должна принадлежать нашему роду.
Рут уже предвкушал предстоящую схватку. Лицо его лоснилось от высту-
пившего пота, глаза горели огнем одержимого.
- Считай, что земля уже наша, отец! - воскликнул он, сдергивая с пле-
ча автомат. - Я перегрызу глотку любому, кто посягнет на нее.
- Это твои трудности, Рут, - отмахнулся Халаши, - меня интересует
лишь результат.
Непринужденная беседа главы рода с сыновьями велась в просторном зале
на втором этаже усадьбы Халаши. Обстановка комнаты была столь же вычур-
ной и аляповатой, как и внешний облик здания. Зал тонул в тусклом, под-
рагивающем свете полудюжины смоляных факелов, закрепленных в массивных
бронзовых кольцах вдоль стен.
Елпидифор Халаши сидел, развалившись в кресле у холодного камина и
изредка прикладывался к толстой бутылке, которую сжимал в правой руке.
Четверо сыновей его полукругом стояли перед ним и смиренно внимали муд-
рым речам престарелого отца.
На землю уже легли вечерние сумерки. Предзакатное солнце мягко золо-
тило верхушки деревьев, река затихла, подобно уснувшей гигантской змее,
и лишь мелкая рябь, рожденная порывом легкого ветерка, бесшумно проноси-
лась по водной глади - и тогда река вспыхивала мириадами янтарных огней.
Тихо скрипнула дверь. Все пятеро мигом обернулись на звук и замерли.
Слышно было лишь их настороженное дыхание.
- Викул, взгляни, - шепотом распорядился Халаши. - Быстро!
Викул метнулся к дверям. Тотчас же с лестницы донесся стремительный
топот убегающего человека.
- За ним! - заорал Халаши, вскакивая с кресла. - Живее! Догнать мер-
завца! Он все слышал.
Братья бросились к выходу. Оставшись в одиночестве, Елпидифор Халаши
распахнул окно и вынул трофейный пистолет. Самое время опробовать его в
действии, решил он, наблюдая из окна за подъездом особняка.
Незнакомец пулей вылетел из дома и припустился к реке. Халаши медлен-
но вскинул руку и тщательно прицелился. Он был спокоен и уверен в себе.
Силуэт беглеца смутно вырисовывался в сгущающихся сумерках. Халаши не
спускал с него глаз. В эти минуты он походил на затаившегося в засаде
хищника.
Короткие автоматные очереди распороли вечернюю тишину. Словно в по-
мощь свинцу, братья изрыгали отборную брань и проклятия. Но ни пули, ни
яростные крики не достигли цели - незнакомец продолжал улепетывать.
- Растяпы, - с досадой поморщился Халаши и выдохнул: - С Богом.
Палец вдавил спусковой крючок до отказа.
Беглец был уже у самой реки, когда тонкий огненный луч прорезал ве-
чернюю мглу и поразил его точно между лопаток. Он упал, словно споткнув-
шись о невидимое препятствие. Смерть настигла его мгновенно.
- Неплохо, - усмехнулся старик. Он остался доволен. - Теперь Мордас-
тый Ван у меня в руках.
Пятью минутами позже он был уже на берегу. Его сыновья осматривали
тело убитого.
- Прекрасный выстрел, отец, - встретил его Агапит. В голосе его зву-
чало искреннее уважение.
- Кто этот тип? - спросил Халаши, пропуская замечание сына мимо ушей.
- Один из новых холопов, - отозвался Викул. - Я купил его на послед-
них торгах две недели назад.
- Кому он принадлежал прежде?
- Какому-то мелкому торговцу из Северной Долины. Скорее всего, это
был перекупщик.
- Похоже на то, - мрачно произнес Халаши. - Клянусь дьяволом, Мордас-
тый Ван поплатится за это! Это наверняка его лазутчик.
Тихий всплеск, донесшийся с реки, заставил всех пятерых насторо-
житься.
- Что это? - шепотом спросил Агапит, всматриваясь во тьму.
- Вот он! Я вижу его! - заорал Рут.
- Их было двое, - процедил сквозь зубы Халаши.
Поняв, что он обнаружен, незнакомец что было силы замолотил рукам по
воде, намереваясь достичь противоположного берега прежде, чем его нас-
тигнет пуля или смертоносный луч лазера.
И снова в тишине раздался сухой треск автоматных очередей. Стая диких
птиц сорвалась с места и с криком унеслась прочь. Халаши выжидал, держа
пистолет наготове, а на губах его заиграла странная улыбка.
Голова лазутчика скрылась под водой.
- Готов, - прохрипел Рут, сплюнув себе под ноги.
- Как знать. - Халаши обвел внимательным взглядом дальний берег реки.
- Как знать, сынок,
В тишине прошло минуты две. Стало совсем темно, и пятерым Халаши при-
ходилось полагаться лишь на свои уши
С противоположного берега, густо поросшего тростником, долетел чуть
слышный всплеск. Халаши поднял пистолет.
- Пора.
Луч медленно скользил над самой кромкой воды, срезая толстые сухие
стебли. Тростник с треском вспыхивал, пламя быстро распространялось
вдоль берега. Прочертив лучом значительный участок береговой линии, Ха-
лаши спрятал пистолет.
- Порядок.
- Ты уверен, что зацепил его? - с сомнением спросил Симсон.
- Теперь это неважно.
- Неважно? - Агапит пожал плечами. - Я не понимаю тебя, отец.
- Если лазутчик жив, он наверняка доберется до своего хозяина. И тог-
да Мордастый Ван узнает о нашем новом оружии. Посмотрим, рискнет ли он
тогда оспаривать у нас землю Старого Хлоппа!
- Вряд ли это остановит его, - покачал головой Агапит. - Мордастый
Ван не из трусливого десятка.
- Согласен, это крепкий орешек. Но в любом случае мы опередим его.
Рут, Симсон, - голос Халаши прозвучал резко, властно, - берите людей и
отправляйтесь в путь тотчас же, не дожидаясь рассвета. Викул поможет вам
отобрать надежных холопов. Агапит, пойдем в дом, нам нужно с тобой кое о
чем потолковать.
Отец и старший сын вернулись в особняк, предоставив остальным членам
семейства заниматься сборами в дорогу. Халаши снова расположился в крес-
ле у холодного камина, рука его машинально потянулась к бутылке. Агапит
остался стоять, всей своей позой выражая почтение отцу.
Халаши в упор посмотрел на сына.
- Что будем делать с чужеземцами?
- Работать на плантации их вряд ли заставишь, - почесав в затылке,
рассудительно заметил Агапит. - Думаю, их следует выставить на ближайших
торгах. Троих, по крайней мере.
- Только троих? - Халаши с интересом наблюдал за сыном.
Агапит было смешался, но тут же тряхнул бородой и решительно произ-
нес:
- Отец, отдай мне одного из них.
- Которого?
- Самого здорового, - в голосе Агапита прозвучала откровенная нена-
висть. - У меня с ним личные счеты.
Халаши недобро усмехнулся, глаза его блеснули из-под нависших бровей.
- Он твой, сын.
- Благодарю тебя, отец. - Агапит склонился в почтительном поклоне.
Халаши отхлебнул из бутылки. Вереница мыслей пронеслась в его голове.
Если Рут не блистал умом, то остальные сыновья отнюдь не были дуракам -
в разговоре с ними он намеренно позволил себе несколько приуменьшить их
умственные способности. Викул был холоден и рассудителен, Симсон - скры-
тен, коварен и хитер. Четвертый пистолет у него, в этом Халаши нисколько
не сомневался. Что ж, лучше ложь хитреца, чем простодушие глупца... Ага-
пит... Этот обещал стать крепким хозяином, такой сумеет постоять за себя
и честь семьи. Халаши мельком взглянул на старшего сына. Достойный нас-
ледник славного рода. Похоже, крутая закваска Одноглазого все еще броди-
ла в жилах его, Елпидифора Халаши, сыновей. Лишь бы они не перегрызлись
между собой после его смерти... лишь бы хватило ума действовать сооб-
ща...
- На что он тебе сдался, этот чужеземец? Надеюсь, ты не станешь тер-
зать его пытками?
- О нет, отец. Я никогда не был мясником, как мой младший братец Рут.
Пытки - это слишком примитивно. Есть кое-что и получше кровавых забав.
- Выкладывай, Агапит, что ты там задумал. Я должен это знать.
- У меня нет от тебя секретов, отец. Вспомни: завтра - Ночь Однолу-
ния. В эту Ночь к людям приходят глорки и требуют жертвы.
- Ты отдашь этого типа глоркам, - кивнул Халаши одобрительно. - Неп-
лохая мысль, сын. Эти твари наверняка завоют от восторга при виде такого
экземпляра.
- Жертва неизбежна, - здраво рассудил Агапит, - пусть уж ею станет
чужеземец, чем один из наших холопов.
Халаши отбросил пустую бутылку и потянулся к следующей.
- Завтра утром возьмешь Викула и отправишься с ним к болоту, - сказал
он, отхлебнув из горлышка. - К тому самому, где разбился корабль чуже-
земцев. Я должен быть уверен, что они сказали правду. Возможно, корабль
цел.
- Хорошо, отец.
Со двора донесся шум. Агапит подошел к окну.
- Симсон и Рут отправились в путь.
- Надеюсь, они будут первыми.
- Так или иначе, твои сыновья сумеют постоять за интересы рода Хала-
ши.
- Вне всякого сомнения, сын.
Тихая, ясная ночь властвовала над планетой. Последняя ночь накануне
Ночи Однолуния. Две луны, подобно сиамским близнецам, медленно выплыли
из-за горизонта и покатились по небосводу, следуя извечному своему пути.
Холодный пульсирующий свет разлился над Альпой Карантэн, рождая тени,
призраки и ночные страхи.
Скоро, очень скоро обе луны сольются в единое целое - и тогда...
И тогда таинственные глорки выйдут из своих убежищ, чтобы напомнить
людям об их долге.
Ночь Однолуния всегда начиналась с жертвы Зеленой Макло.
Глава двадцать пятая
ФЛОРИАНА
Агапит ушел. Следом поднялся и Елпидифор. Слегка покачиваясь от выпи-
того спиртного, он не спеша покинул зал. Нужно было обойти дом и прове-
рить, все ли заперто. Эту процедуру он не доверял никому, даже сыновьям.
Вечерний обход он всегда делал сам.
Массивные бархатные шторы, ведущие в личные покои главы семейства,
слегка дрогнули. Зал, в котором происходил семейный совет, имел еще один
выход - там-то и притаилась девушка, о присутствии которой в доме в тот
насыщенный событиями вечер так никто и не вспомнил.
Она слышала все, от первого до последнего слова. Услышанное поразило
ее, словно удар грома.
Флориана, дочь Старого Хлоппа, попала в Порт Халаши более недели на-
зад. Ее положение в доме было весьма неопределенным: полуневольница, по-
луприслуга, полузаложница, полухозяйка. Менее всего, конечно же, хозяй-
ка. В этом мире, где жизнью правили грубая сила и жестокость, женщине
была отведена самая ничтожная роль - роль продолжательницы рода и храни-
тельницы домашнего очага. Она не имела права голоса, она вообще не имела
никаких прав - единовластным и полноправным хозяином жизни был мужчина.
Женщина была не более чем рабыня, с ней не только не считались - ее
просто не замечали. Не замечали и забывали.
Забыли о ней и на сей раз.
Появление Флорианы в доме Халаши имело свою предысторию. Старый Хлопп
владел крошечным наделом земли, и хотя по силе и могуществу он не мог
тягаться с крупными землевладельцами Альпы Карантэн, каковыми были, к
примеру, Елпидифор Халаши или Мордастый Ван, Повелитель Крылатых Добби
(это полупрезрительное прозвище Хлопп получил с легкой руки Викула Хала-
ши), отличавшийся болезненным самолюбием, с гордостью причислял себя к
касте свободных колонистов. Он едва сводил концы с концами, и жизнь его
едва ли намного отличалась от полуживотного существования невольни-
ков-холопов, которыми во множестве владели его более удачливые и куда
более богатые соседи-землевладельцы. Его участок острым клином втиснулся
между владениями Халаши и Мордастого Вана. Рано или поздно - Хлопп прек-
расно сознавал это - его земля отойдет либо к одному, либо к другому мо-
гущественному лорду. Таков был неписаный закон Альпы Карантэн: смерть
последнего мужчины в семье лишала род права наследования. Женщины, как
правило, в расчет не брались.
Минуло уже десять лет, как Хлопп похоронил жену. На руках у него ос-
талась восьмилетняя дочь. С того рокового дня, когда черная лихорадка в
считанные часы унесла мать Флорианы в царство теней, рухнули и его пос-
ледние надежды завести сына. Сына, который унаследовал бы его землю. Ту
самую землю, владение которой делало человека свободным.
Он был своенравным, желчным, хитрым и жадным стариком. Вечно всем не-
довольный, дрожащий над последним куском хлеба или сушеного мяса. Жили
