парни у входа закурили, Наташа зашла и перегнулась через витрину: "Девочки, а
где у вас пи-пи?" Они показали - Наташа по коридору и через служебный вход
выскочила во двор. И вдруг страшно испугалась - а если охранники видели? Тогда
ведь доложат! И Мамин ее точно убьет!.. Словно малый гвоздик в магнитном поле,
против воли своей, через ворота вылетела на улицу и, старательно улыбаясь, как
невинное дитя, окликнула сзади охранников: "А вот и я!" Парни от страха
помертвели.
- Как ты вышла?.. Наталья Игнатьевна?.. - залебезили они.
- С крыльца... - Наташа сделала круглые глаза.
- Проворонили! - Охранники переглянулись, зло швырнули окурки в урну. - Только
Валере... Валере не говори...
- А посмотрю на ваше примерное поведение... - ответила Наташа словами матери
(так когда-то мама провождала дочку в школу).
Только поднялась в квартиру, как приехал и хозяин. Ему охранники доложили, что
был выход в магазин ( кто знает, не приставлен ли к дому на улице еще кто-то
третий, который за ними следит). К счастью, Мамин не догадался спросить, что
Наташа купила ( она же ничего не купила). К тому же он явился не один, а с тем
самым Сергеем с двумя подбородками. Прошли в синюю комнату к Наташе ( у нее
будуар обит синим шелком), она как раз сидела за столиком, мазала губы какой-то
помадой, поставив рядом с собой на всякий случай иконку Божьей Матери.
- Наталья... - тихо позвал Мамин. От ужаса она мазнула красной палочкой себя по
носу, стала стирать, вымазала лицо. - Гляди сюда... - И вдруг зашипел. - С-ссюда!..
- И снова сжал кулак с перстнями. Наташа, отпрыгнув, закричала. - Тихо! Давай,
Серок, только подробно!.. Как люди рассказывают.
Охранник с раздвоенным подбородком смотрел смеющимися глазками на бледную
юную жену Мамина.
- Кот сам хвастал: обнимал, грит... содрал одежду... сладкие, грит, поцелуи... - И
глядя на готовую свалиться на пол Наташу, пощадил ее. - Только, грит, в самом
конце не далась... ударила коленом.
И Мамин, наконец, рассмеялся сипло. (- Как... как туберкулезный зэк... -
вспоминала Наташа. - Или как гармонь... когда падает со стула.)
- Ну, йето еще ничего... Золотинка моя, урок на будущее! - Закрыл глаза,
потянулся и поцеловал ее в озябшее ушко.
......................................................................................................................
Наташа рассказывала Андрею, снова и снова повторялась, а он видел все в лицах,
потому что теперь уже знал, как выглядит Мамин, как он любит зажмуриться, при
этом как бы доверчиво улыбаясь. Как бы подставляясь под удар. Охранник с
широким подбородком, конечно, придумал все, что касалось приставаний Кости к
Наташе, - решил занять его место в империи Мамина. И здесь нет более верного
оружия, чем донос.
- А Костя и не приставал... - это Наташа зачем-то уже Андрею говорила. - Так,
руку целовал... веришь?
Все они - Мамин, Костя, другие - выросли на городской окраине, в Березовке, в
ее избах и бараках над двумя оврагами. Брат Валерия Павел сел в тюрьму, когда
Валерий перешел в пятый класс, а через три года, когда Валерий учился в восьмом,
был забит до смерти охранниками в карцере - за гордыню, за то, что во все горло
издевался над ними, называя "шмакодявками" и "шестерками". Думал, не тронут,
побоятся... Тюрьма, прознав о смерти пахана, было восстала, но всем выдали
двойную порцию каши и сахару, привезли кино про любовь, разрешили свидания...
Довольно дорого оценили начальники смерть старшего Мамина.
Но брат за брата не ответчик. Юноша окончил школу. И больше нигде не
учился - занимался спортом. Правда, некоторое время числился в
политехническом, на радиофакультете. Получил звание кандидата в мастера по
боксу и борьбе и был призван в армию. Вернулся улыбчивым, молчаливым,
устроился работать тренером в спортобщество "Труд". Постепенно имя его
обросло темными пугающими слухами. Будто бы все эти годы он был хранителем
общака парней из Березовки и мировым их судьей. Один всего раз его хотели
убить - возле магазина "Грампластинок" среди бела дня из проезжавшей мимо
"Нивы" застрочили по нему из двух автоматов... и не попали. Наверно, от страха
промахнулись, хотя АК выдает в секунду десять пуль! Или двадцать? Валерий
остался стоять с растерянной улыбкой, а Костя и еще один охранник Мамина
погнались на "BMW" за той машиной да по дороге в сторону ГЭС столкнули ее на
знаменитом повороте - "тещиным языке" - в распадок. Нужно ли говорить, что
живыми из нападавших никто не остался...
Теперь Валерий Петрович Мамин в фаворе у местной милиции, у него в
записной книжке прямые телефоны всех начальников. Он купил им, для ГАИ и
РУОП, десяток мощных "джипов" и рации южно-корейского производства. И
вишневую сверкающую "Сонату" - для дочери генерала УВД на день ее рождения.
Кстати сказать, она замужем за приятелем Мамина - Шуриком, который всю
жизнь в профсоюзах. С тремя волосками на лысом темени, как мандолина, на
пальцах левой руки выколото ЛЕНИН, на пальцах правой - ТАНИН. А на груди -
дама в шляпе. Об этом покойный Костя рассказывал - они же всей компанией
часто вместе в баню ездили...
Но сколько можно о Мамине да о Мамине?! Вот ведь страшилище с такой
доброй фамилией. Андрей уже и сам начинает бояться этого человека. Надо
вскакивать, уноситься... но куда?! Кое-какие деньги он позавчера заработал, но
если с Наташей лететь сейчас куда-нибудь далеко ( в Москву, чтобы затеряться?
На Камчатку, где никто не подумает искать?), денег только на билеты в одну
сторону и хватит... Да и есть ли у нее паспорт.
- У тебя есть паспорт? - хрипло спросил Андрей, глядя в потолок.
- Еще нет. - И она хихикнула, дернув левой ножкой. - Не успела получить. Мне
он обещал сразу иностранный... У Валеры-то дипломатический из Узбекистана и
синий такой, служебный...
"Валера". Многому же он ее научил... Первые же слова юной девочки-
женщины, сказанные вчера ночью в постели, Андрей никогда не забудет... Не
вспоминать. В другой когда-нибудь раз. Только вдохнул животное ее тепло, только
обнял, ставшую вмиг мягкой, как талый воск, она и брякнула... В конце концов,
она простодушна, как дитя. И пока все это - любовь, секс - для нее не более, чем
забавная долгая игра...
Как же бежать и куда? Если Мамин так оберегал от всех ее, окраины города
уже оцеплены, ГАИ проверяет машины, маловозрастная шпана бегает по сараям и
оврагам - ведь какой-нибудь враг Мамина мог выкрасть красотку для выкупа ( по
телевизору каждый день показывают подобные истории), а то просто убить и
выбросить...
- Пора... - прошептал Андрей и стал одеваться...
Через мгновение они стояли, готовые к бегству, возле окна, выглядывая через
тюль цветом в переваренный творог - подарок жены при расставании... По улице
медленно проехала асфальто-моечная машина, обдавая грязью и каплями воды
стекла нижних этажей. Пролетела милицейская с синей лампочкой наверху. Шли
люди, не особенно глядя по сторонам.
-Так, - сказал Андрей. - Мы сейчас... сейчас... - Черт побери, что "сейчас"? Куда
они сейчас? И в каком виде? Модную шляпку с пером ей, конечно, придется снять.
В некоем фильме был сюжет: мужчина закатывает подружку в ковер и уносит на
плече. Но у Андрея нет ковра. В чемодан? И чемодана большого у Андрея нет. Вот,
только размером с портфель, чуть шире. А что, если дать ей свою одежду? Старую
кожаную куртку на плечи... закатать брючины... кепку на голову...
- Нет!.. - простонала Наташа, когда Андрей шепотом объяснил ей вариант ухода.
- Где я потом это куплю?
- Да мы с собой возьмем, сложим...
- Помнется же... если скрипку тоже сюда?
Ах, да, скрипка.. с ней-то в руке Андрей запомнится любому. Ее тоже надо в
чемоданчик... Но скрипка с футляром не лезет. Если вынуть из футляра -
инструмент, похожий на маленькую женщину, по диагонали умещается. А что
делать с футляром? И как потом с голой скрипкой ходить, работать, зарабатывать?
Придется покупать новый? А если в отсутствие Андрея залезут в квартирку, сразу
обнаружат - Сабанов исчез со скрипкой, зачем-то оставив футляр... Значит, сбежал,
по какой-то причине пряча от людей инструмент?..
- Одевайся, одевайся, одевайся... - бормотал Андрей, заминая в чемоданчик вокруг
скрипки дорогие одежды Наташи. - Быстрее! - В голове застучала торопящаяся
изумительная скрипичная мелодия из увертюры Россини к "Цирюльнику": - Та-та-
та-татта... та-та-та-татта...
На пол из наташиных вещей выпала маленькая записная книжка с золотой
надписью "Афоризмы".
- Это надо?
- Нет, выкинь!.. Это его...
Он поднял и открыл. " Любовь сильнее смерти, но хрупка, как стекло. Мопассан."
- Ого, решил приобщаться к ценностям цивилизации... и тебя приобщать?..
Она зарделась, выхватила у него книжечку и швырнула под кровать. И вдруг
полезла за ней:
- Ой, там адрес мамы!.. - Достала, принялась листать, искать нужную страницу.
И в эту минуту в дверь постучали.
- Господи!.. - побелела Наташа и опустилась на стул. - Это он!.. Он!..
- Тихо!.. - прошипел Андрей, схватив ее за плечо.
За дверью топтались. Слышались негромкие голоса. И снова позвонили.
- Андрюша?.. - послышался женский гортанный голос. Это была Аня-"цыганка". -
Вам плохо? Вам еще не лучше?.. - И Андрей вспомнил - она вчера приходила к
нему, но, не желая ее видеть (после пьянки на концерте чувствовал себя ужасно),
он сказал через дверь, что болит сердце, что отлежится. - Вы в поликлинику не
ходили?
Андрей, естественно, молчал. И было слышно, как солистка "Ромэн-стрит"
объясняет вышедшей на шум соседке-старушке:
- Он аракадиля телай бахтали чергай... родился под счастливой звездой... талант...
я с ним вместе работаю... но не дай Бог инфаркт... Надо бы "скорую". У вас нет
телефона?
К счастью, у бабули не было телефона. Случайности, вы посланы
судьбой... Как хорошо, что Аня сейчас побежит куда-нибудь звонить.
- Понимаете, у него цветок на окне... значит, дома... - О господи, болван! Что-то
такое ты еще ей про цветок наговорил? Язык тебе вырвать. Вялый, бордовый
цветочек в горшке... герань - память о семейной жизни. Люся уверяла: гасит
нервность. - Да, да... Пойду позвоню. Видимо, без памяти... Надо бы и милицию -
дверь ломать...
И в подъезде стало тихо. Бабушка зашла к себе, а певица и в самом деле унеслась -
вон ее каблучки, цок-цок мимо окна. Надо немедленно уходить! А если бабушка
осталась у подъезда, разинув рот? Или еще кто из соседей увидит?
О, Сабанов, у тебя же в ванной висит на гвозде старый белый халат жены - она в
нем на химическом заводе работала, оставила бывшему мужу на тряпки - посуду
и окна протирать.
- Надевай!.. - подал халат Наташе.
- Зачем? - не поняла она, но Андрей торопливо накинул белую маскировку на нее.
Они сделают вид, что медсестра увозит его на "скорой". Но чемодан и футляр от
скрипки взял в руки почему-то он.
На лестничной площадке никого. И у подъезда только некая собачонка нюхает
асфальт. Выбежали за угол, на улицу - катится "жигуленок" в желтых "шашках",
самозваное такси. Наташа, поддерживая Андрея под руку, как бы помогла ему
сесть.
- Заболел? - весело прохрипел толстяк за рулем. - Куда? В БСМП? - он мотнул
башкой в сторону Студенческого городка. И Андрей вспомнил - там же недавно в
березовом лесу открылась новая, большая больница в пять или шесть корпусов... и
даже знакомая девица там работает, Нина... очень любит музыку. Однажды
увязалась после благотворительного концерта в католическом храме - пришла
домой и осталась на сутки... Потом долго молилась перед зажженной свечкой и,
уходя, сказала, что, если он вспомнит о ней, она его будет рада видеть, потому что
он своей музыкой облагораживает даже самое плотское. Но лучше в пятницу
вечером. Нина работает в инфекционном отделении.
Именно туда и надо запрятать Наташу! Именно в инфекционное отделение! А
