будем сноситься при посредстве Пибрака и Маликана.
С этими словами они расстались; Генрих и Пибрак
направились к Лувру, а Ноэ и Гектор продолжали путь к кабачку
Маликана.
XIX
Что же случилось с Лашенеем?
Из потайной двери он попал в подземный ход и по нему
выбрался на задворки того самого кабачка, где обыкновенно
останавливался герцог Гиз во время наездов в Париж.
Здесь на пороге он встретил Гертруду.
Та с криком радости бросилась навстречу своему хозяину,
чуть не во весь голос крича при этом:
-Боже мой, а я и не чаяла встретить вас живым.
-Тише! - остановил ее Лашеней.- У меня нет времени на
излиянья. Сейчас же найди мне бритву и скинь с себя платье!
Гертруда изумленным взором встретила столь необычное
приказание, но Лашеней поспешил успокоить ее, сказав, что он
находится в здравом уме и что ему только некогда объяснять
происходящее.
Гертруда немедленно принесла бритву, и суконщик принялся
брить себя; тем временем Гертруда принесла ему свое платье
нормандской крестьянки, Лашеней переоделся в него и превратился
в старушку довольно отвратительного вида.
Затем он поспешно направился обратно к своему дому,
думая:
"Я не могу отобрать у них золото, похищенное ими, но для
того, чтобы это могли сделать другие, я должен знать, куда они
денут его".
Дойдя до угла, он остановился, стал наблюдать и таким
образом увидел, как Ноэ и Гектор, переодетые в простонародное
платье, нагружали на мула золото герцога Гиза.
Когда мул был нагружен и гасконцы двинулись в путь,
Лашеней последовал за ним, что удалось ему без особого труда,
так как благодаря тяжелому грузу мул мог идти только шагом.
Так он дошел до Шайльо и видел, как Ноэ и Гектор скрылись
в доме тетки Вильгельма. Против дома был как раз кабачок;
Лашеней вошел туда, потребовал мяса и вина и, усевшись у самого
окна, принялся наблюдать. Через некоторое время он увидел, что
ворота дома снова открылись, и оттуда показались мул и оба
провожатые. По тому, как шествовал теперь мул, было сразу
видно, что он уже освободился от тяжелой ноши.
"Золото - там!" - подумал Лашеней и, расплатившись, вышел
из кабачка.
Теперь ему предстояла задача вызволить золото. Но как это
сделать? Гертруда сообщила ему, что герцога Гиза и герцогини
Анны Монпансье нет в Париже, а где они - она не знала. Как же
быть? Нельзя было оставлять золото на долгое время в этом
домике: ведь Ноэ и его товарищ могли еще раз вернуться и
перевезти деньги в другое место. Значит, надо было действовать,
найти кого-нибудь. Но где и кого?
Как ни раздумывал преданный Гизам старик, он не видел
иного исхода, кроме того, чтобы самому отправиться в Медон,
где всегда можно было рассчитывать встретить кого-нибудь из
людей герцога.
Однако на этот раз ему благоприятствовала удача. Не успел
Лашеней дойти до леса, как впереди послышался стук чьих-то
копыт, и вскоре на дороге показался Рене Флорентинец.
Парфюмер-отравитель возвращался в Лувр после того, как
принял участие в совещании герцога Гиза и королевы-матери о
положении дел. Он был погружен в свои мысли и немало удивился,
когда его окликнула какая-то незнакомая уродливая старушка.
-Дорогу, старуха! - нетерпеливо крикнул он.
-Боже мой, да неужели вы не узнаете меня? - жалобно
сказал в ответ Лашеней.
Рене внимательно пригляделся и вдруг разразился неистовым
смехом.
Затем, несколько успокоившись, он сказал:
-Вот уж никогда не узнал бы вас, мэтр! Но что случилось и
почему вы в таком необычном виде?
-Господин Рене,- ответил Лашеней,- у нас нет времени для
подробных объяснений. Вы должны сейчас же помочь мне и
отправиться в Шайльо. Этого требуют интересы герцога.
-А что нам делать там? - спросил Рене, у которого
название "Шайльо" вызывало очень неприятные воспоминания:
ведь именно в этой деревушке Ноэ укрыл когда-то обольщенную им
Паолу.
-Мы должны вернуть золото герцога! - ответил Лашеней, от
волнения забывая, что такого человека, как Рене, было весьма
опасно подпускать близко к чьим бы то ни было деньгам.
-Что вы говорите? - воскликнул Рене.- Какое золото
герцога? И почему оно в Шайльо?
-Потому что у меня украли его сегодня утром! - ответил
Лашеней.
-Откуда?
-Из моего дома.
-И воры спрятали его в Шайльо?
-Да, мессир.
-Где именно?
-В домике, который находится как раз против кабачка. Рене
вздрогнул, вспомнив, что дом, в котором укрывали Паолу, тоже
находился как раз против кабачка; но он быстро оправился и
спросил суконщика:
-А вы знаете, кто именно эти воры?
-Одного из них вы хорошо знаете - это граф Амори де Ноэ.
-Как? Ноэ? - переспросил пораженный Рене.
-Ну да, он-то и был главным коноводом. Сегодня утром я
встретил его в доспехах, чрезвычайно похожих на доспехи сира
Арнембурга, и, приняв его за последнего, повел его в дом, так
как он под ловким предлогом просил у меня разрешения
сопровождать меня туда. Когда мы остались с ним с глазу на
глаз, он поднял забрало у шлема, обнаружив, что он - вовсе не
то лицо, за которое я его принял, и со шпагою в руке потребовал
у меня выдачи золота герцога.
-А много там было? - с жадным любопытством спросил
Флорентинец.
-Приблизительно сорок тысяч пистолей.
Рене внутренне даже задрожал от овладевшей им радости,
подумав:
"Тысяча ведьм! Лашеней наивен, если воображает, что я
помогу ему вернуть деньги герцогу. Какое мне дело до Гиза?
Своя рубашка ближе к телу, а такие деньги всякому пригодятся!"
Затем он сказал вслух:
-Ну что же, едем! Но только нам совершенно ни к чему
торопиться. Золото надо отобрать без всякого шума: ведь иначе
это может обратить на себя внимание короля, а этим вы окажете
герцогу плохую услугу. Ведь дом не необитаем, я думаю?
-О, нет; я видел там здоровенного парня, провожавшего
грабителей.
-Это Вильгельм Верконсин,- больше для себя, чем для
Лашенея сказал Рене.- Так вы идите себе потихоньку, а я скоро
догоню вас; у меня имеется спешное дело в Медоне.
Рене повернул лошадь и направился в Медон. Как он и
ожидал, около самого домика с ним встретился один из
рейтаров. Рене подозвал его, о чем-то таинственно пошептался с
немцем, и в конце концов тот с довольным видом закивал
головой. Затем парфюмер королевы отправился догонять Лашенея.
Флорентинец нагнал его около самого Шайльо и сказал ему:
-Проедем мимо дома, где хранится золото, не
останавливаясь.
-Зачем?
-А мы спрячемся с вами вон в тех деревьях, которые
свешиваются к реке; нельзя же предпринимать такое дело, не
выработав плана действий.
Они достигли деревьев и углубились в окружавшие их кусты.
-Давайте отдохнем здесь,- сказал Рене, указывая на
местечко, закрытое со всех сторон густой порослью.- Здесь нам
никто не помешает, и мы можем поговорить на досуге, потому что
нам нужно будет подождать, пока стемнеет.
Лашеней доверчиво опустился на траву и принял удобную
позу.
Рене уселся рядом с ним.
Несколько минут прошло в молчании, пока наконец
Флорентинец спросил:
-Есть ли у вас по крайней мере оружие?
-Откуда? - ответил Лашеней.- Как вы хотите, чтобы я был
вооружен в этом платье?
-Ну, кинжал или пистолет вы всегда могли бы припрятать.
-Я так торопился, что не мог взять с собою никакого
оружия.
-Это для вас должно быть крайне неприятно.
-Почему?
-А вот почему! - и с этими словами Рене ударил старика
кинжалом в грудь.
Удар пришелся в самое сердце, и Лашеней рухнул на землю,
не издав ни одного звука.
Тогда Рене взял труп старика за ноги и, стащив к реке,
спустил его в нее.
Бедному Лашенею действительно не везло. В течение целых
суток он только и попадал что из огня да в полымя!
XX
Течение унесло труп Лашенея. Рене некоторое время
наблюдал, как этот труп несся по глади реки, поддерживаемый
вздувшимся платьем, но вскоре оно намокло, и волны навсегда
сомкнулись над стариком.
-Вот лучший способ сохранить любую тайну! - пробормотал
Рене со скверной улыбкой и, вытерев кинжал о траву, направился
к кабачку.
Здесь его уже ждал рейтар, с которым он перед тем имел
таинственное совещание.
Кроме рейтара в кабачке не было никого из посторонних, и,
подойдя к конторке, около которой сидел трактирщик, Рене,
бросив на нее золотую монету, сказал хозяину:
-Слушай-ка, милый человек, умеешь ты отвечать на такие
вопросы, за которые хорошо платят?
-Золото всегда развязывает язык кому угодно! - с низким
поклоном ответил кабатчик.
-В таком случае скажи мне, кто живет в домике,
находящемся против твоего кабачка?
-Старуха.
-Она живет одна?
-Нет, с племянником; только этого молодого человека
сейчас нет дома.
-Значит, старуха там совсем одна?
-Нет, там живет еще одна женщина.
-Какова она собою?
-Она молода, высока ростом, черноволоса и очень красива.
"Это Сарра!" - подумал Рене и, отойдя от буфета, обратился к
рейтару:
-Итак, друг мой, ты помнишь, о чем мы говорили с тобой?
-Помню,- ответил тот.- Мы говорили о том, что, если я
буду беспрекословно слушаться вас, я могу заработать много
денег.
-Да, это так! Но ты, должно быть, знаешь, что за пустяки
денег не платят?
-О, я готов сделать что угодно, лишь бы мне удалось
получить столько денег, сколько мне нужно для возвращения на
родину.
-Даже если я потребую от тебя, чтобы ты убил кого-
нибудь?
-В этом мое ремесло. Воина не приучает нас к
жалостливости.
-Но на войне не убивают женщин, а здесь это может
случиться!
-И на войне всякое бывает.
-Значит, ты готов убить даже женщину, если это
понадобится?
-Если за это заплатят, так отчего же не сделать этого!
-Я насыплю тебе полную каску золота!
-Вот-то хорошенький домик куплю я себе на родине! -
воскликнул рейтар.
-Значит, получив деньги, ты сейчас же уедешь к себе в
Германию?
-Ну еще бы. Что мне здесь делать? Ведь я только потому и
служу на чужбине, что хочу прикопить денег и зажить в
довольстве у себя на родине.
-В таком случае мы столкуемся. Пойдем! - сказал Рене и
повел рейтара прямо в дом к тетке Вильгельма Верконсина.
Калитка была незаперта, и они беспрепятственно прошли в
кухню, где сидела старуха.
Увидев вооруженных людей, она вскрикнула, но Рене
поспешил успокоить ее, сказав:
-Не бойтесь, добрая женщина, мы - друзья! Подойдите
поближе и скажите нам: ведь ты - тетка Вильгельма? Старуха
ответила:
-Да, но его нет дома.
-Я знаю, он - в Париже; мы видели его там. Эти слова
окончательно успокоили старуху, и она с любопытством
спросила:
-Кто же вы такие?
Рене наклонился к самому уху старухи и таинственно
шепнул:
-Мы - люди короля Генриха. Старуха вежливо присела и
сказала:
-Добро пожаловать, дорогие гости!
-Нас преследуют,- продолжал Рене,- и мы хотим укрыться у
вас. Кстати, найдется ли у вас овес? Наши лошади очень
устали!
-Ваши лошади на дворе? Да? - спросила старуха.- Ну, так
тут же, во дворе, находится сарайчик с кормушкой и ящиком для
овса. Да я вам сейчас покажу.
-Не трудитесь, добрая женщина, мы справимся сами,-
ответил Рене, которому сарайчик нужен был лишь для того,
