его повели тем же путем, как и на свидание к Проскеру:
по металлическому коридору и через две охраняемые двери. В
тихом, спокойном местечке из дверного проема возникли двое,
в черных капюшонах и с черными револьверами в руках.
- Без шума.
Сторожа смотрели на Дортмундера и Чефуика и моргали от
удивления глазами.
- Вы сошли с ума, - сказал один из них.
- Необязательно, - возразил Чефуик, остановившийся возле
двери. - Сюда, господа.
Все вошли в камеру, и Гринвуд закрыл дверь. Поясами
сторожей связали им ноги, галстуками - руки, а подолами
рубашек - заткнули им рты. Затем все трое направились по
коридору и воспользовались тяжелой металлической дверью,
которая долгие годы стояла на запоре, пока до нее не
добрался Чефуик. Пройдя в обратном направлении путь,
проделанный Дортмундером и Чефуиком, они, наконец, оказались
у выхода из здания и стали ждать. Дортмундер посмотрел на
часы. Три двадцать.
- Пять минут, - прошептал он.
За четыре квартала от тюрьмы Келп посмотрел на часы.
Потом бесшумно вылез из кабины грузовика и открыл фургон.
- Готовь! - прошептал он Марчу.
- Есть! - ответил тот и стал вытаскивать из кузова
длинную широкую доску. Келп схватил ее за конец и опустил
на землю таким образом, что доска образовала наклонную
плоскость. Марч вытолкнул другую доску, которую Келп
положил таким же образом рядом с первой, оставив между ними
расстояние примерно в полтора метра. Они отошли на тротуар
и стали ждать. Через минуту послышалось урчание мотора, и
из недр фургона появился капот почти нового "мерседес-бенца"
с откидным верхом. Келп наткнулся на него вечером на
Парк-авеню в районе Шестидесятых улиц. Так как машина
должна была служить им недолго, ей оставили номерной знак
"МД". Келп решил простить врачей.
Дортмундер опять посмотрел на часы и скомандовал:
- Пошли!
Трое мужчин помчались, пересекая двор, к тюремной стене.
Дортмундер и Чефуик поставили лестницу, и Гринвуд первым
поднялся по ней. Когда все трое оказались на крыше, в
открытой машине появился Марч. Чефуик соскользнул на землю
и перелез в машину.
Гринвуд спустился по веревке и прыгнул на переднее
сиденье. Чефуик уже устроился на заднем.
Одним прыжком Дортмундер отделился от стены, выпустил
веревку и упал на заднее сиденье машины, закричав:
- Поехали!!!
Марч вдавил акселератор. В то время, как его пассажиры
цеплялись за сиденья и друг за друга, он вихрем домчался до
конца квартала, точно направил машину на доски, въехал в
фургон и намертво затормозил, остановив машину в пяти
сантиметрах от передней перегородки. Потом выключил мотор и
фары. Фургон закрылся.
Секунд тридцать в полнейшей темноте слышалось лишь
прерывистое дыхание пятерых мужчин. Потом Гринвуд заявил:
- Нужно вернуться. Я забыл зубную щетку.
Все засмеялись, и, хотя смех был нервный, атмосфера тем
не менее разрядилась. Все стали пожимать друг другу руки и
поздравлять с отлично выполненной работой.
Через некоторое время Келп достал из кармана карты, и они
немедленно принялись играть в покер...
В четыре утра Келп заявил:
- Завтра мы отправимся за изумрудом и получим деньги.
- Что ж, можно начать и завтра, - заметил Гринвуд и
повернулся к сдававшему Чефуику.
- Что ты имеешь в виду - "начать завтра"? - спросил
Дортмундер.
Гринвуд нервно передернул плечами.
- Потому что это будет непросто сделать.
- Почему же? - настаивал Дортмундер.
Гринвуд прочистил горло. На губах играла смущенная
улыбка. Он по очереди посмотрел на своих приятелей и
ответил:
- Потому что я спрятал его в комиссариате полиции.
ФАЗА ТРЕТЬЯ
1
- В комиссариате полиции? - сказал майор Айко, обводя
присутствующих недоверчивым взглядом.
Собрались все пятеро: Дортмундер и Келп сидели на своих
обычных местах перед письменным столом, Гринвуд, так удачно
бежавший из тюрьмы прошлой ночью, расположился между ними в
кресле, рядом с ним устроились еще двое, представленных
майору как Роджер Чефуик и Стэн Марч. Часть мозга майора
Айко была занята этими двумя. Он с нетерпением ждал
окончания встречи, чтобы поскорее составить два новых досье.
Но главная часть мозга майора была полна недоверия.
- В комиссариате полиции? - повторил он блеющим голосом.
- Это там, где я находился, - деликатно напомнил Гринвуд.
- Но вы ведь безусловно могли... в "Колизее"...
где-нибудь...
- Он его проглотил, - сказал Дортмундер.
Майор уставился на Дортмундера, пытаясь понять, что
сказал этот человек.
- Прошу прощения?
Ему ответил Гринвуд:
- Когда я понял, что меня поймают, я проглотил камень.
- Понимаю, - сказал Айко, но голос его звучал неуверенно.
Потом он выдавил кривую улыбку: - К счастью для вас, мистер
Гринвуд, я безбожник.
- Неужели? - вежливо проговорил Гринвуд.
- В моем племени изумруд "Балабомо" имеет религиозное
значение, - пояснил майор. - Но продолжайте. Когда вы
снова взяли его в руки?
- Только на следующий день, - ответил Гринвуд. - Я бы
предпочел не останавливаться на этой подробности...
- И все же попрошу вас.
- Хорошо. Когда я вновь обрел изумруд, я был в камере.
Вероятно, полиция боялась, что меня сразу же начнут
разыскивать соучастники, и на первые два дня меня поместили
в вест-сайдском комиссариате. Я находился в одной из камер
