люди в нашем городе могли бы устыдиться своей фигуры. Он всегда тща-
тельно следил за собой, сэр, - я имею в виду все эти упражнения, которые
он делал в постели, полчаса каждое утро. Ничто не могло заставить его
отступить. Он называл это своим культом.
- Да, фигура у отца была редкостная, - рассеянно произнес молодой че-
ловек, глядя на биржевой телеграф и несколько телефонных аппаратов, ус-
тановленных еще его отцом.
- Совершенно верно, - убежденно подтвердил Паркер. - Ваш батюшка был
строен, как аристократ, несмотря на широкую кость, могучие плечи и
грудь. И вы это унаследовали, сэр; только вы еще лучше.
Молодой Френсис Морган, унаследовавший от своего отца не только стат-
ную фигуру, но и немало миллионов, безмятежно развалился в широком кожа-
ном кресле и вытянул ноги - совсем как могучий лев в клетке, не знающий,
куда девать свои силы. Развернув утреннюю газету, он остановился взгля-
дом на заголовке, извещавшем о новом оползне на Кьюлебрском участке Па-
намского канала.
- Хорошо, что мы, Морганы, не склонны к полноте, - позевывая, произ-
нес он, - не то ведь я мог бы и растолстеть от такой жизни... Правда,
Паркер?
Престарелый камердинер, не расслышав, смущенно посмотрел на своего
хозяина.
- О да, сэр, - поспешно сказал он. - То есть я хочу сказать: нет,
сэр. Вы сейчас в наилучшей форме.
- Ничего подобного, - убежденно заявил молодой человек. - Я, может, и
не разжирел, но безусловно пообмяк... А, Паркер?
- Да, сэр... То есть нет, сэр, - я хотел сказать: нет, сэр. Вы все
такой же, каким вернулись из колледжа, три года назад.
- И решил, что безделье - мое призвание, - рассмеялся Френсис. - Пар-
кер!
Паркер почтительно вытянулся. Однако хозяин его уже погрузился в глу-
бокое раздумье, словно решая проблему первостепенной важности, а рука
его то и дело принималась теребить топорщившиеся усики, которые он с не-
которых пор стал отращивать.
- Паркер, я намерен съездить на рыбную ловлю.
- Да, сэр.
- Я велел прислать несколько складных удочек. Пожалуйста, составь их
и принеси сюда - я хочу их осмотреть. Мне думается, что уехать недельки
на две куда-нибудь в лес - самое для меня полезное. Если я этого не сде-
лаю, то, несомненно, начну толстеть и опозорю весь наш род. Ты ведь слы-
шал про сэра Генри? Старого оригинала сэра Генри, пирата и головореза?
- Да, сэр. Я читал о нем, сэр.
Паркер уже стоял в дверях и только ждал той минуты, когда словоохот-
ливость молодого хозяина иссякнет, чтобы отправиться по его поручению.
- Да, гордиться тут нечем - подумаешь, старый пират!
- О нет, сэр, - запротестовал Паркер. - Он ведь был губернатором на
Ямайке и умер в почете.
- Счастье еще, что его не повесили, - расхохотался Френсис. - В сущ-
ности говоря, только он один и позорит наш род, который сам же основал.
Но я вот что хотел сказать: я очень тщательно просмотрел все, что его
касается. Он весьма заботился о своей фигуре и, слава богу, до самой
смерти сохранил тонкую талию. В этом отношении он оставил нам хорошее
наследство. А вот сокровища его мы, Морганы, так и не нашли; впрочем,
тонкая талия, которую он нам завещал, дороже всех рубинов. Родовая чер-
та, - говоря языком биологов, которому научили меня профессора.
Наступила долгожданная пауза, и Паркер осторожно выскользнул из ком-
наты, а Френсис Морган погрузился в изучение газетной статьи о Панаме,
из которой он выяснил, что канал будет открыт для судоходства, по-види-
мому, не раньше, чем через три недели.
Зазвонил телефон, и с помощью электрических нервов современной высо-
кой цивилизации Судьба сделала первую попытку протянуть свои щупальца и
добраться до Френсиса Моргана, который сидел в эту минуту в библиотеке
особняка, выстроенного его отцом на Риверсайд-драйв.
- Но, дорогая мисс Каррузерс, - запротестовал он в трубку. - Что бы
там ни было, это просто временный ажиотаж. "Тэмпико петролеум" в полном
порядке. Это не спекулятивные бумаги, а вполне надежное помещение капи-
тала. Держите их. Держите крепко... Все дело, наверно, в том, что ка-
кой-нибудь фермер из Миннесоты приехал в Нью-Йорк и решил купить пакета
два акций просто потому, что они кажутся ему солидными, а так оно и
есть... Ну и что тут такого, что они поднялись на два пункта? Все равно
не продавайте. "Тэмпико петролеум" - это вам не лотерея и не рулетка.
Это крепкое промышленное предприятие. Мне бы, например, очень хотелось,
чтобы оно было не таким грандиозным, - я бы тогда мог финансировать его
один... Да нет, выслушайте меня: совсем это не мыльный пузырь! Мы сейчас
одних цистерн заказали больше чем на миллион долларов. Наша железная до-
рога и три нефтепровода стоят свыше пяти миллионов. Да одни только
действующие нефтескважины дадут нам нефти на сто миллионов долларов, так
что сейчас главная наша задача - доставить ее к морю на танкеры. Теперь
самое время для вложения капитала. Пройдет год-другой, и государственные
бумаги по сравнению с вашими акциями покажутся сущей чепухой...
...Да-да, пожалуйста. Не обращайте внимания на биржевой рынок. И по-
том - я вовсе не советовал вам приобретать эти акции. Я никогда не давал
своим друзьям таких советов. Но уж раз вы приобрели эти акции, то держи-
тесь за них. "Тэмпико" такое же солидное предприятие, как Английский
банк... Да, мы с Дикки поделили вчера вечером трофеи. Подобралась вели-
колепная компания. Хотя Дикки, надо сказать, чересчур горяч для брид-
жа... Да, везло, как игроку на бирже... Ха-ха! Я горяч? Ха-ха!.. Да?..
Скажите Гарри, что я отбываю недели на две... Поеду форель удить... Вес-
на, знаете ли, ручейки журчат, на деревьях сок выступил, распускаются
почки, зацветают цветы и тому подобное... Да, всего наилучшего. И держи-
тесь обеими руками за "Тэмпико петролеум". Если они немножко упадут,
после того как этот миннесотский фермер кончит играть на повышение, при-
купите еще. Я тоже собираюсь так сделать. Это все равно что найти
деньги... Да... Да, конечно... Слишком это крепкие бумаги, чтобы вот так
- ни с того ни с сего - взять и продать их: ведь они, может, никогда
больше не понизятся... Ну конечно, я знаю, что говорю. Я проспал сегодня
восемь часов и еще не выпил ни капли... Да, да... До свидания.
Не поднимаясь с кресла, Френсис потянул к себе ленту от соединенного
с биржей аппарата и лениво пробежал ее глазами; то, что в ней сообща-
лось, не вызвало у него особого интереса.
Вернулся Паркер, неся несколько тоненьких удочек; каждая из них по
своей полировке и отделке была верхом искусства и мастерства. Френсис
мигом вскочил с кресла, отбросил в сторону телеграфную ленту, про кото-
рую тут же забыл, и, точно мальчишка, с радостью и восторгом принялся
осматривать игрушки и пробовать их одну за другой: он то взмахивал удоч-
ками так, что леска со свистом, похожим на удар хлыста, разрезала воз-
дух, то осторожно, рассчитанным движением, закидывал ее под высокий по-
толок, как если бы там, на другом конце комнаты, находился невидимый
пруд, в котором таинственно поблескивала форель.
Зазвонил телефон. Лицо Френсиса перекосилось от раздражения.
- Ради бога, поговори ты, Паркер, - приказал он. - Если это опять ка-
кая-нибудь дура, играющая на бирже, скажи, что я умер, или пьян, или ле-
жу в тифу, или женюсь, - словом, придумай что-нибудь пострашнее.
После непродолжительных переговоров, проведенных в спокойном, вежли-
вом тоне, так подходившем к величественному стилю этой холодной, чинной
комнаты, Паркер произнес в трубку: "Одну минуту, сэр" - и, прикрыв ее
рукой, сказал:
- Это мистер Бэском, сэр. Он просит вас.
- Скажи мистеру Бэскому, чтобы он убирался к черту, - отозвался Френ-
сис, замахнувшись так, будто хотел невесть куда забросить удочку; и в
самом деле, опиши леска кривую, начертанную его зачарованным взглядом,
она вылетела бы в окно и, по всей вероятности, до смерти перепугала бы
садовника, который, стоя на коленях, пересаживал розовый куст.
- Мистер Бэском говорит, что это насчет положения на бирже, сэр, и
что он задержит вас не более пяти минут, - настаивал Паркер, но так де-
ликатно и мягко, словно передавал какое-то совсем несущественное, пустя-
ковое поручение.
- Хорошо. - Френсис осторожно прислонил удочку к столу и взял трубку.
- Алло, - сказал он в аппарат. - Да, это я, Морган. Ну, валяйте. Что там
такое?
Он с минуту послушал, потом раздраженно перебил говорившего:
- Продавать? Черта с два! Ни в коем случае... Конечно, я рад это слы-
шать. Но даже если акции поднимутся на десять пунктов, - чего, конечно,
не случится, - все равно держите их. Весьма возможно, что это закономер-
ное повышение и они уже больше не упадут. Эти акции - штука солидная.
Они стоят куда больше, чем котируются. Вообще этого могут и не знать, но
я-то знаю. Через год они до двухсот дойдут - конечно, если в Мексике
прекратятся эти вечные революции... А вот если акции упадут, вы получите
от меня приказ покупать... Ерунда. Кто это хочет приобрести контрольный
пакет? Да нет же, это чисто спорадическое явление... Что? Прошу проще-
ния. Я хотел сказать: чисто временное. Так вот что: я уезжаю недели на
две удить рыбу. Если акции упадут на пять пунктов, - покупайте. Покупай-
те все, что будут предлагать. М-да, когда у человека на руках солидное
предприятие и начинается игра на повышение его акций, это почти так же
опасно, как игра на понижение... Да... Конечно... Да... До свидания.
Френсис с восторгом снова занялся своими удочками, а тем временем на
другом конце города в кабинете Томаса Ригана уже неутомимо трудилась
Судьба. Томас Риган отдал своей армии маклеров приказ скупать акции
"Тэмпико петролеум", пустил через посредство многообразных каналов та-
инственный слушок, будто у "Тэмпико петролеум" какие-то осложнения с
мексиканским правительством по поводу концессии, и погрузился в чтение
отчета своего эксперта по нефти, который целых два месяца провел на мес-
те, выясняя подлинные перспективы и возможности этой компании.
Вошел клерк, подал визитную карточку и доложил, что какой-то иностра-
нец просит принять его. Риган взглянул на карточку.
- Передайте этому мистеру, сеньору Альваресу Торресу, - сказал он, -
что я не могу его принять.
Через пять минут клерк вернулся с той же карточкой, но теперь на об-
ратной ее стороне было что-то нацарапано карандашом. Риган так и расп-
лылся в улыбке, прочитав:
"Дорогой и многоуважаемый мистер Риган. Имею честь сообщить Вам, сэр,
что мне известно местонахождение клада, который, еще в бытность свою пи-
ратом, спрятал сэр Генри Морган.
Альварес Торреса.
Риган покачал головой; клерк был уже у двери, когда хозяин вдруг ок-
ликнул его:
- Пусть войдет, немедленно.
Оставшись один, Риган беззвучно рассмеялся, обмозговывая пришедшую
ему в голову идею.
- Молокосос! Щенок! - бурчал он сквозь облако дыма, раскуривая сига-
ру. - Воображает себя львом, точно он сам старик Р. Г. М. Хорошая порка
- вот что ему нужно, и старый стреляный воробей Риган уж позаботится об
этом.
Английский язык сеньора Альвареса Торреса был столь же безукоризнен,
как и его модный весенний костюм; и хотя смуглая кожа выдавала его лати-
ноамериканское происхождение, а блеск черных глаз достаточно красноречи-
во говорил о том, что в этом человеке течет давняя смесь испанской и ин-
дейской крови, - он казался настолько типичным ньюйоркцем, что Томас Ри-
ган большего и желать бы не мог.
- После многих лет упорного труда и поисков, - начал Торрес, - я, на-
конец, догадался, где спрятан клад сэра Генри Моргана. Я уверен, что он
зарыт на Москитовом Берегу. Скажу точнее: до него не больше тысячи миль
от лагуны Чирикви, а ближайший к нему город, судя по всему, - Бо-
кас-дель-Торо. Я там родился, хотя образование получил в Париже; знаю
