путатам? Пусть сначала депутатами станут. Ума-то нет баллотироваться. А
все равно, сидят хрычи и полемизируют: а чего такое вице-премьер депута-
там рассказал? Может, у него двойная игра? Какое им дело, раскорякам, до
двойной игры? Им ли умного осуждать? Им по интеллекту до него расти и
расти. А как подрастут, сами станут вице-премьером. Или хотя бы переста-
нут трепотню разводить. Некрасиво, когда о политике говорят неполитики.
Некрасиво, когда народ имеет какие-то убеждения. Какие, мать их, убежде-
ния? Что овцам в башку забили, то и называется убеждениями. Не хочу я
сегодня о политике судачить и взгляды иметь. Вот поднакоплю деньжат на
компанию, тогда и поговорим.
- А правда, что циники по жизни не маются?
- Все по жизни маются: и циники, и святые, и козлы. Даже самые крутые
и гениальные маются. Только крутые маются круто, а гениальные маются ге-
ниально. А вот дураки по-дурацки страдают, такая у них судьба.
- Где ты научился профессионально убивать?
- А есть на Руси закрытые центры спецподготовки. Там не только уби-
вать учат, но и другому. Там такое преподают, что вообразить невозможно.
Допустим, ловить пули, видеть будущее, втыкать в себя ножи без вреда и
боли. Там учат концентрацией воли зомбировать человека. Там дают навык
при благоприятных условиях считывать мысли. Там заставляют прыгать с пя-
того этажа, отряхиваться и идти дальше. Там учат умению нравиться, при-
чем всем: женщинам, боевикам, собакам, нематериальным духам. Там учат
пальцем протыкать стену и сублимировать сексуальную энергетику, выходить
в астрал и интуитивно постигать мир. Там учат в тридцатиградусный мороз
ходить без одежды, пить огонь, вызывать дождь и нечистую силу. Там учат
жить в гармонии с миром и своим Я. Скажу честно: из Центра меня выгнали.
За неуспеваемость. Отсутствовал необходимый и врожденный потенциал, что-
бы превратиться в сверхчеловека. Так и остался хомо сапиенс. Но это я
там двоечник. А с теми же талантами в мире я отличник. Меня слишком мно-
гому научили за месяц. В частности, правильно убивать. А я ведь и до них
немало умел.
- Планы строишь?
- Разумеется. На то и жизнь, чтобы оказаться в своем будущем. А чтобы
оказаться в хорошем будущем, надо хорошо строить планы. Я не мастер идеи
генерировать. Но есть у меня корешок, Артуром кличут. Звонил вчера по
мобильному: предлагал мне с халявой завязать и начать действовия по из-
менению мира. Я толком не усек пока, что за действия. За идеологию Артур
отвечает. Мое дело чистое и простое: херачить козлов, которые будут на
пути стоять. Артур мне пообещал немеренное стадо козлов. Я так обрадо-
вался, даже водку отложил до скучных времен. А цель вроде проста, выра-
жается в пошлом захвате власти. А потом пойдут невиданные реформы, за
них Артур отвечает. Говорил, что нашел нормального мужика на роль дикта-
тора. Мужик слегка безумный, как раз что надо. Уважаю слегка безумных,
без них в мире скукота.
- Неужели ультраправые собирают кулак?
- У Артура спросите. Мне что ультрафиолетые, что инфракрасные, лишь
бы цель стоящая. А Шопенгауэр в целях здорово разбирается. Не станет мне
корешок ерундовину предлагать. Мир покорять так мир покорять. Если
расстреляют, так за серьезную мужскую работу.
- Не боишься смерти?
- А чего боятся? Сделал дело, помирай смело. Я другого боясь: не ус-
петь в жизни своего. А если отработал как надо, оставил имя в истории -
и умираешь весело, с посвистом и улыбочкой. Я ведь считаю, что человек
все может. Нет для человека невыполнимого. Скажем, победа над смертью. Я
понимаю просто: незряшное пребывание на земле. Если ты в своей жизни
только пищу переваривал, тогда боязно умирать. Хоть миллион лет живи,
все равно лучше бы не родиться. А если был в жизни хоть один нормальный
поступок, тогда не зря. Только у кого он был, поступок-то?
- Презираешь поди людей?
- Да нет, брат. Презрение отнимает силы, тратит эмоции. Когда сильно
чувствуешь, энергетика истощается. Не хочу на людей чувства переводить.
Не стоят люди моего презрения.
- А настоящая любовь случалась?
- Ну сам посуди, куда без нее? Любовь со всеми случается. А у пра-
вильных она всегда настоящая. Хотя, конечно, правильный без любви прожи-
вет. Вот неправильный загнется, душонка увянет от одиночества. А пра-
вильный что угодно переживет, в том числе отсутствие дружбы, секса, об-
щения. Отряхнется, посмеется и дальше пойдет. У правильных есть дела,
которые при любой погоде надо делать. Хочет правильный поплакать, а дела
не дают. Рад бы в окошко сигануть с несчастной любви, а не получается:
кто твои дела выполнит? Что за халява, с девятого этажа сигать? Что за
хилая отмазка от жизненного призвания? Пусть неправильный сигает, ему
все равно делать не хрен. А у правильного всегда такие дела, что другой
не справится. Только один может писать по-пушкински и воевать по-наполе-
оновски. Только один может спасти Китеж. Понял, отчего я такой веселый?
Смотрю на тебя и радуюсь. Хороший ты, конечно, мужик, только слабо тебе
работать мою работу. Не могу обо этом думать без хохота. Извини уж,
брат.
- Думаешь, мафию извел? Срубил под корень каких-то личностей и этим
покончил с ситемным явлением? Через год все вернется.
- Какой год? Недели не прошло, как мафия возродилась. На моих глазах,
кстати. Ну страна такая, нельзя без мафии. Только разве моя работа пе-
рестала считаться Действием? Я свое сделал. А если дальше не получилось,
так виноваты особенности моей страны. Если бы все что-то Делали, невзи-
рая на особенности своей страны, жизнь бы наладилась и потекла пра-
вильно. А людишки говорят: во блин, страна дурная, сплошной бурелом,
раздолбай и перекосяк. Понятно, что перекосяк. Только единичная особь
все равно обязана что-то Делать. Никакой бурелом не мешает умному оста-
ваться умным, а крутому становиться крутым. Нет, долдонят: дайте страну
нормальную, тогда выложимся. В нормальной-то стране и мышка-полевка са-
мореализуется. Человек тем и отличается от нее, что должен работать в
условиях полнейшего раздолбая.
- Нравится людей учить?
- Да упаси Бог. Люди либо все знают, либо вообще ничему не учатся.
Мне Артур говорил про такой феномен. Если к двадцати пяти годам чего-то
не подумал, то никогда и ничего уже не подумаешь. Я ведь так, не поучаю.
Я, брат, с тобой за жизнь говорю. Понял?
- Я рад жизненным разговорам.
- Ладно, гуляй. Пообщались.
- Спасибо, - сказал лысоватый дядька-щелкопер и пошел в сторону две-
ри.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ, В КОТОРОЙ ВСПОМИНАЮТСЯ РУССКИЕ НАРОДНЫЕ СКАЗКИ
- Хлеба дам. Зрелищ дам. Педерастов повешу! Они вам посевную провали-
ли! - орал малость подучившийся Вторник. Живое море шумело у подножия
массивной трибуны. Правильно говорит, шептались местные бабы и заезжие
мужики, засаленные дети и облезлые пенсионеры. Он ведь простой, объяснял
нежданный Васюха, вылупившись из дома. Такой родной, всхлипывала полуве-
ковая дама. Авторитет, соглашались урки.
Ветер трепал яркие знамена и непокрытые волосы. Митинг Партии Народ-
ного Дела переливался всеми красками людских душ. Толпа стонала, всхли-
пывала и задумчиво кивала редкими головами. Она жила своей обыденной
жизнью.
Трибун попирал трибуну. Теперь его звали Александр Александрович Же-
лезов. Дело не в названии, решил он, бросив размышлять над собственным
отчеством. Все-таки правильнее, чем Ромуальд Адрианович, все-таки ближе
к власти и дальше от дурковатых предков.
Ты пойми, чего недомуты хотят, наставлял его Шопенгауэр. Пойми, чем
дышат и отчего маются. У недомутов мыслишки гнусные, ты их сразу пой-
мешь. И не гони электорату про онтологию, общайся как с недомутами.
Представь, что надо малышню позабавить. Вот пришел ты в песочницу: неу-
жели будешь взрослую жизнь объяснять? Если детям рассказать про взрослую
жизнь, они неправильно поймут и разладятся. Перестанут быть детьми, но
взрослыми-то не заделаются! С детьми надо ласково и по-свойски: про реп-
ку, про кота, про белого бычка и Красную Шапочку. Вот и гни недомутам
про бычка, избиратели это любят. А потом загибай про Золушку. Про Куроч-
ку Рябу не забудь. А лучше всего клюют на Серого Волка. Только чтобы
эмоционально. Серого Волка мало упомянуть, его надо показать: порычать
по-волчьи, рассказать о рационе, где живет, кого жрет, за какие бабки
родину предал. Интересно дурить электорат Бармалеем. На ура воспринима-
ется повестушка о молодильных яблоках. Кроме того, всегда в почете отк-
ровение о Жар Птице. Иногда стоит вспомнить баечку про доктора Айболита.
Вечны и неиссякаемы похождения Кота в сапогах. И никогда не забывай три-
десятое царство и тридевятое государство в беседах о геополитике. И
плавно переходи на сказание о спящей красавице.
Навсегда забудь о процентной ставке. Не знают недомуты таких словей.
Поэтому суть программы должна выражаться в победе над Змеем Горынычем.
Пообещай, что отрубишь головы, если крылатая огнедышащая сука не перес-
мотрит итоги приватизации.
Говори картинками, без философских слов и тем более экономических
терминов. Чего мутить-то? Какой дисконт с эмиссией? Змей Горыныч вино-
ват. Посеку козла, и жизнь наладится. А еще нужна сверхценная мысль.
Что-то типа молодильных яблок. Причем онтологически это так: есть, мол,
такие яблоки, только руку протяни - омолодишься. Причем яблок много, на
кодлу хватит. Но есть Кощей. Сидит сучок и яблоками не делится. Гонит из
них самогон, толкает в Штаты, зашибает деньгу. В госчиновниках лешие
ерунду мутят. Телеканалом водяной заправляет. Банки под болотной кикимо-
рой. Делов-то: отдать Кощея под следствие. И сразу в свободную продажу
поступят молодильные яблоки. Но чтоб с Кощеюшкой разобраться, надо к
власти придти. Леших убрать, а добрых молодцев назначить министрами. И
прибить указ на кремлевские ворота: <не воровать>. Как только указ
прибьем, сразу воровать перестанут. Ясна программка политическая? Дос-
тупна? Красива? По всем пунктам народная?
Конечно, ясна, ответил Железов-Вторник. А вот как ее изложить? Эмоци-
онально надо, посоветовал Шопенгауэр. Прыгай, бегай, помочись с трибуны
на басурмана. Докажи, что не врешь. Ты, главное, ихними словами говори.
Скажешь чего умное - не простят. Надо быть сильным, глупым и добрым. А
еще немного известным. Для людей в этом выражается подлинная рассуди-
тельность.
Понятно, вздыхал Железов, а с моралью чего? Да ничего, отмахивался
Артур, я уже говорил: любой политик обитает в песочнице. Он-то взрослый
дядя, а вокруг малышня. Лопочут свое, ручонки тянут, ножками топают. Хо-
тят, чтоб сопли подтерли. Чтоб поиграли с ними в казаков-бегемотиков. И
поцеловали на ночь. Вот он, народ. Никакого, бля, макроанализа, никакого
учета системных факторов. Никакого умения функционально пользоваться го-
ловой. Что, будешь как с взрослыми? Так макроанализ или казаки-бегемоти-
ки? Знаешь, в чем для народа высший кайф? Своей непроходимо болотной
жизнью они опошляют политика, заставляя говорить лохматые мысли на
ущербном наречии. А затем показывают политика в КВН и потешаются: во,
ребята, чудак, во дикарь, во отмочил, шут резиновый... Ребята не просе-
кают и никогда не просекут, что умный человек всего лишь валяет резино-
вого шута ради публики. Ради них, козлов. Они не просекут это лишь пото-
му, что не согласны называться козлами. Они хотят быть судьями, считая
себя умнее человека на сцене. А человеку на сцене все равно. Он не игра-
ет в бегемотиков. Он пришел в этот мир делать работу. Он настолько во-
зомнил о себе, что перестал аргументированно отбивать критику. Он только
вопит на потребу. Слова, жесты, фразы - инстинкт. Он уже забыл, что при-
дуривается. И только в подсознании помнит, что чем-то отличался от ребят
в зале.
Так устроена демократия, хохотал Шопенгауэр. В этом, мой дарлинг, ее
