- Но на всякий случай его следовало бы арестовать.
Янус чуть приподнял левую бровь и пристально поглядел на меня. Я
приготовился услышать от деда дежурный упрёк по поводу нашей
давней вражды с Александром, но затем он, видимо, передумал и
сказал:
- Между прочим, Амадис неоднократно пытался связаться с тобой.
Ты думаешь потолковать с ним?
Я покачал головой.
- Это исключено. Прежде мы с Амадисом были дружны, и я боюсь,
что в ходе нашего разговора я буду вынужден чётко определить
свою позицию - либо встать на его сторону, либо объявить себя
противником его режима. Ни к тому, ни к другому я пока не готов.
- Понимаю, - сказал Янус. - Но когда-нибудь тебе всё же придётся
сделать выбор.
- Но позже, - ответил я.
Следующие три сумеречные цикла, равные приблизительно четырём
дням на Земле Артура, я посвятил восстановлению своей нервной
системы. Тётя Помона оградила меня от посетителей за исключением
самых близких родственников, но даже им не позволяла подолгу
надоедать мне. Большую часть времени я проводил в дедовом
Замке-на-Закате в обществе Бренды и Пенелопы. Брендон отбыл на
Землю Хиросимы, чтобы уладить там свои дела, связанные с
прекращением практики; он был очень ответственным человеком и не
мог бросить своих пациентов на произвол судьбы. Юнона отнеслась
к его решению отправиться вместе со мной крайне неодобрительно и
назвала нас обоих дезертирами. Она пыталась взывать к нашему
патриотизму, честолюбию и прочим свойственным каждому человеку
слабостям и добродетелям, однако мы оставались непреклонными и
не поддавались на её уговоры. Обидевшись на нас, мама удалилась
на Истинный Марс, в свой новый Дом. Впрочем, мы не сомневались,
что на торжественный пир во Дворце-на-Вершине-Олимпа, созванный
понтификом города в мою честь, она явится обязательно и к тому
времени уже перестанет сердиться на нас.
Пенелопа, будто специально в подтверждение слов Януса о
неровности её характера, впала в меланхолию. Обычно она
устраивалась в углу комнаты, где мы находились, сидела там тихо,
как мышка, часами не произнося ни слова, и только тем и
занималась, что наблюдала за мной. Самое странное, что я не
чувствовал себя неловко под её пристальным, изучающим взглядом;
она смотрела на меня с такой теплотой и доброжелательностью, что
мне было даже приятно.
Из-за такого состояния Пенелопы общался я преимущественно с
Брендой. Мы болтали, дурачились, играли в шахматы и другие,
менее интеллектуальные, но более подвижные игры на двоих, а
время от времени, когда Пенелопа немного оживлялась или ко мне
наведывался Дионис, мой старый друг и кузен, сын тёти Помоны, мы
втроём перекидывались в карты. Позже Бренда принесла в мою
комнату персональный компьютер и, следуя моим указаниям,
принялась конструировать для меня сверхсложные и сверхмощные
заклинания. Надо отдать ей должное - она оказалась отличной
помощницей, работала быстро и плодотворно, схватывая всё налету.
К исходу третьего цикла моё самочувствие улучшилось настолько,
что я мог уже без опаски вызвать Образ Источника и, задействовав
его на самом поверхностном уровне, продиктовал с компьютерных
распечаток новенькие заклинания. Я не спешил, стараясь не
перенапрягаться, вследствие чего потратил на это занятие более
трёх часов (хотя при желании мог бы уложиться и в один час),
зато усталости почти не чувствовал - лишь лёгкую и, в конечном
счёте, приятную утомлённость перед сном.
Теперь я был вооружён до зубов и уже не страшился встречи ни с
созданиями Порядка, ни с порождениями Хаоса. Особенно лихим было
одно заклинание на девяти языках, которое я надиктовывал в
течение сорока минут. Это был мой маленький сюрприз для
Александра и его сынка, если они окажутся замешанными в играх на
стороне Порядка.
- Дед прав, - удовлетворённо констатировал я, потягиваясь в
кресле. - Из нас получится хорошая команда.
- Совершенно верно, - согласилась Бренда и тут же выстрелила
взглядом в Пенелопу. - Правда, кое-кто из нашей команды, не
будем называть имён, чересчур угрюм и задумчив.
В ответ на это замечание Пенелопа молча поднялась с кресла,
подошла ко мне и легонько чмокнула меня в губы.
- Спокойной ночи, Артур, - сказала она, затем поцеловала Бренду
и добавила: - Спокойной ночи, кузина.
- Ты уже уходишь? - спросил я, как всегда, млея от её поцелуя.
Пенелопа кивнула и сонно улыбнулась. Впрочем, сонной она
выглядела с самого утра.
- Я устала и хочу спать. Да и поздно уже.
- Приятных тебе снов, милая, - сказал я и поцеловал её руку.
- Спасибо... отец. - Она всегда делала паузу, прежде чем назвать
меня отцом. Видно, не привыкла ещё.
Когда дверь за Пенелопой закрылась, Бренда, качая головой,
проговорила:
- Бедняжка сейчас переживает кризис жанра. У неё так и чешутся
руки начать писать твой портрет с натуры, но она почему-то
находит эту идею банальной и даже вульгарной.
- Наверно, я здорово разочаровал её, - предположил я.
- Да нет, что ты! Она просто без ума от тебя. Но ты совсем не
такой, каким она тебя представляла. Сейчас Пенни мучительно
привыкает к тому, что ты вовсе не идеал, а живой человек из
плоти и крови.
Я тяжело вздохнул.
- Боюсь, ей придётся привыкать ещё кое к чему.
- А именно?
Несколько секунд я набирался смелости, потом заговорил:
- Видишь ли, когда я рассказывал вам свою историю, то умолчал о
том, что есть девушка, которая скоро станет моей женой.
- Ага, - сказала Бренда и вдруг в глазах её зажглись лукавые
искорки. - Но ведь Брендону ты говорил, что ОНА - невеста твоего
друга. Значит, ты обманул его?
Меня обдало жаром.
- Это... Дана здесь ни при чём...
- Так её зовут Дана? - Бренда явно забавлялась моим смущённым
видом. - Красивое имя. Брендон говорит, что она очень
хорошенькая и очень-очень молоденькая. Он говорит, что вы
смотрели друг на друга такими влюблёнными глазами...
- Плевать, что он говорит! - вспылил я. - Всё это глупости!.. -
Я запнулся, сообразив, что кричу. - Прости, сестричка. Я малость
погорячился.
Бренда пересела на подлокотник моего кресла и ласково потрепала
меня по голове.
- Это я должна извиняться, что вмешиваюсь не в своё дело, -
проворковала она таким ангельским голоском, что всей моей обиды
как и не бывало. - Ну давай, рассказывай.
- Её зовут Дейрдра, - начал я. - Она единственная дочь покойного
короля Бриана и двоюродная сестра ныне царствующего короля
Колина. Мать Дейрдры была простой смертной, а стало быть, она
полукровка. И она красивая, очень красивая.
- Ты любишь её?
- Да.
- Сильно?
- Очень сильно.
- Бедный братик, - сочувственно сказала Бренда. - Представляю,
каково тебе было, когда ты вспомнил Диану.
Мы немного помолчали. Я чувствовал, что Бренда понимает меня, и
это было отрадно. А вот моя дочь...
- Как ты думаешь, - осторожно спросил я. - Пенни болезненно
отреагирует на это известие?
- Думаю, она будет неприятно поражена. Ведь в её представлении
вы с Дианой были единым целым. Впрочем, она уже готова к
этому... ну, если не готова, то, во всяком случае, готовится. В
частности этим и вызваны её теперешние страдания.
- Вот как? - обиделся я. - Брендон уже поделился с ней своими
нелепыми догадками насчёт Даны?
Бренда внимательно посмотрела на меня, и в её глазах я прочёл
невысказанный вопрос: а так ли они нелепы?
- Нет, это я. Позавчера, когда между нами в очередной раз зашёл
разговор о твоей жизни в том мире, я высказала предположение,
что уж если ты прожил двадцать лет, ничего не помня о себе, то
наверняка у тебя есть девушка, а может быть, и жена.
- И как она отнеслась к этому?
- Была шокирована. Прежде она не задумывалась о такой
возможности. Я уже говорила, что она только начинает
воспринимать тебя как живого человека.
- Тогда прошу тебя... - Я замялся. - Ну, как-нибудь намекни ей.
Тонко, ненавязчиво, постарайся не огорошить её сразу.
Бренда хмыкнула.
- Нелёгкую задачку ты мне подкинул, - сказала она. - Не из
приятных. Но я возьмусь за её выполнение. Рано или поздно Пенни
все равно узнает правду - так пусть лучше от меня. Для неё это
будет удар, но я постараюсь смягчить его насколько смогу.
- Спасибо, сестричка.
Я достал из кармана сигарету и закурил. Бренда собрала
разбросанные на столе листы с распечаткой текстов заклинаний и
сложила их в аккуратную стопку. Как я уже успел убедиться, она
была болезненно опрятна и просто обожала наводить повсюду
порядок.
- Славно мы поработали, - сказала сестра и вздохнула. - Жаль
только, что я не могу воспользоваться этими заклинаниями.
- Пока что не можешь, - уточнил я.
- Так ты уже решил? - спросила Бренда.
Я утвердительно кивнул.
- Да, я отведу вас к Источнику. Всех троих.
- Но ты ещё плохо знаешь нас.
- Зато вы мне очень нравитесь. А я привык доверять своим
чувствам.
Бренда уселась мне на колени и обхватила мою шею рукой.
- Мы все тебя любим, Артур, - серьёзно сказала она. - И мы не
обманем твоего доверия.
ГЛАВА 10
Мы ехали по узкой извилистой улочке, ведущей в центр города,
подковы наших лошадей мерно цокали о гладкие булыжники мостовой.
Дорогой нам то и дело встречались вооружённые мужчины, пешие и
конные, в белых плащах с чёрным крестом рыцарей ордена Святого
Духа. Некоторые из них останавливались и глядели нам вслед - но
не на меня, а на моего спутника, молоденького пажа со светлыми
льняными волосами, чудными голубыми глазами, хрупкой изящной
фигуркой и смазливеньким девичьим личиком.
В конце концов Бренда не выдержала и тихонько фыркнула.
- Проклятье, Артур! Твоя затея не выгорела. Все сразу признают
во мне женщину.
Я покачал головой.
- Вовсе нет, сестричка, ты ошибаешься. Они думают, что ты
мальчик. Красивый, очаровательный мальчик. Многие крестоносцы
обожают таких, как ты, только мужеска пола.
Бренда скривила свои губки в гримасе глубокого отвращения.
- Фу, как это противно! Безобразие!
- А что ты ещё ждала от питомцев нашего старшего братца? Сам он,
правда, не педераст, но любит держать в своём окружении
извращенцев. Они психически неустойчивы и легче поддаются
влиянию со стороны сильной личности.
Бренда зябко повела плечами и содрогнулась всем телом, когда
очередной крестоносец бросил взгляд чуть пониже её талии.
- Зря я послушалась тебя, брат. Нужно было не умничать и
оставаться твоей сестрой.
- Да, - сказал я. - Но вот беда: сестре рыцаря не пристало
щеголять в мужских брюках или коротенькой юбочке. Насчёт этого
порядки здесь строгие.
- Какое варварство! - недовольно проворчала моя урбанизованная
сестра. - Лес дремучий.
Я только хмыкнул в ответ. Бренда сама настояла на том, чтобы
сопровождать меня в этой прогулке, формальной целью которой была
моя встреча с Александром лицом к лицу - правда, только
формальной. На уме у меня было нечто совершенно иное, но я
предпочитал ни с кем не делиться моими планами, чтобы ещё больше
не волновать родных, которые и так отнеслись к моей идее
неодобрительно. Бренда, видимо, заподозрив что-то неладное,
вцепилась в меня мёртвой хваткой, и вскоре я понял, что взять её
с собой будет стоить мне гораздо меньше нервов, чем убедить её
отказаться от этой затеи, а потом ещё переживать, гадая, не
отправилась ли она тайком за мной. Навязчивость Бренды, хотя я
находил её общество в высшей степени приятным, слегка
озадачивала меня, а её чрезмерная забота о моей безопасности и
вовсе приводила в растерянность. Я всё больше убеждался, что дед
Янус был прав, полагая, что Бренда видит во мне не старшего
брата, а скорее достойную замену отца, которого она, судя по
рассказам родственников, очень любила, и который, в свою
очередь, относился к ней с гораздо большей теплотой и нежностью,
чем к другим своим детям. Такое предположение, что толку
отрицать, очень льстило моему самолюбию. То, что я не питал
никаких тёплых чувств к отцу, ещё не значило, что я не хотел
быть на него похожим...
Итак, Бренда отправилась вместе со мной, и я был вынужден
