- Дурно угрожать умирающему и, по правде сказать, недостойно вас. Вы
поступаете скверно и, главное, ничего этим не добьетесь. Не хотите звать
священника - не надо. Душа моя попадет в ад, но вы все равно ничего не
узнаете! Это последнее мое слово.
И раненый повернулся на другой бок.
Сказать по правде. Дик чувствовал, что поступил необдуманно, и ему
было стыдно своих угроз. Все же он решил сделать еще одну попытку.
- Картер, - сказал он, - пойми меня правильно. Я знаю, что ты выпол-
нял чужую волю: слуга должен повиноваться своему господину. Я тебя ни в
чем не виню. Но с разных сторон я слышу, что на мне, молодом и ничего не
знающем, лежит великий долг - отомстить за отца. Прошу тебя, добрый Кар-
тер, забудь мои угрозы и добровольно, с искренним раскаянием помоги мне.
Раненый молчал. Как ни старался Дик, он не добился от него ни слова.
- Ладно, - сказал Дик, - я приведу тебе священника. И даже если ты и
причинил зло мне и моим родным, я не желаю зла никому, и уж меньше всего
человеку, ожидающему с минуты на минуту смерти.
Старый солдат выслушал его все так же молчаливо и неподвижно, он даже
не стонал. И Дик, выходя из комнаты, почувствовал уважение к этой суро-
вой твердости.
"А между тем, - думал он, - что значит твердость без ума? Если бы у
него были чистые руки, ему незачем было бы молчать; его молчание выдало
тайну лучше всяких слов. Все улики сходятся. Сэр Дэниэл - либо сам, либо
с помощью своих воинов - убил моего отца".
С тяжелым сердцем остановился Дик в каменном коридоре. Неужели в этот
час, когда счастье изменило сэру Дэниэлу, когда он осажден лучниками
"Черной стрелы" и затравлен победоносными сторонниками Йорка, Дик тоже
пойдет против него, против человека, который его выпестовал и воспитал?
Сэр Дэниэл сурово его наказывал, это верно, но разве он не охранял его
от невзгод во все дни его малолетства? Неужели Дик должен поднять руку
на своего покровителя? Жестокий долг - если это и в самом деле его долг!
"Дай бог, чтобы он оказался невиновным", - думал Дик.
Раздались чьи-то шаги по каменным плитам пола, и сэр Оливер важно
прошествовал по коридору.
- Вы очень нужны одному человеку, - сказал Дик.
- Я как раз к нему направляюсь, добрый Ричард, - ответил священник. -
Бедный Картер! Ему не поможет уже никакое лекарство.
- Его душа страдает сильнее тела, - заметил Дик.
- Ты его видел? - спросил сэр Оливер, заметно вздрогнув.
- Я только что от него, - ответил Дик.
- Что он сказал? - с жадным любопытством спросил священник.
- Он только жалобно призывал вас, сэр Оливер. Вам лучше бы поторо-
питься, потому что он ужасно страдает, - ответил мальчик.
- Я иду прямо к нему, - сказал священник. - Все мы грешны, и все мы
умрем, добрый Ричард.
- Да, сэр, и хорошо, если перед смертью нам ни в чем не надо будет
каяться, - ответил Дик.
Священник опустил глаза и, прошептав благословение, поспешно удалил-
ся.
"Он тоже замешан, - подумал Дик. - Он, обучавший меня благочестию! В
каком ужасном мире я живу, - все люди, которые вырастили и воспитали ме-
ня, виновны в смерти моего отца. Месть! Увы, как печальна моя участь! Я
вынужден мстить моим лучшим друзьям!"
При этой мысли он подумал о Мэтчеме. Он улыбнулся, вспомнив о своем
странном товарище. Где Мэтчем? С тех пор как они вместе вошли в ворота
замка Мот, Мэтчем исчез; а Дику очень хотелось бы поболтать с ним.
Через час после обедни, которую наспех отслужил сэр Оливер, все
встретились в зале за обедом. Зала была длинная и низкая. Пол ее был
устлан зеленым камышом, на стенах висели гобелены с изображениями свире-
пых охотников и кровожадных гончих псов, повсюду развешаны были копья,
луки и щиты; огонь пылал в огромном камине, вдоль стен стояли покрытые
коврами скамьи, посреди залы был накрыт стол, обильная еда ожидала вои-
нов. Ни сэр Дэниэл, ни жена его к обеду не явились. Даже сэр Оливер от-
сутствовал. И ни одного слова не было сказано о Мэтчеме. Дик начал бес-
покоиться. Он вспомнил мрачные предчувствия своего товарища. Уж не слу-
чилось ли с ним какой-нибудь беды в этом замке?
После обеда он встретил старую миссис Хэтч, которая спешила к миледи
Брэкли.
- Гуди, - спросил он, - где мастер Мэтчем? Я видел, как ты увела его,
когда мы пришли в замок.
Старуха громко захохотала.
- Ах, мастер Дик, - сказала она, - какие у вас зоркие глаза!
- Но где же он? - настойчиво спрашивал Дик.
- Вы никогда его больше не увидите, - ответила она. - Никогда! И не
надейтесь.
- Я хочу знать, где он, и я узнаю, - сказал Дик. - Он пришел сюда не
по доброй воле. Какой я ни на есть, я его защитник и не допущу, чтобы с
ним дурно поступили. Слишком много тайн кругом. Эти тайны мне надоели!
Дик не успел договорить, как чья-то тяжелая рука опустилась ему на
плечо. То была рука Беннета Хэтча, незаметно подошедшего сзади. Движени-
ем большого пальца Беннет приказал жене удалиться.
- Друг Дик, - сказал он, когда они остались одни, - у вас, кажется,
голова не в порядке. Чем ворошить тайны Тэнстоллского замка, вам бы луч-
ше отправиться прямым путем на дно соленого моря. Вы спрашивали меня, вы
приставали с расспросами к Картеру, вы перепугали своими намеками нашего
шута - священника. Вы ведете себя, как дурак. Если вас призовет к себе
сэр Дэниэл, будьте благоразумны и предстаньте перед ним с ласковым ли-
цом. Он подвергнет вас суровому допросу. Отвечая ему, взвешивайте каждое
свое слово.
- Хэтч, - сказал Дик, - за всем этим я чую нечистую совесть.
- Если вы не станете умнее, вы скоро почуете запах крови, - ответил
Беннет. - Я вас предупредил! А вот уже идут за вами.
И действительно, в эту самую минуту Дика позвали к сэру Дэниэлу.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ДВЕ КЛЯТВЫ
Сэр Дэниэл был в зале; он сердито расхаживал перед камином, ожидая
Дика. Кроме сэра Дэниэла, в зале находился один только сэр Оливер, кото-
рый скромно сидел в углу, перелистывая требник и бормоча молитвы.
- Вы меня звали, сэр Дэниэл? - спросил молодой Шелтон.
- Да, я тебя звал, - ответил рыцарь. - Что это за слухи дошли до моих
ушей? Неужели я так плохо опекал тебя, что ты перестал мне доверять?
Или, быть может, ты хочешь перейти на сторону моих врагов, потому что я
потерпел неудачу? Клянусь небом, ты не похож на своего отца! Отец твой
был верен своим друзьям и в хорошую погоду и в ненастье... А ты, Дик,
видимо, друг на погожий день и теперь ищешь случая отделаться от своих
друзей.
- Простите, сэр Дэниэл, но это не так, - твердо сказал Дик. - Я пре-
дан и верен всем, кому обязан преданностью и верностью. И прежде чем на-
чать другой разговор, я хочу поблагодарить вас и сэра Оливера. Вы оба
больше всех имеете прав на меня. Я был бы собакой, если бы забыл об
этом.
- Говорить ты умеешь, - сказал сэр Дэниэл.
И, внезапно рассвирепев, продолжал:
- Благодарность и верность - это слова, Дик Шелтон. Мне нужны не сло-
ва, а дела. В этот час, когда мне грозит опасность, когда имя мое запят-
нано, когда земли мои конфискованы, когда леса полны людей, которые ал-
чут и жаждут моей гибели, - где твоя благодарность, где верность? У меня
остался маленький отряд преданных людей. А ты отравляешь им сердца ко-
варными нашептываниями. Это что же - благодарность? Или верность? Уволь
меня от такой благодарности! Но чего же ты хочешь? Говори! Мы на все го-
товы дать тебе ответ. Если ты что-нибудь имеешь против меня, скажи об
этом прямо.
- Сэр, - ответил Дик, - я был младенцем, когда погиб мой отец. До мо-
его слуха дошло, что он был бесчестно убит. До моего слуха дошло - я ни-
чего не хочу утаивать, - что вы принимали участие в его гибели. И я дол-
жен откровенно вам объявить, что не могу чувствовать себя спокойным и не
могу помогать вам, пока не разрешу всех своих сомнений.
Сэр Дэниэл опустился на скамью. Он подпер подбородок рукою и прис-
тально глянул Дику в лицо.
- И ты полагаешь, что я способен, убив человека, сделаться опекуном
его сына? - спросил он.
- Простите меня, если ответ мой будет недостаточно вежливым, - сказал
Дик. - Но ведь вы отлично знаете, что быть опекуном очень выгодно. Разве
все эти годы вы не пользовались моими доходами и не управляли моими
людьми? Разве вы не рассчитываете получить деньги за мой будущий брак?
Не знаю, сколько вы за него получите, но кое-какой доход он вам прине-
сет. Еще раз прошу прощения, но, если вы способны были на такую низость,
как убийство доверившегося вам человека, отчего же не предположить, что
вы могли совершить и другую низость, меньшую, чем первая?
- В твоем возрасте я не был таким подозрительным, - сурово сказал сэр
Дэниэл. - А сэр Оливер, священник, как он мог оказаться виновным в таком
деле?
- Собака бежит туда, куда ей велит хозяин, - сказал Дик. - Всем из-
вестно, что этот священник - ваше послушное орудие. Я, может быть, гово-
рю слишком вольно, но сейчас, сэр Дэниэл, не время любезничать. На мои
откровенные вопросы я хочу получить откровенные ответы. А вы мне ничего
не отвечаете! Вы, вместо того чтобы отвечать, задаете мне вопросы. Пре-
дупреждаю вас, сэр Дэниэл: таким путем вы не разрешаете моих сомнений, а
только поддерживаете их.
- Я дам тебе откровенный ответ, мастер Ричард, - сказал рыцарь. - Я
был бы неискренен, если бы скрыл, что ты разгневал меня. Но даже в гневе
я хочу быть справедливым. Приди ко мне с этими вопросами, когда ты дос-
тигнешь совершеннолетия и руки мои не будут больше связаны опекунством
над тобой. Приди ко мне тогда, и я дам тебе ответ, какого ты заслужива-
ешь, - кулаком в зубы. До тех пор у тебя есть два выхода: либо возьми
назад свои оскорбления, держи язык за зубами и сражайся за человека, ко-
торый кормил тебя и сражался за тебя, когда ты был мал, либо - дверь от-
крыта, леса полны моих врагов - ступай!
Энергия, с какой были произнесены эти слова, взгляд, которым они соп-
ровождались, - все это поколебало Дика. Однако он не мог не заметить,
что не получил ответа на свой вопрос.
- Я от всей души хочу поверить вам, сэр Дэниэл, - сказал он. - Убеди-
те меня, что вы не принимали участие в убийстве моего отца.
- Удовлетворит ли тебя мое честное слово. Дик? - спросил рыцарь.
- Да, - ответил мальчик.
- Даю тебе честное слово, клянусь тебе вечным блаженством моей души и
тем ответом, который мне придется дать богу за все мои дела, что я ни
прямо, ни косвенно не повинен в смерти твоего отца!
Он протянул Дику свою руку, и Дик пылко пожал ее. Оба они не замети-
ли, как священник, услышав эту торжественную и лживую клятву, даже
привстал от ужаса и отчаяния.
- Ах, - воскликнул Дик, - пусть ваше великодушие поможет вам простить
меня! Какой я негодяй, что позволил сомнению закрасться в мою душу! Но
теперь уж я больше никогда сомневаться в вас не буду.
- Я прощаю тебя, Дик, - сказал сэр Дэниэл. - Ты еще не знаешь света,
ты еще не знаешь, какое гнездо сплела в нем клевета.
- Я тем более достоин порицания, - прибавил Дик, - что клеветники об-
виняли не столько вас, сколько сэра Оливера...
При этих словах он обернулся к священнику и вдруг оборвал свою речь
на полуслове. Этот высокий, румяный, толстый и важный человек был совер-
шенно раздавлен: румянец исчез с его лица, руки и ноги дрожали, губы
шептали молитвы. Едва Дик устремил на него взор, как он пронзительно
вскрикнул и закрыл лицо руками.
Сэр Дэниэл кинулся к нему и в бешенстве схватил его за плечо. И все
подозрения Дика разом проснулись снова.
- Пусть сэр Оливер тоже даст клятву, - сказал он. - Ведь это его и
обвиняют в убийстве моего отца.
- Он даст клятву, - сказал рыцарь.
Сэр Оливер молча замахал на него руками.
- Клянусь небом, вы дадите клятву! - закричал сэр Дэниэл вне себя от
бешенства. - Клянитесь здесь, на этой книге! - продолжал он, подняв с
