Медведев В. В.
Неизвестные приключения Баранкина
Баранкин, будь человеком!
Медведев В. В.
Баранкин, будь человеком!
Издательство "Сантакс-Пресс", 1999
OCR Палек, 1999 г.
Часть первая
СОБЫТИЕ ПЕРВОЕ
Позор на всю школу!
Если бы я и Костя Малинин не умудрились получить двойки по геометрии
в самом начале учебного года, то, может быть, ничего такого невероятного
и фантастического в нашей жизни не приключилось бы, но двойки мы схлопо-
тали, и поэтому на следующий день с нами случилось что-то невероятное,
фантастическое и, можно сказать, сверхъестественное!..
На перемене, сразу же после этого злополучного события, Зинка Фокина,
староста нашего класса, подошла к нам и сказала: "Ой, Баранкин и Мали-
нин! Ой, какой позор! На всю школу позор!" Потом она собрала вокруг себя
девчонок и стала с ними, судя по всему, составлять против нас с Костей
какой-то заговор. Совещание продолжалось всю перемену, пока не прозвенел
звонок к следующему уроку.
За это же время Алик Новиков, специальный фотокорреспондент нашей
стенгазеты, сфотографировал нас с Костей и со словами: "Двойка скачет!
Двойка мчится!" - прилепил наши физиономии на газету, в раздел "Юмор и
сатира".
После этого Эра Кузякина, главный редактор стенгазеты, посмотрела на
нас уничтожающим взглядом и прошипела: "Эх, вы! Такую красивую газету
испортили!"
Газета, которую, по словам Кузякиной, испортили мы с Костей, выгляде-
ла действительно очень красиво. Она была вся раскрашена разноцветными
красками, на самом видном месте от края до края был выведен яркими бук-
вами лозунг: "Учиться только на "хорошо" и "отлично"! ".
Честно говоря, наши мрачные физиономии типичных двоечников действи-
тельно как-то не вязались с ее нарядным и праздничным видом. Я даже не
выдержал и послал Эрке записку:
"Кузякина! Предлагаю снять наши карточки, чтобы газета была опять
красивой! Или, в крайнем случае, зачеркнуть лозунг!"
Слово "красивой" я подчеркнул двумя жирными линиями, а "зачеркнуть
лозунг" - тремя, но Эрка только передернула плечами и даже не посмотрела
в мою сторону... Подумаешь!..
СОБЫТИЕ ВТОРОЕ
Не дают даже опомниться...
Как только прозвенел звонок с последнего урока, ребята гурьбой рину-
лись к дверям. Я уже собирался толкнуть дверь плечом, но Эрка Кузякина
успела каким-то образом встать на моем пути.
- Не расходиться! Не расходиться! Будет общее собрание! - закричала
она и добавила ехидным тоном: - Посвященное Баранкину и Малинину!
- И никакое не собрание, - крикнула Зинка Фокина, - а разговор! Очень
серьезный разговор!.. Садитесь на места!..
Что здесь началось! Все ребята стали возмущаться, хлопать партами,
ругать нас с Костей и кричать, что они ни за что не останутся. Мы с Кос-
тей вопили, конечно, больше всех. Это еще что за порядки? Не успели,
можно сказать, получить двойки, а на тебе - сразу же общее собрание, ну,
не собрание, так "серьезный разговор"... Еще неизвестно, что хуже. В
прошлом учебном году этого не было. То есть двойки у нас с Костей и в
прошлом году тоже были, но никто не устраивал из этого никакого пожара.
Прорабатывали, конечно, но не так, не сразу... Давали, как говорится,
опомниться... Пока такие мысли мелькали у меня в голове, староста нашего
класса Фокина и главный редактор стенгазеты Кузякина успели "подавить
бунт" и заставили всех ребят сесть на свои места. Когда шум постепенно
затих и в классе наступила относительная тишина, Зинка Фокина сразу же
начала собрание, то есть "серьезный разговор", посвященный мне и моему
лучшему другу.
Мне, конечно, очень неприятно вспоминать, что говорили о нас с Костей
Зинка Фокина и остальные наши товарищи на том собрании, и, несмотря на
это, я расскажу все так, как было на самом деле, не искажая ни одного
слова и ничего не прибавляя от себя...
СОБЫТИЕ ТРЕТЬЕ
Как в опере, получается...
Когда все расселись и в классе наступило временное затишье, Зинка Фо-
кина закричала:
- Ой, ребята! Это просто какое-то несчастье! Новый учебный год еще не
успел начаться, а Баранкин и Малинин уже успели получить две двойки!..
В классе снова поднялся ужасный шум, но отдельные выкрики, конечно,
можно было разобрать.
- В таких условиях я отказываюсь быть главным редактором стенгазеты!
(Это сказала Эрка Кузякина.)
- А еще слово давали, что исправятся! (Мишка Яковлев.)
- Трутни несчастные! В прошлом году с ними нянчились, и опять все
сначала! (Алик Новиков.)
- Вызвать родителей! (Нина Семенова.)
- Только класс наш позорят! (Ирка Пухова.)
- Решили все заниматься на "хорошо" и "отлично", и вот вам, пожалуйс-
та! (Элла Синицына.)
- Позор Баранкину и Малинину!! (Нинка и Ирка вместе.)
- Да выгнать их из нашей школы, и все!!! (Эрка Кузякина.)
"Ладно, Эрка, я тебе припомню эту фразу".
После этих слов все заорали в один голос, да так громко, что нам с
Костей уже совершенно было невозможно разобрать, кто и что о нас думает,
хотя из отдельных слов можно было уловить, что мы с Костей Малининым -
оболтусы, тунеядцы, трутни! Еще раз трутни, оболтусы, лоботрясы, эгоис-
ты! И так далее. И тому подобное!..
Меня и Костю больше всего разозлило, что громче всех орал Венька
Смирнов. Уж чья бы корова, как говорится, мычала, а его бы молчала. У
этого Веньки успеваемость в прошлом году была еще хуже, чем у нас с Кос-
тей. Поэтому я не выдержал и тоже закричал.
- Рыжий, - закричал я на Веньку Смирнова, - а ты-то чего орешь громче
всех? Если бы первым вызвали тебя к доске, ты бы не двойку, а единицу
схлопотал! Так что молчи в тряпочку.
- Эх ты, Баранкин, - заорал на меня Венька Смирнов, - я же не против
тебя, я за тебя ору! Я что хочу сказать, ребята!.. Я говорю: нельзя пос-
ле каникул так сразу вызывать к доске. Надо, чтобы мы сначала пришли в
себя после каникул...
- Смирнов! - крикнула на Веньку Зинка Фокина.
- И вообще, - продолжал кричать на весь класс Венька, - предлагаю,
чтобы в течение первого месяца никому не задавали никаких вопросов и во-
обще не вызывали к доске!..
- Так ты эти слова ори отдельно, - крикнул я Веньке, - а не со всеми
вместе!..
Здесь опять все ребята закричали в один голос и так громко, что уже
нельзя было разобрать ни одного слова и вообще было невозможно понять,
кто с Венькиным предложением согласен, а кто против.
- Ой, тише, ребята, - сказала Фокина, - замолчите! Пусть говорит Ба-
ранкин!
- А что говорить? - сказал я. - Мы с Костей не виноваты, что Михаил
Михалыч в этом учебном году вызвал нас к доске первыми. Спросил бы сна-
чала кого-нибудь из отличников, например Мишку Яковлева, и все началось
бы с пятерки...
Все стали шуметь и смеяться, а Фокина сказала:
- Ты бы, Баранкин, лучше не острил, а брал пример с Миши Яковлева.
- Подумаешь, какой пример-министров! - сказал я не очень громко, но
так, чтобы все слышали.
Ребята опять засмеялись. Зинка Фокина заойкала, а Эрка покачала голо-
вой, как большая, и сказала:
- Баранкин! Ты лучше скажи, когда вы с Малининым исправите свои двой-
ки...
- Малинин! - сказал я Косте. - Разъясни...
- Вот пристали! - сказал Малинин. - Да исправим мы ваши двойки... то
есть наши двойки...
- Когда?
- Юра, когда мы исправим двойки? - спросил меня Костя.
- А ты, Малинин, своей головы на плечах не имеешь? - закричала Кузя-
кина.
- В четверти исправим, - сказал я твердым голосом, чтобы внести окон-
чательную ясность в этот вопрос.
- Ребята! Это что же получается? Значит, наш класс должен всю чет-
верть переживать эти несчастные двойки! - всполошилась Кузякина.
- Баранкин! - сказала Зинка Фокина. - Класс постановил, чтобы вы исп-
равили двойки завтра!
- Извините, пожалуйста! - возмутился я. - Завтра воскресенье!
- Ничего, позанимаетесь! (Миша Яковлев.)
- Так им и надо! (Алик Новиков.)
- Привязать их веревками к партам! (Эрка Кузякина.)
- А если мы не понимаем с Костей решение задачи? (Это сказал уже я.)
- А я вам объясню! (Миша Яковлев.)
Мы с Костей переглянулись и ничего не сказали.
- Молчание - знак согласия! - сказала Зинка Фокина. - Значит, догово-
рились на воскресенье! Утром позанимаетесь с Яковлевым, а потом придете
в школьный сад - будем сажать деревья!
- Что? - заорали мы с Костей в один голос. - Еще и деревья сажать?..
Да мы же... мы же устанем после занятий!
- Физический труд, - сказал главный редактор нашей стенгазеты, - луч-
ший отдых после умственной работы.
- Это что же получается, - сказал я, - значит, как в опере, получает-
ся... "Ни сна, ни отдыха измученной душе!.."
- Алик! - сказала староста нашего класса. - Смотри, чтобы они не сбе-
жали!..
- Не сбегут! - сказал Алик. - Сделайте веселое лицо! У меня разговор
короткий! В случае чего... - Алик навел фотоаппарат на нас с Костей. - И
подпись...
СОБЫТИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
(Очень важное!)
А если я устал быть человеком?!
Ребята, переговариваясь, выходили из класса, а мы с Костей все еще
продолжали сидеть за партой и молчать. Признаться, мы оба были просто,
как говорится, ошарашены. Я уже говорил, что раньше нам тоже приходилось
получать двойки, и не раз, но никогда еще наши ребята не брали нас с
Костей в самом начале года в такой оборот, как в эту субботу.
Я думал, что мы с Костей остались в классе совсем одни, и хотел уже
поделиться с ним своими мрачными мыслями, но в это время сбоку ко мне
подошла вдруг Зинка Фокина.
- Юра! - сказала Зинка Фокина. (Вот странно! Раньше она всегда назы-
вала меня только по фамилии.) - Юра... Ну будь человеком!.. Ну исправь
завтра двойку! Ну исправишь?
Она говорила со мной так, словно мы были в классе совсем одни. Словно
рядом со мной не сидел мой лучший друг Костя Малинин.
- Фокина! - сказал к официальным голосом. - Если бы я был некультур-
ный, я бы тебе сказал: "Не при-ста-вай!.."
Фокина (возмущенно). С тобой совершенно невозможно разговаривать
по-человечески!
Я (хладнокровно). Ну и не разговаривай!
Фокина (еще возмущенней). И не буду!
Я (еще хладнокровней). А сама разговариваешь!
Фокина (возмущенней в тысячу раз). Потому что я хочу, чтобы ты стал
че-лове-ком!
- А я что, не человек, что ли?
- Нет, Юра! - сказала Фокина серьезно. - Я хочу, чтобы ты стал чело-
веком в полном смысле этого слова!
- А если я устал... Устал быть человеком! Тогда что?
- Как это устал? - спросила Фокина изумленным голосом.
- А вот так! Вот так! - возмущенно закричал я на Фокину. - Устал, и
все! Устал быть человеком!.. Устал! В полном смысле этого слова!
Зинка Фокина так растерялась, что просто не знала, что мне сказать.
Она стояла молча и только часто-часто моргала глазами. Я боялся, вдруг
она разнюнится. Но Зинка не разнюнилась, а как-то вся переменилась и
сказала:
- Ну, Баранкин! Знаешь, Баранкин!.. Все. Баранкин!.. - и вышла из
класса.
А я снова остался сидеть за партой, молча сидеть и думать о том, как
действительно я устал быть человеком... Уже устал... А впереди еще целая
человеческая жизнь и такой тяжелый учебный год... А завтра еще такое тя-
желое воскресенье!..
СОБЫТИЕ ПЯТОЕ
Лопаты все-таки вручают...
И Мишка вот-вот появится
И вот то воскресенье наступило! На папином календаре число и буквы
раскрашены веселой розовой краской. У всех ребят из нашего дома празд-
ник. Идут кто в кино, кто на футбол, кто по своим личным делам, а мы си-
дим во дворе на лавочке и ждем Мишку Яковлева, чтобы начать с ним зани-
маться.
В будние дни учиться тоже небольшое удовольствие, но заниматься в вы-
ходной день, когда все отдыхают, - просто одно мучение. На дворе, как
назло, замечательная погода. На небе ни облачка, а солнце греет совсем
по-летнему.
С утра, когда я проснулся и выглянул на улицу, все небо было в тучах.
