удивился.
- Как - в какое? Да с этим беглым негром, конечно. А ты что думал?
Том посмотрел на меня очень сурово и говорит:
- Том, ведь ты мне только что сказал, что Джим в безопасности. Разве
он не убежал?
- Кто? - говорит тетя Салли. - Беглый негр? Никуда он не убежал. Его
опять поймали, живого и невредимого, и он опять сидит в сарае и будет
сидеть на хлебе и на воде и в цепях; а если хозяин за ним не явится, то
его продадут.
Том сразу сел на кровать, - глаза у него загорелись, а ноздри задви-
гались, как жабры, - и кричит:
- Они не имеют никакого права запирать его! Беги! Не теряй ни минуты!
Выпусти его, он вовсе не раб, а такой же свободный, как и все люди на
земле!
- Что этот ребенок выдумывает!
- Ничего я не выдумываю, тут каждое слово правда, тетя Салли! А если
никто не пойдет, я сам туда пойду! Я всю жизнь Джима знаю, и Том его
знает тоже. Старая мисс Уотсон умерла два месяца назад. Ей стало стыдно,
что она хотела продать Джима в низовья реки, она это сама говорила; вот
она и освободила Джима в своем завещании.
- Так для чего же тебе понадобилось его освобождать, если он уже сво-
бодный?
- Вот это вопрос, - это как раз похоже на женщин! А как же приключе-
ния-то? Да я бы и в крови по колено не побоялся... Ой, господи, тетя
Полли!
И провалиться мне на этом месте, если она не стояла тут, в дверях,
довольная и кроткая, как ангел.
Тетя Салли бросилась к ней, заплакала и принялась ее обнимать, да
так, что чуть не оторвала ей голову; а я сразу понял, что самое подходя-
щее для меня место - под кроватью; похоже было, что над нами собирается
гроза. Я выглянул, смотрю - тетя Полли высвободилась и стоит, смотрит на
Тома поверх очков - да так, будто с землей сровнять его хочет. А потом и
говорит:
- Да, Том, лучше отвернись в сторонку. Я бы на твоем месте тоже от-
вернулась.
- Боже ты мой! - говорит тетя Салли. - Неужели он так изменился? Ведь
это же не Том, это Сид! Он... он... да где же Том? Он только что был
тут, сию минуту.
- Ты хочешь сказать, где Гек Финн, - вот что ты хочешь сказать! Я
столько лет растила этого озорника Тома, мне ли его не узнать! Вот было
бы хорошо! Гек Финн, вылезай из-под кровати сию минуту!
Я и вылез, только совсем оробел.
Тетя Салли до того растерялась, что уж дальше некуда; разве вот один
только дядя Сайлас растерялся еще больше, когда приехал из города и все
это ему рассказали. Он сделался, можно сказать, вроде пьяного и весь ос-
тальной день ничего не соображал и такую сказал проповедь в тот день,
что даже первый мудрец на свете и тот ничего в ней не разобрал бы, так
что после этого все к нему стали относиться с почтением. А тетя Полли
рассказала им, кто я такой и откуда взялся, и мне пришлось говорить, что
я не знал, как выйти из положения, когда миссис Фелпс приняла меня за
Тома Сойера... (Тут она перебила меня и говорит: "Нет, ты зови меня
по-старому: тетя Салли, я теперь к этому привыкла и менять ни к чему! ")
Когда тетя Салли приняла меня за Тома Сойера, и мне пришлось это тер-
петь, другого выхода не было, а я знал, что Том не обидится - напротив,
будет рад, потому что получается таинственно, у него из этого выйдет це-
лое приключение, и он будет доволен. Так оно и оказалось. Он выдал себя
за Сида и устроил так, что для меня все сошло гладко.
А тетя Полли сказала, что Том говорит правду: старая мисс Уотсон
действительно освободила Джима по завещанию; значит, верно - Том Сойер
столько хлопотал и возился для того, чтобы освободить свободного негра!
А я-то никак не мог понять, вплоть до этой самой минуты и до этого раз-
говора, как это он ври таком воспитании и вдруг помогает мне освободить
негра!
Тетя Полли говорила, что как только тетя Салли написала ей, что Том с
Сидом доехали благополучно, она подумала: "Ну, так и есть! Надо было
этого ожидать, раз я отпустила его одного и присмотреть за ним некому".
- Вот теперь и тащись в такую даль сама, на пароходе, за тысячу сто
миль, узнавай, что там еще этот дрянной мальчишка натворил на этот раз,
- ведь от тебя я никакого ответа добиться "в могла.
- Да ведь и я от тебя никаких писем не получала! - говорят тетя Сал-
ли.
- Быть не может! Я тебе два раза писала, спрашивала, почему ты пи-
шешь, что Сид здесь, - что это значит?
- Ну, а я ни одного письма не получила.
Тетя Полли не спеша поворачивается и строго говорит:
- Том?
- Ну что? - отвечает он, надувшись.
- Не "что", озорник ты этакий, а подавай сюда письма!
- Какие письма?
- Такие, те самые! Ну, вижу, придется за тебя взяться...
- Они в сундучке. И никто их не трогал, так и лежат с Тех пор, как я
их получил на почте. Я так и знал, что они наделают беды; думал, вам все
равно спешить некуда...
- Выдрать бы тебя как следует! А ведь я еще одно письмо написала, что
выезжаю; он, должно быть, и это письмо...
- Нет, оно только вчера пришло; я его еще не читала, но оно цело, ле-
жит у меня.
Я хотел поспорить на два доллара, что не лежит, а потом подумал, что,
может, лучше не спорить. И так ничего и не "казал.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
В первый же раз, как я застал Тома одного, я спросил его, для чего он
затеял всю эту историю с побегом, что он намерен был делать, если бы по-
бег ему удался и он ухитрился бы освободить негра, который был дав-
ным-давно свободен. А Том на это сказал, что если бы нам удалось благо-
получно увезти Джима, то мы проехались бы вниз по реке на плоту до само-
го устья - приключений ради, - он с самого начала так задумал, а после
того Том сказал бы Джиму, что он свободен, и мы повезли бы его домой на
пароходе, заплатили бы ему за трату времени, послали бы вперед письмо,
чтобы все негры собрались его встречать, и в город бы его проводили с
факелами и с музыкой, и после этого он стал бы героем, и мы тоже. А
по-моему, и без этого все кончилось неплохо.
Мы в одну минуту освободили Джима от цепей, а когда тетя Салли с дя-
дей Сайласом и тетя Полли узнали, как хорошо он помогал доктору ухажи-
вать за Томом, они стали с ним ужасно носиться: устроили его как можно
лучше, есть ему давали все, что он захочет, старались, чтобы он не ску-
чал и ровно ничего не делал. Мы позвали Джима в комнату больного для
серьезного разговора; и Том подарил ему сорок долларов за то, что он был
узником и все терпел и так хорошо себя вел; а Джим обрадовался и не мог
больше молчать:
- Ну вот, Гек, что я тебе говорил? Что я тебе говорил на Джексоновом
острове? Говорил, что грудь у меня волосатая и к чему такая примета; а
еще говорил, что я уже был один раз богатый и опять разбогатею; вот оно
и вышло по-моему! Ну вот! И не говори лучше в другой раз, - примета, она
и есть примета, попомни мое слово! А я все равно знал, что опять разбо-
гатею, это уж как пить дать!
А после этого Том опять принялся за свое и пошел и пошел: давайте,
говорит, как-нибудь ночью убежим все втроем, перерядимся и отправимся на
поиски приключений к индейцам, на индейскую территорию, недельки на две,
на три; а я ему говорю, ладно, это дело подходящее, только денег у меня
нет на индейский костюм, а из дому вряд ли я получу, потому что отец,
должно быть, уже вернулся, забрал все мои деньги у судьи Тэтчера и про-
пил их.
- Нет, не пропил, - говорит Том, - они все целы, шесть тысяч, и даже
больше; а твой отец так и не возвращался с тех пор. Во всяком случае,
когда я уезжал, его еще не было.
А Джим и говорит, да так торжественно:
- Он больше никогда не вернется, Гек!
Я говорю:
- Почему не вернется, Джим?
- Почему бы там ни было, не все ли равно, Гек, а только он больше не
вернется.
Но я к нему пристал, и в конце концов он признался:
- Помнишь тот дом, что плыл вниз по реке? Там еще лежал человек,
прикрытый одеялом, а я открыл и посмотрел, а тебя не пустил к нему? Ну
вот, свои деньги ты получишь, когда понадобится, потому что это и был
твой отец...
Том давно поправился и носит свою пулю на цепочке вместо брелока и то
и дело лезет поглядеть, который час; а больше писать не о чем, и я этому
очень рад, потому что если бы я раньше знал, какая это канитель - писать
книжку, то нипочем бы не взялся, и больше уж я писать никогда ничего не
буду. Я, должно быть, удеру на индейскую территорию раньше Тома с Джи-
мом, потому что тетя Салли собирается меня усыновить и воспитывать, а
мне этого не стерпеть. Я уж пробовал.
Конец.
С совершенным почтением Гек Финн.
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИКЛЮЧЕНИЯ: ТОМА СОЙЕРА
Стр. 23. Доре Гюстав (1833-1883)-французский художник-иллюстратор;
большую известность приобрели иллюстрации Доре к классическим памятникам
мировой литературы: к "Гаргантюа и Пантагрюэлю" Рабле, к "Божественной
Комедии" Данте, к "Дон Кихоту" М. Сервантеса, к Библии, "Потерянному
раю" Дж. Мильтона и др.
Стр. 27. Первых двух апостолов звали... Давид и Голиаф! - Согласно
библейскому сказанию, Давид был пастух, убивший силача Голиафа. Первыми
апостолами Евангелие называет Петра и Андрея.
Стр. 100. "О, дайте мне свободу!" - Слова из речи американского Поли-
тического деятеля эпохи войны за Независимость Патрика Генри
"1736-1799).
"На пылающей палубе мальчик стоял:" - Первая строка стихотворения
"Касабьянка" английской поэтессы Фелиции Хименс (1793-1835).
"Ассирияне шли..." - первые слова стихотворения Байрона "Поражение
Сеннахериба" из "Еврейских мелодий" (перевод А. К. Толстого).
Стр. 102... молния гневно сверкала... как бы пренебрегая тем, что
знаменитый Франклин укротил ее свирепость! - Выдающийся американский
ученый, писатель, политический деятель и дипломат Бенджанин Франклин
(1706-1790) был создателем громоотвода.
Стр. 103. Дэниель Уэбстер (1782-1852) - государственный и политичес-
кий деятель США, известный оратор.
Четвертое июля - праздник в Соединенных Штатах Америки: годовщина
Декларации независимости (1776).
Стр. 112. Вроде этого старого горбуна Ричарда. - Имеется в виду анг-
лийский король Ричард III (1452-1485).
Стр. 121. Сахем. - Так некоторые индейские племена Северной Америки
называли своих главных вождей.
Стр. 156... с хваленой правдой Георга Вашингтона насчет топорика... -
Имеется в виду хрестоматийный рассказ о детстве Георга Вашингтона, пер-
вого президента США. Мальчик отличался необыкновенной правдивостью; ког-
да отец подарил ему топорик, он подрубил вишневое дерево, но тут же
признался в этом отцу, хотя был уверен, что его ждет строгое наказание.
Н. Будавей
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ГЕКЛЬБЕРРИ ФИННА
Стр. 182... Адам - сплошная глина. - Согласно Библии, бог создал пер-
вого человека из глины (древнееврейское слово "адама" значит "земля",
"адам" - "человек").
Стр. 195. Аболиционист - борец за отмену рабства негров.
.. продать меня в Орлеан... - Имеется в виду американский город Новый
Орлеан (штат Луизиана), в устье реки Миссисипи; в первой половине XIX в.
- крупный порт рабовладельческого Юга, один из центров торговли рабами.
Стр. 217. Битенг - двойная металлическая или деревянная тумба на баке
судна, на которую крепят якорную цепь либо буксирный трос.
Стр. 223. Каир - город в США (штат Иллинойс), на реке Миссисипи.
Стр. 255... без вести пропавшего дофина Людовика Семнадцатого. - Сын
казненного в 1793 г., во время французской буржуазной революции, короля
Людовика XVI, наследный принц Шарль (Людовик XVII; 17851795) не царство-
вал; он был арестован якобинцами и умер от болезни в тюрьме. После рес-
таврации Бурбонов (1815) были предприняты бесплодные попытки разыскать
его труп в общей могиле, где он был похоронен. Отсюда легенда о "без
вести пропавшем дофине".
Стр. 258. Гаррик Младший - Давид Гаррик (1717-1779) - выдающийся анг-
лийский актер, один из основоположников реализма в европейском театре.
