жены.
Парсел пожал плечами. Что за безумие! Ружья против фрегата! Лично он
ни за какие блага мира не согласится выстрелить в человека, кто бы он ни
был. Он взял ружье, первое, на которое натолкнулась рука, положил его к
себе на колени и стал рассматривать с внезапным чувством любопытства.
Какая жалость, что оружие предназначено для варварских целей... На славу
сделанная вещь! Приклад был массивный, полированный, выточенный из прек-
расного дерева, металлический ствол матово и как-то успокаивающе поблес-
кивал. Парсел ласково провел рукой по прикладу и с удовольствием ощутил
тяжесть ружья на коленях.
- "Я понимаю, что можно любить ружье, - подумал он, - ружье изящно,
оно создано для мужской руки. Люди, которые изобрели эту адскую штуку,
сумели ее облагородить". Он снова погладил приклад, снова почувствовал
на коленях его теплую дружелюбную тяжесть. Дрожь в ногах прекратилась.
Мэсон опустил трубу, обвел глазами матросов и глухо произнес :
- Он держит курс на остров.
В течение нескольких секунд все молчали, потом Маклеод вполголоса
произнес:
- Теперь нам каюк!
Все взгляды обратились к нему. А он сделал правой рукой жест, как
будто надел на шею петлю, потом весь вытянулся, словно повис на вообра-
жаемой веревке, уронил голову на плечо, высунул язык и выкатил глаза.
Маклеод и без того походил на труп, поэтому мимическая сценка произвела
на присутствующих немалое впечатление. Матросы отвернулись. Мэсон побаг-
ровел, заморгал, угрожающе нагнул голову и, ни на кого не глядя, произ-
нес с такой силой, что каждое слово будто взрывалось в воздухе:
- Меня-то они живьем не возьмут!
И вскинул голову. В глазах матросов он прочел одобрение. "Я их вождь,
- с гордостью подумал он, - и они ждут от меня спасения".
- Капитан, - проговорил Парсел, - не дадите ли вы мне подзорную тру-
бу?
Мэсон отдал ему трубу и, тут только заметив ружье на коленях лейте-
нанта, подумал: "Уж если такой ягненок, как Парсел..." Волна гордости
подхватила его. Ему вдруг почудилось, что остров - это корабль, а сам он
- командир корабля; сейчас он прикажет экипажу напасть на фрегат, и от
вражеского судна останутся лишь обломки... Никогда еще жизнь его не была
столь полна... "Уничтожить фрегат! - яростно подумал он. - Пусть меня
убьют. Уничтожить! Важно лишь одно - уничтожить его!"
- Капитан! - произнес Уайт.
Метис славился своей молчаливостью, и все с удивлением оглянулись на
голос. Да и сам он, видимо, удивился, растерянно обвел глазами матросов
и замолчал в нерешительности. Парсел отметил про себя, что Уайт, как и
таитяне, от волнения не бледнеет, а становится серым.
- Капитан, - собрался с духом Уайт, - вот что я подумал. Море здесь
глубокое, да еще сильный накат, возможно, фрегат не решится послать
шлюпку неверную гибель.
- Не решился бы, не будь здесь "Блоссома", - заметил Мэсон.
И правда, никто не вспомнил о "Блоссоме". А "Блоссом" выдавал их с
головой. Лишенный мачт, оснастки, просто голый остов бывшего судна,
"Блоссом" торчал у берега как раз там, где можно было причалить, и видно
его было издалека.
- Капитан! - начал Бэкер.
Но тут Маклеод вдруг издал такое злобное рычание, что Бэкер осекся.
После удачно разыгранной мимической сцены повешения Маклеод сидел с рав-
нодушным видом, как бы желая показать, что его ничуть не интересует ни
грозящая им опасность, ни споры товарищей. Он растянулся на спине, заки-
нув руки за голову, полузакрыв глаза, а ружье положил рядом с собой.
- Что ты сказал? - недружелюбно спросил Бэкер, кинув на Маклеода
взгляд блестящих карих глаз.
- Сказал, что есть парни, которые назавтра забывают, что сами поста-
новили вчера, - презрительно бросил Маклеод.
Бэкер покраснел под бронзовым загаром. Он действительно назвал Масона
"капитаном", но ведь сегодня все его так называли, а Маклеод привязался
почему - то к нему одному. Он пристально поглядел на Маклеода. Он нена-
видел Маклеода, презирал себя и не знал, что ответить.
- Что вы хотели сказать, Бэкер? - нетерпеливо спросил Мэсон.
- А нет ли другого способа защититься, кроме того, чтобы стрелять в
парней, которые высадятся на остров? Лицо Мэсона сразу стало суровым, и
он отрывисто бросил:
- То есть?
- Вот что я хочу сказать, - смущенно пробормотал Бэкер, - стрелять
без предупреждения в людей, которые ничего не подозревают...
- Или они тебя, или ты их, - процедил сквозь зубы Смэдж.
Помертвевши от страха, он сидел скрючившись, нижняя губа отвисла, а
из - под серых прядей волос, падавших на лоб, тревожно поблескивали бе-
гающие крысиные глазки.
- Вам ответил Смэдж, - произнес Мэсон.
- Это как сказать! - заметил Маклеод, приоткрыв глаза. -
Ответил и не ответил.
Подняв с земли ружье, он встал, медленно выпрямился во весь рост, по-
тянулся, небрежно оперся на ружье и обвел матросов взглядом. Узкие штаны
обтягивали его сухопарый зад, и под белой засаленной фуфайкой - он один
из всех островитян ходил в фуфайке - четко вырисовывались ребра. Так он
стоял, презрительно щурясь, расставив для устойчивости ноги, и еще
больше, чем когда-либо, походил на скелет, на ухмыляющийся череп. Прежде
чем заговорить, он выдержал эффектную паузу. Все взоры устремились к не-
му. Один лишь Мэсон демонстративно повернулся спиной к Маклеоду и прило-
жил к глазу подзорную трубу.
- Так вот, - начал Маклеод, - я сказал, что Смэдж не ответил, и могу
это доказать. Он не ответил, потому что дал уклончивый ответ. Мне пле-
вать, придется нам резать парней с фрегата и капитана в придачу или нет.
Но, как я уже вам докладывал, не в этом дело, а дело вот в чем, уважае-
мые: фрегат спустит свою шлюпку, а в шлюпку усядется дюжина паршивцев.
Пройдут они накат, причалят и тогда что? Начнем стрелять, уложим одного
или двух молодчиков, столько же искалечим, остальные отчалят. А что бу-
дут делать на фрегате? Подымут якорь и уйдут в открытое море? На это вы,
что ли, надеетесь? Значит, убьют двух матросов его величества, а фрегат,
по - вашему, спокойно даст тягу? Господи Иисусе Христе! Значит, вы так
себе это представляете? А на нем, на фрегате то есть, да было бы вам из-
вестно, есть пушечки, или вы их сослепу не заметили? - Он презрительно
оглядел матросов. - Так вот, я вам сейчас, уважаемые, скажу, как дело
пойдет. Капитан фрегата, значит, скажет: "Уложили мне двух сукиных сы-
нов, видать, там что - то неладно. Не иначе там бандиты! Пираты! Может,
даже французы! Поэтому сотру-ка я этот островочек в порошок, а когда
сотру, водружу на нем флаг и окрещу его своим именем, и будет у его ко-
ролевского величества одним островочком больше... Вот что он скажет, ка-
питан! Тут он спустит на воду половину своих шлюпок, посадит на них по-
ловину своих парней и, прежде чем направить их сюда, начнет, шлюхино от-
родье, палить по острову из пятидесяти глоток, да не один час и не два,
офицеришка проклятый! А то, что потом произойдет, уважаемые, это уж нас
не интересует, потому что никого в живых не останется.
Мэсон оглянулся через плечо и бросил на матросов испытующий взгляд.
Было ясно, что шотландец заразил их своим красноречием и убедил своими
доводами. Нарисованная им картина предстоящих событий была достаточно
выразительна, а главное, столь правдоподобна, что никто не усомнился в
правильности предсказаний Маклеода.
Мэсон передал подзорную трубу Парселу, резко обернулся к Маклеоду и
пристально на него посмотрел.
- Так что же вы предлагаете? - спросил он дрожащим от злобы голосом.
- Сдаться без боя? Сеять панику, Маклеод, это совсем нетрудно. Необходим
план.
- Никакой паники я не сею, - проговорил Маклеод, взбешенный тем, что
после блистательного успеха его речи ему приходится переходить в оборо-
ну, - а говорю все как есть. А план, что ж, давайте обсудим план сообща.
Время еще терпит. Фрегат будет здесь не раньше чем через час.
- Обсудим! - яростно завопил Мэсон. - Обсудим! Здесь вам не парла-
мент! Если мы будем обсуждать, мы не успеем приготовиться.
- Послушайте, Мэсон... - начал Маклеод.
- Как вы смеете меня так называть? - вскипел Мэсон, побагровев. - Я,
черт возьми, не потерплю ваших дерзостей.
- Однако придется потерпеть, Мэсон, - неторопливо продолжал Маклеод,
- потому что звать вас иначе я не намерен. Здесь мы не на борту корабля.
"Блоссом" - вон он - гниет себе на песочке и теперь нам ни к чему. И его
капитан тоже нам ни к чему, как мне ни прискорбно вам это сообщать, Мэ-
сон... Посудиной, не скрою, вы управлять умеете, это я, Мэсон, вам в
похвалу говорю. Но на суше вы стоите не больше любого другого. Ваше пра-
во иметь свое мнение, пожалуйста, но не больше. А насчет парламента,
разрешите заметить, тут вы промахнулись: здесь у нас есть свой маленький
парламент, и не далее чем вчера он вынес решение, заметьте, единодушно
вынес, и знаете какое? Не называть вас больше капитаном, а Парсела лей-
тенантом. Здесь, Мэсон, вы никто, придется к этому привыкать. Как я уже
говорил, у вас не отнимают права иметь свое мнение, но не более.
С минуту Мэсон стоял неподвижно, как громом пораженный, разинув рот,
не находя слов для ответа. Потом овладел собой, выпрямился и строго ог-
лядел матросов.
- Уайт? - коротко спросил он.
- Я того же мнения, что и Маклеод.
- Бэкер?
- Я ничего против вас не имею, - смущенно пробормотал Бэкер. - Но я
дал согласие. Здесь мы не на "Блоссоме".
- Джонс?
- Согласен с Бэкером.
- Джонсон?
- То же самое, - ответил Джонсон, потупив глаза.
- Хант?
Хант прорычал в ответ что - то невнятное.
- Смэдж?
- А вы как полагаете, Мэсон? - затараторил Смэдж, дерзко выставив
вперед свой длинный нос. - Что вам с Парселом будут здесь пятки лизать?
Не надо нам офицерья! Хватит! По горло сыты...
- Заткнись! - прервал его Бэкер. - Вовсе не обязательно дерзить.
Мэсон обернулся к Парселу, который сидел прислонившись к пальмочке и
с невозмутимым видом наблюдал за всей этой сценой.
- Вы были в курсе дела, мистер Парсел? - подозрительно спросил он. -
Вы знали об этом... голосовании?
- Только что узнал, - ответил Парсел.
Он сердито выпрямился. И сразу пропало сочувствие Мэсону именно из -
за этой дурацкой его подозрительности. Наступило молчание, затем Мэсон
произнес враждебным тоном:
- Ну так что же? Что вы об этом думаете?
Ответил Парсел не сразу. Ему хотелось дать понять Мэсону, что он с
ним не согласен, однако так, чтобы не опозорить его перед матросами.
- Ну так что ж? - повторил Мэсон.
- Что касается меня, - равнодушно проговорил Парсел, - то я по-преж-
нему из чувства уважения буду называть вас капитаном, но если матросам
угодно называть меня просто Парселом мне от этого ни тепло, ни холодно.
- Ни тепло, ни холодно? - негодующе переспросил Мэсон.
- Да, капитан.
- Значит, вы... - начал было с презрением Мэсон.
Он хотел сказать: "Значит, вы можете терпеть эту мерзость!", но так и
застыл с открытым ртом. Он чуть не забыл священного правила: офицеры ни
в коем случае не должны ссориться между собой в присутствии экипажа. Гу-
бы его плотно сжались, как створки раковины, он всем телом повернулся к
Маклеоду и яростно прошипел:
- Теперь понятно, что все это подстроили вы, Маклеод!
Вы бунтовщик! Вы отвращаете людей от их прямых обязанностей.
- Никакой я не бунтовщик, - возразил Маклеод, с достоинством выпрям-
ляясь, - и ничего я не подстраивал. Я имею право высказать свое мнение -
и высказал. А раз уж вы заговорили Мэсон, о долге и обязанностях, так
разрешите напомнить: не по моему совету вы укокошили нашего капитана и
взбунтовали экипаж...
Мэсон побагровел еще больше, рука его судорожно сжала ружье, и Парсе-
лу показалось, что сейчас он выстрелит в шотландца. Очевидно, Маклеод
подумал то же самое, потому что быстро схватил ружье и, положив палец на
