лар. - Тут тебе и на чаевые, и на сигареты, и на пару рюмок хватит. Эта
маленькая шайбочка там имеет еще вполне приличное хождение...
- Да брось ты... - запротестовал Волков.
- Не дури, - строго сказал Саня. - Дают - бери...
- Спасибо.
- Ладно. Лезь наверх. А то ваш руководитель и так косит на меня своим
испуганно-ответственным глазом...
К Афинам подлетали в кромешной тьме. И только где-то на горизонте,
далеко впереди, стоял таинственный светло-розовый туман. С каждой мину-
той туман рос и желтел. Приближалось время посадки. А потом вдруг как-то
сразу желто-розовое облако стало огромным городом, и город этот угады-
вался только по миллионам дрожащих светящихся точек. Город освещал собой
все небо, и его огненные блики впечатывались в консоли плоскостей летя-
щей "каравеллы".
Заглянула стюардесса, по-приятельски подмигнула и, кивнув на полыхаю-
щую землю, спросила:
- Жоли?
- Очень.. - ответил Волков. - Се тре жоли!
Стюардесса засмеялась и ушла, покачивая худеньким задом.
И все долгое время, пока "каравелла" теряла высоту, Волков сидел,
прижавшись щекой к теплому стеклу иллюминатора, смотрел на золотую рос-
сыпь огней и тихонько мурлыкал себе под нос:
- Ай лю-ли, ай лю-ли! Ай лю-ли, се тре жоли...
Группу артистов советского цирка встречали представители всех газет,
фоторепортеры, кинохроника, работники советского посольства, актеры аме-
риканского балета на льду, гастролирующего в Афинах, и целая куча любо-
пытных граждан. И конечно, сам господин Христо Аргириди - почетный граж-
данин города, владелец всей конфекционной промышленности в стране, экс-
портирующий свою продукцию в полтора десятка стран мира, хозяин двух с
половиной месячных гастролей русского цирка в Греции.
Волков еще из кресла видел, как по трапу стали спускаться сидевшие в
первых двух салонах ребята. Они сразу же попадали в кольцо журналистов,
принимали крошечные букетики неведомых цветов и складывали сумки и чемо-
данчики на маленький грузовой электрокар.
Когда Волков, обвешанный сумками и свертками, последним спустился с
трапа, он увидел, что маленький электрокар, заваленный ручной кладью,
уже бодро катит в сторону от самолета... Волков прикинул на глаз рассто-
яние до электрокара и понял, что тащить на себе эти сумки, свертки, рас-
сыпающиеся журналы ему ужасно не хочется.
И тут его взгляд упал на стоящего около трапа здоровенного парнягу в
джинсах и яркой рубашке. Парня буквально распирала тяжелая, очень
рельефная мускулатура.
По всей вероятности, парень принадлежал к клану присамолетной прислу-
ги, и Волков неожиданно для себя крикнул этому парню:
- Эй, бой! Ком цу мир! Абер шнель!..
Почему он обратился к этому парню по-немецки, Волков и сам не понял.
Может быть, потому, что никак не мог вспомнить, как это нужно сделать на
французском языке? А может быть, потому, что за месяц до вылета в Грецию
сорок дней отработал в международной программе берлинского цирка Буш?
Однако парень в джинсах понял, что Волков обращается к нему, и улыб-
нулся.
Волков тоже улыбнулся парню, повесил на его толстенную шею сумки ком-
пании "Эр-Франс", сунул ему в руки свертки и журналы и показал на удаля-
ющийся электрокар с багажом.
Парень кивнул - дескать, "понял" - и легко побежал за электрокаром.
Он догнал его уже метрах в полутораста от самолета и на ходу сложил все
вещи Волкова.
Волков полез в карман (он уже трижды работал за границей и знал, что
подобные услуги обязательно оплачиваются), но ничего, кроме серебряного
доллара, там не обнаружил. И тогда Волков вынул доллар, взял здоровую
ручищу этого парня и вложил доллар в огромную ладонь. А потом с удо-
вольствием хлопнул парня по спине и, улыбаясь, сказал:
- Спасибо, кореш! - и оглянулся весело: знай, мол, наших!
Парень обалдело разглядывал доллар.
И тут все бросились к Волкову и к этому парню - захохотали, зааплоди-
ровали; репортеры прямо на пупе вертелись, фотографируя Волкова и парня
со всех сторон.
Волков понятия не имел, что этот паршивый доллар произведет такой эф-
фект. Но он улыбался в объективы и кому-то наспех давал автографы.
Наконец парень понял, что получил на чай.
Он подбросил доллар на ладони, рассмеялся и, с трудом выговаривая
русское слово, сказал:
- Спа-си-бо.
И все опять зааплодировали, захохотали, фоторепортеры снова защелкали
камерами, но в эту секунду к Волкову пробрался совершенно белый от ужаса
руководитель гастрольной группы и, наскоро улыбнувшись парню, забормо-
тал:
- Пардоне муа, месье... Пардоне муа...
Он вытащил Волкова из плотного кольца хохочущих журналистов и отчаян-
но зашептал:
- Волков!.. Ты сошел с ума!.. Что ты наделал!..
- А что такое?.. Что случилось-то?
- Боже мой! Он еще спрашивает!.. Становись немедленно со всеми вмес-
те...
И руководитель гастролей подтолкнул Волкова к Милке и Кире.
Волков протиснулся между Милкой и Кирой.
- Ну ты дал раскрутку! - восхищенно сказал дрессировщик собак Гена
Рябкин.
- Братцы! - взмолился Волков. - Что случилось? Я что-нибудь не так
сказал?..
Кира была обеспокоена.
- Какой-то ляп, - задумчиво сказала она. - Но какой?..
- Волков, - шепнула Милка. - Ты случайно не объявил войну Греции? Бы-
вает, просто так с языка сорвется... А?
- Заткнись, умоляю!.. - ответил Волков.
Он попытался отыскать глазами здоровенного парня, но того уже окружи-
ла группа каких-то очень респектабельных людей, и половина из них что-то
серьезно говорила парню, а половина продолжала хохотать.
- Товарищи! Товарищи!.. - надсадно закричал руководитель гастролей. -
Товарищи артисты! Будьте любезны, встаньте все вместе и немножко подров-
няйтесь!.. Я должен представить вас господину Христо Аргириди... И пожа-
луйста, разберитесь по номерам!
Все построились в одну длинную полукруглую шеренгу, а руководитель
гастролей, переводчик и один из посольских подошли к группе людей, окру-
жавших парня в джинсах.
Руководитель гастролей что-то сказал, переводчик что-то перевел, и
парень в джинсах, развернув саженные плечи, шагнул к ним.
Он широко улыбнулся всей шеренге, на какую-то долю секунды задержал
взгляд на Волкове и произнес длинную фразу по-гречески.
- Господин Аргириди, - подхватил переводчик, - приветствует артистов
Московского цирка на земле Древней Эллады и считает, что, если здесь, в
Греции, русский цирк покажет хотя бы половину того, что видел господин
Аргириди, будучи гостем Москвы, Афины будут покорены...
Парень в джинсах добавил что-то еще, и переводчик закончил его фразу:
- ...покорены так же, как были покорены русским цирком Париж, Лондон
и Брюссель!
Все зааплодировали.
Волков ошарашенно смотрел на парня и понимал, что влип в историю.
Чтоб он провалился, этот Саня, со своим долларом!..
А почетный гражданин Афин в потертых джинсах с тусклым фирменным
клеймом на заднем кармане, один из богатейших людей Греции, гораздо
больше смахивающий не штангиста полутяжелого веса, чем на миллионера,
господин Христо Аргириди уже подходил к началу неровной полукруглой ше-
ренги советских артистов цирка.
- Руководитель номера "Джигиты Северной Осетии" Мурад Созиев, -
представил руководитель гастролей.
Переводчик повторил то же самое по-гречески, и двое здоровых парней с
удовольствием пожали друг другу руки.
Аргириди был одного роста с Мурадом, и Мурад, наверное, не уступал
Аргириди в физической силе.
- Эквилибрист Владимир Гречинский... - подошел к Володе руководитель
гастролей.
Переводчик открыл было рот, но Аргириди усмехнулся и сказал:
- Но, но... Же л[cedilla] компран бьен.
Он протянул Гречинскому руку и медленно сказал:
- Здрас-туй-те!
Все засмеялись, и Аргириди, очень довольный собой, двинулся дальше.
Руководитель гастролей представлял каждого, Аргириди каждому пожимал ру-
ку и каждому говорил: "Здрас-туй-те!"
Однако с самого начала обхода шеренги он несколько раз искоса погля-
дывал в дальний конец строя, где стоял Волков, и было видно, что Аргири-
ди ждет не дождется, когда подойдет наконец к Волкову. Этого ждали все.
Ждал и Волков...
- Это наша последняя поездка, - одними губами сказала Кира.
- Убийство в Сараеве развязало первую мировую войну, - зашептала Мил-
ка. - Интересно, чем кончится этот небольшой международный скандальчик?
Волков, ты не помнишь, как звали того типа, который ухлопал эрцгерцо-
га?..
- Да провалитесь вы!.. - простонал Волков.
Когда Аргириди подошел к Волкову, Милке и Кире, все стоящие поодаль
придвинулись ближе. Аргириди улыбнулся. Волков неопределенно пожал пле-
чами.
- Воздушные гимнасты под руководством Дмитрия Волкова, - напряженным
голосом сказал руководитель гастролей и, слегка поклонившись в сторону
Аргириди, с упреком добавил: - Господин Христо Аргириди.
Милка не сдержалась и откровенно хихикнула.
Аргириди протянул Волкову руку и стал что-то весело говорить по-гре-
чески. Потом вдруг прервал себя и спросил Волкова по-французски:
- Парле ву франсе, Дмитрос?
- Тре маль... - махнул рукой Волков.
- Э бьен! - кивнул Аргириди и продолжал по-гречески.
Не отпуская руки Волкова, Аргириди посмотрел на переводчика, а вокруг
уже нарастал хохот, вызванный, наверное, словами Аргириди.
Переводчик прыснул и сказал:
- Господин Аргириди говорит, что он был очень рад познакомиться с
господином Волковым и если господин Волков гарантирует ему каждый раз
доллар за подноску ручного багажа, то господин Аргириди согласен сопро-
вождать господина Волкова во всех его гастролях...
- Что же нам с этим Волковым делать, а, Гервасий Васильевич?
- Лечить.
- Ампутация?
- Он акробат... - сказал Гервасий Васильевич. - Жалко. И потом вряд
ли это что-нибудь даст. Уж больно безрадостная общая картина.
- Вы отрицаете первый диагноз?
- А как там? Ну-ка прочтите...
- Пожалуйста. "Разрыв суставной сумки с вывихом левого локтевого сус-
тава и внутрисуставный перелом костей предплечья".
- Ну локоть ему еще там, в цирке, на место поставили... Нет. Я ничего
не отрицаю. Я бы дополнил. Шприц был не стерилен, при введении новокаина
игла попала в гематому и внесла инфекцию в кровеносный сосуд. Естествен-
но, что инфекция быстро распространилась в организме и привела к генера-
лизации процесса и сепсису...
- А красные продольные полосы?
- А это до отвращения четкая картина лимфангита и лимфаденита...
- Рожа?
- Ну, если хотите, рожа...
- Там внизу сидит парнишка, который работал с этим Волковым в цирке.
Он плачет.
- Что вы хотите, чтобы я пошел и вытер ему слезы?
- Он просит, чтобы его пустили к Волкову...
- Исключено.
- Он говорит, что цирк еще вчера закончил работу и завтра все уезжа-
ют.
- Скатертью дорога.
- А что с Волковым?
- Записывайте...
- Я запомню...
- Записывайте, черт вас подери! Иммобилизация конечности - раз. Вве-
дение больших доз антибиотиков широкого спектра действия - два. Внутри-
венные вливания антисептических растворов - три. Дробные переливания
крови - четыре. И сердечные тонизирующие средства - пять. Если завт-
ра-послезавтра не прорисуется осложнение...
- Какое?
- Очень вероятен гнойный перикардит... Где он сидит, этот парень? В
приемном покое?
- Да.
- Я скоро приду.
- А если прорисуется?
- Тогда придется делать пункции перикарда...
- С антибиотиками?
- Да. Этот парнишка действительно плачет?
- Мы в наших условиях еще никогда не делали пункции перикарда.
- Я покажу. А пока позвоните Сарвару Искандеровичу Хамраеву и пере-
дайте, что я очень прошу его заглянуть ко мне в отделение. Я скоро при-
ду...
- Хорошо, Гервасий Васильевич.
После войны Гервасий Васильевич жил в Москве.
Он был подполковником и заведовал хирургическим отделением авиацион-
