чудовища это всего лишь булавочный укол, но пятно его
почувствует -- минут через десять. Нервные импульсы медленно
движутся в этой плоти. Когда болевой импульс достигнет
крошечного мозга пятна, оно отвлечется от кораблей на дне и
обратится к своему новому мучителю.
Но, мрачно подумал Лаки, чудовище не найдет его. За
десять минут он изменит позицию. Через десять минут он ...
Лаки не закончил свою мысль. Прошло не больше минуты, а
чудовище нанесло ответный удар.
Стpашный водяной удаp потащил Лаки все вниз и вниз.
Глава десятая. Гора плоти
От удара чувства Лаки смешались. Любой костюм из обычного
металла был бы разорван и смят. Любого человека обычного склада
понесло бы на дно без чувств, и здесь он бы погиб от сотрясения
и толчка.
Но Лаки отчаянно сопротивлялся. Борясь с могучим потоком,
он поднес левую руку к груди, чтобы увидеть показания приборов,
контролировавших состояние костюма.
Он застонал. Все указатели вышли из строя, их тонкие
стрелки неподвижно застыли. Но кислород как будто поступал
беспрепятственно (легкие подсказали бы ему, если бы было не
так), а костюм, по-видимому, не дал течи. Он надеялся, что и
двигатель в порядке.
Нет смысла пытаться слепо выбираться из потока,
рассчитывая лишь на силу. Силы ему определенно не хватит. Надо
ждать, рассчитывая на одно: поток воды, опускаясь, быстро
теряет скорость. Вода по воде -- это очень сильное трение. По
краям потока оно усиливается, создает завихрения и проникает
внутрь. Если поток, вырываясь из мешка чудовища, достигает
пятисот футов в ширину, то у дна он всего пятидесяти футов, в
зависимости, конечно, от первоначальной скорости и глубины.
И первоначальная скорость тоже уменьшится. Конечно, и
тогда с ней не стоит шутить. Лаки это почувствовал, когда
водный поток на излете ударил корабль.
Все зависит от того, как далеко от центра потока он
находится, насколько прямым оказалось попадание.
Чем дольше он будет ждать, тем лучше его шансы --
разумеется, если он не будет ждать слишком долго. Положив руку
на управление двигателем, Лаки продолжал опускаться, стараясь
сохранить спокойствие, пытаясь догадаться, далеко ли еще до
дна, ожидая в каждый момент последнего удара, который он может
и не ощутить.
И вот, досчитав до десяти, он включил свой двигатель.
Маленькие скоростные винты у него на плечах завертелись и
начали гнать воду под прямым углом к основному потоку. Лаки
почувствовал, что его тело движется в другом направлении.
Если он в самом центре, это не поможет. Энергии его
двигателя не хватит, чтобы преодолеть могучий поток, увлекающий
его вниз. Но если он в стороне от центра, скорость потока
должна уже значительно уменьшиться и зона завихрений где-то
близко.
И как бы в ответ на эти мысли тело его завертелось, и он,
испытывая тошноту и головокружение, понял, что спасен.
Двигатель продолжал работать, теперь отбрасываемые им
струи воды направлялись вниз; Лаки посветил в сторону
океанского дна. И как раз вовремя: он увидел, как в пятидесяти
футах под ним ил, покрывавший дно, взорвался и закрыл все
окружающее мутью.
Всего лишь за секунду до удара о дно Лаки вышел из
основного потока.
Теперь он поплыл вверх, так быстро, как позволяли
двигатели костюма. Он отчаянно торопился. В темноте его шлема
(темнота внутри темноты внутри темноты) губы Лаки сжались в
узкую линию, брови опустились.
Он старался ни о чем не думать. Достаточно он думал в
первые секунды после удара. Он недооценил врага. Лаки считал,
что в него целится гигантское пятно, но ведь это не так.
М-лягушки сверху, с поверхности океана, через крошечный мозг
оранжевого пятна контролировали его действия. Целились они! Им
не нужно было следовать чувствам пятна, чтобы понять, что
происходит. Им нужно было только заглянуть в мозг Лаки, да и
целились они в источник мыслей -- в его мозг.
Значит дело не в том, чтобы уколами заставить чудовище
уйти от "Хильды" и спуститься по длинному подводному склону в
глубины, породившие его. Чудовище придется убить.
И как можно быстрее!
Ни "Хильда", ни костюм Лаки не выдержат еще одного прямого
удара. Индикаторы вышли из строя, за ними последуют все
системы. Или будут поврежждены контейнеры с жидким кислородом.
Лаки продолжал двигаться вверх -- к единственному
безопасному месту. Хотя он никогда не выдел выпускную трубу
пятна, он решил, что она должна быть гибкой и выступающей,
чтобы ее можно было направлять в разные стороны. Но вряд ли
чудовище может направить ее против себя. Во-первых, тем самым
оно бы покалечило себя. Во-вторых, напор воды помешает трубе
так сильно изогнуться, чтобы направиться вверх.
Значть, нужно подняться к внутренней поверхности тела
чудовища, где его водяное оружие не сможет достать Лаки; и
нужно это сделать раньше, чем пятно сможет снова наполнить свой
водяной мешок для другого удара.
Лаки посветил вверх. Ему не хотелось этого делать:
казалось, что при свете он станет уязвимее. Он говорил себе,
что ошибается. Не зрение управляет движениями пятна.
В пятидесяти или больше футах над ним показалась неровная
сероватая поверхность, вся изрытая глубокими складками. Кожа
чудовища, упругая и крепкая, как подводный костюм Лаки. И тут же
Лаки столкнулся с препятствием, почувствовал, как слегка
подается плоть.
Впервые за долгое время Лаки облегченно вздохнул. В первый
раз после того, как покинул корабль, он ощутил себя в
относительной безопасности. Однако ненадолго. В любой момент
пятно (вернее, маленькие хозяева мозга, которые контролируют
его) может напасть на корабль. Он не должен этого допустить.
Лаки со смесью удивления и отвращения провел пальцами по
окружающей его поверхности.
Тут и там на внутренней поверхности тела чудовища
виднелись отверстия шириной в шесть футов; Лаки видел -- по
пузырькам и твердым частичкам, -- как в них устремлялась вода.
На больших интервалах находились разрезы, которые время от
времени превращались в десятифутовые щели, под сильным напором
выбрасывавшие вспененную воду.
Очевидно, так чудовище питается. Выбрасывает желудочный
сок в ту часть океана, что заперта под его огромным телом,
затем всасывает эту воду и извлекает все питательные вещества,
затем снова выбрасывает воду вместе с собственными отходами.
Очевидно, оно не может долго оставаться на одном месте,
иначе концентрация отходов станет опасной для него самого.
Вероятно, по своей воле оно бы здесь не оставалось, но им
управляют м-лягушки ...
Лаки дернулся, но не по своей воле и в удивлении повернул
фонарик. Он с ужасом понял цель глубоких складок, которые
заметил на поверхности тела чудовища. Одна такая складка
образовалась непосредственно рядом с ним и втягивала его в
глубину. Края складки терлись друг о друга, и в целом это был
размалывающий механизм, при помощи которого пятно измельчало
слишком большие частицы пищи, которые не могли быть всосаны
непосредственно порами.
Лаки не стал ждать. Он не хотел испытывать свой костюм на
прочность: ведь мышцы чудовища обладают фантастической силой.
Возможно, костюм и выдержит, но его устройства --
определенно нет.
Он повернулся, так чтобы потоки воды из двигателей были
направлены прямо в чудовище, и включил двигатели на полную
мощность. С резким чавкающим звуком он высвободился и отлетел в
сторону. Потом снова вернулся.
Но не стал трогать кожу чудовища. Напротив, поплыл под
туловищем от края к центру.
Неожиданно он наткнулся на вырост в теле пятна, который
уходил вниз, насколько хватало света фонарика. Вырост
представлял из себя дрожащую трубу.
Это была выпускная труба.
Лаки видел, что это такое: гигантская пещера длиной в сто
ярдов, из нее со страшной силой вырывалась вода. Лаки осторожно
обогнул ее. Несомненно, вверху, у основания трубы, самое
безопасное место, и тем не менее он неохотно направлялся туда.
Впрочем, он знал, что ищет. Лаки отплыл от трубы и поплыл
туда, где плоть чудовища вздымалась еще выше, к самому центру
перевернутой чаши. Тут оно и было!
Вначале Лаки услышал глубокий гул, такой низкий, что его
едва улавливало ухо. В сущности его внимание привлек не гул, а
сопровождавшая его вибрация. Потом он увидел утолщение плоти
чудовища. Это утолщение, огромное, шириной не меньше выпускной
трубы, свисавшее на тридцать футов вниз, сжималось и
разжималось.
Это центр организма, его сердце или то, что заменяет ему
сердце. Лаки почувствовал головокружение, прикинув, каким
мощным должно оно быть. Сокращения сердца длятся не менее пяти
минут, и за это время через кровеносные каналы, способные
вместить "Хильду", прокачиваются тысячи кубических ярдов крови.
Мощности сердца должно хватить, чтобы гнать кровь на расстояние
в мили.
Что за удивительный механизм, подумал Лаки. Если бы только
можно было захватить такое существо живьем и изучить его
физиологию!
Где-то в этом выросте должен располагаться и мозг пятна.
Мозг? Вероятно, всего комок нервных клеток, без которых
чудовище вполне может жить.
Возможно. Но жить без сердца оно не может. Сердце
завершило одно биение. Центральное вздутие сильно сократилось.
Теперь сердце пять или больше минут будет отдыхать, потом
вздутие расширится, и кровь снова устремится в него.
Лаки поднял свое оружие, осветил сердце фонариком и начал
опускаться. Не стоит слишком приближаться. С другой стороны, он
боялся промахнуться.
На мгновение он почувствовал сожаление. С научной точки
зрения убить такое чудо природы -- почти преступление.
Собственная ли это мысль или она внушена находящимися
вверху м-лягушками?
Он не смеет дольше ждать. Лаки сжал рукоять. Проволока
устремилась вверх. Коснулась тела, и Лаки ослеп от ярчайшей
вспышки: стена сердца чудовища была разрезана.
*****
Много минут вода кипела в судорогах горы плоти. Вся его
гигантская масса извивалась и дергалась. Лаки, которого бросало
в разные стороны, был беспомощен.
Он попытался вызвать "Хильду", но в ответ услышал только
шум, из которого заключил, что корабль тоже бросает из стороны
в сторону.
Но смерть, когда она приходит, постепенно проникает в
каждую унцию даже стомиллионнотонной жизни. Постепенно вода
успокоилась.
Лаки медленно, медленно и до смерти устало начал
опускаться.
Он снова вызвал "Хильду". "Оно мертво, -- сказал он. --
Пошлите мне направляющий луч".
*****
Лаки позволил Бигмену снять с себя костюм и даже устало
улыбнулся в ответ на его беспокойный взгляд.
-- Я думал, больше не увижу тебя, Лаки, -- сказал Бигмен и
шумно глотнул.
-- Если собираешься заплакать, -- сказал Лаки, --
отвернись. Я не затем выбрался из океана, чтобы тут промокнуть.
Как главный двигатель?
-- Будет в порядке, -- вмешался Эванс, -- но на это
потребуется еще время. Последние пинки разрушили то, что мы
делали.
-- Что ж, -- сказал Лаки, -- придется продолжать. -- Он с
