Это была страница, почти сразу после обгоревшего разде-
ла, которая бросилась в глаза Библиотекарю. Он сел и изу-
чал ее некоторое время.
Затем он опять уставился в темноту.
Это была его темнота. Он засыпал где-то здесь. И где-то
здесь вор направлялся к этому месту, чтобы стащить эту
книгу. А затем кто-то мог прочитать ее, прочитать эти сло-
ва и проделать тем или другим способом.
У него чесались руки.
Все, что ему нужно было сделать, всего лишь спрятать
книгу, или упасть на голову вора и открутить ее за уши.
Он опять вгляделся в темноту...
Но это могло вмешаться в курс истории. Ужасающие собы-
тия могут происходить. Библиотекарь знал все о подобных
событиях, это было частью того, что он должен был знать,
перед тем как вам позволят находиться в L-пространстве.
Ему довелось видеть картинки в древних книгах. Время могло
разветвляться, как пара штанов. Вы могли завершить свою
жизнь в совсем не той штанине, прожив жизнь, которая долж-
на была случиться в первой штанине, говорить с людьми, ко-
торых не было в вашей штанине, проходить сквозь стены, ко-
торых на самом деле там не было. Жизнь могла оказаться не-
выносимой в неподходящих штанах Времени.
Кроме того это было против правил Библиотекаря.* Соб-
равшись вместе Библиотекари Времени и Пространства могли
бы без сомнения кое-что рассказать об этом, если бы он на-
чал возиться с причинностью.
* Три правила Библиотекарей Времени и Пространства та-
ковы: 1) Молчание 2) Книги должны быть возвращены не позд-
нее указанной даты 3) Не вмешиваться в природу причинно-
сти.
Он аккуратно закрыл книгу и засунул ее назад на полку.
Затем он начал легко перепрыгивать с одного книжного шкафа
на другой, пока не добрался до двери. Тут он на миг оста-
новился и посмотрел на свое собственное спящее тело. Воз-
можно он удивился, слегка, так или иначе разбудил себя,
немного поболтал, рассказав самому себе, что у него есть
друзья и не стоит беспокоиться. Он должен был решать с
этим. Вы могли доставить себе кучу неприятностей именно
так, а не иначе.
Вместо этого он выскользнул в дверь, притаился в тени,
а затем проследовал за вором, схватившим книгу, ждал около
грозного портала под дождем, пока Освещающие Братья не
проведут встречу, а затем когда последний из братьев поки-
нул зал, проследил за ним до его дома, и сам себе что-то
бормотал, испытывая антропоидное удивление...
А затем бегом отправился в Библиотеку и коварным дорож-
кам в L-пространстве.
С раннего утра улицы были забиты народом, Бодряк вычел
у Валета дневное жалованье за размахивание флагом, и над
Подворьем зависла атмосфера острой неприязни и уныния, по-
добно черному облаку с пробивающимися изредка лучиками
солнца.
- Подняться на высокое место. - бормотал Валет. - Легко
сказать.
- У меня будет возможность увидеть шеренги людей вдоль
улиц. - сказал Двоеточие. - Мне достался прекрасный вид.
- Прошлой ночью вы собирались рассказать о привилегиях
и правах человека. - тоном обвинителя сказал Валет.
- Что ж, верно, одной из привилегий и прав этого чело-
века является получение прекрасного вида. - сказал сер-
жант. - Это все, что я могу сказать.
- Я никогда не видел капитана таким невыносимым. - ска-
зал Валет. - Предпочел бы, чтобы он был пьяным. Убежден,
что он...
- Знаете, я думаю, что Эррол на самом деле болен. -
сказал Морковка.
Все повернулись к фруктовой корзине.
- Он очень горячий. И его шкура так и блестит.
- Какая нормальная температура дракона? - спросил Двое-
точие.
- Да-а. Как ты собираешься узнать? - сказал Валет.
- Думаю, что нам стоит попросить леди Рэмкин осмотреть
его. - сказал Морковка. - Она знает все об этих созданиях.
- Нет, она готовится к коронации. Нам нельзя ее беспо-
коить. - сказал Двоеточие. Он протянул руку, коснувшись к
трепещущим бокам Эррола. - У меня когда-то была собака,
которая... Тьфу! Это же не горячо, а кипяток!
- Я предлагал ему водички, а он даже не притронулся к
ней. - Что ты делаешь с чайником, Валет?
Валет поглядел невинным взглядом. - Я подумал, что мы
могли бы выпить по чашечке чая, перед тем как уйти. Стыдно
упускать...
- Убери от него чайник!
Настал полдень. Туман не рассеялся, но стал реже и при-
обрел бледно-желтый оттенок там, где просвечивало солнце.
Хотя пролетевшие годы превратили пост капитана Дозора в
нечто убогое, это по-прежнему означало, что у Бодряка было
место на официальных церемониях. Порядок следования все
время менялся, а потому сейчас он занимал самый нижний
ярус на шатких трибунах между магистром Товарищества Нищих
и главой Гильдии Учителей. Он над этим не задумывался. Все
равно это было лучше, чем на верхнем ряду, среди Убийц,
Воров, Торговцев и всего прочего, что выплыло на верх об-
щества. Он никогда не знал, о чем нужно говорить. Так или
иначе, Учитель был спокойной компанией, поскольку занимал-
ся только одним - время от времени то сжимал, а то разжи-
мал кулаки, и скулил.
- У вас что-то с шеей, капитан? - вежливо осведомился
глава нищих, пока они ожидали прибытия карет.
- Что? - отвлекаясь от мыслей, сказал Бодряк.
- Вы непрестанно смотрите вверх. - сказал Нищий.
- Гм-м. Ах, да. Ничего особенного. - сказал Бодряк.
Нищий укрыл его своим бархатным плащом.
- В любом случае вам не стоит сожалеть... - он остано-
вился, подсчитывая сумму в зависимости от общественного
положения. - о трехстах долларах за банкет из двенадцати
блюд, не так ли?
- Нет.
- Достаточно справедливо. Вполне. - сказал глава нищих.
Он вздохнул. Быть главой нищих не было выгодной работой.
Дело было в различиях, которые действовали на вас. Нищие
низшего ранга могли вести достаточно разумную жизнь на
пенни, но люди стремились отвернуться от вас, когда их
просили на ночлег в шестнадцатикомнатном особняке.
Бодряк завершил изучение неба.
Наверху на помосте Верховного Преосвященника Слепой Ио,
который прошлой ночью с помощью замысловатого экумениче-
ского аргумента и в конечном счете с помощью палки, усеян-
ной гвоздями, победил в борьбе за право короновать короля,
приложив все усилия в подготовке к этому. У небольшого пе-
реносного жертвенного алтаря был привязан козел, мирно же-
вавший жвачку и возможно думая, в глубине своей души: Ка-
кой я счастливый козел, что мне разрешили наблюдать за
всем происходящим. Будет что рассказать козлятам.
Бодряк рассматривал расплывающиеся очертания соседних
домов.
Послышавшиеся вдали приветственные крики подтвердили,
что церемониальная процессия в пути.
Началась суматоха и потасовка вокруг помоста, когда
Обычный начал тормошить слуг, раскатывавших вниз по сту-
пенькам красный ковер.
Напротив на площади, среди рядов поблекшей аристократии
Анк-Морпорка, стало заметно, склонившись вперед, лицо леди
Рэмкин.
Вокруг трона, который был сооружен на скорую руку из
дерева и золотой фольги, толпа божеств меньшего ранга, не-
которые из них с ранениями головы, заняла исходную пози-
цию.
Бодряк сдвинулся на своем сиденьи, прислушиваясь к уда-
рам своего сердца, и уставился на дымку над рекой...
... и увидел крылья.
Дорогие Мама и Папа [писал Морковка в промежутках между
добросовестным разглядыванием тумана]. Городу суждена ко-
ронация, которая более сложная, чем дома, а также я сейчас
нахожусь на Дневном дежурстве. Как жаль, потому что я со-
бирался посмотреть Коронацию с Мятой, но не стоит слишком
сожалеть. Мне нужно сейчас идти, потому что в любую минуту
мы ожидаем дракона, хотя на самом деле он не существует.
Ваш любящий сын Морковка.
PS Может попозже вы повидаете Мяту?
- Вы идиот!
- Простите. - сказал Бодряк. - Простите.
Люди усаживались на свои места, большинство из них яро-
стно поглядывало на Бодряка. Обычный от ярости побелел.
- Как могли вы оказаться столь глупым? - неистовствовал
он.
Бодряк разглядывал собственные пальцы.
- Я думал, что увидел... - начал он.
- Это был ворон! Вы знаете, что такое вороны? В городе
их должно быть сотни!
- В тумане, поймите, истинный размер очень трудно... -
пробормотал Бодряк.
- А бедный Магистр Приветливый, вы должны были знать,
как действует на него громкий шум! - Главу Гильдии Учите-
лей добрые люди вынуждены были увести прочь.
- Орать подобным образом! - продолжал Обычный.
- Послушайте, я же сказал, что извиняюсь! Это была до-
садная ошибка!
- Я должен был остановить процессию!
Бодряк не сказал ничего. Он чувствовал взгляды сотен
возмущенных, недовольных глаз.
- Ну. - пробормотал он. - Может мне стоит уйти на По-
дворье...
У ОБычного сузились от ярости глаза. - Нет. - прикрик-
нул он. - Но вы можете идти домой, если вам так угодно.
Или куда-угодно будет вашей фантазии. Отдайте мне ваш зна-
чок.
- Э-э?
Обычный протянул руку.
- Ваш значок. - повторил он.
- Мой значок?
- Именно так я сказал. Я хочу избавить вас от неприят-
ностей.
Бодряк с удивлением смотрел на него. - Но ведь это мой
значок!
- А вы собираетесь отдать его мне. - сурово сказал
Обычный. - По приказу короля.
- Что вы имеете в виду? Он же ничего не знает! - Бодряк
услышал в своем голосе визгливые нотки.
Обычный нахмурился. - Но он узнает. - сказал он. - И я
полагаю, что он не будет испытывать трудности с назначени-
ем преемника.
Бодряк медленно отцепил кружок из красной меди, взвесил
его на руке, а затем без слов передал его Обычному.
На миг он подумывал просить о прощении, но что-то в ду-
ше восстало против этого. Он повернулся и побрел расталки-
вая людей.
Вот так оно обернулось.
Все так просто. После половины жизни, отданной службе.
Больше не будет Городского Дозора. Гм-м. Бодряк с досадой
ударил ногой в мостовую. Теперь это будет Королевская
Гвардия.
С перьями на своих чертовых шлемах.
С него хватит. Все равно это неправильная жизнь, в До-
зоре. Вы не встречаетесь с людьми при нормальных обстоя-
тельствах. Должны быть сотни других вещей, которые он мог
бы делать, и если он достаточно подумает над этим, то смо-
жет вспомнить, какие именно.
Подворье Псевдополиса было в стороне следования процес-
сии, и когда он добрался до Дома Дозора, то мог слышать
приветственные крики где-то вдали над крышами. Над всем
городом раздавались удары в гонг в храме.
Сейчас они звонят в гонги, подумал Бодряк, но вскоре
они будут - непременно будут - они будут не звонить в гон-
ги. Афоризм так себе, подумал он, но он может над ним по-
работать. Сейчас у него было достаточно времени.
Бодряк заметил грязь.
Эррол опять начал есть. Он слопал большую часть стола,
решетку, корзинку для угля, бесчисленное количество ламп
и повизгивающего резинового бегемота. Сейчас он опять
устроился спать в своем ящике, шкура дыбом, и повизгивая
во сне.
- Ты наделал порядочную грязь. - загадочно сказал Бод-
ряк. Теперь, по крайней мере, он не должен ее убирать.
Он открыл в столе ящик.
Кто-то уже здесь побывал. Все что осталось - несколько
осколков стекла.
x x x
Сержант Двоеточие взобрался на парапет вокруг Храма Ма-
леньких Богов. Он был слишком стар для подобных приключе-
ний. Он с охотой присоединился бы к колокольному звону, а
не сидеть наверху и ожидать дракона, чтобы его выследить.
Он отдышался, а затем всмотрелся в туман.
- Кто-нибудь еще есть здесь наверху? - прошептал он.
Голос Морковки звучал безжизненно и невыразительно в
сгустившемся мраке.
- Я здесь, сержант. - сказал он.
- Я только проверил, что вы еще здесь. - сказал Двоето-
чие.
- Я все еще здесь. - услужливо сказал Морковка.
Двоеточие присоединился к нему.
- Только проверил, что вы не исчезли. - сказал он, пы-
таясь улыбнуться.
- Я не исчезал. - сказал Морковка.
- Да-да. - сказал Двоеточие. - Верно. Он постучал паль-
цами по каменному парапету, ощущая, что должен сделать
свою позицию совершенно ясной.
- Только проверил. - повторил он. - Поймите, это часть
