"Духовно все псы - это волки. " - сказал пудель. - "но
цинично и жестоко оторваны от их настоящего предназначения
с помощью манипуляций так называемой человечностью. "
Это прозвучало как цитата.
"Большой Фидо сказал это? " - осмелилась предположить
Любимица.
Пудель повернул голову. В первый раз она увидала его
глаза. Те были красными и совершенно сумасшедшими. Кто-
угодно с такими глазами мог убить любого, если пожелал,
ибо только безумие, настоящее безумие может привести кулак
за планку.
"Да. " - сказал Большой Фидо.
x x x
Он был обычным псом. Он выпрашивал и кувыркался, пу-
скался наутек и приносил. Каждую ночь его тянуло на про-
гулки.
Было темно, ни огонька, когда это произошло. Однажды
ночью он просто лежал в своей корзине и размышлял о своем
имени Фидо, данного ему, и о названии корзины, также на-
званной Фидо. Он размышлял о своем одеяле, с надписью "Фи-
до" на нем, и о миске, с надписью "Фидо" на ней, а превыше
всего он задумался об ошейнике, с надписью "Фидо" на нем,
и где-то глубоко в его голове что-то щелкнуло, и он сгрыз
свое одеяло, на бросился на своего владельца и бежал
сквозь окно кухни. Оказавшись снаружи, на улице Лабрадор,
осмелевший и окрепший от свободы Фидо посмеялся над ошей-
ником и миг спустя убегал, завывая.
Это было только началом.
Собачья иерархия - это очень просто. Фидо просто рыскал
вокруг, расспрашивая всех, в основном сдавленным голосом,
ибо в клыках он сжимал чью-то лапу, пока и не занял место
главаря самой большой банды диких псов в городе. Люди -
да-да, а не только псы - все еще рассказывали о битве ме-
жду Фидо и Крикливым Чокнутым Артуром, ротвейлером с одним
глазом и весьма дурным нравом. Но большинство животных не
сражается до смерти, а только до поражения противника; Фи-
до же невозможно было победить, ибо он побеждал, прокусы-
вая шею противнику. Он вцепился в Крикливого Чокнутого Ар-
тура, пока тот не признал себя побежденным, а затем к пол-
ному изумлению Артура Большой Фидо убил его. В этом псе
было что-то необъяснимо решительное - вы могли осыпать его
песком в течение пяти минут и все оставалось тихо-мирно,
но не могли ему сдаться и лучше было не поворачиваться к
нему спиной. Потому что у Большого Фидо была мечта.
x x x
"Что случилось? " - спросил Морковка.
"Это тролль оскорбил этого гнома. " - сказал гном Кре-
пкорукий.
"Мне показалось, что констебль Осколок отдает приказ
младшему констеблю Хрольфу Пижаме. " - сказал Морковка.
"Что там такое? "
"Он - тролль! "
"Ну и что? "
"Он оскорбил гнома! "
"Поймите, это просто военный термин. " - сказал сержант
Двоеточие.
"Оказывается, этот чертов тролль просто-напросто спас
мне сегодня жизнь. " - прокричал Жвачка.
"Зачем? "
"Зачем? Зачем? Потому что это моя жизнь. Вот зачем!
Оказывается, я должен быть безмерно признателен ему за
это. "
"Я не имел в виду... "
"А сейчас немедленно заткнитесь! Вы, Крепкорукий! Что
вы понимаете, вы гражданский! Почему вы такой тупой! Тьфу!
Я слишком мал для такого дерьма! "
В дверях появился Угольнолицый. Его силуэт нарисовался
темной массой пересекающихся линий и отвесных поверхно-
стей. От гнева и подозрений его глаза горели алым блеском.
"И вы позволите ему сейчас уйти! " - простонал гном.
"Это потому, что у нас нет никаких причин держать его
под замком. " - сказал Морковка. - "Кто-бы ни убил мистера
Заложи-Молоток, он был достаточно маленького роста, чтобы
пробраться сквозь дверь в мастерскую гнома. Тролль, его
размера, не мог бы этого сделать. "
"Но все знают, что он плохой тролль! " - кричал Крепко-
рукий.
"Я никогда не совершал ничего... " - сказал Угольноли-
цый.
"Вы не можете сейчас вернуть ему свободу, сэр. " - ши-
пел Двоеточие.
"Против него будут подстрекать всех! "
"Я никогда не совершал ничего. "
"Хорошая работа, сержант. Констебль Осколок! "
"Сэр? "
"Предложите ему вступить в Дозор."
"Я никогда не совершал ничего. "
"Вы не имеете права так поступать! " - кричал гном.
"Не собираюсь быть ни в каком Дозоре! " - ворчал Уголь-
нолицый.
Морковка наклонился к нему. "Здесь вокруг сотни гномов.
С огромными топорами. " - прошептал он.
Угольнолицый моргнул.
"Я буду вступать. "
"Приведите его к присяге, констебль. "
"Разрешите зачислить еще одного гнома, сэр? Для поддер-
жания паритета? "
"Действуйте, констебль Жвачка. "
Морковка снял шлем и вытер лоб.
"Я думаю, что все проблемы только из-за него. " - ска-
зал он.
Толпа в недоумении таращилась на него.
Морковка в ответ широко улыбнулся.
"Никто не обязан оставаться здесь, если у него нет же-
лания." - сказал он.
"Я никогда не совершал ничего. "
"Да... но... послушайте. " - сказал Крепкорукий. - "Но
если он не убивал старину Заложи-Молоток, то кто же? "
"Я никогда не совершал ничего. "
"Наше расследование продолжается. "
"Вы не знаете! "
"Но я отыщу! "
"Ах, да? А когда, черт, вы узнаете? "
"Завтра. "
Гном заколебался.
"Ладно. " - сказал с сильным недоверием в голосе. -
"Завтра. Но лучше, если это все-таки произойдет завтра. "
"Непременно. " - сказал Морковка.
Толпа рассеялась, или по крайней мере немного разо-
шлась. Тролли, гномы и люди - граждане Анк-Морпорка - ни-
когда не испытывали тяги к поспешным действиям, пока улич-
ный театр не закончен.
У констебля Осколка, производящего смотр войскам, грудь
так раздулась от гордости и тщеславия, что его костяшки
едва не касались земли.
"Слушайте вы, чертовы тролли! "
Он помолчал, пока следующая мысль не заняла достойную
позицию.
"Слушайте внимательно! Ты в Дозоре, парень! Эта работа
с большими возможностями. " - сказал Осколок. - "Я только
вступил в Дозор, а уже получил повышение! Вам дадут обра-
зование и подготовку для хорошей работы на Гражданской
Улице! "
"Это твоя дубинка, с торчащим в ней гвоздем. Ты будешь
ею жрать. Ты будешь спать на ней. Когда Осколок прикажет,
- 'Прыгай! ', то ты ответишь, - 'Какого черта? Мы сделаем
это все с помощью чисел'. Я узнал великое множество чи-
сел! "
"Я никогда не совершал ничего. "
"Ты, Угольнолицый, образумься, у тебя в ранце маршаль-
ский жезл! "
"Никогда не брал ничего, никогда. "
"Вы сейчас сядете и сосчитаете мне до тридцати двух!
Нет! Лучше до шестидесяти четырех! "
Сержант Двоеточие почесал переносицу. Мы живы, - поду-
мал он. Тролль оскорбил гнома на глазах у других гномов.
Угольнолицый... А что, Угольнолицый. Мне сдается, что
Осколок сама чистота по сравнению с ним. Освобожден и за-
числен в стражу... Морковка здорово срезал Заскока. Правда
Морковка обещал, что узнает все завтра, а уже стемнело. Но
мы живы.
Прислушайся к ним, псам. Каждый на своем конце, в этом
пекле.
Любимица прислушивалась к ворчанию псов и думала о вол-
ках.
Ей приходилось бегать со стаей волков и она хорошо зна-
ла их. Эти псы не были волками. Волки были в общем-то мир-
ными созданиями и предельно простыми.
В итоге вожак стаи был скорее похож на Морковку. Мор-
ковка пришелся городу впору также, как и он подошел бы вы-
соким лесам.
Псы были смышленее волков. Волки не нуждались в ум-
ственных способностях У них были другие заботы. Но псы...
они получили умственные способности от людей. Хотелось им
этого или нет. Псы без сомнения были свирепее волков. Они
унаследовали и это от людей.
Большой Фидо превратил свою банду бездомных псов в то,
что невежественная мысль могла счесть волчьей стаей. Все
без исключения глядели с горящими глазами на пуделя, веща-
ющего:
О Предназначении,
О Дисциплине,
О Естественном Превосходстве Собачьей Расы,
О Волках.
Правда с точки зрения Большого Фидо волки выглядели
совсем не такими, какими их знала Любимица. Они были боль-
ше, злее, мудрее, волками мечты Большого Фидо. Они были
Королями Леса, Ужасом Ночи. Они носили имена Быстрый Клык
и Серебряная Спина. Они были воплощением того, кем каждый
пес стремился стать.
Большой Фидо одобрил Любимицу. Как он выразился, она
была очень похожа на волчицу.
Они все потрясенно слушали, полностью погрузившись в
мечты, маленького пуделя, который нервно пукал во время
рассказа, и вещал им, что естественный облик пса более
гармоничен и велик. Любимица могла бы рассмеяться, если бы
не обстоятельства, в которых она находилась, и сильное
сомнение в том, что ей удастся выбраться живой.
А потом она уже увидала, что случилось с маленькой, по-
хожей на крысу, дворняжкой, которую втащили в центр круга
пара терьеров и обвинили в том, что та приносила палку.
Даже волки не делали такого с другими волками. Этого не
было в кодексе волчьего поведения. В этом не было нужды.
Волки не нуждались в правилах, как быть волками.
Когда наказание завершилось, то она заметила Гаспода,
сидящего в углу и пытающегося быть незаметным.
"Если мы сейчас ускользнем, то они будут за нами гнать-
ся? " - спросила она.
"Вряд ли. Встреча заканчивается, видишь? "
"Тогда пошли. "
Они скрылись в переулке и, когда были уверены в том,
что их не заметили, пустились бежать.
"Бог мой. " - сказала Любимица, когда между ними и ста-
ей псов пролегла дистанция в несколько улиц. - "Он сума-
сшедший, правда? "
"Нет, сумасшедший - это когда пена на устах. " - сказал
Гаспод. - "Он - безумен. Это когда пена на мозгах. "
"Вся эта чепуха о волках... "
"Полагаю, что каждый пес имеет право на мечту. " - ска-
зал Гаспод.
"Но волки совершенно не такие! У них даже нет имен! "
"У всех есть имена. "
"У волков нет. Зачем они им? Они знают, кто они, и зна-
ют остальных членов стаи. Это все... образы. Запах, ощуще-
ние и облик. У волков даже нет слова для волков. Это со-
всем на них непохоже. Имена - это людские дела. "
"У псов есть имена. У меня есть имя. Гаспод. Это мое
имя. " - сказал Гаспод.
"Ну... Я не могу объяснить почему. " - сказала Любими-
ца. - "Но у волков нет имен. "
x x x
Луна была нынче высоко в небе, черном как чашка кофе,
который вообще-то и не черный совершенно.
Ее свет превращал город в паутину из серебряных нитей
и теней.
Давным-давно Башня Искусств была центром города, но го-
рода со временем стремятся переселиться и центр Анк-Мор-
порка находился ныне в нескольких сотнях ярдах отсюда. Ба-
шня по-прежнему возвышалась над городом, ее черный силуэт
рисовался в вечернем небе, умудряясь выглядеть чернее, чем
можно было бы предположить. Мало кто даже поглядывал на
Башню Искусств, ибо она всегда была здесь. Она была просто
вещью. Люди редко смотрят на привычные вещи.
Послышалось тихое, еле уловимое звякание металла о ка-
мень. На миг кто-нибудь, стоявший рядом с башней и смо-
тревший в нужном направлении, мог бы заметить, что пятно,
черневшее даже в темноте, медленно, но неуклонно движется
к верхушке башни.
На миг лунный свет выхватил из тьмы тонкую металличес-
кую трубу, висевшую за спиной у человека. Затем все вновь
погрузилось в глубочайшую тьму, в то время как тот продол-
жал свое движение вверх.
Окно было тщательно закрыто.
"Но она всегда оставляет его открытым. " - захныкала
Любимица.
"Ей пришлось захлопнуть его сегодня вечером. " - сказал
Гаспод. - "Тут вокруг шныряет много странных людей. "
"Но она знает о странных людях. " - сказала Любимица. -
"Большинство из них живет в ее доме! "
"Тебе просто нужно превратиться в человека и разбить
окно. "
"Я не могу так сделать! Я буду обнаженной! "
"Ну а сейчас, ты разве не обнажена? "
"Но я сейчас в облике волчицы. В этом-то разница! "
"За всю свою жизнь я ничего не одевал на себя. И это
меня никогда не беспокоило. "
"Дом Дозора. " - пробормотала Любимица. - "В Доме Дозо-
ра должно что-нибудь быть. В конце-концов запасная кольчу-
га. Простыня или еще что-нибудь. И дверь никогда плотно не
закрывается. Пошли. "
Она пустилась шагом по улице, а Гаспод, подвывая, по-
трусил вслед за ней.
