окрестности появиться кораблю, "Блоссом" к себе любое судно, как муху на
сахар, притянет. Надо понимать! Капитаны, как завидят судно на мели,
сразу же с ума сходят. Чуть только приметят обломки корабля, и, как бы
они ни торопились, тотчас поворачивают и готовы на рожон лезть, лишь бы
разгадать тайну. Уж поверьте мне, уважаемые, любой самый захудалый капи-
тан во всем Тихом океане будет рваться к берегу, только дай ему обнюхать
каркас "Блоссома". Парсел взглянул на матросов. И на сей раз доводы шот-
ландца подействовали.
- Маклеод, - проговорил он. - Если будет голосование, думаю, что мис-
тер Мэсон должен тоже принять в нем участие.
- Это его право, - сказал Маклеод. И добавил, пожав плечами: - Но го-
тов держать пари на один пенни, что он не пожелает прийти. Уайт, сбе-
гай-ка за...
Он чуть было не сказал "за капитаном". Но спохватился.
- Сбегай-ка за Мэсоном.
Уайт повиновался. Капитана у них больше нет. Но он сам, Уайт, Как был
вестовым, так им и остался. Его посылали из одного конца поселка в дру-
гой с различными поручениями. Все находили это вполне естественным, и
сам Уайт в первую очередь. Через несколько минут Уайт вернулся.
- Не хочет идти, - заявил он, задыхаясь от бега.
Маклеод высоко поднял брови и красноречивым жестом протянул Парселу
открытую ладонь.
- Вы сказали ему, что дело касается "Блоссома"? - спросил Парсел.
- Да, - ответил Уайт. Парсел подметил в его глазах враждебное выраже-
ние, и снова ему подумалось: чем вызвано это чувство?
- Вы сказали Мэсону, что собираются сжечь "Блоссом"?
- Нет, - отрезал Уайт.
- Ставлю на голосование мое предложение, - с достоинством произнес
Маклеод.
Все, за исключением Парсела, подняли руки.
- Если бы мистер Мэсон знал, что речь идет о сожжении "Блоссома", он
непременно бы пришел.
- И ничего бы не переменилось, - буркнул Смэдж. - Все равно нас
большинство, даже без вашего голоса и без голоса Мэсона.
- Не в том дело, - терпеливо объяснил Парсел. - Лично я согласен, что
"Блоссом" надо сжечь. Но я думаю, что мы должны выслушать мнение мистера
Мэсона. И прошу поэтому снова сходить за ним.
- Ставлю это предложение на голосование, - сказал Маклеод. Маклеод,
Уайт, Смэдж, Хант, а после небольшой заминки и Джонсон проголосовали
против. Джонс, Бэкер и Парсел голосовали за. Процедура голосования про-
извела на Парсела самое тягостное впечатление. Было ясно, что Маклеод
располагает "парламентским" большинством и вертит им как хочет. Уайт и
Смэдж голосовали с ним по убеждению, Хант - по глупости, Джонсон - из
страха.
- Предложение Парсела отклоняется, - сказал Маклеод.
Он сделал паузу и добавил: - Ставится на голосование предложение не-
медленно сжечь "Блоссом".
Все проголосовали за. Парсел не шелохнулся.
- Парсел? - обратился к нему Маклеод.
- Я воздерживаюсь, - ответил Парсел.
- А что значит "воздерживаюсь"? - спросил Джонсон.
Маклеод пожал плечами.
- Это значит, что ты не голосуешь ни за, ни против.
- Ах вот как! - проговорил Джонсон, выпучив глаза. - Ты говоришь: "Я
воздерживаюсь", и это значит ни да, ни нет. А ты имеешь право так де-
лать? - недоверчиво спросил он.
- Ну, конечно.
Джонсон с восхищенным видом помотал головой.
- Ишь ты, вот бы не подумал, - продолжал он. - "Воздерживаюсь", -
повторил он даже с каким - то уважением. Казалось бы, самое обыкновенное
слово, а какой силой обладает.
- Ну ладно, узнал что к чему, а теперь отвяжись, - сказал Смэдж.
Маклеод откашлялся и торжественно провозгласил:
- Голосовалось предложение сжечь "Блоссом". Семь за, один воздержал-
ся, один отсутствует. Предложение принято.
- Давай скорее! - нетерпеливо крикнул Смэдж.
Теперь, когда вопрос был решен, все рвались жечь "Блоссом", словно
собирались на увеселительную прогулку. Ну и запылает эта чертова посуди-
на! Камни и те расплавятся! Матросы бросились к берегу, и Парсел услышал
торопливые прыжки с камня на камень, потом топот ног по крутой тропинке,
ведущей к морю.
Он поднялся, зашагал к поселку и прошел по Ист-авеню. С умыслом обог-
нул Блоссом-сквер, чтобы не отвечать на вопросы женщин.
Примерно через час, когда Парсел, голый до пояса, мирно рубил у себя
в палисаднике дрова, он вдруг услышал, что его окликают. Он поднял голо-
ву. У забора стоял Бэкер, он был бледен.
- Идите скорее, - крикнул он. - Очень вас прошу! Бежим! Вы один може-
те им помешать.
В голосе Бэкера звучал такой ужас, что Парсел, ни о чем не расспраши-
вая, бросился бежать вслед за ним через рощу к берегу.
- А что случилось? - крикнул он на бегу.
- Там с Мэсоном ужас что творится, просто ужас! Как видно, ему сооб-
щили черные... Старик совсем рехнулся! Орал! Чуть не плакал! Хотел бро-
ситься в огонь. А под конец прицелился в Маклеода.
- Убил?
- Нет, его удалось обезоружить, ему связали руки, втащили на скалу,
прогнали черных... Бежим скорее! Лейтенант! Бежим!
- Да что же все - таки случилось? - крикнул Парсел, чувствуя, что
сердце его сжимается от страха. Бэкер оступился, но удержался на ногах.
- Они собираются его вешать!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Парсел одним взглядом охватил открывшуюся перед ним
картину: петля, свисавшая с толстого сука пандануса, у
подножия пандануса Мэсон, связанный по рукам и ногам; матросы,
стоящие полукругом, а позади этой группы яркое, деловито
похрустывающее пламя и клубы дыма над берегом.
Еще издали Парсел заметил, что веревка не закреплена, а просто пере-
кинута через сук. Маклеод, стоя рядом с Мэсоном, держал в руке свободный
конец веревки. Слева от пленника, как утес, возвышался великан Хант, и
петля болталась на уровне его лица.
Убедившись, что Мэсон жив, Парсел замедлил шаг. Он задохнулся от бега
и, прижав руку к бешено бившемуся сердцу, подошел ближе. Он глядел на
Мэсона расширенными от ужаса глазами, но Мэсон не глядел ни на кого. Ка-
питан стоял чуть ли не навытяжку, лицо его застыло как маска, взгляд был
устремлен куда - то вдаль. Маленькие разноцветные пичужки, ободренные
этой каменной неподвижностью, порхали вокруг него, как вокруг статуи.
Когда Парсел подошел ближе, одна из птичек опустилась на плечо пленника
и стала задорно вертеться во все стороны. Мэсон даже головы не повернул,
даже не шелохнулся.
- Маклеод! - крикнул, задыхаясь, Парсел.
- Не бойтесь, Парсел, - отозвался Маклеод. - Я не собираюсь голосо-
вать без вас и без Бэкера. Все произойдет по правилам. Каждый получит
слово. И у Мэсона будет время защищаться.
- Но не думаете же вы всерьез... - крикнул Парсел.
- Именно всерьез и думаю, - отозвался Маклеод. - Если бы Мэсону не
помешали выстрелить, то сейчас морские блохи уже лакомились бы моими
потрохами.
- Но ведь он все - таки не выстрелил.
- Н - да, - протянул Маклеод. - Просто не успел. Уайт оказался про-
ворнее.
- Нет, нет, - вдруг вмешался Джонс. - Отлично успел бы,
Прошло больше двух секунд, прежде чем Уайт к нему подскочил.
- И все эти две секунды он в меня целился, - возразил Маклеод.
Молодое, открытое лицо Джонса даже сморщилось от усилий, так он ста-
рался припомнить все подробности недавней сцены.
- Нет, - проговорил он, - не так все это было. А было вот как: он
будто раздумывал, стрелять ему или нет. Вот какой у Мэсона был вид.
Джонс взглянул на капитана, как бы призывая его в свидетели. Но Мэсон
даже головы в его сторону не повернул. Презрительно стиснув губы, устре-
мив неподвижный взгляд вперед, он, казалось, даже не слышит споров, буд-
то речь идет не о его жизни. Было совершенно очевидно, что он решил мол-
чать и игнорировать своих судей. "Мэсон храбрец, - с раздражением поду-
мал Парсел. - Настоящий храбрец и настоящий дурак".
- Вы же видите, - настойчиво продолжал Парсел, - если бы даже Уайт не
помешал...
- Это только Джонс так говорит, - яростно прошипел Смэдж. - А я вот
наоборот говорю. Говорю, что он собирался выстрелить.
Парсел не нашелся что ответить. "Смэдж жаждет смерти Мэсона", - вдруг
подумал он. Его охватило такое отвращение к Смэджу, так тягостно стало
его присутствие, что он даже не смог заставить себя поднять на него гла-
за.
- Парсел, - сказал Маклеод. - вы должны меня понять.
И Парсел подумал: "Так и есть - он будет направлять прения".
- Послушайте меня, - с трудом проговорил Парсел, - не будем начинать
нашей жизни на острове с убийства. А ведь это прямое убийство!
Ему хотелось, чтобы эти слова прозвучали энергично, убедительно, но
он с отчаянием услышал свой вялый, тусклый, невыразительный голос. Его
охватило глубокое волнение, настолько глубокое, что заразить им других
не удавалось.
- Это убийство! - повторил он. - Мэсон, конечно, виновен в том, что
целился в вас, но ведь он не владел собой. А вы, если вы его повесите...
Он замолк. Оглядел матросов. Слова его не произвели ни малейшего впе-
чатления. Значит, конец. Уайт, Смэдж, Маклеод проголосуют за. Хант молча
уставился на петлю, болтавшуюся перед его носом, его широкое тупое лицо
ничего не выражало, но, бесспорно, голосовать он будет вместе с Маклео-
дом. Джонсон, уныло склонив свой длинный нос, задумчиво растирал ладонью
алые прыщи, проступившие сквозь седую щетину. Ни разу он не взглянул в
сторону Парсела.
- Это же убийство! - крикнул Парсел.
Но все было напрасно. Словно он взывал к скале. Маклеод посмотрел на
него. Из всех матросов лишь он один внимательно слушал Парсела. И ждал.
Не торопился брать слово, как бы желая подчеркнуть, что противной сторо-
не дана полная возможность высказать свои доводы. Его серые, глубоко си-
девшие глаза поблескивали на безбровом лице, тонкие губы были плотно
сжаты, острый крючковатый нос свисал над тяжелым подбородком.
Кожа лица была натянута прямо на кости без полагающейся человеку
прослойки жира, и, когда он двигал челюстями, во впадинах под скулами
ходили мускулы.
- Парсел, - проговорил он не без достоинства, - вы сказали, что не
следует начинать нашу жизнь на острове с убийства. И правильно сказали,
по - моему! Правильно потому, что, начиная новую жизнь на острове, мы
обязаны примерно карать тех гадов, что хватаются за ружья. А иначе что
получится? Да иначе, все здесь на острове друг друга перебьют! Это же
яснее ясного! Надерзил тебе сосед, стреляй в него: бах, бах! Приглянется
тебе его участок - бах, бах! Понравится тебе его индианочка - бах, бах!
Что же получится? Тот, кто первый стрельнет, тот и царь! Это же анархия!
Резня! Парсел, - продолжал он, - я вот что скажу вам: Мэсон хотел меня
пристрелить, и я на него не сержусь. Из - за своей посудины старик сов-
сем взбесился. Но следует соблюдать правила, необходим пример! - заклю-
чил он. - Особенно поначалу, Парсел. Вот тут - то вы и неправы! Если па-
рень угрожает застрелить товарища или даже только прицелится в него, я
считаю, что такого следует вздернуть. И немедленно! Иначе не будет на
острове порядка. Все до последнего пропадем.
Парсел с изумлением взглянул на Маклеода. Сомнения быть не могло: он
говорил вполне искренне. Этот бунтовщик был воплощенным уважением к за-
кону. Этот убийца хотел оградить жизнь своих сограждан. И мыслил он, как
законник.
Вдруг послышался голос Бэкера:
- А когда Кори стрелял в Меоро, его же не повесили.
- Верно, - подтвердил Парсел. - У нас имеется прецедент.
Нельзя быть такими пристрастными, это несправедливо.
Маклеод был слишком законником, чтобы пропустить мимо ушей слово
"прецедент", но тут же спохватился.
- Так то были черные, - презрительно бросил он. - Пускай черные уст-
раиваются как знают. Нас это не касается. - И продолжал среди всеобщего
молчания: - Мэсон, что вы имеете сказать в свою защиту?
Мэсон не ответил... Маклеод повторил свой вопрос и стал терпеливо
ждать ответа. Парсел отвел глаза. Пот струйкой стекал у него по спине
