рот, намереваясь что-то сказать, потом передумал и лишь пробормотал себе
под нос: "Одной породы! Не удивительно, что мы так похожи".
Все еще кипя от негодования, Френсис добрался до Быка, вытащил каноэ
на берег, присел на борт, набил трубку, закурил и погрузился в мрачное
раздумье. "Все здесь сумасшедшие, решительно все, - думал он. - Ни один
человек не ведет себя по-человечески. Интересно, как бы старик Риган
стал обделывать дела с такими людьми? Уж ему они бы наверняка уши отре-
зали".
Если бы в эту минуту Френсис мог видеть обладателя парусиновых штанов
и такой знакомой физиономии, он окончательно пришел бы к убеждению, что
жители Латинской Америки - самые настоящие сумасшедшие, ибо вышеупомяну-
тый молодой человек сидел в крытой травою хижине у себя на острове и,
улыбаясь собственным мыслям, говорил вслух:
- Кажется, я все-таки вселил божий страх в сердце этого представителя
моргановской семейки. - И, подойдя к стене, принялся разглядывать висев-
шую на ней копию с портрета сэра Генри, родоначальника Морганов. - Итак,
господин пират, - усмехнувшись, продолжал он, - двое ваших последних
отпрысков чуть было не прикончили друг друга из пистолетов-автоматов, по
сравнению с которыми ваше допотопное оружие - грошовая игрушка.
Он нагнулся к старенькому, сильно побитому и изъеденному червями
морскому сундучку, приподнял крышку с вырезанной на ней буквой "М" и
снова обратился к портрету:
- Да, благородный мой предок, пират валлиец, немного же ты мне оста-
вил: старое тряпье да лицо, как две капли воды похожее на твое. Но если
б меня обстреляли, как тебя в Порт-о-Пренсе, я бы тоже сумел себя пока-
зать.
С этими словами он стал натягивать на себя изъеденную молью одежду,
обветшавшую за долгие годы лежания в сундуке.
- Вот я и принарядился, - добавил он через минуту. - А ну, дражайший
предок, выйди-ка из рамы и посмей сказать, что мы с тобой не похожи как
две капли воды!
Теперь, когда молодой человек облекся в старинные одежды сэра Генри
Моргана, перепоясался тесаком и засунул за широкий пояс два огромных,
украшенных резьбою кремневых пистолета, сходство между ним, живым чело-
веком, и портретом старого пирата, давно превратившегося в прах, было
поистине разительно.
Ветер воет, море злится, -
Мы, корсары, не сдаем.
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем! - запел молодой человек, перебирая струны гита-
ры, старую пиратскую песню. Постепенно образ, смотревший на него с порт-
рета, стал расплываться, и молодой человек увидел перед собой совсем
другую картину.
Прислонившись спиной к грот-мачте, со сверкающим тесаком в руке, сто-
ял старый пират, а перед ним полукругом толпились причудливо одетые го-
ловорезы-матросы; спиной к нему, по другую сторону мачты, стоял другой
человек, одетый в такой же костюм и тоже с тесаком в руке, и так же по-
лукругом толпились перед ним головорезы-матросы, замыкая образовавшееся
вокруг мачты кольцо.
Яркое видение вдруг исчезло, разорванное звоном лопнувшей струны, ко-
торую молодой человек, увлекшись, сильно дернул. В наступившей тишине
ему показалось, что старый сэр Генри вышел к нему из рамы и, став перед
ним, теребит его за рукав, словно приказывая выйти из хижины, а сам с
настойчивостью призрака все шепчет:
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем!
Послушный зову призрака, а может быть, собственной обостренной интуи-
ции, молодой человек вышел из хижины и спустился к морю. Посмотрев через
узкий проливчик на противоположный берег, он увидел на острове Быка сво-
его недавнего противника, который, прислонившись спиной к огромному об-
ломку кораллового рифа, отбивался от полуголых индейцев, наступавших на
него со своими мачете; в руках у него был тяжелый сук, выловленный, оче-
видно, в воде.
В это время кто-то угодил Френсису камнем по голове, и все поплыло у
него перед глазами; теряя сознание, он вдруг увидел нечто, почти убедив-
шее его, что он уже мертв и находится в царстве теней: сэр Генри Морган
собственной персоной, с тесаком в руке, спешил по берегу ему на выручку.
Больше того - он размахивал этим тесаком и, круша индейцев направо и на-
лево, пел зычным голосом:
Ветер воет, море злится, -
Мы, корсары, не сдаем,
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем!
Ноги у Френсиса подкосились, он весь обмяк и медленно опустился на
землю; последнее, что он видел, были индейцы, которые бросились врассып-
ную, преследуемые таинственным пиратом.
"Боже милосердный!" - "Святая дева, спаси нас!" - "Да ведь это приз-
рак старика Моргана!" - донеслись до него их крики.
Френсис очнулся в крытой травою хижине в самом центре Тельца. Первое,
что он увидел, придя в сознание, был портрет сэра Генри Моргана, глядев-
ший на него со стены. А затем он увидел точную копию сэра Генри, только
совсем молодого, из живой плоти и крови, - и этот сэр Генри поднес к его
губам флягу с бренди и велел сделать глоток. Как только Френсис глотнул
из фляги, силы сразу вернулись к нему, и он вскочил на ноги; движимые
одним и тем же побуждением, молодые люди пристально посмотрели друг на
друга, потом на портрет и, чокнувшись флягами, выпили за предка и друг
за друга.
- Вы сказали мне, что вы - Морган, - произнес незнакомец. - Я тоже
Морган. Этот человек на стене дал начало моему роду. А ваш род откуда
берет начало?
- От него же, - ответил Френсис. - Меня зовут Френсис. А вас как?
- Генри - так же, как нашего предка. Мы с вами, должно быть, дальняя
родня - четвероюродные братья или что-то в этом роде. Я тут ищу сокрови-
ща, которые в свое время награбил этот хитрый старый скупердяй валлиец.
- Я тоже, - сказал Френсис и протянул ему руку, - Только к черту вся-
кий дележ!
- Это в тебе говорит кровь Морганов, - одобрительно усмехнулся Генри.
- Дескать, пусть достанется все тому, кто первый найдет. Я перекопал
почти весь остров за эти полгода, и все, что нашел, - вот это тряпье. Я,
конечно, постараюсь найти клад раньше тебя, но как только понадоблюсь
тебе и ты меня позовешь, стану с тобой спина к спине у мачты.
- Это замечательная песня, - сказал Френсис, - я бы хотел ее выучить.
Ну-ка, повтори еще раз ту строфу.
И, звякнув флягами, они запели:
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Однако сильнейшая головная боль заставила Френсиса прекратить пение,
и он с радостью позволил Генри уложить его в повешенный в тени гамак.
Тем временем сам Генри отправился на "Анджелику" - передать капитану
приказание своего гостя стоять на якоре и ни под каким видом не пускать
матросов на берег Тельца. Лишь поздно утром на следующий день, проспав
тяжелым сном немало часов кряду, Френсис, наконец, поднялся и заявил,
что голова у него снова ясная.
- Я знаю, как это бывает: сам однажды свалился с лошади, - со-
чувственно заметил его странный родственник, наливая ему большую кружку
ароматного черного кофе. - Выпей-ка вот это, сразу станешь другим чело-
веком. Не могу предложить тебе ничего особенного на завтрак, кроме соло-
нины, сухарей да яичницы из черепашьих яиц. Яйца свежие, за это могу по-
ручиться: я вырыл их сегодня утром, пока ты спал.
- Этот кофе уже сам по себе целый завтрак, - тоном знатока отозвался
Френсис, разглядывая своего нового родича и время от времени переводя
взгляд с него на портрет.
- Ты ведь тоже точная его копия; и схожи вы не только внешне, - расс-
меялся Генри, поймав взгляд Френсиса. - Когда ты отказался вчера делить
клад, ты рассуждал так, как рассуждал бы старик сэр Генри, будь он жив.
У него была врожденная антипатия к дележу, он не делился даже с
собственной командой. Отсюда все его беды. И уж, конечно, он не поделил-
ся бы ни одним пенни со своими потомками. А вот я совсем другой. Я не
только готов отдать тебе половину Тельца, но и свою половину в придачу,
вместе со всей движимостью и недвижимостью: бери себе и хижину, и пре-
лестную обстановку, и фамильные ценности - все, даже черепашьи яйца, ка-
кие остались. Когда же вам угодно будет вступить во владение всем этим?
- Как это понять?.. - спросил Френсис.
- А вот так. Здесь ничего нет. Я, можно сказать, перекопал весь ост-
ров, и единственное, что я нашел, - это сундук, набитый тряпьем.
- Но это должно было вдохновить тебя на дальнейшие поиски!
- Еще бы! Я уж думал, что клад у меня в кармане.
Во всяком случае этот сундук указывал, что я на правильном пути.
- А почему бы нам не попытать счастья на острове Быка? - спросил
Френсис.
- Вот об этом я как раз и подумываю, хотя у меня есть основания пред-
полагать, что сокровище зарыто где-то на материке. Ведь в старину люди
имели обыкновение указывать долготу и широту с отступлением на несколько
градусов.
- Да, если на карте помечено десять градусов северной широты и девя-
носто восточной долготы, это вполне может означать двенадцать градусов
северной широты и девяносто два восточной долготы, - подтвердил Френсис.
- А может означать и восемь градусов северной широты и восемьдесят во-
семь восточной долготы. Пираты держали поправку в уме, и если умирали
внезапно, что, как видно, было их обыкновением, то секрет умирал вместе
с ними.
- Я уже почти решил перебраться на остров Быка и всех этих охотников
на черепах выставить оттуда на материк, - продолжал Генри. - А потом мне
вдруг начало казаться, что, пожалуй, лучше начать с материка. У тебя
ведь тоже, наверно, есть свои ключи для поисков клада?
- Конечно, - кивнул Френсис. - Но знаешь, мне хотелось бы взять об-
ратно свои слова по поводу дележа.
- Валяй, бери, - подзадорил его Генри.
- Ну, так беру! И, скрепляя свой договор, они крепко пожали друг дру-
гу руки.
- "Морган и Морган" - компания только из двух человек, - рассмеялся
Френсис.
- Актив: все Карибское море, испанские колонии на материке, большая
часть Центральной Америки, сундук, набитый никуда не годным старьем, и
множество ям, вырытых в земле, - подхватывая шутку, в тон ему продолжал
Генри. - Пассив: змеиные укусы, грабители индейцы, малярия, желтая лихо-
радка...
- И красивые девушки, которые сначала целуют совершенно незнакомого
человека, а потом тычут ему в живот блестящим серебряным револьвером, -
вставил Френсис. - Я сейчас расскажу тебе одну занятную историю. Позав-
чера я отправился на шлюпке к материку. Не успел я высадиться на берег,
как ко мне подскочила красивейшая в мире девушка и потащила за собой в
джунгли. Я решил, что она либо собирается съесть меня, либо женить на
себе. Но что из двух - понять не мог. И вот, прежде чем я успел это вы-
яснить, как ты думаешь, что сделала эта прелестная особа? Сказала что-то
весьма неблаговидное о моих усах и, пригрозив револьвером, погнала об-
ратно к лодке. А там заявила, чтобы я немедленно уезжал и никогда больше
не возвращался или что-то в этом роде.
- Где же это случилось? - спросил Генри, весь превратившись в слух.
Но Френсис, увлеченный воспоминаниями о своем злополучном приключе-
нии, не заметил повышенного интереса собеседника.
- Да вон там, на противоположной стороне лагуны Чирикви, - ответил
он. - Я узнал потом, что это родовое имение семейства Солано. Ну и люди
же - настоящий порох! Но я еще не все тебе рассказал. Слушай. Сначала,
значит, эта особа потащила меня в заросли и оскорбительно отозвалась о
моих усах, потом, угрожая револьвером, погнала меня назад к лодке. А под
конец пожелала узнать, почему я ее не поцеловал. Нет, слыхал ты что-ни-
будь подобное?
- И ты поцеловал ее? - спросил Генри, и рука его непроизвольно сжа-
лась в кулак.
- А что еще оставалось делать несчастному чужеземцу, очутившемуся в
чужой стране? Девчонка была прехорошенькая!..
В следующую секунду Френсис был уже на ногах и, прикрыв рукою че-
