бубнить, а когда их отпустили, то они попытались разойтись
поодиночке, так чтобы не нужно было говорить друг с дру-
гом.
За исключением главы торговцев. Он обнаружил, что поки-
дает дворец с главой убийц, и они шли бок о бок, осторожно
пытаясь обогнать друг друга. Глава торговцев пытался уви-
деть во всем светлую сторону; он был из тех людей, которые
затевают петь песни, когда дела принимают крутой оборот.
- Вот так-так. - сказал он. - Теперь мы Тайные Советни-
ки. Просто удивительно.
- Гм-м. - сказал убийца.
- Хотел бы знать, в чем разница между обычными советни-
ками и тайными советниками? - громко вслух поинтересовался
торговец.
Убийца бросил на него сердитый взгляд. - Думаю. - ска-
зал он. - разница в том, что от вас ожидают, что вы буде-
те жрать дерьмо.
Он опять уставился на свои ноги. В голове у него всплы-
ли последние слова Обычного, когда он пожимал вялую руку
секретаря. Он хотел знать, не слышит ли кто-нибудь еще их
разговор. Вряд ли... это были только слова, но и определе-
нное состояние. Обычный просто шевелил губами около них, в
то время как вглядывался в лунообразное лицо убийцы.
ПОМОГИ. МНЕ.
Убийца затрясся от страха. Почему он? Насколько он мог
понять, был только единственный вид помощи, который он был
способен оказать, но немногие люди просили его оказать са-
мим себе. На самом деле они обычно платили большие деньги
за то, чтобы вручить ее как неожиданный подарок другим
людям. Он хотел знать, что случилось с Обычным, что сдела-
ло любую альтернативу лучше...
Обычный сидел в одиночестве в темном, разрушенном зале.
Ожидая.
Он мог попытаться бежать. Но дракон найдет его опять.
Он всегда был в состоянии его отыскать. Дракон мог унюхать
его мысли.
Или он мог его сжечь. Это было наихудшим. Совсем как с
Братьями. Возможно это была самая быстрая смерть, она вы-
глядела как самая быстрая смерть, но Обычный лежал всю
ночь без сна размышляя, как эти последние микросекунды ка-
ким-то образом растянулись до субъективной, бело-горячей
вечности, каждая мельчайшая частичка твоего тела, простое
пятнышко плазмы, а ты, там, живой посреди всего этого...
Не ты. Я не буду тебя сжигать.
Это не было телепатией. Насколько всегда понимал Обыч-
ный, телепатия - это когда слышишь внутри головы голос.
Это было - как-будто слышишь голос внутри тела. Вся
нервная система зазвенела, как тетива лука.
Встань.
Обычный вскочил на ноги, перевернув стул и хлопнув но-
гами по столу. Когда этот голос вещал, то он владел своим
телом не больше, чем вода сопротивляется силе гравитации.
Иди.
Обычный закачался на полу.
Крылья медленно развернулись, время от времени поскри-
пывая, пока не заполнили зал из стороны в сторону. Кончик
одного крыла разбил окно и высунулся наружу, впустив в зал
полуденный воздух.
Дракон медленно, чувственно вытянул шею и зевнул. Когда
он закрыл пасть, то повернул голову, пока та не оказалась
в нескольких дюймах от лица Обычного.
Что означает добровольный?
- Э-э, это означает, что-либо делающееся по своей соб-
ственной доброй воле. - сказал Обычный.
Но у них нет доброй воли! Они будут увеличивать мою
груду, или я сожгу их!
Обычный глотнул воздух. - Да. - сказал он. - но вы не
должны...
Безмолвный яростный рев пронзил его насквозь.
Нет ничего, что я должен!
- Нет, нет, нет! - проскрипел Обычный, склоняя голову.
- Я совсем не это имел в виду! Поверьте! Просто, таким
образом будет лучше! Лучше и безопаснее!
Никто не может меня победить!
- Но этот случай, без сомнения...
Никто не может управлять мною!
Обычный развел руками примиряющим жестом. - Конечно,
конечно. - сказал он. - Но как вы знаете, существуют спо-
собы и способы. Способы и способы. Все сжигать и реветь
без остановки, поймите, вам совсем не нужно...
Глупая обезьяна! Как иначе я могу заставить их испол-
нять мою волю?
Обычный заложил руки за спину.
- Они будут делать это по собственной доброй воле. -
сказал он. - А со временем, они поверят, что это была их
собственная мысль. Это станет традицией. Возьмите к приме-
ру меня. Мы, люди, весьма приспосабливающиеся создания.
Дракон посмотрел на него невидящим взглядом.
- На самом деле. - сказал Обычный, пытаясь сдержать
дрожь в голосе. - в самом скором времени, если только кто-
нибудь заявится и скажет им, что дракон-король - это пло-
хая мысль, они убьют его собственными руками.
Дракон моргнул.
Впервые, как мог припомнить Обычный, дракон казался не-
уверенным.
- Поймите, я знаю людей. - просто сказал Обычный.
Дракон продолжал пронзать его взглядом.
Если ты лжешь... наконец решился он.
- Вы же знаете, что я не могу. Только не вам.
А они на самом деле так поступают?
- Ах, да. все время. Это основная человеческая черта.
Обычный знал, что дракон может прочитать по крайней ме-
ре верхние слои его головного мозга. Они резонировали в
ужасной гармонии. И он мог видеть могущественные мысли,
таившиеся в голове у дракона, глядевшего прямо ему в гла-
за.
Дракон пришел в ужас.
- Простите. - устало сказал Обычный. - Но просто мы та-
ковы. Это все для выживания, как мне думается.
И никто не пошлет могучих воинов убить меня? - почти
жалобно подумал дракон.
- Не думаю.
Никаких героев?
- Ни единого. Они стоят слишком много.
Но я буду поедать людей!
Обычный заскулил.
Он испытывал ощущение, что дракон шарит у него в мыс-
лях, пытаясь отыскать ключ к пониманию. Он наполовину уви-
дел, наполовину ощутил мерцание случайных образов, драко-
нов, мифической эпохи рептилий и - именно здесь он ощутил
настоящее недоумение дракона - некоторые мало похвальные
страницы истории человечества, которых увы большинство.
Удивление сменилось гневом, с примесью озадаченности. Ока-
залось, что дракон ничего не мог сделать людям, чего бы
они уже не имели, позже или раньше, испытывая друг на дру-
ге, часто с энтузиазмом.
У вас есть наглость быть брезгливыми, подумал дракон за
него. Мы были драконами. Нам предлагали быть жестокими,
хитрыми, бессердечными и ужасными. Но это свыше того, что
я могу тебе рассказать, ты, обезьяна - громадная морда
придвинулась еще ближе, так что Обычный мог заглянуть в
бездонные глубины глаз дракона - мы никогда не сжигали, не
подвергали пыткам и не рвали друг друга на части, и не на-
зывали это нравственностью.
Дракон снова взмахнул крыльями, раз или два, а затем
тяжело опустил их на крикливый, отдающий мишурой, набор
драгоценностей. Его когти заскребли по груде. Он усмехнул-
ся.
Трехногая ящерица не смогла бы собрать такую груду, по-
думал дракон.
- Но дела станут лучше. - прошептал Обычный, ненадолго
испытывая облегчение от перемены направления.
Должны стать.
- Могу я... - Обычный заколебался. - могу я задать во-
прос?
Спрашивай.
- Вам нет нужды есть людей, верно? Думаю, что это един-
ственная проблема с человеческой точки зрения, понимаете.
- добавил он, его голос усилился до невнятного бормота-
ния. - С сокровищами и прочими драгоценностями, с ними
проблем не будет, но вот что касается вопроса с протеином,
то возможно такому могучему интеллекту, подобному вашему,
придет в голову, что нечто менее спорное, например корова,
могло бы...
Дракон выдохнул горизонтальную струю огня, которая опа-
лила противоположную сторону.
Необходимо? Необходимо? - проревел дракон, громыхающие
звуки стихали вдали. - Ты говоришь мне о необходимости?
Разве не является традицией, что лучший цветок лучшей по-
ловины человечества должен быть принесен дракону, чтобы
обеспечить мир и процветание?
- Но, поймите, мы всегда были довольно мирными и более
или менее процветающими...
ТЫ ХОЧЕШЬ ПРОДОЛЖАТЬ ПОДОБНОЕ СОСТОЯНИЕ ДЕЛ?
Сила мысли швырнула Обычного на колени.
- Конечно. - ответил он.
Дракон роскошным жестом выпрямил когти.
Тогда это необходимо не мне, это твоя забота, - подумал
дракон.
А сейчас уйди прочь с моих глаз.
Обычный согнулся в поклоне, как только эта мысль косну-
лась его.
Дракон сполз с бесценной груды, вспрыгнул на край одно-
го из больших окон и разбил витраж головой. Многоцветный
витраж основателя города низвергся фонтаном обломков.
Длинная шея высунулась наружу, обозревая вечерний город
и поворачиваясь как стрелка компаса. В городе зажигались
первые фонари. Звуки городской жизни, наполненной людским
дыханием, создавали атмосферу непрекращающегося гула, сту-
ка и бормотания.
Дракон глубоко, с наслаждением вдохнул воздух.
Затем он перевалился всем телом через подоконник, вышиб
плечом остатки оконной рамы и взмыл в небо.
- Что это? - спросил Валет.
Это был шар, шерстяной на ощупь, и когда его ударяли,
то издавал дребезжащий звук, как линейка по краю стола.
Сержант Двоеточие постучал по предмету.
- Я сдаюсь. - сказал он.
Морковка с гордостью вытащил предмет из кучи порванных
пакетов.
- Это торт. - сказал он, подложив руки лопаткой под
предмет и с трудом вынимая его. - От моей матери. - Он пы-
тался положить его на стол, не оставляя следов своих паль-
цев.
- Ты его можешь есть? - сказал Валет. - Ему понадоби-
лось несколько месяцев, чтобы сюда добраться. Думаю, что
он должен был сильно зачерстветь.
- Ах, он сделан по специальному рецепту гномов. - ска-
зал Морковка. - Торты гномов не становятся черствыми.
Сержант Двоеточие предпринял очередную попытку посту-
чать по предмету. - Полагаю, что нет. - согласился он.
- Он невероятно питательный. - сказал Морковка. - Прак-
тически волшебный. Секрет передавался из рук в руки от
гнома к гному в течение столетий. Один маленький кусочек и
вы не захотите ничего есть весь день.
- В рот больше ничего не полезет? - сказал Двоеточие.
- Гном может пройти сотни миль с подобным тортом в рюк-
заке. - продолжал Морковка.
- Бьюсь об заклад, что сможет. - мрачно сказал Двоето-
чие. - Бьюсь об заклад, что он все время будет думать:
'Черт возьми, надеюсь мне удастся отыскать что-нибудь еще,
чтобы поскорее поесть, иначе придется опять лопать этот
проклятый торт.'
Морковка, для которого ирония значила нечто связанное с
металлом, поднял свое копье и после нескольких впечатляю-
щих рикошетов попытался разделить торт на четыре приблизи-
тельно равные части.
- Вот. - торжествующе сказал он. - По одному куску на
каждого из нас, и один для капитана. - Он задумался над
тем, что он сказал. - Ах. Простите.
- Да. - категорически сказал Двоеточие.
Они некоторое время посидели в тишине.
- Мне он нравился. - сказал Морковка. - Жаль, что он
ушел.
Опять настала тишина, весьма похожая на предыдущую, но
более глубокая и гнетущая
- Я полагаю, что теперь вы будете исполнять обязанности
капитана. - сказал Морковка.
Двоеточие затеял спор. - Я? Но я не хочу быть капита-
ном! Я не могу думать. Все эти размышления не стоят всего
этого, лишних девяти долларов в месяц.
Он побарабанил пальцами по столу.
- Это все, что он получает? - сказал Валет. - Я думал,
что офицеры катаются в деньгах.
- Девять долларов в месяц. - сказал Двоеточие. - Мне
довелось видеть платежную шкалу. Девять долларов в месяц и
два доллара довольствия на плюмаж. Только он никогда это-
го не требовал.
- Он никогда не был типом, что носит плюмаж. - сказал
Валет.
- Вы правы. - сказал Двоеточие. - Дело в том, что капи-
тан, понимаете, я когда-то читал в книге... знаете, у нас
у всех в теле содержится алкоголь... натуральный алкоголь,
понимаете? И даже если вы не прикоснулись ни к единой кап-
ле в жизни, ваше тело все равно его производит... но капи-
тан Бодряк, понимаете, он относится к тем людям, у которых
тело не производит его естественным способом. Как-будто он
родился в состоянии не допив двух рюмок до нормального.
- Бог мой. - сказал Морковка.
- Да... так что если он трезвый, то он трезвый по-на-
стоящему. Пень, так они это называют. Знаешь, каково это,
