изошло... А, вы уже знаете? Так вы не могли бы ему машинку на денек
дать, на опознание съездить? Вроде нашли, да сомневаемся... Знаем мы,
знаем ваше автохозяйство! Вы ж по сравнению с нами миллионеры! Так, зна-
чит, Карцев зайдет к вам!..
- Вы мамашу отправьте домой, - сказал Карцеву капитан Банщиков.- А
сами маленько задержитесь... Идите, идите, мамаша. Отдыхайте...
Капитан чуть было не сказал "и не волнуйтесь", но запнулся и добавил:
- А товарищ... значит, Александр Николаевич вам потом все-все расска-
жет...
Карцев поднял обессиленную старуху и повел ее к выходу.
- Шуренька, родненький ты мой!.. - заплакала старуха. - Найди ее, сы-
ночек... Привези ее, какая есть!..
- Да подождите ж вы, мама, - не слыша своего голоса, сказал Карцев. -
Раньше времени...
- Нет... нет... - тихонько выкрикнула старуха. - Не живая она, не жи-
вая! Не живая моя доченька!..
...Это произошло в Лосеве. Может быть, не с ними, не с Верой и Раго-
зиным, может быть, с "неизвестным иужчиной" и "неизвестной женщиной", но
произошло. И именно в ту субботу. И как раз спустя столько времени,
сколько нужно для того, чтобы, в час дня выехав из Ленинграда, доехать
до Лосева, пройти пешком до Верхнего озера, взять лодку, сесть в нее,
выслушать все предостережения уже пьяного лодочника: "Только до быков,
храни господь, не доплывать, потому как в проток, под мост затянет - ни
в жисть не выгребешь!.." - а затем еще двадцать минут и... все.
- Там два моста, понял? - сказал капитан Банщиков и нарисовал на
клочке бумаги что-то похожее на колбу от песочных часов. - Это Верхнее
озеро... - И Банщиков красивым детским почерком на одной половине колбы
написал: "Верхнее озеро". - А это Нижнее... - И на другой половине напи-
сал: "Нижнее озеро". - Понял? Тут горловина узкая-узкая... Метров
пятьдесят. - Банщиков указал на соединение двух половин колбы. - Вода из
Верхнего озера идет в Нижнее, понял? Какое течение здесь получается те-
перь, понял? Это же жуткое течение!.. Здесь быки... - Банщиков аккуратно
нарисовал несколько крестиков по одной линии, перегородив ими суживающу-
юся часть Верхнего озера, и вынул сигареты. - К ним, понимаешь, и приб-
лижаться-то нельзя, а они... у тебя спички есть?
- Зажигалка...
Банщиков оживился, повертел зажигалку в руках и спросил:
- Бензину надолго хватает?
- Это газовая... "Ронсон".
- Ну да? - округлил глаза Банщиков и отдал зажигалку Карцеву. - Ниче-
го себе уха! Ну-ка, чиркни сам...
Карцев чиркнул, и Банщиков прикурил.
- Откуда такая?
- Из Бельгии.
- Выступал там? - с интересом спросил капитан.
- Работал четыре месяца.
- Мы тоже в прошлом году в Чехословакии были... Двенадцать дней... От
обкома комсомола группа. Тоже здорово было!
Карцев взял в руки рисунок. Банщиков отобрал у него рисунок и снова
вооружился карандашом.
- А теперь смотри, - задумчиво протянул Банщиков. - То ли их течением
сюда снесло, то ли понадеялись, что выгребут...
Банщиков перечеркнул горловину двумя коротенькими черточками.
- Это два моста, железнодорожный и шоссейный. На железнодорожном в
эту минуту была как раз смена караула, так что, считай, три человека -
разводящий и двое часовых - видели все это дело своими глазами.
- Что же они смотрели, твои разводящие? - зло спросил Карцев и по-
чувствовал дикое желание схватить этого Банщикова за расстегнутый китель
и тряхануть его так, чтобы у того руки и ноги заболтались, как у тряпич-
ной куклы.
- Ахнуть не успели, - печально и строго сказал Банщиков. - Ахнуть...
Понял?
Он застегнул китель и придавил сигарету в пепельнице.
- Лодка как пуля проскочила под шоссейным мостом... Как пуля. Женщина
выпрыгнула первая. Ее сразу под воду затянуло. Может, об камни ударило.
Там камни знаешь какие? Мужчина - метров через тридцать... Там весь про-
ток-то с гулькин нос. И тоже сразу под воду ушел... У нас там знаешь
сколько народу каждое лето гибнет? Жуткое количество!.. Просто жуткое!
Лодку на четвертый день прибило, а трупы только позавчера всплыли. Счи-
тай, одиннадцать суток в воде пробыли... Надо бы их к нам, сюда, было
транспортировать, да документов никаких не обнаружили и отправили в при-
озерский морг. Это километров шестьдесят оттуда. Все же ближе, чем до
Ленинграда...
Банщиков порылся на столе, нашел какой-то список и протянул его Кар-
цеву:
- Опись вещей, найденных в лодке... Посмотри, может, чего помнишь.
- Откуда?.. - махнул рукой Карцев. - Я с ней больше года не виделся.
- Ты погляди, погляди, - сказал Банщиков. - За погляд денег не берут.
Нет, знакомых вещей не было. Ничего он не знал ни про чехлы для удо-
чек, ни про мешочки полиэтиленовые... Вот только, может, пункт номер че-
тыре: "Коробка пластмассовая красного цвета". Да и то вряд ли... Мало ли
на свете красных коробок?..
- Ничего я тут не знаю, - горько сказал Карцев. - Была у нас когда-то
коробочка красная... Я ее в "Пассаже" лет восемь назад покупал.
- Ну-ка, нарисуй форму, - попросил Банщиков. Карцев нарисовал.
- Точно! - сказал Банщиков, повернулся к сейфу и вытащил оттуда крас-
ную пластмассовую коробочку. - Она?
"Шурка! Глупая ты моя головушка! - сказала тогда Вера. - Ну на кой
черт ты купил эту красную коробку? Ты что, лозунги на ней собираешься
писать, что ли? У меня сердце разрывается, когда я вижу, в каком пальто
ты ходишь, а ты тратишь деньги на совершенно бессмысленные вещи..."
"Я ж тебе ее купил..." - мрачно сказал Карцев. Вера вздохнула и с жа-
лостью посмотрела на него. Карцев тогда очень обиделся.
- Ваше имя, отчество? - спросил его по телефону Зандберг.
- Александр Николаевич, - ответил Карцев.
- Вы поедете на опознание, Александр Николаевич?
- Да.
Зандберг помолчал. Он искал форму вопроса, который исключал бы ник-
чемный трагизм. Он не мог спросить: "А если это Вера?.."
- А если предположения милиции подтвердятся? - спросил Зандберг и
вдруг почувствовал всю глупость найденной формы. Уж лучше бы он спросил:
"А если это Вера?.."
- Тогда я привезу ее сюда, - сказал Карцев.
- Александр Николаевич... - Голос Зандберга дрогнул, и Зандберг от-
кашлялся. - Если все действительно так...
Он опять не мог сказать: "Если это действительно Вера..."
- Я привезу ее, - повторил Карцев.
- Прямо сюда... В клинику... - быстро заговорил Зандберг. - Я немед-
ленно обо всем распоряжусь. Вы знаете, где клиника?
Директор цирка дал машину, и шофером у этой машины был молчаливый
толстый парнишка с фамилией Человечков. Звали Человечкова Васей.
- Скоро Лосево... - сказал Вася. - Километра три, что ли.
Нужно обязательно что-то в кузов положить... Обязательно нужно поло-
жить что-то в кузов!.. Сено нужно. Побольше сена. И прикрыть чем-нибудь.
Прикрыть, наверное, дадут чем-нибудь...
- Ну-ка, притормози, - сказал Карцев. - Давай из этой копнухи сена
нагребем.
- А если кто увидит? - спросил Вася и притормозил.
- Ладно тебе. Вылезай.
Ну вот. Сена, пожалуй, хватит. А прикрыть дадут чем-нибудь. Люди
ведь...
- Слушай, - как-то сказала Вера. - Ты не можешь передать своим дев-
кам, чтобы они сюда не звонили?
- Какие девки? Что ты ерунду порешь? - спросил Карцев и бросил плащ
на диван.
- Повесь плащ на вешалку. Я только что всю квартиру вылизала, - уста-
ло проговорила Вера и стала разминать папиросу. - Ты не можешь устраи-
вать свои делишки где-нибудь на стороне? Умоляю тебя, избавь меня от
разговоров с ними. У тебя есть уйма приятелей, с которыми ты шляешься
черт знает где. Они с наслаждением будут передавать за моей спиной все,
о чем бы ты их ни попросил. Не давай ты домашний телефон, я тебя просто
умоляю об этом...
Ну что за сволочи! Сколько раз он просил: "Не звоните ко мне! Не зво-
ните!" Ну почему в людях нет элементарного чувства такта? Ну что за
свинство?.. И Веру жалко...
- Верка, ты меня удивляешь! - сказал Карцев. - Это, наверное, ка-
кой-то дурацкнй розыгрыш, к которому я не имею ни малейшего отношения...
Уверяю тебя...
- Ты вообще ни к чему не имеешь ни малейшего отношения, - перебила
его Вера. - Ни к дому, ни ко мне, ни к ребенку... Ты сам по себе, мы са-
ми по себе.
- Ну чего ты врешь про ребенка-то? - крикнул Карцев. - Мало я вожусь
с Мишкой? Мало? Да?..
- Ну разве только Мишка, - сказала Вера. - И то я подозреваю, что
Мишка - твое тщеславие, твое неоспоримое достоинство, вот ты и предста-
вительствуешь Мишкой...
Это было неожиданно верно и точно, и Карцев, подавив в себе желание
закричать от обиды и злости, мягко произнес:
- Вера! Ну что ты говоришь?.. Ну как тебе не стыдно?..
И в эту секунду раздался телефонный звонок. Карцев сделал движение к
телефону, но Вера положила руку на трубку. Она обстоятельно поискала пе-
пельницу, стряхнула пепел и сняла трубку только тогда, когдв телефон
позвонил в третий раз.
- Алло, - сказала Вера и посмотрела на Карцева. - Нет, его нет до-
ма...
Карцев пожал плечами, отчаянно стремясь сохранить невозмутимый вид.
Вера положила трубку, встала и тяжело ударила Карцева по лицу.
- Подожди! - сказал Карцев Человечкову. - Подожди, Вася.
- Нельзя, проезжая часть узкая... - буркнул Человечков. - Я вот сразу
за мостом прижмусь...
Они переехали тот мост. Машина остановилась, утонув правыми колесами
в мягкой пыли обочины. Карцев вылез в эту теплую, ласковую пыль и пошел
назад, на мост.
Под мостом хрипло гудела и закручивалась вода. А рядом, параллельно
этому мосту, был еще мост железнодорожный.
Солнце уже садилось, и контур железнодорожного моста четко впечаты-
вался в блестящую гладкую воду Нижнего озера и желтовато-розовое небо.
Крутая ферма моста поднималась от земли, почти из того места, откуда рос
тоненький силуэт сторожевого гриба. Под грибом оловянным солдатиком не-
подвижно стоял часовой.
Карцев оглянулся. Теперь перед ним открывалось Верхнее озеро и деся-
ток деревянных быков. Редко, как линейные на параде, стояли быки..
- Поехали? - спросил рядом Человечков. - Еще километров шестьдесят
топать...
- Поздновато вы приехали, - сказал следователь и посмотрел на часы -
Морг-то закрыт...
- И что, теперь ничего нельзя сделать? - спросил Карцев. Он спросил
это так деловито и так спокойно, что следователь тут же ответил:
- Нет, почему же... Можно, конечно. - И уныло добавил: - Ищи теперь
эту Ядвигу...
- Кого? - не понял Карцев.
- Женщина тут у нас одна... Моргом заведует. После двух с собаками не
сыщешь! Бывает, срочное вскрытие - ее нету. Покойника родственникам вы-
дать - ищи свищи... Который год мучаемся. Одно время хотели уволить - не
смогли. Не идет никто на эту ставку. Ставка-то мизерная... Вы на машине?
- Да.
- Вы скажите шоферу, пусть к больнице прямо едет. И со двора пусть
загонит. А мы с вами за Ядвигой сходим.
По дороге Карцев расспрашивал следователя о его приозерском
житье-бытье и узнал, что следователю двадцать семь, и женился он уже
здесь, в Приозерске, дочке одиннадцать месяцев, и прокурор все обещает
квартиру, да, видно, обещанного действительно три года ждут...
Шли они мимо какого-то длинного забора, потом шагали между ржавыми
сухими рельсами, не по черным, а по очень серым растрескавшимся шпалам.
И наконец пришли к двухэтажному деревянному дому, около которого
мальчишка лет четырнадцати чинил велосипед и сидели три старухи. Старухи
посмеивались над мальчишкой и называли его "Мастер Пепка". Мальчишка ог-
рызался и не стеснял себя в выборе выражений. Это еще больше веселило
старух, и они, наверное, огорчились, когда к дому подошли Карцев и сле-
дователь.
На вопрос следователя, дома ли Ядвига Болеславовна, мальчишка растя-
нул рот в откровенной ухмылке, а одна из старух скорбно поджала губы и
