- Мэри Утренняя Звезда, - сказал он. - Приветствую тебя в нашем лесу.
- Он поклонился и коснулся лба Мэри своим. Затем повернулся к детям и
проделал со всеми четырьмя ту же церемонию.
- Мой вигвам ждет вас, - сказал он с торжественным дружелюбием. - Мы
жарим оленя. Милости просим разделить с нами наш ужин.
- Великий Вождь Полуденное Солнце, - ответила Мэри Поппинс, - мы заг-
лянули совсем ненадолго. В сущности, только проститься. Мы совершили
кругосветное путешествие. И это наша последняя остановка.
- Да что ты говоришь, Утренняя Звезда! - воскликнул Великий Вождь. -
Я часто сам мечтал о таком путешествии! Но все равно, вы должны побыть с
нами немного. Пусть этот молодой воин (он кивнул на Майкла) потягается в
беге с моим пра-пра-правнуком, имя которого - Летящий Как Ветер. - И По-
луденное Солнце хлопнул в ладоши. - Хай! Хо! Хи-и! - громко закричал он.
В ту же секунду из одного вигвама выскочил небольшой мальчишка, под-
бежал к Майклу и легко хлопнул его по плечу.
- Догоняй! - крикнул он и помчался со всех ног в лес.
Майкл, конечно же, бросился вдогонку, Джейн кинулась следом. Все трое
носились между соснами, кружили вокруг толстенных деревьев. Вел бегунов
Летящий Как Ветер, сколько было шуму, сколько веселья!
Догнать пра-пра-пра-правнука было невозможно. Джейн первая сдалась,
но Майкл, стиснув зубы, продолжал бег. Нет, он не мог допустить, чтобы
краснокожий мальчишка оказался проворнее его.
- Я все равно догоню тебя, - кричал он.
- В чем дело? Что происходит? - вдруг резко спросила Мэри Поппинс.
Майкл глянул на нее и остановился как вкопанный, потом опять было
сорвался с места, но, к своему удивлению, не увидел ни Летящего Как Ве-
тер, ни Великого Вождя, ни костра, ни вигвамов. Не было даже ни одной
сосны. Одни только скамейки, Джейн, близнецы в коляске и Мэри Поппинс,
стоявшая на центральной дорожке парка.
- Бегать столько раз вокруг садовой скамейки! Да ты просто сошел с
ума! Столько глупостей в один день. Могло бы уж и надоесть. Идем скорее!
Майкл, обидевшись, надул губы.
- Вокруг света и обратно - и всего за минуту! Что за чудесная коро-
бочка! - восторженно проговорила Джейн.
- Отдайте мне мой компас! - потребовал Майкл.
- С вашего позволения, это мой компас, - сказала Мэри Поппинс и опус-
тила его в карман.
Майкл посмотрел на нее, как будто хотел убить. Но только пожал плеча-
ми, пошел впереди всех и не проронил больше ни слова.
- Когда-нибудь я обгоню этого мальчишку, - процедил он сквозь зубы,
входя в калитку дома N 17 по Вишневой улице.
Но мохнатое чувство у него в душе не угомонилось и после кругосветно-
го путешествия с компасом. И к вечеру он стал просто невыносим. Подож-
дав, когда Мэри отвернется, он ущипнул близнецов; те заплакали, а он
притворно-ласковым голосом стал их утешать.
Но Мэри Поппинс не легко было обмануть.
- Ты что, ничего не чувствуешь? На тебя ведь кое-что надвигается, -
сказала она многозначительно. Но он уже закусил удила, ему не было и ни
стыдно, и ни страшно. Он пожал плечами, дернул Джейн за волосы, потом
подошел к столу, где был накрыт ужин, и опрокинул свою миску с хлебом и
молоком.
- Как не стыдно, Майкл, - покачала головой Мэри Поппинс. - Ты весь
день безобразничал. Но это уже предел. Я не сталкивалась с подобным за
всю свою длинную жизнь! Сейчас же убирайся отсюда. Немедленно в постель,
и никаких разговоров!
Никогда еще Майкл не видел Мэри Поппинс в таком гневе.
Он пошел в детскую и стал раздеваться. Нет, ему не было стыдно. Да,
он очень плохой. Ну и пусть: будет еще хуже. Нет, ему не стыдно. Он убе-
жит от них и пристанет к бродячему цирку. Раз - дернул рубашку и пугови-
цы нет! Вот и хорошо. Утром меньше застегивать. Еще одна! Тем лучше.
Нет, ему совсем, совсем не стыдно. Он не причешется и не почистит зубы
перед сном. И молитву не прочитает.
Майкл уже почти лег в постель, сунул под одеяло ногу и вдруг увидел
на комоде компас.
Он осторожно, на цыпочках прошел по комнате. Он знал, что сделает.
Возьмет этот компас, покрутит его и отправится путешествовать вокруг
света. И они никогда его не найдут. Никогда больше его не увидят. Они
еще обо всем пожалеют. Майкл неслышно перенес стул к комоду. Залез на
него и взял компас. Несколько раз повернул его.
- Север! Юг! Запад! Восток! - быстро прокричал он, боясь, что кто-ни-
будь войдет и помешает.
За стулом раздался громкий шум. Майкл виновато обернулся, думая, что
это Мэри Поппинс. Но вместо нее увидел четыре гигантские фигуры, подсту-
павшие к нему, - эскимос с копьем, негритянка с огромной дубинкой мужа,
мандарин с кривым кинжалом и краснокожий индеец с томагавком. Они надви-
гались на него со всех сторон, размахивая над головами оружием, и вид у
них был не добрый и приветливый, как ему запомнилось, а злобный и мсти-
тельный. Вотвот они навалятся на него, прямо перед ним маячат страшные
лица. Он чувствовал их горячее дыхание, видел, как дрожит оружие в их
руках.
С громким криком Майкл выронил из рук компас.
- Мэри Поппинс! Мэри Поппинс! На помощь! - звал он, крепко зажмурив
глаза.
Почувствовал, как что-то теплое и мягкое обвило его. Что это? Белая
доха эскимоса, парчовая мантия мандарина? Туника индейца? Или перья нег-
ритянки? Кто схватил его? Ах, если бы только он весь день был хороший!
Но теперь уже поздно.
- Мэри Поппинс! Миленькая, хорошая!
- Ну, полно, полно. Я, благодарение Богу, не глухая. Не надо так кри-
чать, - услышал он знакомый спокойный голос.
Майкл открыл один глаз. Никакого следа гигантских фигур из компаса.
Открыл другой - вдруг тот глаз ошибся. И правда - никого.
Он оглядел комнату. Пусто. Он лежит на своей собственной, мягкой, как
пух, постельке, под своим теплым легким одеялом. И никакого мохнатого
чудища в груди, оно исчезло, как будто его и не было.
Майкл лежал умиротворенный и счастливый, точно у него под подушкой
были рождественские подарки для всех, всех.
- Что, что это было? - спросил он у Мэри Поппинс.
- Я ведь говорила тебе, что это мой компас. Пожалуйста, будь так
добр, никогда не трогай мои вещи, - вот и все, что ответила ему Мэри
Поппинс. Нагнулась, подняла с пола компас и опустила себе в карман. По-
том стала собирать с пола одежду, брошенную Майклом, и складывать ее на
стул.
- Можно, я сам сложу?
- Нет уж, благодарю покорно.
Мэри Поппинс ушла в другую комнату, скоро вернулась и дала ему в руки
что-то теплое. Это была чашка с молоком.
Майкл стал пить очень медленно, маленькими глоточками, чтобы Мэри
Поппинс подольше побыла с ним.
Она стояла рядом, не говоря ни слова, наблюдая, как медленно убывает
молоко. Он чувствовал такой знакомый запах булочек от ее хрустящего фар-
тука. Сколько он ни старался растянуть удовольствие, молоко когда-нибудь
должно было кончиться; и скоро, огорченно вздохнув, он протянул Мэри
Поппинс пустую чашку и юркнул под одеяло. Он никогда не думал, что пос-
тель такая теплая и уютная. Какое счастье, какая удача, что он жив и
сейчас уснет в своей детской!
- Правда, смешно, Мэри Поппинс, - сказал он сквозь сон, - я был се-
годня таким гадким, а сейчас мне так хорошо!
- Мда, - произнесла Мэри Поппинс, подоткнула ему одеяльце и пошла
мыть посуду, оставшуюся после ужина.
Глава 7
Птичница
- А может, ее там не будет, - сказал Майкл.
- Она всегда там, - ответила Джейн. - Вот увидишь.
Они шли вверх по Лудгейт-Хилл. В Сити у себя в конторе их ждал мистер
Банкс. Утром он сказал миссис Банкс:
- Дорогая, хорошо бы Джейн с Майклом зашли сегодня за мной в контору,
если, конечно, не будет дождя и ты не возражаешь. Мне вдруг захотелось
пойти в кафе "Чай с пряниками". Я ведь так редко позволяю себе какое-ни-
будь баловство.
Миссис Банкс ответила, что подумает о его словах.
Весь день Джейн и Майкл с замиранием сердца наблюдали за мамой, но
было похоже, что о словах отца она и думать забыла. Из ее разговоров
явствовало, что у нее в голове счета из прачечной, новое пальто для
Майкла, пропавший адрес тетушки Флосси и несчастная миссис Джексон, ко-
торая пригласила ее на чай во второй вторник месяца, а ведь знала, что в
этот день пойдет лечить зубы.
И вот когда они совсем уже потеряли надежду, что мама вспомнит про
слова отца, миссис Банкс вдруг сказала:
- Ну вот что, дети, хватит таращить на меня глаза. Одевайтесь поско-
рее. Вы сегодня идете с отцом в кафе "Чай с пряниками". Вы что, забыли?
Да разве они могли это забыть? Дело было не только в пряниках. Была
еще Птичница - а это самое лучшее на свете!
Вот почему они в таком волнении шагали сейчас по Лудгейт-Хилл.
Мэри Поппинс шла между ними в своей новой шляпке и выглядела потряса-
юще. Каждые пять минут она смотрелась в зеркальные витрины - и каждый
раз убеждалась, что шляпка была на месте, красные розы не превратились в
какиенибудь простенькие цветы, вроде маргариток. При этом она замедляла
шаг, а Джейн с Майклом вздыхали, но не смели ничего сказать - вдруг Мэри
Поппинс рассердится и будет назло по часу стоять у витрины и разгляды-
вать себя не только спереди, но и с боков.
Но вот наконец подошли они к Собору Святого Павла, который построил
много лет назад человек с птичьим именем - Христофер Рен. (У них дома
жил однажды скворец по имени "Христофер".) Наверное, поэтому птицы так
любят этот Собор и, конечно, по этой причине рядом с Собором жила старая
Птичница.
- Вот она! - вдруг закричал Майкл и сплясал танец дикарей.
- Перестань паясничать, - сказала Мэри Поппинс и последний раз взгля-
нула на отражение красных роз в витрине ковровой лавки.
- И опять поет свою песню! - воскликнула Джейн, крепко прижимая к
груди ладошки - вдруг сердце от радости выскочит.
- Купите птичкам обед! Всего два пенни пакет! Купите птичкам обед!
Два пенни пакет! - нараспев выкрикивала Птичница одну и ту же строчку,
протягивая прохожим пакетики с хлебными крошками.
А вокруг нее порхали десятки, а может, сотни птиц, вились над голо-
вой, взлетали и снова падали вниз.
Мэри Поппинс называла всех птиц "воробушки". Все птицы для нее на од-
но лицо, высокомерно объясняла она. Но Джейн-то с Майклом знали - ника-
кие это не воробьи, а голуби и горлинки. Среди них были болтливые, сует-
ливые сизые голуби-бабушки; быстрые грубоголосые голуби-дядюшки; трезво-
нящие "денег-нет, денег-нет" голуби-папы и бестолковые, озабоченные неж-
но-голубые горлицы-мамы. Так, во всяком случае, казалось Джейн и Майклу.
Птицы кружили и кружили над головой Птичницы, а когда дети подошли,
вдруг шумно взмыли вверх и сели на самую макушку Святого Павла, громко
гуля и не обращая на Птичницу никакого внимания.
Сегодня была очередь Майкла покупать птицам еду. Джейн покупала в
прошлый раз. Он подошел к Птичнице и протянул ей четыре полупенсовика.
- Купите птичкам обед! Всего два пенни пакет! - пропела Птичница,
вложила ему в руку птичью еду и спрятала полученные монетки в складках
широченной черной юбки.
- Если бы ваши пакеты стоили один пенс, я бы купил два, - сказал
Майкл.
- Купите птичкам обед! Всего два пенни пакет! - опять прокричала
Птичница, как кукушка, у которой только одна песня - "ку-ку", "ку-ку", о
чем ее ни спросишь.
Джейн с Майклом и Мэри Поппинс высыпали крошки на землю, и скоро пти-
цы сначала поодиночке, потом по две, по три стали слетать с купола.
- Дура полоротая, - презрительно сказала Мэри Поппинс, когда одна го-
лубка, клюнув крошку, тут же выпустила ее из клюва.
Но остальные птицы клевали на зависть, громко воркуя, толкаясь и цо-
кая лапками. Скоро все было съедено подчистую - ведь воспитанные голуби
ничего не оставляют. Убедившись, что больше есть нечего, голуби одним
мощным, рябящим в глазах движением вспорхнули и закружились над головой
