глухой желтой стене бронированная плита, запрещающе раскалена красная
лампочка, вдавить кнопку звонка, приглушенный зуммер, лязг втягиваемого
электромагнитом засова, одновременная вспышка зеленого сигнала, с усили-
ем поддается тяжеленная дверь, войти в тамбур, подождать лязгающего зву-
ка за спиной, предъявить отгороженному решеткой дежурному удостоверение,
выслушать традиционный вопрос: "Оружие есть?" - ответить, лязг следующе-
го замка, открыть решетчатую дверь, войти туда, лестницы, коридоры,
оформление вызова, снова двери, замки, ключи, удостоверение контролеру -
и вот я в следственном кабинете, подсознательно ощущая радостное чувство
от того, что все эти двери, решетки, замки, посты, сигнализация, двойной
контроль - для меня не препятствие, не помешают вернуться в обычную
жизнь, как только захочу. В самом начале своей работы я испытывал почти
физическое облегчение, выходя из этих давящих стен.
- Здравствуйте, Юрий Владимирович!
В кабинет вплыла управдом Рассадина, изображая очаровательную улыбку,
которая вызывала какие угодно чувства, кроме очарования.
- А я прямо из бани! Представляете, если бы я вышла к вам завернутой
в полотенце?
Вот на кого обстановка следственного изолятора не оказывает угнетаю-
щего воздействия. Но если Рассадиной сказать об этом, она всерьез оби-
дится.
- Нет, вы представляете: из бани, распаренная, в одном полотенце!
Маленькая, сутуловатая, похожая морщинистым не по годам лицом на
обезьянку, Рассадина считала себя неотразимой женщиной. Укрепиться в та-
ком заблуждении ей помогли любовники, на которых она потратила восемь
тысяч рублей, добытых хищениями, взяточничеством, а порой и неприкрытым
мошенничеством.
- Давайте не отвлекаться, Лариса Ивановна, Я хочу получить образцы
вашего почерка.
- Да зачем это? Я же и так все признаю...
Действительно, Рассадина с первого допроса, как говорится на профес-
сиональном сленге, "пошла в раскол". Не потому что раскаялась: привыкла
плыть по течению и прикинула - так проще, не надо хитрить, держать в па-
мяти оправдательные версии, противопоставлять доводам следствия правдо-
подобные выдумки, тем более что на них далеко не уедешь, а признание -
надежное смягчающее обстоятельство, обязательно принимаемое судом в рас-
чет.
- Порядок есть порядок.
Хороший следователь, профессионал, не ограничивается голым признани-
ем, а всегда подпирает его объективными фактами. Я считал себя професси-
оналом, хотя вслух об этом, естественно, не распространялся. И сейчас,
глядя на старательно воспроизводящую экспериментальные образцы почерка
Рассадину, думал о другой обвиняемой - Марине Вершиковой, в деле которой
достоверных доказательств, подтверждающих довольно сомнительное призна-
ние, так и не отыскалось.
- Хватит или еще?
Рассадина смотрела, как прилежная школьница на строгого учителя.
- Достаточно. Теперь подпишем протокол.
Когда с формальностями было покончено, Рассадина откинулась на жест-
кую спинку неудобного стула.
- Угостите сигареткой, Юрий Владимирович, да давайте поговорим за
жизнь!
Специально для подследственных я носил крепкое курево. Рассадина ра-
зочарованно поморщилась, вытягивая из пачки "беломорину", но привычно
смяла мундштук и жадно затянулась.
- Гадость, но продирает! Можно еще парочку?
Она вытряхнула пяток папирос, сунула за пазуху, улыбнулась.
- У одной новенькой почти полная пачка "Мальборо", никому не дает, по
штучке в день смолит. Говорит, на днях выйду под расписку, что останется
- вам оставлю. Хорошо, чтоб скорей, а то закончится...
Я перестал изучать исполненный обвиняемой текст, отложил бланки в
сторону. Совпадение?
- У нас вообще девчонки дружные, веселые, анекдоты рассказываем,
смешное сочиняем... Знаете, как мы это место называем? - Она потыкала
корявыми пальцами во все стороны. - Санаторий "Незабудка". Правда, смеш-
но? Кто здесь побывает, не забудет! - Рассадина хихикнула. - Томке не-
давно день рождения справляли, как раз у Люськи передача была, стол сде-
лали, попели тихо. Камера хорошая, повезло, все девчонки честные, ни од-
на чужого не возьмет. Но вот перевели к нам одну цыганку, ну и стерва!
Ворует, сплетни сводит, врет в глаза... - Она возбужденно жестикулирова-
ла. - Просыпаюсь утром - жует, спрашиваю что, говорит, хлеб, со вчера
полпайки оставила. А Люська хватилась - куска сала нет, вот такого, с
ладонь! Где сало? А она свои глаза наглые вытаращила и на меня показыва-
ет, божится, будто она меня застукала! Ну где же совесть? Вот я вас
спрашиваю, вот как таких людей земля носит?
Я молча пожал плечами.
- А Люська вроде и не поверила, но смотрит с презрением... И в обед
уже не угощалась, как водится! - Рассадина горестно вздохнула. - Вот так
заведется в коллективе один нечестный человек, и никому веры нет!
- Если все честные, как же под стражей оказались?
Она поперхнулась дымом.
- Но ведь это ж совсем другое! Одно дело, когда по работе - у меня в
домоуправлении, у Томки - в гастрономе, у Люськи - на базе, химичили се-
бе понемногу, но в карман никому не лезли, не били, не убивали, разве ж
можно сравнивать!
Возмущение Рассадиной было вполне искренним.
- И все девочки так! Правда, у Мэри получилось, кобель один на нож
напоролся, так он к ней полез, сам виноват! У нее и статья легкая, и ад-
вокат самый лучший... Она попервой, говорит, горевала, думала, забыл ее
друг один, а как передал сигареты, поняла - помнит, вытащит, он какая-то
важная шишка, все может... - Рассадина опять вздохнула. - Не то что не-
которые...
Денег у нее не нашли, по слухам, она подарила автомобиль своему пос-
леднему "другу". И действительно - мордатый смазливый самец разъезжал в
вишневой "шестерке", оформленной на двоюродного брата, но дата приобре-
тения соответствовала предполагаемому времени дарения. Вызванный в про-
куратуру "друг" потел, ерзал на стуле, горбился, уменьшая свой могучий
остов, и решительно отперся от Рассадиной, и от автомобиля, и даже, по
инерции, от брата, пояснив, что это никакой не родственник - посторонний
человек, так как не является родным сыном жены дяди, а усыновлен ею.
"Шестерка" у чужого человека действительно есть, он давал ему, самцу,
кататься и даже оформил доверенность, но сам самец ни к машине, ни к
деньгам на ее покупку, ни тем более к Рассадиной отношения не имеет.
Я и ожидал такого ответа, но Рассадина болезненно интересовалась ре-
зультатами допроса, а узнав их, расстроилась и отвлеченно, поскольку ни-
каких официальных показаний на "друга" не давала, высказалась про мужс-
кую неблагодарность, бесчувственность и неумение любить. Получалось, она
ждала благородного порыва: самец рассказывает правду, облегчая ее поло-
жение, отдает машину для конфискации в возмещение ущерба и сам проходит
по делу как лицо, причастное к преступлению? Ну разве можно предположить
такую сверхнаивность в прожженной и ушлой расхитительнице?
- В жизни чаще по-другому: с глаз долой - из сердца вон!
Она расстроенно закурила вторую папиросу, транжиря сделанный запас,
глаза повлажнели.
Следствие как линза открывает в людях глубоко скрытые качества, ока-
зывается, и у бесшабашной Рассадиной имеются в душе свои болевые точки.
Они есть у каждого человека, только докопаться, достучаться ой как труд-
но! Часто и не удается...
Я отдал ей пачку "Беломора" и нажал кнопку звонка.
- Когда я уже в суд пойду? - обычным тоном спросила обвиняемая. - В
любом санатории надоедает, в "Незабудке" тем более. Девчонки уходят -
Томка, Люська, вот Мэри выскочит, с кем мне сидеть? Нужна же хорошая
компания, а не ворье всякое!
- Свой круг?
- Ну да! - кивнула она, не заметив иронии. - Я же не какая-нибудь ту-
неядка, побирушка, наводчица...
В дверь заглянул выводной.
Рассадина изобразила на лице то, что, по ее представлению, обозначало
очаровательную прощальную улыбку. Глаза сухие с обычным плутоватым выра-
жением. Она вошла в норму.
Снова двери, лязгающие замки, лестницы, коридоры, решетчатые перего-
родки... Я шел, машинально выполняя необходимые действия, и обдумывал
то, что мимоходом, случайно услышал от болтливой домоуправши. Есть, су-
ществует интуиция, и недаром я так потрошил золотовские сигареты! Только
искал что-то материальное, скрытое под яркой упаковкой или спрятанное в
табак, а информация заключалась в самом факте получения пачки "Мальбо-
ро"!
Дескать, ничего, девочка, все в порядке, к чему привыкла на воле - то
и в камере кури, и знай, я о тебе помню, со следователем контакт наладил
- сам от меня приветы передает, по-прежнему все в моих силах и в моих
руках, я хозяин положения.
Вот такое примерно послание вручил следователь Зайцев обвиняемой Ма-
рине Вершиковой. И сразу объясняется подъем ее настроения, изменение по-
ведения и резкая смена занимаемой позиции!
Но про лучшего адвоката, про "легкую" статью и скорый выход на свобо-
ду она таким путем узнать не могла... Разве что еще до ареста получила
соответствующий инструктаж и, убедившись - события развиваются по плану,
- сделала необходимые выводы.
Первый раз за годы следственной работы я ощутил дурацкое чувство под-
вешенной на ниточках марионетки. Рывок - и дернулась рука, второй - сог-
нулась нога, третий - двинулась другая...
Все обстоятельства дела соответствовали доводам адвоката, и я уже го-
тов был сделать шаг, которого с нетерпением ожидали Марочникова, Верши-
кова и, конечно, сам Золотов. Изменение меры пресечения и статьи обвине-
ния подтвердили бы всемогущество Золотова и укрепили его авторитет в
компании себе подобных на многие годы вперед. И если бы ему вздумалось
намекнуть или прямо сказать, мол, следователь сделал это не за красивые
глаза, никто бы не усомнился, что так оно и есть.
Вот мерзавец!
Я буквально ворвался в свой кабинет.
- Никто не звонил?
Петр чинно вытащил из-под стекла сложенный пополам листок.
- Несколько раз вас спрашивал Пшеничкин. Просил с ним связаться...
Он-то мне и нужен!
- И из прокуратуры области: их следственный отдел забирает дело по
молкомбинату, сказали не затягивать с передачей.
Вот это подарок! Я немедленно отпечатал препроводительное письмо и
отнес дело в канцелярию на отправку, после чего звонил Пшеничкину уже в
спокойном состоянии.
- Вы приняли решение по моему ходатайству? - спросил он после обычно-
го обмена приветствиями.
- Да. Ходатайство отклонено.
- Отклонено? - В голосе адвоката слышалось неподдельное удивление. -
По какой причине?
- Находясь на свободе, Вершикова может помешать установлению истины
по делу.
- А разве она не установлена? - очевидно, от растерянности "подста-
вился" Пшеничкин, и я с удовольствием врезал его же оружием:
- Истину по уголовному делу устанавливает вступивший в законную силу
приговор суда. Следствие потому и называется предварительным, что только
проверяет различные версии. На сегодняшний день мне еще есть что прове-
рять...
Телефон несколько секунд помолчал.
- Спасибо за разъяснение, - ядовито проговорил адвокат. - Вы научили
меня очень важным вещам, о которых я и понятия не имел.
- Рад быть вам полезным.
Дав себе маленькую разрядку, я с удовлетворением опустил трубку на
рычаг. Мальчишество.
Достал план расследования по делу Вершиковой, написал название новой
версии - "Инсценировка", набросал перечень дополнительных мероприятий.
Затем стал внимательно вчитываться в акт судебно-медицинской экспертизы
трупа потерпевшего.
Надо сказать, что описательная часть этого документа не для слабо-
нервных. Подробная фиксация процесса исследования: как вскрывалась груд-
ная полость, какого цвета и вида были внутренние органы, как именно изв-
лекался, осматривался, рассекался и изучался внутри каждый из них, затем
