Глаза Эвана сузились.
- Сегодня ночью я видел то, что вы "истребили как сорняки".
- Да,- сказала женщина.- Вы видели это. Вы отправились на Поле
Костей, где лежат наши враги, пораженные волей АртемидыЄ
- Враги? - недоверчиво сказал Эван.- Мужчины и младенцы?
- Мужчины и будущие мужчины,- тихо и спокойно сказала Драго, ее
голос был мягкий, но твердый, голос амазонки звучал на тон ниже и гру-
бее.
- Двое из вас отправились на Поле Костей. Только вы вернулись;
где работник?
- Он мертв. Убит одной из этихЄ тварей на лошадях.
- Воительницами. Жаль, что мистер Эймс был поражен ими; он те-
перь никогда не увидит своих детей.
- Детей?
Она ответила ему кивком головы.
- Две женщины забеременели от его семени. Мы надеемся, что одна
из них родит нам дочь. Конечно, сам мистер Эймс не догадывался об этом;
зелье Антигаты усиливало его сексуальную потенцию и стирало память об
этом.
- Антигата? - сердце Эвана заколотилось.- Миссис Бартлетт?
- Да, та самая, кого вы называете Бартлетт. Вы недооценили наше
зрение, обоняние и слух, превосходящие человеческие. Антигата легко
подслушала ваш разговор за запертой дверью. Но мне жаль, что так вышло с
этим мужчиной; молодым воительницам придется поучиться сдерживать свои
чувства даже по отношению к врагу. Я надеялась, что из него получится
превосходный производитель.
- Так значит их послали не убивать нас?
- Нет. ТолькоЄ- она замолчала, подыскивая подходящее слово,-
только вернуть вас обратно в деревню. Уверяю вас, если бы я приказала
убить вас, то вы сейчас и в самом деле были бы мертвы. Пока не хочу.
Эван быстро оглядел комнату; остальные женщины стояли неподвижно
и смотрели на него как звери, жаждущие убийства. Дрожь пробежала вверх
по его позвоночнику; паукообразные тени, отбрасываемые лунным светом на
стены, казалось, подползали все ближе и ближе.
- Кто вы, во имя Господа? - спросил он дрожащим голосом.- Кто вы
такие?
- МыЄ выжившие,- ответила тварь-Драго, два ее голоса отдавались
эхом, переплетаясь друг с другом.- Выжившие только в силу концентрации
энергии наших индивидуальных воль, собранных вместе и ожидавших своего
часа во мраке в течениеЄ длительного периода. Мы избранницы Артемиды,
авангард ее могущества, и наша ненависть поддерживала нас, когда нас
согнули, вынудили встать на колени и бросили в черную пасть Аида.- На
секунду она закрыла глаза, затем открыла и посмотрела на человека, си-
девшего на полу перед ней.- Мы прежде всего воительницы и всегда оста-
немся ими, сражаясь в царстве Аида так же яростно, как в степях перед
Афинами. Можно сражаться с Властелином Смерти совместным усилием воль и
с божественной помощью Артемиды победить. Да. Победить! - Ее глаза заго-
релись; их энергия обжигала лицо Эвана, и он отпрянул назад.- Вы ничего
не знаете о желании выжить,- сказала она, скривив губы в каком-то звери-
ном оскале.- Вы ничего не знаете о воле к жизни, о желании ходить по
земле и лесам, снова вдыхать запахи моря, встать под пылающим солнцем и
устремить в небеса свой клич! Мы знаем все это, и нам знакомы горький
безграничный холод и тьма. Мы знаем, что такое хотеть вскрикнуть и не
иметь голоса, хотеть видеть, но не иметь глаз! - Ее голос все поднимался
и поднимался, гулко отражаясь от стен.- Нам знакома хватка Тарантоса с
его чешуйчатыми лапами и горящими красным пламенем глазами, и мы знаем,
что значит сражаться с этим смертельным захватом. Одна свирепая яростная
сила - против другой! И мы знаем, что такое ждать, И ЖДАТЬ, И ЖДАТЬ! -
Она вскинула руку сверкнув золотым браслетом на предплечье, и со всей
силой ударила кулаком по кофейному столику. Раздалось пронзительное
"краааак!", и столик раскололся пополам. Она моргнула, словно сдерживая
энергию, заключенную в теле и стремящуюся вырваться из-под контроля,
опустила руку и уставилась на него поверх разломанного столика.
Его сознание все куда-то ускользало и ускользало; стиснув зубы,
он постарался сдержать крик, вырывавшийся из его души.
- Вы больше не Катрин Драго,- сказал он в следующий момент.- Кто
же вы?
Женщина-тварь подняла свой плотно сжатый кулак, дрожащий от по-
давляемого бешенства.
- Я последняя, в ком течет королевская кровь,- прошептала она.-
После Трои,- казалось, она выплюнула наружу это слово.- После убийства
Пенфесилии Трон Власти перешел ко мне. Но это уже были последние дни, и
мы были ослаблены войнами, опустошившими наши ряды.- Ее глаза теперь бы-
ли полузакрыты, затуманены воспоминаниями.- И поэтому пришли трусы, орда
за ордой, разрушители и убийцы с черными бородами, заполонившие наши бе-
рега, окружившие стены нашего города. Мы отражали их бесконечные атаки.
Артемида вновь поднимала трупы и вдыхала в них жизнь для того, чтобы
сражаться, и мы сражались день и ночь без отдыха. До самого конца.- Ее
голос затих до шепота.
- Конец наступил в этой пещере, не так ли? - спросил Эван. Она
раздраженно посмотрела на него.- Трупы свалили в кучу и сожгли. Пещеру
запечатали, и захватчики овладели Темискрией.
- Довольно! - завопила тварь-Драго, это слово прозвучало хриплым
рыком на языке амазонок. Та, что была уже не миссис Джайлз, сделала нес-
колько шагов вперед, за ней - та, что уже была не миссис Демарджон.
- Почему нужно было воплотиться в теле Катрин Драго? - спросил
он, внимательно наблюдая за ней, готовый немедленно отпрыгнуть назад,
если она нападет на него. Ножи. В кухне были ножи. Сможет ли он добрать-
ся до них вовремя?
Но она не шевельнулась. Вместо этого она улыбнулась, и эта лег-
кая призрачная улыбка туго натянула кожу на ее скулах, придавая ей вид
мертвой головы с пламенеющими глазами.
- Потому что эта женщина была приведена к нам волей Артемиды.
Она вершила свою собственную судьбу, притягиваемая нашим ожиданием. И
эта женщина уже свершила правосудие над разрушителем.
Эван не шевельнулся; его сознание бешено работало. Ножи. Ножи в
кухне.
- Может быть, вы поймете, если я скажу вам ее девичье имя: Вифа-
ния Катрина Никос. Ее мать и отец эмигрировали из Греции в 1924 году;
отец купил участок земли под ферму и построил деревянный каркасный дом,
а в 1932 году у него родилась дочь. Он был грубым и необразованным чело-
веком и знал только физический труд; его жена была хрупкой и интелли-
гентной женщиной, и она уступала и подчинялась его гневу и ярости, пото-
му что не знала ничего лучшего.
Когда его урожаи стали ухудшаться, он напивался допьяна и выме-
щал свой гнев, избивая до крови свою жену; очень часто его маленькая
дочь просыпалась среди ночи от звука ударов и пронзительных ужасных воп-
лей.- Она вдруг открыла глаза, и Эван понял, что маленькая часть Катрин
Драго, которая служила маскировкой для более сильной и злобной мощи, те-
перь вспоминала.- Ужасные вопли,- прошипела она.- К этому времени дерев-
ня начала разрастаться. Все знали, что этот человек бьет свою жену, но
что они могли поделать? Это было его дело. И по ночам я вспоминаюЄ Я
вспоминаю мою матьЄ С распухшим от кровоподтеков лицом она сидит на кра-
ешке моей кровати и рассказывает истории о стране, где мужчины не осме-
ливаются причинять женщинам такие страдания, о стране, где женщины были
повелительницами, а мужчины занимали надлежащее место. Когда отец был
пьян и спал, она рассказывала мне истории об амазонках, и эти рассказы,
казалось, разожгли огонь в моей душеЄ - Она снова моргнула, и ее лицо
исказилось в ухмылке.- Он убил ее ночью, когда ветры завывали вокруг до-
ма и снег заморозил землю. Он ударил ее, затем еще раз, и она упала с
лестницы и сломала себе шею. Маленькая девочка услышала хруст ломающихся
костей.- Она стиснула зубы и уставилась в его лицо.- Конечно, полиция
приехала, но маленькая девочка боялась заговорить. А он сказал им, что
они подрались с женой по поводу его пьянства, и она поскользнулась и
упала. Все эти мужчиныЄ ухмылялись друг другу так, словно бы делили один
общий секретЄ- она снова моргнула, и тень набежала на ее глаза,- в цент-
ре которого была моя мать. Да, да. Чудесный, превосходный секрет. И так
я продолжала жить вместе с ним в доме, а он стал пить все больше и боль-
ше и начал подыскивать себе еще какое-нибудь женское тело, к которому
можно было бы приложить руку. Но я знала, что делать, иЄ ждала.
Ждала до того момента, когда он снова напился допьяна и улегся в
ванну, наполненную теплой водой.- Энергия снова засверкала в ее глазах,
губы злобно изогнулись.- Дождавшись когда он уснет, маленькая девочка
взяла его опасную бритву иЄ- Язык высунулся наружу, как у ящерицы, и об-
лизал губы.- И начала резать, резать до тех пор, пока горькие слезы не
заструились у него по лицу. Вода и стены стали красные от его крови.
После этого она пошла в полицию рассказать им, что сделала и почему.
Справедливость. Она хотела справедливости и правосудия. Ее послали жить
к родственникам в Афины. И уже оттуда она начала свои поиски.
- Вифаниин Грех,- без выражения произнес Эван,- жители назвали
так после того, что она сделала. Грех Вифании заключался в этом убийс-
тве, в том, что она убийца.
- НЕ УБИЙСТВО! - прошипела тварь-Драго, наклоняясь вперед.- ПРА-
ВОСУДИЕ! Настоящее правосудие амазонок!- Ее взор блестел и тени от лун-
ного света сгустились под ее скулами.- Когда мы вернулись сюда вместе с
ней, она купила эту землю и построила храм Артемиды, мы приказали ей,
чтобы она начала сезон охоты. Мы нашли другие подходящие сосуды для се-
бя, а некоторые неподходящие уничтожили. Самые молодые из нас собираются
в имении и в полнолуние скачут верхом в честь Артемиды.
Жара, казалось, медленно убивала Эвана; он встряхнул головой,
ошеломленный, неспособный думать, что же делать. Побежать на кухню? Сра-
жаться там? Что? В его голове все гудело и кричало, и поверх этого шума
слышалось дыхание других тварей.
- Этот мир странный,- прошептала тварь-Драго.- Очень странный.
Наполненный тайнами, которые мы даже не осмеливаемся вообразить. Но он
все тот же; ты и твой род - наши враги, и у нас не будет отдыха, пока мы
вас не уничтожим.
- Что вы собираетесь сделать со мной? - он услышал свой голос.
- Нам нужен твой интеллект и запас жизненных сил для наших доче-
рей,- тихо сказала она.- Мы хотим использовать тебя для размножения.
Образы уродливых и искалеченных тел пронеслись в его сознании:
отрезанные и отрубленные руки и ноги, искаженные лица. Он покачал голо-
вой:
- Нет! Нет! Я не хочу!
- Это может оказаться для тебя не так уж плохо, если ты не бу-
дешь сопротивляться. Мы удостоим тебя чести быть особым пленникомЄ
- НЕТ! - завопил Эван.- НЕТ, ГОСПОДИ, НЕТ!
Женщина пристально посмотрела на него, и ярость вскипала у нее
на лице. И ему показалось, что сейчас он либо закричит, либо сойдет с
ума.
- У тебя есть другой выбор,- прошептала она и нагнулась к полу
рядом со своим креслом; на золотом браслете заиграл лунный свет и отра-
зился на лице Эвана.
Она приподняла отрубленную голову Гарриса Демарджона за волосы и
положила ее перед собой на расколотый кофейный столик.
Мертвые глаза закатились, и белки напоминали невидящие глазницы
статуи; рот безвольно открылся.
- Теперь решай,- сказала амазонка.
28. Решение
Угрожающие слова женщины еще разносились эхом, отражаясь от стен
кабинета, а Эван уже прыгнул вперед, понимая, что если не будет двигать-
ся со скоростью молнии, то они набросятся на него, словно мстительные
